Липецкая газета. 2002 г. (г. Липецк)

2 4 О К Т Я Б Р Я 2 0 0 2 Ч Е Т В Е Р Г № 4 1 ( 9 3 ) С О Ю З Б е л а р у с ь - Р о с с и я _ _ _ Ш Д р а м а К - 1 9 : н а э к р а н е и в ж и з н и О п о д л и н н ы х с о б ы т и я х , л е г ш и х в о с н о в у г о л л и в у д с к о г о ф и л ь м а , с в и д е т е л ь с т в у ю т и х н е п о с р е д с т в е н н ы е у ч а с т н и к и как это было Александр Емельяненков ВОКРУГ этой кинопремьеры уже сломано немало копий. И, види­ мо, не без причины. Во всяком случае документальный фильм Свердловской телестудии «Спуск флага», снятый двенад­ цать лет назад на том же самом историческом материале, при­ чем с участием многих еще оста­ вавшихся в живых подводников из экипажа К-19, таким событи­ ем не стал. Да, он куда более то­ чен в деталях, в отражении спе­ цифики подводного флота, чем игровой голливудский экшн. И он, разумеется, не вызывал столько нареканий у военных мо­ ряков. Но помнит ли кто-нибудь ту премьеру на всесоюзном телеэк­ ране?! А чтобы повторить показ сегодня, дирекция любого теле­ канала, надо полагать, вежливо предложит поискать спонсора... О чем задумываешься, когда смотришь это чисто американ­ ское кино? При всей амбициозности по­ литических заявлений нам порой нечем было ответить янки. Исце­ на на верхней палубе терпящей бедствие К-19, когда советские подводники оголяют зады под объективами обнаружившего их вертолета американских ВМС, не просто эксцентричный режис­ серский ход. Это, если хотите, документальная метафора. Сво­ его рода свидетельство «нацио­ нальной гордости великорос­ сов» в той конкретной обстанов­ ке. Их визитная карточка... На рубеже 60-х по части бомб, ракет и подводных лодок мы еще только догоняли американцев, но уже тогда стремились пока­ зать, что ни в чем не отстаем, не уступаем — нив количестве, ни в мощности, ни в дальности... Ведь и К-19, первая из советских атомных подлодок, способная нести на себе ядерные ракеты, была прямым ответом на появив­ шийся у США еще в 1958 году подводный атомный ракетоно­ сец «Джордж Вашингтон». Ни конструкторы, ни судо­ строители никогда не согласятся с утверждением, что они выпихи­ вали в море корабли-полуфабри­ каты. Но на политических весах тех лет фактор времени всегда перевешивал прочие соображе­ ния: деньги, материальные ре­ сурсы, человеческие судьбы... Конечно, прямо со стапеля никто и никогда не посылал ко­ рабли на боевое "патрулирова­ ние, да еще с ракетной стрель­ бой. И в этом смысле сценарий фильма «К-19» содержит много преувеличений. Он как бы уплот­ няет время, вбирает в себя и сум­ мирует многое из того, что дейст­ вительно имело место на заре создания нашего атомного фло­ та. В том числе на других кораб­ лях, в другое время и с другими экипажами, в других обстоятель­ ствах... Да, в этом кинематографиче­ ском приеме «уплотнения» есть определенная плакатность. Но согласитесь, что преодоление психологических стереотипов — дело не одного десятилетия. И то, что уже удалось сделать ре­ жиссеру Кэтрин Бигеллоу, заслу­ живает искреннего уважения. Самый выразительный, на мой взгляд, и самый пронзитель­ ный момент фильма — вовсе не разрыв трубопровода на ядер- ном реакторе, вокруг чего, соб­ ственно, и закручен сюжет. Идаже не рискованное погру­ жение на предельную глубину, а потом — экстренное, сродни бе­ зумию, всплытие из-подо льда — на огромной скорости, с эф ­ фектными, но неправдоподоб­ ными кадрами вспарывания л е­ дяного панциря. Да и последо­ вавший за тем пуск баллистиче­ ской ракеты при всей устрашаю­ щей реальности этого события заметно уступает с точки зрения «веришь — не веришь» другой