Липецкая газета. 1997 г. (г. Липецк)

г а а < ^ х а 1в января %99 7^^„ Ш 10 - 11 (13 2 4 - 1 325) НТЕЛЛИГЕНЦИЯ » В 1973 году мы приеха­ ли в Париж, и началась наша эмиграция. Контраст между французским изоби­ лием и советской бед ­ ностью бьш потрясающим. На Западе все было хоро­ шо, а в России все плохо. И причина-была в том, что на Западе процветал, а в Со­ юзе полностью отсутство­ вал частный сектор. Когда началась перестройка, вдруг замелькали весьма привлекательные слова «се­ мейный подряд», «коопера­ тивный магазин», «фер ­ мер», «Столыпин» и даже «НЭП». И вот, гуляя по Москве 1990 года, изрядно прого­ лодавшись, на Арбатской площади мы купили част­ ный домашний пирожок с мясом. Это был чудесный пирожок! Лучку в пропор­ ции, соли и перца тоже. Тогда же нас прекрасно на­ кормили в кооперативном кафе. Это бьшо дороговато, но еще доступно. Прораб перестройки Анатолий Стреляный сделал тогда фильм «Архангельский му­ жик» о том, как хорощо вы­ ращивать бычков фермерс­ ким способом. А компания знакомых инженеров, зара­ женных экологическими идеями, организовала ма­ ленькую фирму «Озон», ко­ торая разрабатывала очис­ тительные системы для промыщленных предпри­ ятий. На вопрос, не боятся ли они прогореть, инжене­ ры отвечали, что их про ­ дукция нужна всем. Ни один завод не имеет права работать без безупречно действующих очиститель­ ных систем. У людей были и уверен­ ность в завтращнем дне, и ощущение необходимости собственного труда, и даже зймаШ^ки на благотвори ­ тельность. Всем этим они были обязаны началу гор­ бачевских реформ. Но очень быстро в за­ чатки новой экономики стали вмешиваться рэкети­ ры, чиновники, криминаль­ ные авторитеты и налоги. Мирным производствам жить стало очень неуютно. Цены полезли вверх, полки в магазинах опустели, на ряд товаров бьши введены талоны. Свободы, выдан­ ные в политических облас­ тях, не получили подкреп­ ления в сфере экономики, а ведь даже минимальный экономический успех дал бы Горбачеву большой вы­ игрыш за счет увеличения социальной базы пере ­ стройки. Но с экономикой Горбачев просто-напросто опоздал. В народе наступило за­ метное охлаждение к идеям перестройки, потому что, получив свободу, он не по­ лучил хлеба. В результате для народа что Горбачев, что Ельцин — одна сатана, одно разорение. «Демокра­ тия» для него уже стала си­ нонимом нищеты, казнок­ радства и воровства. Это крайне опасно в стране, не имеющей устойчивой де­ мократической традиции, — разочароваться в демок­ ратии, едва она началась. В начале 1992 года Ель­ цин обрушил на страну гай­ даровскую реформу. На ­ чался экономический об ­ вал. Появились первые го­ лодающие. Вы думаете, цвет нации встал на их за­ щиту? Ничего подобного. В «Литературной газете» по­ явилось письмо: «Глубокоуважаемый господин президент! Как граждане России, считаем долгом выразить решитель­ ную поддержку курсу ради­ кальных реформ. Пусть власть не остановят истери­ ки временщиков, ощущаю­ щих иллюзорность своего бытия возле путей россий­ ской истории. Петр Ар ­ кадьевич Столыпин не ко­ лебался в предпочтении блага страны пиетету перед парламентскими формами, до которых ни один народ не дорастал в миг. Уверены, что россияне поддержат правительство республики. Убеждены, что прямое об­ ращение к ним — насущ­ ный шаг. Отлагательств он не терпит». 12 апреля 1992 года. Среди подписавших — НТЕЛЛИГЕНЦИЯ Зоя Крахмальникова, Булат Окуджава, Игорь Виногра­ дов, Евгений Пастернак. Летом 1992 года мы попа­ ли в гайдаровскую Москву и ужаснулись. Словно мы вер­ нулись в нашу военную юность с ее нищетой, грязью, несчастными старухами, ко­ торые рылись по помойкам или несли на рынок свой пос­ ледние скарб: старые галоши, какую-то металлическую дрянь, гвоздики, шурупчики, цветы в горшках и подушки. Чудовищно выглядели бу­ кинистические магазины. Та­ кое изобилие книг мы, старые собиратели, видели только в войну, когда редчайшие изда­ ния отрывались от сердца и менялись на хлеб. Ну, а что же пирожки, кафе, фирма «Озон»? К сере­ дине 1994 года со всей этой мелкой буржуазией было по­ кончено. Вфеврале 1994 мы приеха­ ли в Москву, прихватив с со­ бой видеокассету. Это бьшдо­ кументальный фильм швей­ царской журналистки «Уме­ реть в Москве». Действие раз­ ворачивается на кладбище, в казино, у привокзального рынка, в морге, в конторе мо­ лодых бизнесменов и на го­ родской свалке. Это бьш горь­ кий и страшный фильм о том, как новый режим разделил страну на очень богатых и очень бедных. Эту пленку мы пытались показать московским друзьям — поэтам, журналистам, пра­ возащитникам. Они все это знали, возразили равнодушно друзья-правозащитники: «И не пугайте нас. И как-то жи­ вут же люди. Никто еще не умер». Мы перестали слушать наших друзей, погрузились в газеты. А там тоже про смерть. Степень нищеты до ­ шла до того, что в газетах можно встретить взывание: «Помогите