Липецкая газета. 2004 г. (г. Липецк)

24 января 2004 г., № 15 (22143 ) ЛИПЕЦКАЯ ' ' • ! * ■ ' •'■ч* Ч » Д 1 Рубрику ведет Елена ТАРАВКОВА. « ^ Т р е в о г а Голубой экран» с красными пятнами у телевидения, как у древнегреческого бога, два лица. Одно — умное, интеллигентное, серьезное. Это когда мы включаем свой «волшебный ящик» и узнаем что-то новое, интересное, слушаем хорошую музыку, смотрим талантливый спектакль. Но есть и другое — тупое, недоброе. Это оно отражается в сетке программ, где — помимо рекламы, политических споров и сериалов — немыслимое количество боевиков, фильмов ужасов, криминальных программ. С утра и до вечера крики, взрывы, насилие, кровь, мольбы о помощи... Оно навязывает нам состояние постоянного стресса. Да­ леко не каждый взрослый человек, психологически более или менее устойчивый, способен отстраниться от этого, если уж включил телевизор, то, по крайней мере, не принимать близко к сердцу игру в ужастики, не позволять себе запу­ гать, подавить. А дети? Из-за постоянной занятости родителей телевизор для ре­ бенка — часто единственное развлечение. Дошколята любую информацию впитывают как губка. Все, что происходит на экране, воспринимается буквально, для них это реальность. И они еще не осознают — плохо или хорошо то, что им пока­ зывают. И не способные прочувствовать чужую боль, с легко­ стью переносят увиденное в свои игры, подражают телеперсо­ нажам. Помните случай с четырехлетней девочкой в соседнем Белгороде? Насмотревшись рекламы дезодоранта Еехопа, де­ вочка прыгнула с балкона четвертого этажа — хотела «поле­ тать» так же, как и тетя из рекламного ролика. И это может случиться не только с самыми впечатлительными детьми. Конечно, многое зависит от семьи, от воспитания, от раз­ вития ребенка. Но любой малыш, если включен телевизор, бросит какое угодно занятие и уставится на экран. Этому способствуют и высокие звуковые частоты, и яркие краски, и быстрая смена кадров. Дети очень легко, намного легче взрослых, поддаются экранному «трансу». Вы наверняка на­ блюдали, как долго ребенок, словно зачарованный, может сидеть перед телевизором, не замечая посторонних шумов и не обращая внимания, что происходит вокруг. Хотя это же аксиома: далеко на все, что транслируется по телевидению, ему стоит смотреть. И даже не всякая детская передача или фильм полезны — необходимо учитывать возраст маленько­ го зрителя. Психологи считают: малышам, не достигшим трех лет, вообще нельзя смотреть телевизор. Кроме радиационного излучения телесеансы оказывают негативное влияние на нео-- крепшую психофизиологию ребенка. Длительное зрительное напряжение приводит к раздражительности. Ребенок кап­ ризничает, становится вялым, у него нарушается сон. И ро­ дителям лучше самим себе отказать в удовольствии посмот­ реть боевик, а посвятить вечер ребенку, поиграть с ним, по­ читать ему книжку. С трех лет телевизор смотреть можно, но не более двух часов в сутки. Повторюсь: специальные службы, отвечающие за каче­ ство выходящей в эфир продукции, не особенно разборчивы. Их заботят деньги, доходы. Поэтому только мы, родители, должны «отфильтровывать» ненужное для наших детей. Это сложно, тем более что по-настоящему развивающих, позна­ вательных, увлекательных детских передач не так много. Советские мультфильмы с добрыми милыми зверушками давно отошли в историю, а экран заполонили покемоны и электронные монстры. Не так давно мне довелось побывать в гостях у родствен­ ников в Турции. Удивило большое количество каналов для детей. Много коммерческих кангшов для взрослых, забло­ кированных специальными кодами, недоступными детям. А особенно удивило то, что ни в новостях, ни в в каких-либо других передачах в дневное время я не увидела ни одной сцены насилия, ни одной капли крови. Я поинтересовалась у хозяев: «Что, неужели у вас нет убийств, грабежей?». А они мне ответили: «У нас есть все, как и в любой другой стране. Но мы беспокоимся о нашем будущем. А будущее — это дети. И на них не надо слишком рано обрушивать всю жестокость этого мира, отнимать у них чувство безопаснос­ ти. Если постоянно показывать им ужасы и