сцене, снимавшейся в море. Самый пронзительный мо­ мент — подход к борту К-19 дру­ гой нашей подлодки — дизель­ ной, принявшей сигнал бедствия и кинувшейся к своим на выруч­ ку. Может, потому, что никакая самая современная техника не сравнится с надежностью рук, намертво вцепившихся в швар­ товные канаты и удерживающих на расстоянии прыжка две ог­ ромные, раскачиваемые океан­ ской волной субмарины... Может, потому, что это не­ множко напоминало сказку со счастливым концом. А может, потому, что в дейст­ вительности все было так и сов­ сем не так... На выручку К-19 в самый кри­ тический момент действительно пришли наши дизельные лодки. Ипервой была С-270 под коман­ дованием Жана Свербилова. Этого отважного и решительного человека уже нет в живых, но со­ хранились его воспоминания, ра­ бота над которыми, как значится в рукописи,была закончена 4 ок­ тября 1990 года. Примерно ктому же времени относятся записки старпома К- 19 Владимира Енина (по фильму — Поленин,роль которого испол­ няет Лиам Нисон) и рассказ ко­ мандира лодки Николая Затеева (капитан Востриков в исполне­ нии Харрисона Форда), с его слов положенный на бумагу дру­ гим подводником — капитаном 1 ранга Валентином Завариным. Судя по всему, ветераны подпла- ® К апитан 1 ран га В ладим ир Енин. 90-е годы . ва лелеяли тогда надежду выпус­ тить сборник — рассказать, на­ конец, и рассказать без прикрас о том, что тридцать лет остава­ лось под завесой секретности. Но такого сборника, увы, мне увидеть не довелось. А всем четверым, кого я только что упомянул, не дов е­ лось увидеть себя в качестве ге­ роев голливудской драмы. Не дожили до этого дня моряки. К сожалению или к счастью, не знаю. И судить не берусь. Но в чем я твердо убежден, так это в необходимости дать слово глав­ ным участникам тех событий, о которых повествует американ­ ский экшн «К-19», вышедший на экраны российских кинотеат­ ров. Обнаженной правды тех лет уже не могут сдержать ни воен­ ная цензура, ни подписка о не­ разглашении, когда-то взятая с подводников. Владимир ЕНИН, СТАРПОМ К-19: — Подводная лодка выполни­ ла свои задачи в Атлантике и держала курс в Арктику, где на заключительном этапе похода должна была пройти подо льда­ ми и при выходе из-под арктиче­ ских льдов произвести пуск ра­ кет. Миновали Датский пролив, ледовое поле над нами закончи­ лось. Все механизмы работали нормально. Наступило 4 июля 1961 года... В 4 часа 15 минут с поста уп­ равления главной энергетиче­ ской установкой поступил док­ лад управленца Юрия Ерастова: «Центральный! Сработала ава­ рийная защита левого борта. Да­ вление в первом контуре резко падает». И еще через некоторое время: «Давление в первом кон­ туре упало до нуля». Николай ЗАТЕЕВ, КОМАНДИР К-19: — Я объявил аварийную тре­ вогу и начал всплывать. Реак­ торный отсек необитаем. Снаря­ дили туда разведчиков — обна­ ружили прорыв воды из 1-го кон­ тура. Дозиметры зашкалило. С пульта управления доложили: больше 25 рентген. Всплыли. На наше счастье, погода оказалась хорошей — мо­ ре было спокойное... Владимир ЕНИН: — С прекращением теплосъе- ма в активной зоне реактора на­ чала расти температура, что мог­ ло привести красплавлению теп­ ловыделяющих элементов. А при возрастании температуры до критических значений и при от­ сутствии давления могло про­ изойти мгновенное парообразо­ вание, разрушение реактора и катастрофическое распростра­ нение радиации. Нечто подобное произошло в Чернобыле 25 лет спустя. Из теории знали, что необхо­ димо в таких случаях снимать те­ пло, выделяемое ТВЭЛами, пу­ тем проливки активной зоны во­ дой. Но конструкция первых реа­ кторов не имела системы, с