Липецкая газета. 1997 г. (г. Липецк)

Ц 1 9 Н * 1 9 9 7 . N 2 1 0 9 < 1 1 0 ( 1 4 2 3 > 1 4 2 4 ) <н V ^ (Ш П , « ««■ ' й>а е»1 »»и «?ь 4 « о н ; ^ . 0Т1Ш « Г«д,л«к>й лкш кТ ' л тю . . Пдавж <зш г .! 1 » <й«9Ж8^ ■1Шда пш!««м; Ш а 1к( наш1<яш'мжи«Ь 8«5Шй»'г е««<1й<»- М «ш^к| ПРвО»*С!.1 ':> Чю ш««, ЖйС!(|г1,'~ Г««мт Дд 1 «н. ? « т - - ,, дг^тг-там.? кед (« д а ' » 6й«ед т ш т : •Птшаи о т э д к г , ,ч < т ч н 1 « й) «ед «вдчце. 1Йа.« <М№-<»1 Н4 <Г9<Ц«, «: йиаит, а « « п ш ш , \ СклггмНамл >« Й5СТЖ. ;у . 1<(<4 ^ > т о н « ч « пр ,' ’Ссят | ?■ Л ед .Н * ай;(;|«в)>5«1' Цач^ « & ш т ^»а(Ц ЬК^Г с-таиш^ «эм ^ Ш Т ; Петадак да|11}№1ло». ■' ■ ■ Б о р и с ШАЛЬНЕВ ИЗ ЛИРИ Ч ЕСКИХ ИСПОВЕДЕЙ В ПО Л ГО ЛО СА Земля моя. Сквозняк меж нами Веет. По-пушкински «... и больно, и смешно». Дитя не плачет — Мать не разумеет. О неродных и говорить грешно. - ЭХО Сквозь вереницы годов Грезятся, словно в тумане. Светлые тени скирдов На заповедной поляне. А средь теней световых— Родинки милого смеха Да голосов дорогих Дальнее-дальнее эхо... И З Л О М Гляди, гляди (Живая драма!): За годом год И день за днем Кривое дерево упрямо Судьбу пытает На излом. Все на пределе. Все на нервах. Не корень — Корешок в расчет. И кто кого Сломает первым. Никто не знает Наперед. Расти, цвести. Держаться строем Не грех. И все-таки иным Деревьям павшим. Как героям. Светлее память. Чем живым. СВЕТ В О КН Е Русь — земля многоязычности. Ты пока страна чудес: Не в наличности, а в личности Находишь интерес. Под смирением избушкиным Ко двору тебе досель Свет в окне свиданья ■ с Пушкиным И Свиридова «Метель». Вдоволь волюшки хлебнувшая. Без догляду, без гроша. Тихой беженкой прильнувшая, Верой правится душа. Владимир КОРОТЕЕВ В ЛЮ Б В И И ПЕЧАЛИ 1. Два села посреди " л ^С . П д а а ш Эт а кн и г а , к о т ора я м о гла бы с т а ть украшени ­ ем л юбой выставки или музея, создана воспитан­ никами руководителя сту­ д и и д е ко р ат и в н о -п р и ­ кладного искусства при Елецком городском доме школьников И.В. Новико ­ вой. Художникам, создав ­ шим замечательные ил- степеи. Голубой огонь — водоем. Я живу между двух церквей. Третья церковь — в сердце моем. Я навеки останусь с тобой — И скорбеть, и гореть, и жалеть. Все стихи мои — про любовь. Даже если они — про смерть. 2. Баркас от берега отчалил. Луна у Бога на руках. С какой высокою печалью Мы сочетаемся в стихах! Какое чудное свиданье Луны и неба, и земли! И ты —частица мирозданья — В себе себя благослови. 3 . Полно, люди мои, горевати. Завтра будет нам жить веселей. Опускаются снежные рати На просторы бескрайних полей. И река, завернувшая стременем, И снежинки на ветвях сосны — Это все продолжение времени. Половодье грядущей весны. Леонид РОГОЖНИКОВ ВОС КРЕШ ЕНЬЕ Дворяне все-таки Не Стенька Разин. Игра державного пера — Царь пятерым петлю на шею Дарует вместо топора. Они на вервии казенном Качаются, как сизый дым. ... Один сочувствует казненным. Жалеет, что не стал другим. Не клонятся на плечи строчек Головки светских баловниц. Его отчаянье клокочет На белом пламени страниц. Звезда полуночи мерцает... А он в предутренних стихах — Строка за строчкой — воскресает В пяти намыленных петлях. А настоящая — навечно — Сплетается за нитью нить. Ему до снега Черной речки ) ЗОЛОТОЙ петушке I) й а ы ж ш К» , : ■? ) й « й Я Ч. Н ш п ж С : С 1 5 ДИЙ йПИ.»»1:<>бед«(1« Ш I люстрации к пушкинской «Сказке о золотом петуш­ ке», по пятнадцать