горе, разве смо­ гут они стать полноценными людьми?» Там это понимают. А когда до такого понимания дорас­ тем и мы? Пока этого не случится, в стране будут расти не­ врастеники, психопаты или просто потенциальные преступ­ ники. Елена ЯШНИКОВА. Собеседник «Очага» Секреты дирижера ----г-”-” * ' * 1 и - : Л г г) 4- Знакомьтесь: сегодняшний собеседник «Очага» — заместитель директора липецкой гимназии N° 12, преподаватель информатики Виктор Добромыслов. Виктор Анатольевич — абсолютный победитель областного и лауреат Всероссийского конкурсов «Учитель года-2003». Защищая честь педагогов области, он попал в номинацию «Учитель-воспитатель». Именно воспитатель, а не специалист по информационным технологиям, хотя знаний по предмету ему не занимать. Тем не менее столичное жюри под председательством самого Амонашвили уловило именно эту «изюминку» Добромыслова — умение быть для детей не просто наставником, но и надёжным другом, помощником. Как ему это удаётся? — Виктор Анатольевич, а как можно воспитывать на уроках информатики? — Это можно и нужно на каждом уроке. По сути, мы воспитываем ребёнка, когда учим его ■использовать зна­ ния на практике, проводить какие-то аналогии, связы­ вать то, что изучается, с его пусть пока небольшим жиз­ ненным опытом, с тем, что он наблюдает. Конечная цель — чтобы ученик вписал себя в окружающий мир, нашел свое место в обществе. Сейчас наша система об­ разования узко специализи­ рована. Каждый предметник «зациклен» на конкретных задачах, которые перед ним стоят. Это большой минус. Всё-таки где-то должен при­ сутствовать, так сказать, об­ щемировоззренческий, ду ­ ховный настрой. Хорошо, если учитель использует ин­ тегрирующие методы, рас­ сматривает смежные дисцип­ лины, показывает, как про­ никают друг в друга разные науки. Во всяком случае, мой предмет для этого иде­ ально подходит. Ну, казалось бы, чему тут учить, кроме как на кнопки нажимать? Оказывается, многому. Допустим, расска­ зывая ученикам о возможно­ стях графического редактора, я параллельно знакомлю их с шедеврами мирового изоб­ разительного искусства. Они смотрят репродукции Рубле­ ва или Леонардо да Винчи и постигают способы визуаль­ ного отображения мира. Шаг за шагом мы ищем ответы на вопросы: почему у великого ■художника картина получи­ лась столь притягательной и естественной? В чём его сек­ рет? Что нужно для того, что­ бы добиться такого, — та­ лант, вдохновение или ещё и специальные знания? И когда ребёнку буквально за двадцать минут удаётся изоб­ разить на экране компьюте­ ра улицу с уходящими в даль деревьями и домами, у него появляется уверенность в собственных силах. Вот это чувство успеха оказывает очень сильное воздействие, в том числе и воспитатель­ ное. Можно использовать тех­ нику и опосредованно. Ска­ жем, на моих уроках часто звучит спокойная классичес­ кая музыка. Тихо, ненавяз­ чиво. Дети её с удовольстви­ ем слушают. Приходят пос­ ле перемены взбудоражен­ ные, но моментально успока­ иваются, лучше усваивают материал. А кто-то, возмож­ но, уже и сам начнёт искать, записывать, слушать такую музыку. Так когда-то случи­ лось со мной. Я впервые старшеклассником услышал «Лебединое озеро» Чайковс­ кого и... — Как вы относитесь к компьютерным играм? Со­ вместимы ли они с «разум­ ным, добрым, вечным»? — Увы, авторы большин­ ства программ об этом не за­ думываются. У них другие цели — показать в «натуре», как разлетаются тела, брыз­ жет кровь... Я стараюсь «пе­ реключить» ребёнка на «мир­ ную» волну: «А знаешь ли ты, что такое анимация? Как заставить двигаться по экра­ ну нарисованную фигурку? Какими (щедствами это дос­ тигается?» В этот момент ученик перестаёт интересо­ ваться собственно процессом уничтожения, он погружает­ ся в творчество. Вот тогда и виртуальная игра будет ока­ зывать на него благотворное влияние. Сам по себе компьютер не вреден. Он развивает ло­ гическое мышление, учит ра­ ботать с информацией. Нет ничего плохого в том,, что ребёнок с его помощью на­ ходит себе друзей по интере­ сам, в том числе и через «ми­ ровую паутину». Но... надо не допустить, чтобы это ув­ лечение переросло в