по­ мощью которой можно было это осуществить. Подспудно мы ожидали «ка­ верз» от некоторых технологиче­ ских узлов энергетической уста­ новки. У лодок первого поколе­ ния на выходах в море были не­ приятности с насосами и пароге­ нераторами. С учетом этого, еще будучи на заводе, наши офице­ ры Анатолий Козырев и Юрий Повстьев организовали подго­ товку трюмных реакторного от­ сека по сварке спецстали. Их предусмотрительность сыграла неоценимую роль... Анатолий Козырев, Юрий Повстьев и Михаил Красичков (опытный управленец, в походе дублировал командира дивизио­ на живучести) сориентирова­ лись по месту и предложили не­ штатную схему проливки. Николай ЗАТЕЕВ: — Нужно было проводить сва­ рочные работы непосредственно в выгородке реактора. Команди­ ром 6-го отсека был молодень­ кий лейтенант Боря Корнилов. Он со своими спецтрюмными и в разведку в отсек ходил, он дол­ жен был вести и сварочные рабо­ ты. А сколько в выгородке можно безопасно работать? Минуту, две. Но что за это время сдела­ ешь? Ничего. Я переживал за ре­ бят. Уже после того, как Корни­ лов и Козырев, командир БЧ-5, побывали первый раз в отсеке и разобрались с обстановкой, их тошнило. Но я должен был Кор­ нилова снова посылать туда. Ес­ ли я посылаю людей на смерть, то я знаю, что посылаю на смерть. Говорю: — Боря, ты знаешь, на что идешь? — Знаю! Вместе с Борисом пошел старшина 1-й статьи Ордочкин Юра. Я не мог их вернуть через минуту: это была бы насмешка над делом, над всеми нами. Они вернулись минут через десять. Бледные. Долцжили, что сдела­ но. Их сменили старшина 2-й ста­ тьи Кашенков Женя и главный старшина Рыжиков Борис Ива­ нович. Работали в костюмах и аппаратах. А отсек нагрелся, температура поднялась за 60 градусов... Радио о случившемся мы да­ ли сразу, но квитанции на полу­ чение с берега все нет и нет. Толя Козырев — командир БЧ-5 — снова пошел в реакторный от­ сек. Ребята мои там работают, а у меня сердце кровью обливает­ ся. Ведь пришлось посылать мо­ лодых спецтрюмных: Пенькова Семена, Валеру Харитонова, Савкина Колю. Но эти-то ребята столько не сделают, сколько мо­ гут Корнилов или Юра Ордоч­ кин... Прошло минут пятнадцать, вижу: предел уже. Говорю: за ­ канчивайте работу, возвращай­ тесь. А ребята в ответ: товарищ командир, мы останемся, пока все не сделаем. Норму свою взя­ ли, так уж все равно теперь. Не надо других... Владимир ЕНИН: — Установку смонтировали, температура в активной зоне на­ чала снижаться. Но вся аварий­ ная партия получила сверхле­ тальные дозы. Радиация начала отсчет последних дней жизни наших товарищей: Борис Корни­ лов, Юрий Ордочкин, Евгений Кашенков, Николай Савкин, Се­ мен Пеньков, Валерий Харито­ нов... Очень большие дозы облуче­ ния получили Юрий Повстьев, Борис Рыжиков (старший коман­ ды трюмных реакторного отсе­ ка), Анатолий Козырев, Михаил Красичков. Основную опасность — теп­ ловой взрыв и разрушение реак­ тора — удалось отвести. Но на корабле начала неотвратимо увеличиваться радиация. Вскоре во всех отсеках засветились ру­ биновые огни на дозиметриче­ ских приборах: «Опасно, радиа­ ция!» Чтобы уменьшить степень по­ ражения людей, командир при­ нял решение весь личный состав лодки, не занятый ходовой вах­ той ^борьбой за живучесть, вы­ вести на носовую надстройку. Николай ЗАТЕЕВ: — Даю аварийный сигнал, а квитанции о приеме все нет и нет. Стали разбираться, в чем дело. Оказалось: лопнул изоля­ тор основной антенны. Шли на большой глубине— не выдержал давления. Ну почему у нас все не выдер­ живает, что по расчетам должно выдерживать?! Не выдержала на реакторе трубка, не выдержал на антенне изолятор. Только люди наши