лет. Вотих имена: Р. Поярков, Р. Рублева, Е. Никитина, Ю. Славинская, С. Саха ­ рова и Т. Макарова. Они выбрали стиль лаковой миниатюры, только в от­ личие от палехских мас ­ теров ребята из Ельца р а ­ ботали не на дереве, а на картонных листах. И сде ­ л али зто великолепно , хотя и трудились целых семь месяцев!.. Е. СЕРГЕЕВА . Снегов немного пережить... И снова гнева откровенье, И юный юнкер над листом Застынет в горьком вдохновенье. Но юнкер Лермонтов — потом... Покуда —Пушкин над бумагой. Сквозь дым полночного костра Крамольных профилей отвага Является из-под пера. И многократно повторится Истории, жестокий ход. И строчки те — Как будто спицы. Что гонят колесо вперед. В и к то р ОСКОЛКОВ П УШ КИ Н Истории закономерна поступь, И в ней на месте каждый человек. Великие рождались в девяностых. Когда сменялся веком старый век. Есенин, Пастернак и Маяковский, Цветаева и Осип Мандельштам... Как новых звезд загадочная россыпь. Они давали жизнь иным мирам. Живущим сразу на земле и в небе. Рожденным для свободы и оков. Поэтам не случайно выпал жребий Являться в мир на стыке двух веков. Но среди них —великий из великих Всех ближе был к слиянию эпох. Поэзии бесчисленные лики Открыл нам Пушкин —• человек и бог. Он в дни лихие держит нас на свете, В плену печали, радости и слез, И превзошел Поэта лишь Христос, Придя на грани двух тысячелетий... Александра ТАМБОВСКАЯ ОНЕГИН Онегин, надменный Онегин, Откройся, не путай следы. Твои вековые побеги Дают роковые плоды. От жертвенной, кроткой Татьяны Ушел, никого не любя. Какие глубокие раны Нанес ты вознесшим тебя! И кажется, вроде бы ясно: Ты —символ, не более, но Ведь в армиях, белой Щ е д р ы й , с о л о в ь и н ы й и ю н ь , о с е н е н н ы й с о л н е ч н ы м з е ­ н ит ом , о т м е ч е н н ы й з н а к а м и ц в ет е н ь я и х л е б о р о д ст в а , у ж е в о ш е л в н а ш у ж и з н ь к а к м е с я ц , о з в у ч е н н ы й с в ет л о й П у ш ­ к и н с к о й л и р о й , в о з в ы ш е н н ы й е г о п р о р о ч е с к и м С л о в о м . С е г о д н я у р о с с и я н , в о в с е д а л е к и х от п о э з и и , п о я в и л с я ф о р м а л ь н ы й д о л г п о в е р н ут ь с я , е с л и н е д у ш о й , то л и ц о м хотя б ы , к с у д ь б е и ст и х ам н а ц и о н а л ь н о г о г е н и я : У к а з о м П р е з и д е н т а ш е ст о й д е н ь и ю н я п о м н о г о ч и с л е н н ы м п р е д ­ л о ж е н и я м п р о в о з г л а ш е н н а ц и о н а л ь н ы м , г о с у д а р с т в е н н ы м п р а з д н и к о м — Д н е м П у ш к и н а . П у ш к и н — п е р в а я н а ш а л ю б о в ь , о б щ а я н а ш а св ят ы ня . И м о ж н о н е с о м н е в ат ь с я , что от ны н е 6 и ю н я ст анет н е п р о ст о ж е л а н н ы м , а о ч е н ь д о р о г и м , о с е р д е ч е н н ы м п р а з ­ д н и к о м : П р а з д н и к о м д у х о в н о с т и , ч е ст и , к р а с от ы . П о т р а д и ц и и « Л и п е ц к а я г а з ет а » п у б л и к у е т в П у ш к и н ­ с к и й д е н ь с в о е о б р а з н ы е т в о р ч е с к и е отчеты н а ш и х п и с а ­ т е л е й . Вот и с е г о д н я н а ч ит ат е л ь с к и й с у д вы н о с ят с в о и п р о и з в е д е н и я и п р о ф е с с и о н а л ь н ы е л ит ер ат о ры , и с о в с е м ю н ы е авт о ры . Г о р и з о нт ы и х — в п е р е д и , н о п о э т и ч е с к и е у р о к и ст а р ш и х у ж е п о м о г л и и м з а г о в о р и т ь « с в о и м г о л о ­ с о м » — о в р е м е н и и о с е б е , о м а л о й и б о л ь ш о й Р о д и н е , о л ю б в и и п е ч а л и . . . С п р а з д н и к о м ! и красной. Кровь друга ты лил, как вино. И мне твое имя знакомо Совсем не из книжной пыли. Я помню, у «Белого дома» Ты снова скомандовал: «Пли!» Ты пробуешь юные души И рад, когда видишь изъян. В притоны Америки душной Везут твоих новых Татьян. Смакуя и Кафку, и Бёлля, Ты служишь не Богу — уму. Зачем ты не ведаешь боли Людской? Отчего? Почему? Сойдя с разукрашенной брички, В широкий садясь «Мерседес», Ты тщательно прячешь отмычки От тайны... Душа твоя — лес. И есть лишь спасение в книге. Где ты не пленил красотой. «А. Пушкин. «Евгений Онегин» — На книге написано той. ПОЭ Т Не канул, не растаял, не простился. Не строчками осыпался у школ — Я знаю, ты в кого-то воплотился И из холодной вечности ушел. И вот —над ширью солнечного лета, Дождливым утром и морозным днем — Смеется мальчик голосом поэта, Не зная о бессмертии своем. Женя ОВСЯННИКОВА Господь нас одарил Единственною жизнью. Кому-то хорошо, А может быть, обидно. Ты раб или богач. Но что бы ни делал, — Имеешь право ты Прожить на свете белом. Но каждую судьбу Мы изменить не можем. Поэтому она Становится дороже. Кому-то есть добро. Приходит в дом удача. Кому-то повезет, А кто-то громко плачет — И люди говорят: «Судьба такая, значит...» Вы можете грубить поэту. Ему не в тяжесть — вас простить! Его душа —потоки света, А души вам — не отмолить! Как вам не стыдно! Люди, люди... Поверьте —слишком много слез! Давайте ссориться не будем, А будем говорить всерьез: Мы кто? Мы люди — Божьи дети! Мы одинаковые все; Но многие не в высшем свете, И все ж Господь у нас в душе. Господь нас любит и лелеет. Все отпускает нам грехи! А почему он нас жалеет?! Лишь потому, что мы плохи. Спросите о судьбе поэта! Он девой Музою любим! Его душа —потоки света! Поэт у Бога —Старший Сын! Я люблю, когда мне снится осень. Тихий шелест клена за окном. Клен последний лист изрядный сбросит И —душа заледенела в нем. Клен стоит, тоскою опьяненный. Вглядываясь молча в темноту. Он стоит, качаясь. Он влюбленный В эту золотую красоту. Сбросит он шелковые наряды. Что дарила щедрая весна. Ничего ему уже не надо. Замер он до окончанья сна. И в глубокой тишине, во мраке^ Плачет клен, но слезы не видны. Он уснул —уснули его братья. Он уснул —до будущей весны. Искренне, качаясь будто, просит: Не буди! Ведь впереди зима... Я люблю, когда мне снится осень. Плод искусства, счастья и добра. Василий КАТАНОБ (г. Орел) АННА КЕРН в родном Орле хотя бы тенью Мелькни средь нашей суеты: «Я помню чудное мгновенье. Передо мной явилась ты». Пройди бульваром, сонным садом. Тропой над Орликом пройди... Ермолов рядом, Пушкин рядом И все бессмертье впереди. Сергей ПАНЮШКИН Застряла коляска в дорожной канаве. Не то мне приснилось. Не то было в яви... Нежданная милость! - Сам Пушкин в коляске Спокойно рисует, пока нету тряски... Возок я извлек и поставил на сушу С хозяином вместе за милую душу. —Не ты, — куковал бы я в этакой дрязге! Ты кто, брат, таков, не из нашей элиты? В Задонске не сиживал в чудном трактире? —По милости вашей, я, вроде, пиита... —Прекрасен союз наш — Любовию слит! ...И славен буду я, доколь в подлунном мире Жив будет хоть один пиит... Владислав ЗОРИН Безбожники в беде приходят к Богу, К убийцам — Жертвы —призраки во сне. Рогатый муж является залогом Его распутства Мстительной жене. н е п о з н а в а е м ы й ПУ Ш К ИН ...