болезнь сродни наркомании, когда ребёнок убегает из дома, днюет и ночует в компьютер­ ных клубах, всеми правда­ ми и неправдами пытается добыть на виртуальные «иг­ рушки» деньги. Как с этим бороться? Ну, во-первых, открывать в школах бес­ платные компьютерные кружки. Во-вторых, вести их должны квалифицирован­ ные педагоги, способные ув­ лечь ребят, показать, что с помощью «умной машины» можно не только стрелять и разрушать, но и создавать. — У вас, я знаю, есть своя педагогическая концеп­ ция. В чём её суть? Подели­ тесь секретом, как учителю завоевать авторитет, чтобы его услышали, поняли и при­ няли? — Всё очень просто. По­ мните мудрое «Поучение де­ тям» Владимира Мономаха? Там он еще восторгается мно­ гообразием человеческих лиц. Действительно. Сколь­ ко их в мире, и ни одного похожего на другое. Каждый из нас неповторим даж е внешне. Бывает любовь с первого взгляда, а бывает и неприязнь. Но в дальнейшем она может ведь и исчезнуть. Первый контакт педагога и ученика происходит именно на уровне внешнем. Они смотрят на нас. И учителю не стоит прятаться за маску, играть роль, а постараться от­ крыть себя ребёнку. Тогда в силу вступает второй глагол — «видеть». Это уже слож­ нее. Тебе придется разглядеть в ученике даже то, что он пы­ тается спрятать от окружаю­ щих, чего он, возможно, стесняется. Бывает, ребёнок пытается таить свои увлече­ ния, боясь показаться смеш­ ным, несовременным в гла­ зах сверстников. Скажем, он любит читать Чехова и не ре­ шится признаться в этом приятелям, балдеющим -ОТ Гарри Поттера. Педагог обя­ зан, понимаете, обязан это разгадать и найти случай, чтобы сказать: «А мне тоже нравится Чехов. Это то, что никогда не выйдет из моды. Ты молодец!» Вот тогда по­ является третий «кит» — «понимание». Достучавшись до ребенка, ты уже можешь оказывать на него педагоги­ ческое влияние, даже прогно­ зировать его поступки. Я всегда советую выпуск­ никам педвузов: не начинай­ те знакомство с классом с выяснения отношений. Не переходите на крик, г^сть вас что-то и раздражает. (Здин раз оступитесь — и, возмож­ но, уже никогда не наладите контакт. В лучшем сл^ ае , они будут вас бояться. Заин­ тересуйте их собой, покажи­ те, что вы не узкий специа­ лист, а разносторонняя лич­ ность. Вы — дирижер, и не позволите ни первой скрип­ ке, ни ударнику играть кто во что горазд. Но в то же вре­ мя вы понимаете, какая му­ зыка им нужна, вы заслужи­ ваете их доверие... Беседовала Елена ТАРАВКОВА. газета ^С очин ени е о сочинении Шпаргалка для косноязычного Школьное сочинение стало притчей во языцех, головной болью многих учеников и их родителей. Волей-неволей я наблюдаю за этим почти два десятка лет, начавшийся учебный год — девятнадцатый в моей родительской жизни. И мысли, одна горше другой, приходят в голову. Сочинения не пишут, их (за редким исключением) спи­ сывают. Лето 2003-го года. МГУ, консультация перед сочи­ нением. Мамы ждут деток и мирно беседуют. «Вы не знаете, здесь списать можно? — интересуется моя соседка. — Мы только на это и рассчитываем!» Найти искомый текст проще простого: Интернет, «100 золотых сочинений», предисловия к изучаемым произведениям и так далее. Наши дети владе­ ют методикой этого поиска в совершенстве! И вот нужный текст найден, переписан, сдан на провер­ ку. Проверяют, оценивают. Хотя многие места этих сочине­ ний давно стали фольклором и известны учителям наизусть. А если текст оригинален, сообразить, кто его автор — уче­ ник или. репетитор, — довольно просто. Все всё знают. Но упорно продолжают бессмысленную «игру в поддавки». Навык грамотной письменной речи, способность развивать и обосновывать свои мысли, излагая их приятным уму и сердцу языком, не приобретён. В нашем Отечестве выпускное сочинение — тщательно подготовленная кампания с приличным финансированием. Сочинения собирают, покупают, медалистам пишут на за­ каз. Знаю ситуации, когда преподаватель «заявлял» меда­ листа, но тот с треском проваливался, и бедняга-словесник брался за перо сам. Знаю мамаш, которые вместе с бутер­ бродами разносили чадам шпаргалки. После введения семи­ десяти «пакетов» с пятью