все выдерживают, что ва­ лится на их плечи... Владимир ЕНИН: — Примерно через шесть ча­ сов после монтажа системы про­ ливки поступил доклад, что сни­ жение температуры в аварийном реакторе прекратилось. Что-то случилось с системой. Обратился к группе моряков: так, мол, и так, сами видите, в ка­ ком состоянии вернулись ребята. Но надо снова туда... Все, как один, вызвались идти. Такой не­ обходимости не было, и со мной в отсек пошли Иван Кулаков и Леонид Березов. Быстро обнару­ жили трещину на крутом изгибе трубопровода. Через нее, не до­ ходя до реактора, вода скатыва­ лась на настил... Наложили резиновые банда­ жи, предварительно сгладив из­ гиб трубопровода. С дистанцион­ ного пульта управления энерге­ тической установки получили со­ общение, что температура в ава­ рийном реакторе снова начала снижаться. Еще раз осмотрели крепление бандажей и покинули отсек, загерметизировав его с внешней стороны. Через некоторое время по­ чувствовали симптомы рентге­ новской реакции, проще говоря — рвота, слабость, холодный пот... Эта дополнительная на­ грузка на организм была явно ни к чему. Держаться в рабочем со­ стоянии помогал корабельный врач Алексей Косач. Подручных средств у него было немного, но, по крайней мере, нашатырный спирт взбадривал неплохо. Самая большая психологиче­ ская нагрузка, разумеется, ле­ жала на командире. У него боль­ шие права, но и самая большая ответственность. Мы не могли связаться и доложить обстанов­ ку на командный пункт ВМФ и Северного флота. А радиация тем временем нарастала. Что делать? Идти в базу на правом реакто­ ре мы могли в надводном поло­ жении со скоростью около 10 уз­ лов (18,5 км/ч). Море штормило, а до базы более 1000 миль (миля — 1,852 км). В этом варианте на базу вернулся бы новый «Лету­ чий голландец», поскольку боль­ шая часть экипажа была бы об­ речена на смерть от лучевой бо­ лезни. Командир принял решение идти в район предполагаемого Подвсплыв на сеанс связи на глубину девять метров, радисты приняли шифровку: «Имею ава­ рию реактора Личный состав пе­ реоблучен. Нуждаюсь в помощи. Широта 66° северная, долгота 4°. Командир К-19». Тут же, собрав офицеров и старшин во второй отсек, я ознакомил их с ситуаци­ ей и высказался за необходи­ мость срочно идти на помощь. Все меня поддержали. Сомнение вызывало только местонахожде­ ние К-19: в шифровке не была указана долгота — восточная или западная. Сами мы находи­ лись в этот момент на нулевом меридиане, т.е. на Гринвиче. Лодка уже всплыла, когда старпом Иван Свищ вспомнил, что несколько суток тому назад мы «перехватили» шифровку, в которой командир К-8 (ныне по­ гибшей) сообщал на К-19 о со­ стоянии льда в Датском проливе. Это позволило определить, что долгота нужного нам района — западная. Мы полным ходом по­ шли к предполагаемому месту встречи с К-19. Часа через четыре обнаружи­ ли точку на горизонте. Скоро опознали в ней подводную лодку в крейсерском положении. На наш опознавательный сигнал зе ­ леной ракетой получили в ответ беспорядочный залп разноцвет­ ных сигнальных ракет. Это была К-19. До этого ни мне, ни моим офи­ церам и матросам не доводилось видеть нашу первую ракетную атомную лодку. Команда ее бы­ ла на носовой надстройке. Ребя­ та махали руками, прыгали, кри­ чали: «Жан, подходи!», узнав от командира мое имя. О б н а ж е н н о й п р а в д ы т е х л е т у ж е н е м о г у т с д е р ж а т ь н и в о е н н а я ц е н з у р а , н и п о д п и с к а о н е р а з г л а ш е н и и , к о г д а - т о в з я т а я с п о д в о д н и к о в . развертывания дизельных под­ водных лодок. Благо он был сравнительно недалеко от нас. А решение заключалось