Бесконечно свергают П уш к и н а с пьедестала . И в т ридцат ы е годы , и сейчас. Тщетно . Тщетно . П а м я т ­ н и к , п ост авленны й н аро д ом и осененный Го сп о д ом , — будет стоять вечно . Любовь не свергнешь. И , зам ет ь ­ те, господа , еще б уд ут по явл ят ь ся ст ихот ворцы и лит ер ат о ры и еди но ли чн о ( к р я хт я от н ат у г и ) свер ­ гать П уш к и н а (осв обож д а я себе место, чт о л и ? ) . И зачем и м лезть на ч у ж о й кам ень? Н е л у чш е л и до ­ ж д ат ь с я своего? В рем я п о каж ет , к а к о й он будет , твой кам е нь . Несвергаема и Честь — основа нравст веннос ­ т и , д у хо в н о й чист оты . ‘ Вы со кие слова? А кт о в ам в н уш и л , чт о вы р о ж д е ­ ны — д л я н и з к и х ? А теперь слом аем л о ги к у — а теперь, н у , совсем об и н ом . . . Вон бедны й у ч е н и к зубрит ст и х П уш к и н а — з уб р ит соп я , сбиваясь несчетно и злясь , что ст и х — д л ине н . Х о х о ч ет П у ш к и н : «П лю н ь ! Н е м у ч а й с я ! Г о с п о д и !» Ей -Богу — не н у ж н о это н и у ч е н и к у , н и П у ш к и н у . Н у , в сам о м деле — это ж е убийст во П о э ­ зии . Убийст во ... Снег... П ист олет . И кт о это н а звал т у р е ч к у — Черной? П р о р о ч е с к и т а к назвал ... О П уш к и н е — б уд ут писат ь без ко н ц а , но все р а в ­ но , он — непознаваем . А все п от ом у , наверное , чт о он — дл я к аж д о го желает от крыт ь ся л и ч н о , и от к р ы в а ­ ется к а ж д о м у — п о -но вом у . П ри дет в р ем я , и м ы п о ­ зна ем Н Л О , а П о э зию и Любовь — никогда . Забудь все, что ч ит а л о П о э з и и П уш к и н а , останься с его ст и х а ­ м и — один н а один . А вы не пробовали чит ат ь зрим о? П ро в а л и в а я с ь со зн ан ием сквозь ст ро ки , ощ ущ ая ды ханье того вре ­ м ен и , слыш а шелест веера и звон снегов давно улетев ­ ш и х . .. Это — медленное чтение , это — чт ение д у ­ шой. Оно в о зм о ж н о — в одиночестве и п ол но й т иш и ­ не, да и то не во в ся ки е д ни , а когда особый наст рой д уш и . .. Н е п о зн а в а емы й П уш к и н . . . И вы столкнетесь с н и м л и ц ом к л и ц у у той к о л о н ­ ны белоснеж ной ... И вздрогнете от неож ид ан но ст и . . . И п р о х о д ящ а я м и м о д ам а заденет вас с л у ча й н о р у к а ­ вом п р о з р а ч ны м . . . И надо ж е вам вдруг заглядет ься на нее, в т акой -т о м и г ! И м иг этот — будет незабы ­ ваем . Д а ж е когда закроет е к н и г у с его ст и х а м и — во ско ­ вая к а п л я от его свечи на вашей р у к е вас будет долго у д и в л ят ь . Н о едва л и Вы об эт ом к ом у -н и б у д ь р а с с к а ­ жет е ... Н е п о зн а в а емы й , ви д ен ны й вам и П у ш к и н ! Т а т ь я н а С М Е Р Т И Н А , ла ур еа т Всероссийской Е сени нс кой пр ем и и , у ч а с тн и ц а П уш к и н с к о г о п р а зд н и к а поэзии в Л и п е ц к е и К ор ен евщ и н е в ию не 1 9 9 5 г . Сменяется удача неудачей. Стесняется уродство красоты... Горят леса, дома, цистерны, дачи. Все меньше на планете доброты. Закономерность это Иль случайность? Пойди в нелепостях кошмара разберись! Отчаянье, смятенье иль отчаянность? — Молчат угрюмо и земля, и высь. Серьезны усопшие люди к гробу. От нас, от живых, отрешенные. Они уже не тревожатся за судьбу И за труды свои совершенные. Воскреснут лишь в памяти их дела. Поступки порой незамеченные. Недвижны Когда-то живые тела. Печалью строгой отмеченные. Растаяла жизнь. Как