экзаменационными темами каж­ дое положение стала просто абсурдным. «Ничего страшно­ го, — бодро сказала одна из мам, — надо собрать 70 тем, по одной из каждого пакета!» Не иронизирую, не предъявляю претензий, не осуждаю — я, как и вы, в этом живу. Несколько лет назад я отстаивала свои потребительские права в суде. Отстояла. Получила на руки бумагу, где изла­ гались суть дела и решение по нему. Зная всю эту историю досконально, я с первого раза не смогла уловить смысл на­ писанного: у фраз было начало, но не было конца, падежи путались, логика отсутствовала. Документ был печально по­ хож на инструкцию к дешевым китайским часам. Но вернёмся к сочинению. Довольно долго я работала в читальном зале областной научной библиотеки и наблюдала за тем, как учатся студенты. Исключения, конечно, бывают, но в общем и целом это все то же унылое списывание. В ходу книги, где поколениями студентов отмечены «нужные места». Читатель бывает недоволен, если получает другое издание. И это при том, что нерадивые студенты в библиоте­ ку просто не ходят. В прошлом году на родительском собра­ нии в восьмом классе, кроме классного руководителя, были учителя-предметники. В диалоге с историком речь зашла о дополнительной литературе, которую можно использовать на уроках. Родители предложили заранее называть учени- ■ кам нужные книги, чтобы дети — мало ли что найдётся в домашней библиотеке! — принесли их на урок. «Но ведь у меня в методичке указаны страницы издания определенного года. Что я буду делать с другой книгой?» — парировал историк. Наверное, чему-то научить такой педагог может. Но толь­ ко не мыслить самостоятельно и излагать свои соображе­ ния грамотным языком. Никто не может научить тому, чего не умеет делать сам! Меньше всего я хочу бросить камень в школьного учите­ ля — скорее, готова снять перед ним шляпу. За полторы тысячи входить каждый день в клетку с тиграми, стараться их чему-то научить, а вечера отдавать репетиторству, чтобы хоть как-то свести концы-с концами. . . — ................. Мне бывает стыдно, когда воинствующий родитель кида­ ет в адфёс учителя: «Он ДблЖёнГ»'Рйдй'г*ёлй должны своим детям ничуть не меньше. Задача обучения и воспитания во­ обще, а значит — и обучения писать сочинение, вполне спра­ ведливо делится пополам. Учиться надо научиться. Вы читаете своему малышу сказ­ ку, обсуждаете понравившийся мультик — это первые бло­ ки в фундаменте выпускного сочинения. Устный пересказ прочитанного текста, письменный ответ на вопрос, класси­ ческое сочинение о летних каникулах или по картине «Трой­ ка» — вот и первый этаж готов. Ваш ершистый подросток вернулся с концерта любимой рок-группы, и вы искренне интересуетесь тем, как всё было, что пели, какие спецэффек­ ты использовали. Бородатые черно-белые дяденьки со страниц школьного учебника литературы тоже были молодыми, они страдали, надеялись, любили, предавали и жертвовали собой; с ними происходило то же, что и с нами. И дети наши пройдут этот путь. Художественная литература — прекрасный повод по­ говорить «за жизнь» — о неразделённой любви, о муках ревности, проблеме выбора, о красоте родной природы и речи, наконец. Рассуждать об этом можно долго и правильно. Как и о том, что свободного времени нет ни минуты, что школьная программа давно забыта и вспоминать не хочется, что «я учился сам», что жалко тратить часы и дни на ерунду. Ре­ шать вам. Хочу только напомнить: в двенадцать лет (психо­ логи доказали) ребёнок внутренне отдаляется от родителей, если у них нет контакта, интеллектуального в том числе. И это — навсегда. Из сильных и умных «вожаков» родители переходят в разряд «предков». Даже если до пенсии продол­ жают кормить любимое чадо с ложечки. Елена МАЛАХОВА, просто мама. Кто там, за стенкой? Московские психотерапевты Ирина Медведева и Татьяна Шишова продолжают цикл евоих бесед Одна из самых распространенных жалоб, с которой к нам обращаются родители, — жалоба на излишнюю застенчивость ребенка. Как выглядит застенчивый ребенок? Низко опущенная голова, сутулые плечи, в глаза не смотрит, что-то нервно теребит в руках, никогда сам не подойдет к ребятам