в том, что­ бы подойти к этому району, свя­ заться с нашими лодками с по­ мощью передатчика ближней связи и через их радиостанции доложить командованию сло­ жившуюся ситуацию. Николай ЗАТЕЕВ: — Главное — надо было спа­ сать людей, как можно быстрее убрать их с лодки. Все получили дозы. Меня не покидала мысль, что в этом районе должны быть еще наши лодки. Даю радио каж­ дые четыре часа в надежде, что кто-нибудь из наших, выйдя в это время на сеанс связи с берегом, примет... Жан СВЕРБИЛОВ, КОМАНДИР С-270: — Дизельная подводная лод­ ка С-270, которой я в то время ко­ мандовал, принимала участие в учениях «Полярный круг» в се­ верной части Атлантического океана. В этом районе было со­ средоточено свыше 30 подвод­ ных лодок. Нам была поставлена задача, следуя на глубине наи­ лучшей акустической слышимо­ сти, осуществлять поиск и сле­ жение за ракетными подводны­ ми лодками «противника». Эту задачу мы выполняли с другими, однотипными с нашей, подвод­ ными лодками. Находясь на оп­ ределенных расстояниях друг от друга и следуя параллельными курсами, мы составляли «Заве­ су» подводных лодок, прослуши­ вая и держа под контролем боль­ шой район океана. Владимир ЕНИН: — В это время я был на мости­ ке рядом с командиром, посмот­ рел на него. Ни радости, ни ожив­ ления — только на миг проступи­ ло на лице выражение дикой ус­ талости. Николай ЗАТЕЕВ: — Жан принял мой сигнал и самостоятельно вышел из «За­ весы», пошел ко мне на помощь! А что значит самовольно выйти из учений, да еще в те жестокие времена?! Жан СВЕРБИЛОВ: — Кмоменту подхода на мос­ тике был дозиметрист и контро­ лировал уровень радиации. Если на расстоянии в один кабельтов прибор показывал 0,4— 0,5 рент­ гена в час, то после нашей швар­ товки к борту аварийной лодки уровень радиации поднялся до 4—7 р/ч, что превышало всякие нормы... Я спросил Затеева: в какой нуждаетесь помощи? Он попро­ сил принять на борт одиннадцать человек тяжелобольных и обес­ печить его радиосвязью с ФКП (флагманским командным пунк­ том). На носовой надстройке К-19 среди возбужденных людей трое лежали на носилках с опухшими лицами. Сразу же возникла труд­ ность переноса и перехода лю­ дей на нашу лодку, так как сход­ ни подводные лодки, уходя в мо­ ре, оставляют на пирсе в своей базе. Я предложил Затееву отва­ лить носовые горизонтальные рули, что он и сделал, а я, про­ двигаясь вперед вдоль по борту К-19, подвел под них форште­ вень С-270. Итогда по рулям, как по сходне, перенесли трех чело­ век на носилках. Это были лейте­ нант Борис Корнилов, главный старшина Борис Рыжиков и стар­ шина 1-й статьи Юрий Ордочкин. Восемь человек перебежали са­ ми. Всех одиннадцать через наш торпедопогрузочный люк мы разместили в первом отсеке. И сразу в нем стало 9 р/ч. Когда я сообщил об этом Коле Затееву, он предложил их раздеть и одеж­ ду выбросить за борт. После этой процедуры в нашем первом отсе­ ке стало 0,5 р/ч. Но сами эти ре­ бята излучали значительно боль­ ше, особенно когда их рвало. Наш доктор Юрий Салиенко об­ работал каждого спиртом и пе­ реодел в наше аварийное белье. Я дал радио на ФКП: «Стою у борта К-19. Принял на борт 11 че­ ловек тяжелобольных. Обеспе­ чиваю К-19 радиосвязью. Жду указаний. Командир С-270». Приблизительно через час в мой адрес от главкома ВМФ и от ко­ мандующего Северным флотом пришло радио почти одного и то­ го же содержания: «Что вы дела­ ете у борта К-19? Почему без разрешения покинули «Заве­ су»? Ответите за самовольст­ во». Прошу Затеева, чтобы он со­ ставил шифровку о состоянии его лодки для передачи моей ра­ цией на ФКП. Такую шифровку он составил, и мы ее передали на