трепетный дым. Отныне они нездешние, И кто из них будет на небе святым? Мы не узнаем, грешные. В преддверии Пушкинского праздника в ш ко ­ л ах области прошел конкурс сочинений , р еф е ­ ратов, рисунков , а также стихотворений, посвя ­ щенных великому поэту. Проводился он Д е п а р ­ таментом н ауки и образования администрации области. Стихи о Пуш кине — это нелегкое испы ­ тание д а ж е д л я профессионального литератора. К а к заметил один известный автор, есть что-то кощунственное в том, что мы , смертные, не ум е ­ ющие оторвать подошв от земли , пытаемся п о ­ ведать о полете орла . Когда выстраиваешь сти­ хотворным столбиком строки о любви к П уш ки ­ ну, то к а к бы помимо своей воли не то чтобы всту­ паешь с ним в соперничество, но, во всяком слу ­ чае, претендуешь на место рядом с ним , р и с к у ­ ешь подтолкнуть читателя к сравнению себя — и Его. Впрочем , эта естественная для зрелого че ­ ловека рефлексия вряд л и свойственна детям, взявшимся з а перо . Они не отягощены сом нени ­ ями и страхами, они просто искренни и открыты, они легко и трепетно, наивно и чисто раскрыва ­ ются в своих д ал е ки х от формальной, техничес­ кой безупречности стихотворениях, которые тро­ гают нас , п реж д е всего, к а к р а з этой чистотой и естественностью душевного порыва. Участники конкурса — а их около 2 0 0 и з 15 городов и районов области — явно были не о з а ­ бочены отметками и местами. Они увлеченно го ­ ворили о своем Пушкине не р ад и пятерки в д н е в ­ нике . Иные представили на конкурс целые сбор ­ ники стихов об Александре Сергеевиче, пом ечен ­ ных разными годами . Например , Юля Р ам а з ано ­ ва прислала цикл , который со здавался на протя­ ж ени и нескольких лет (кстати, в конкурсе юных поэтов она заняла первое место). То есть школь ­ ники писали не по при казу или просьбе учителя, а по велению сердца . Сегодня мы решили включить в наш у подбор ­ к у д в а конкурсных стихотворения. А ещ е рады сообщить, что именно сегодня на литературном п р а зд н и к е в областном к р а е в е д ч е с ком м у з е е состоится награждение победителей, ср еди к о ­ торых и наш и авторы (Светлана Ш ацких , так ж е к а к и Ю . Рамазанова , заняла первое место). НОСТАЛЬГИЯ Пусть многие мечтают в пустоте: О кораблях, о принцах, о планетах, А мне дано мечтать о тишине. Что в пушкинских стихах теплом согрета. Я чувствую любовь его прекрасных дев. Я чистотой их сердца упиваюсь, И закрываю книгу, в темноте прозрев, . Но с Пушкиным я все же не прощаюсь. Я глубоко вздыхаю и молчу. Молчу и вижу, как порою зимней Холодным, снежным утром на ветру Прижался он лицом к земле Отчизны... Разверзлась пропасть, ахнули поля И приняли в объятия свои, ■■ Но чтит и помнит русская земля Жизнь Пушкина и душу, и стихи. Св етл ан а Щ А Ц К И Х , у ч е н и ц а 1 0 класса средней ш к о лы № 2 г . З ад он ска . В ГО РОДЕ П УШ К И Н А в прекрасном городе, где сны поэту снились. Где улыбалось солнце свысока. Где строки первые о Родине родились И мирно плыли в небе облака. Там нелегка была судьба поэта. Там до сих пор его душа парит. Куда все делось? Где теперь все это? Как сердце стонет! Как оно болит! Там гордый дух, что к истине стремился И к совершенству вел сердца людей. Там жил поэт, там дар его родился. Там в нашу жизнь вошел его Лицей. 1995 г. Ю л и я Р А М А З А Н О В А , у ч е н и ц а 9 кл а с с а Сы рской средней ш ко лы Л и п е ц к о г о р ай о н а .