на улице... И если агрессивный ребенок вызывает раздражение, то застенчивый трогает и даже умиляет. Он ведь такой робкий, безответный, не может за себя постоять. Но далеко не все задумываются над тем, что лежит в основе застенчивости, то есть желания спрятаться за стенку. Нам представляется, что основой этого свойства является крайний эгоцентризм. И умиляться уже не хочется. Беседуя с невротизирован - ными детьми о застенчивости, мы говорим , что застенчивый чело­ век совершает как минимум две ош ибки : во-первых, он уверен , что все люди смотрят тол ько на ^ е г о , а во-вторых, они будто бы ЧЬмотрят с осуждением или на­ смеш кой . На самом же деле у людей полно других забот, и они редко обращают внимание на о к ­ ружающих. И каждый раз эти вроде бы незамысловатые объяснения вы­ зывают такую неподдельную за ­ интересованность, что становит­ ся ясно; мы попали в цель. Но осо­ бенно поражает реакция детей на театральную сценку, которую мы предлагаем после такой беседы. Мы ставим два стула и говорим : «Вообразите, что два человека си ­ дят д ру г против друга в метро. И вот один человек начинает смо т ­ реть на другого, а тот смущается. Ему кажется, что в нем выискива­ ют недостатки, а на самом деле он, наоборот, понравился». Мы просим «актеров» как бы озвучить свою Внутреннюю речь, произне ­ сти вслух то, что каждый из нас думает. Получаются примерно та­ кие монологи. Человек, который смотрит : Какой симпатичный мальчик! А джинсы такие отличные — потер­ тые, как у настоящего ковбоя. Кра­ сивый. Подбородок мужествен­ ный. Глаза умные... Вот бы с ним познакомиться! С теснительный человек: И чего он уставился? (опускает гла­ за .) Чем я ему не нравлюсь? (О г­ лядывает свою одежду.) Прокля­ тый прыщ на подбородке! (Закры­ вает подбородок рукой). Завтра никуда не пойду. И послезавтра... (На ближайшей остановке выска­ кивает из вагона.) Сценка «Метро» всегда съе­ дает массу времени, потому что каждый ребенок (даже если ему уже 14 лет) непременно хочет сы г­ рать роль стеснительного челове­ ка, выслушать свою порцию ком ­ плиментов и посмеяться над тем, каким же он еще недавно был глу­ пым, не понимая такой простой вещи: когда на тебя смотрят — значит, ты очень нравишься. Этот этюд оказывает большое влияние и на взрослых. Букваль­ но с первого занятия мы стара­ емся внушить родителям, что по­ чти все они «недохваливают» сво ­ их детей. И неизменно наталкива­ емся на скрытое, а часто и откро­ венное сопротивление. Уж не зна­ ем, было ли принято помногу хва­ лить ближнего в давние времена, но в советскую эпоху это ни в коей мере не приветствовалось и, на­ оборот, по отношению к детям считалось непедагогичным. Да и самооценку следовало ориентиро­ вать по преимуществу на кри ти ­ ку, а не на похвалу. Одноклассни­ ки, сокурсники, сотрудники гово­ рили человеку по сути гадости в глаза, и это называлось «здоро­ вой критикой». Может быть, для людей спортивного , соревнова­ тельного склада это в какой -то мере и справедливо (хотя тоже сомнительно). Но для более тон ­ ко ор ган и зо ва н н ой п си хи ки и склонностью к самоанализу, к реф­ лексии — а это ведь одна из глав­ ных особенностей русского мен ­ талитета! — такие «воспитатель­ ные меры» просто губительны. Возвращаясь к этюду «Мет­ ро», мы хотим сказать, что мно ­ гие родители по-настоящему на­ конец понимают свою неправоту насчет похвалы, когда видят, с какой ненасытностью их ребенок слушает банальные до идиотиз ­ ма, однообразные (ведь это гово­ рится каждому, кто сел на «зас­ тенчивый» стул) комплименты . Такое впечатление, что «голодные» дети готовы слушать это часами,' сутками. Наблюдая сценку «Мет­ ро», мамы довольно часто начина­ ют плакать. Конечно, психотера­ певт, работающий с пациентом индивидуально, один на один, тоже может поставить в кабинете ширму и превозносить до небес «великого артиста». Но для з а с ­ тенчивого ценно мнение не толь­ ко одного человека, тем более за­ ведомо доброжелательно настро­ енного. Помните, мы сказали, что такому ребенку кажется, будто на него смотрит весь мир? Так вот: группа и есть модель мира. И этот «мир» одобряет, восхищается. . Важно и другое . В группе он может побьпъ не только артистом, но и зрителем, и увидеть, как дру­ гие дети тоже преодолевают свою застенчивость. Пятилетний Ваня К. страдал выраженным истери ­ ческим неврозом, который прояв­ лялся в крайних — и вычурных! — формах застенчивости. Он стес ­ нялся, но при этом вел себя на ­ столько необычно, настолько ма­ нерно, что привлекал внимание куда большее, чем, скажем, ребе­ нок с откровенно демонстратив­ ным поведением. Он долго не со­ глашался выступать, а когда, на­ конец, зашел за ширму, начал вытворять бог знает что: хохотал, визжал, рыдал, бросал в «зрите­ лей» игрушки , ползал и из поло­ жения лежа украдкой выглядывал в «зрительный зал». Неизвестно, чего бы мы добились с таким Ва­ ней, занимаясь с ним индивиду­ ально. Скорее всего, не слишком больших результатов. А тут он каждый раз, видя выступления и успех ребят из группы, буквально изнемогал от желания выступить, и на последних занятиях показы ­ вал домашние этюды уже совер­ шенно нормально, без выкрута­ сов. Чтобы устранить почву для невроза, мало повьюить самооцен­ ку. И напротив, если на этом о с ­ тановиться, можно лишь усу гу ­ бить состояние пациента. Убедив­ шись в своих силах, поверив, что он лучше других, человек будет к месту и не к месту демонстриро­ вать это окружающим. И, есте­ ственно, получит отпор. Совсем д ру гое дело , если вера в свои силы влечет за собой желание сделать что-то хорошее для других: помочь, защитить, по­ сочувствовать. И по этому пути мы пошли, продолжая работу с Ва­ ней. Вот один из этюдов, который мы предложили ему при повтор­ ном прохождении цикла лечебных занятий. Ваня впервые пришел в детский сад. Он очень смутился, увидев вокруг столько новых лиц, и ни с кем не решался познако­ миться. Настроение у него испор­ тилось, и он уже собирался зап ­ лакать, как вдруг увидел одиноко стоящего в углу мальчика. По лицу его катились слезы. — Что с тобой? — спросил Ваня. — Тебя кто-то обидел? Мальчик отрицательно помо­ тал головой. Ваня задал ему еще несколько вопросов и понял, что мальчик— тоже новенький. И что ему очень хочется познакомиться с ребятами, но он стесняется. Ваня тоже стеснялся, но в его душе какое-то время боролись два чувства: робость и жалость к маль­ чику. Наконец жалость победила, ведь мальчик бул такой несчаст­ ный, такой одинокий ... Его хоте­ лось защитить. — Пошли вместе знакомить­ ся с ребятами! — предложил Ваня и взял мальчика за руку. Они вдвоем подошли к и гра ­ ющим детям, и Ваня сказал... (Что именно сказал Ваня, мы предло­ жили сочинить ему и его маме, но примерное содержание вам, ко ­ нечно же, понятно.) Вообще очень интересно по­ говорить о сострадании в связи с застенчивостью и страхами. Принято считать, что нервного, впечатлительного ребенка ни в коем случае нельзя волновать рас­ сказами о чужих страданиях и тем более их демонстрацией. Конеч­ но, при нервном ребенке (да и при любом) не стоит обсуждать, как кого -то зверски убили или изна­ силовали. Но и не надо отвлекать его внимание от ковыляющего навстречу инвалида. Наоборот, пусть знает, что на свете множе­ ство гораздо более несчастных людей, чем он, в том числе и не­ счастных детей. Это имеет не толь­ ко этический смысл, но и полезно для укрепления психики. Заним аясь с невротиками - школьного возраста, мы обычно задаем вопрос: «Кого вам бывает жалко?» Большинство детей сна­ чала затрудняются ответить, а по­ том кто-то называет кошек, кто-то собак, кто-то птиц или букашек, а кто-то (очень редко!) — малышей. О чем это говорит? Откуда такое бесчувствие к людям? Может быть, нервные дети по самой при­ роде своей черствы к окружаю ­ щим, жестоки? Думаем, что это не так. Просто, с одной стороны, их внимание направлено исключи­ тельно на себя, а с другой — они кажутся себе самыми жалкими, самыми маленькими и беззащит­ ными. Разве что божья коровка еще меньше и слабее. Поэтому чем больше людей будет включено в категорию «жал­ ко», тем сильнее и неуязвимее будет чувствовать себя ребенок. Он станет великодушным, то есть душа его вырастет и возвыси-гся. А значит, окрепнет. |