берег. Через часа полтора после этого ФКП приказал подводным лодкам С-159 под командовани­ ем Григория Вассера и С-268 под командованием Геннадия Нефе­ дова следовать к К-19 и помочь Свербилову снимать людей. Пока мы стояли у борта К-19, иностранные военные самолеты нас не облетали. Но на всякий случай мы с Затеевым разыгра­ ли и такой вариант: если появит­ ся иностранный военный ко­ рабль, то все перейдут к нам на лодку, а К-19 я буду топить. Для этой цели было отдано приказа­ ние командиру БЧ-3 нашей лод­ ки Борису Антропову пригото­ вить две боевые торпеды. Николай ЗАТЕЕВ: — Через семь часов подошла лодка Гриши Вассера. Тоже от­ чаянный командир. А с берега поступали нелепые указания - пораженному личному составу давать свежие овощи и фрукты. Овощей и фруктов у нас в море не было. Приказал выдать лич­ ному составу по ТОО граммов спирта. Заглушил второй реак­ тор, включил охлаждение от ак­ кумуляторной батареи и начал эвакуацию личного состава... Владимир ЕНИН: — Вот здесь по-настоящему страх охватил меня. Страх за лю­ дей. Эвакуация производилась через носовые горизонтальные рули. Начало штормить. Рули од­ ной лодки взлетают вверх, рули соседней проваливаются в это же время вниз. И наоборот. Надо было ловить момент, когда рули встречались на одном уровне, и в этот момент прыгать. Стой и дру­ гой стороны, естественно, стра­ ховали. Эвакуировались в костюме Адама, чтобы не тащить на одеж­ де радиационную грязь. Подош­ ла и моя очередь. Спускаюсь по трапу в первый отсек лодки и вдруг чувствую, что кто-то кипя­ ток мне на спину льет. Обернул­ ся: моряк с чайником стоит. «Что ты делаешь?» — взвыл я. «Деза­ ктивирую! — ответил моряк. — Врач приказал!» Жан СВЕРБИЛОВ: — Принимая людей, мы их раздевали догола. Деньги, пар­ тийные и комсомольские билеты закладывали в герметичный кра- Д р у зья-север о м о р ц ы н авед ал и сь в госпи таль к п одводн и кам К-19. С тоят в пиж ам ах: Геннадий С тарков, А натолий К озы рев, В ладим ир Енин (крайний сп рава). П рисел — Иван Кулаков. нец. На нашу лодку, помимо пер­ вых одиннадцати, перешли еще 68 человек. Среди них два дубле­ ра командира Владимир Першин и Василий Архипов. К нам же пе­ ренесли большие мешки с совсе­ кретной документацией. Коман­ дир К-19 с остальными людьми перешел на С-159. Николай ЗАТЕЕВ: — Когда высадились на под­ водную лодку Вассера, я взял у Гриши вахтенный журнал и запи­ сал: «Командиру приготовить торпедный залп боевыми торпе­ дами для уничтожения ПЛ К-19 в случае подхода боевых кораблей с целью захвата». Жан СВЕРБИЛОВ: — ФКП приказал мне и Вассе- ру полным ходом кратчайшим расстоянием следовать в Поляр­ ный. По пути следования в наш адрес шли радиограммы различ­ ного содержания. Начмед флота в радиограммах советовал кор­ мить облученных фруктами, све­ жими овощами, соками и анти­ биотиками. А у нас ктому време­ ни уже картошка кончилась, так как много суток уже были в море. Представитель особого ведомст­ ва интересовался, кто у нас на борту из экипажа К-19 из управ­ ленцев, киповцев,турбинистов может толково объяснить причи­ ну аварии. На этот запрос по­ мощник с К-19 Володя Енин предложил послать спрашиваю­ щего подальше, но я ответил, что имею на борту 79 человек, нуж­ дающихся в медицинской помо­ щи. Пришло радио, где сообща­ лось, что к исходу третьих суток пути будем высаживать людей на миноносцы, вышедшие нам навстречу... Владимир ЕНИН: — В госпитале в Полярном, куда мы были доставлены, весь экипаж по степени поражения разделили натри группы. Первая аварийная партия была отправ­ лена в Москву в Институт биофи­ зики. Всем было ясно, что дни их сочтены. На лице, руках у них бы­ ли большие отеки, разговари­ вать они не могли. Группу с тяжелыми поражени­ ями доставили в Военно-меди­ цинскую академию, в клинику военно-полевой терапии. С меньшей степенью поражения — в Военно-морской госпиталь Ле­ нинграда. Жан СВЕРБИЛОВ: — На фоне общей порядоч­ ности и, если хотите, смелости имел место быть (как пишут в суко.ноязычных официальных документах) и факт трусости. Коротко суть дела. Когда мы ошвартовались к борту К-19, то первым к нам на лодку перебе­ жал вполне здоровый человек, а уж после перенесли на носилках трех тяжелобольных. Когда Коля Затеев передал мне бланк шиф­ рограммы для передачи на ФКП о состоянии его лодки, он попро­ сил меня после передачи возвра­ тить ему сам бланк, т.е. бумагу, как документ строгой отчетно­ сти. Радио было передано, и я обратился к этому, первым поки­ нувшему К-19 матросу передать бланк Затееву. На что он мне от­ ветил, что он не матрос, а офи­ цер и является представителем Ракетного управления штаба флота и на К-19 не пойдет. Тогда я приказал ему отправ­ ляться в первый отсек, где уже находились одиннадцать чело­ век тяжелобольных. Он мне от­ ветил, что туда он тоже не пойдет и доложит командованиктфлота о моем самоуправстве. Его не­ подчинение я расценил как бунт на военном корабле, о чем сооб­ щил ему и всем присутствующим на мостике. После чего приказал старпому Ивану Свищу вынести пистолет и расстрелять бунтаря у кормового флага, Иван начал опускаться в центральный пост за пистолетом. Штабист понял, что с ним не шутят, и, изрыгая уг­ розы, пошел в первый отсек. Я не называю фамилию и имя этого человека потому, что, как сказали Володя Енин и мой зам­ полит Сергей Софронов, он не струсил, а просто дал моральную утечку. И еще я не называю его фамилию потому, что за этот по­ ход он был награжден орденом. А ордена у нас зазря не раздают­ ся. Так нас учили. Владимир ЕНИН: — Описывать, как протекала лучевая болезнь, и самому не хо­ чется, да и веселого мало. Вкрат­ це: круглосуточные уколы, пря­ мое переливание крови,неодно­ кратная пересадка костного моз­ га и отбор крови на анализ и днем и ночью. Через месяц скончался Юрий Повстьев и через несколько дней после него — Борис Рыжиков. Они умирали на моих глазах и могу сказать, что из жизни они уходили достойно, как и достой­ но служили. Но были и веселые минуты. Однажды в дверях палаты поя­ вился заместитель главкома, уважаемый на флоте человек. Врачи пытались представить нас, но он их прервал: «Това-а- арищи, я же их знаю!» Но тут на его лице появилась секундная растерянность: узнать нас было трудно. Почти у всех стали выпа­ дать волосы (на них было по 120—140 тысяч распадов), и нас остригли наголо. Значительно потеряли в весе. Одеты в одина­ ковые полосатые пижамы. (Рас­ сматривая любительскую фото­ графию тех времен, Николай За­ теев каждый раз хмыкал и гово­ рил, что я похож на зека. А фото­ графия групповая.) Но моряки никогда не теряются. Подойдя к койке Анатолия Козырева, зам- главкома произнес: «Здравст­ вуйте, товарищ Красичков». Анатолий ответил. К Михаилу Красичкову: «Здравствуйте, то­ варищ Енин...» Врачи вежливо и почтительно рассматривали по­ толок палаты. Гость из Москвы поздравил нас с правительственными на­ градами. Поинтересовались, как награждены Иван Кулаков и Лео­ нид Березов (они лежали в дру­ гой палате). Леонида Березова наградили орденом Красной Звезды, Ивана Кулакова в спи­ сках награжденных не оказа­ лось. Поблагодарили за награду и вежливо заявили, что Иван Ку­ лаков заслуживает награды не меньше нас... Заместитель глав­ кома заверил, что это ошибка и она будет обязательно исправле­ на. В итоге Ивана наградили фо­ тоаппаратом ФЭД... Жан СВЕРБИЛОВ: — Начальник отдела кадров дивизии подводных лодок Глеб Караушев, встретив меня на пир­ се, сказал, что на наш экипаж подготовлены наградные доку­ менты и представления. С его слов меня представляли к зва­ нию Героя Советского Союза. Но пройдет месяц (лодка стояла уже в доке), Глеб Караушев скажет, что наше награждение не состо­ ится, так как Никита Сергеевич Хрущев, не разобравшись, на чьей лодке была авария, на моем представлении напишет: за ава­ рии не награждаем. Владимир ЕНИН: — Кдекабрю весь экипаж вы­ писался и из клиники, и из госпи­ таля. Демобилизованные моря­ ки срочной службы перед отъез­ дом домой заходили попрощать­ ся с нами. Часто навещал нас ко­ мандир, делился флотскими но­ востями. Во второй половине декабря настала и наша очередь. Военно­ врачебная комиссия определила вторую группу инвалидности. Ивану Кулакову и Леониду Бере­ зову подошел срок демобилиза­ ции. Козырев, Красичков и я от­ казались от инвалидности. Наде­ ялись вернуться на корабль, да и как-то неприлично в нашем воз­ расте считать себя инвалидом. Иван Кулаков вскоре снова вернулся на службу. Призывался он из сельской местности и, ко­ гда вернулся, ему по инвалидно­ сти назначили пенсию-^ 32 руб­ ля. По просьбе Владимира Вага­ нова, вступившего в командова­ ние экипажем, ВВК клиники при­ знала Ивана «здоровым». Ду­ маю, за давностью лет никто не предъявил претензий к врачам за это милосердие. Кулакова взяли на сверхсрочную службу, где он обучал молодых матросов на тренажере. На память об ава­ рии остались у него рубцы на ру­ ках от радиационных ожогов. Прощаясь с нами, профессор Закоржевский пошутил: «Счи­ тайте, что вас за пятки из могилы вытащили». Но, видимо, некреп­ ко держали. Через три года скон­ чался Анатолий Козырев. Много позже, но рано для своих лет — Леонид Березов. Лучевая бо­ лезнь для многих не прошла бес­ следно — инфаркты, инсульты, атеросклерозы... Жан СВЕРБИЛОВ: — К сожалению, из-за нера­ зумной секретности на флотах не разобрали этот случай. Не до­ вели до сведения всех моряков- подводников причину и следст­ вие аварии. Не оценили дейст­ вия всех участников катастро­ фы. В медицинских книжках моря­ ков наших трех экипажей не ос­ тавили ни единой отметки о по­ лученных дозах радиации. В конце июля 1961 года, нахо­ дясь в отпуске и случайно ока­ завшись в Зеленогорске, встре­ тил похоронную процессию. Лю­ ди, идущие за гробом, мне сказа­ ли, что хоронят моряка-подвод- ника с Севера. Я спросил: «А от чего умер?» — «Током убило» — ответили мне. «Как фамилия?» — «Рыжиков». Да, тот самый главный старшина Борис Рыжи­ ков, который в числе трех на но­ силках был перенесен в наш пер­ вый отсек. И когда нас горький опыт че­ му-нибудь научит? Я бы мог и не называть номер лодки — К-19. После этой аварии она получила печальную кличку «Хиросима», и на флотах боль­ ше известна под этим именем. Впоследствии на «Хиросиме» были еще аварии также с гибе­ лью людей. Но об этом пусть вспомнят и напишут очевидцы... В июле 1990 года в Полярном отмечали 30-летие первого со­ ветского атомного ракетоносца. Съехались со всех концов стра­ ны члены первого экипажа этой лодки. Приехал и ее первый ко­ мандир Николай Владимирович Затеев. Приехал помощник Во­ лодя Енин... Приехали офицеры, старшины, матросы — все уже пожилые люди. Встречи были очень сердечные. Люди обнима­ лись, плакали. Меня спрашива­ ли: а почему ты все-таки без при­ казания вышел из «Завесы» и пошел к нам на помощь? Это ведь для тебя пахло трибуна­ лом... А я объяснил, что все от моей врожденной недисциплиниро­ ванности.