похоронить чело- ■ века!». Газета «Известия» писала в начале 1996 года: «Помнится, наш прези ­ дент грозился лечь на рельсы, если в стране не будет обещан­ ных им сдвигов к лучшему. Но это, видимо, придется сде­ лать нам, чтобы привлечь на­ конец-то его внимание к нашим бе ­ дам, чтобы он увидел, что сдвиги у нас только к худшему». Но все это касается б е с к о н е ч ­ ной повести о безнадеж­ ности и кон­ це света, а дальше вы- п о л з а е т с т р аш н о е слово «де ­ мография». И выясняет­ ся, что смер­ тность в России пре­ вышает ро ­ ждаемость, что продол- ж и т е л ь - ность жизни резко сокращает­ ся, что число самоубийств растет, а на 100 новорожден­ ных приходится 240 абортов. Становится смешно и горько за голодный народ, за эгоис­ тическую интеллигентскую элиту, за друга священника, с которым довелось вести дово­ льно примечательный разго­ вор. Он спросил: нравится ли нам новое московское строи­ тельство — Иверские ворота на Красной площади, храм Христа Спасителя? Мы попы­ тались объяснить, что на фоне катастрофического обнища­ ния народа все эти правитель­ ственные стройки выглядят кощунственно, почти как ста­ линские «великие стройки коммунизма». На это священ­ ник совершенно спокойно сказал, что нищие на Руси были всегда и что нищие ухо­ дят (понимай — умирают), а храмы остаются. Другой интеллигент с го­ рячностью возразил: «Да у этих нищих денег побольше, чем у нас с вами». Другими словами, они — о высоком, о вечном, а мы — о простом, о низком, о хлебе, о котором почему-то не хотят знать и задуматься многие из наших друзей. «Но что же делать наро­ ду?» — спрашиваем. «Пусть крутятся, пусть продают бутьшки, а то привы­ кли жить на всем готовом на шее у государства», — упре­ кает интеллигенция свой без­ ынициативный народ. И на­ род иногда проявляет иници­ ативу. В Саратове к двум го­ дам лишения свободы и за ­ ключению в лагере строгого режима, к выплате 50-тысяч- ного штрафа и принудитель­ ному лечению от алкоголизма приговорен за мошенничест­ во 52-летний Юрий Лукин. В 1994 году тот зашел в пьяном виде в секционную морга же­ лезнодорожной клинической больницы, набрал около трех килограммов ампутирован­ ных во время операций чело­ веческих органов и продал их на местном базаре, вьщав за обычное мясо. Страдает не только народ. Страдает интеллигенция, а с ней вместе наука, искусство, которым туго приходится в разоренной стране. На одной из недавних конференций в Москве академик Раушенбах сокрушался: «Нашим руково­ дителям абсолютно безраз­ лично, какой будет Россия че­ рез 20 лет. Они дальше своего носа —двух-трех лет — ниче­ го не видят. Наши ученые вы­ нуждены уезжать на Запад, так как здесь им просто не дают работать. Дело не в зар­ плате, которая издевательски мала, а в том, что не финан­ сируется покупка нужных приборов, реактивов, не со­ здаются нужные эксперимен­ тальные установки, короче делается все, чтобы исклю­ чить возможность научной работы на родине». Режиссер Станислав Гово­ рухин с академиком Раушен- бахом не сговаривался, но положение дел в отечествен­ ном кино рисует очень похо­ жими красками: «Помните наш «револю­ ционный» 5-й съезд кинема­ тографистов? «Дайте нам только свободу, и ничего нам больше не надо!» А что полу­ чилось? Мы в этом угаре борьбы сумели уничтожить самое лучшее, что у нас было в кинематографе. Была систе­ ма кинопроката, когда фильм можно было посмотреть в I д а й д ж е с т Д е ло Син явск ог о- Д аниэля — одна и з самых п а ­ мятных вех в истории ди сси де н т ства . Оно бук валь­ но взорвало усилен но насаж давш ую ся к азенной пропа г андой иллю зию о нек оем монолитном еди н ­ стве сове тск ой интелли г енции , об е е бе зусловн ой сп лочен ности и приверж енности г осуда рстве н н о ­ партийной идеолог ии . И стория двух доста точно и з ­ вестных в литературно- интеллек туальной ср е де пи ­ са те ле й , что осме ли ли сь, п усть и под п севдон и ­ мами , публик овать на За п а д е свои едк и е , остро са ти ри че ск и е п рои зведения , бе сп ощ а дн о высм е ­ ивая тог даш ний реж им , ли ц ем е ри е ег о лозун г ов и морали , стала мощ ным толчк ом , усиливш им оп ­ позиционные настроения и дух овное соп ротивле ­ ние в общ е стве . Суд н ад к рамольными сочи н и те ­ лями , непомерно суровая к ара , пости гш ая их, п ро ­ извели са м ое мрачное впечатление и внутри ст р а ­ ны, и за е е п ределами . П осле отбытия срок а Ан дрей Синявск ий и ег о ж ена , тож е одаренный ли тера тор , М ария Роза н о ­ ва , эми г рирова ли . По са м ом у ск ладу свое г о т а ­ ланта Синявск ий , сатирик , парадок салист , иронист , утонченный ан али ти к - ли тера туровед , не мог , да и не хотел пре тендова ть на лавры учителя и п роро ­ к а, соперн ичая с дру г им прославленным изг н ан ­ ник ом Солж еницыным. Человек ск ептичный и тр е з ­ вый, он не ск лонен был к учительству и мора ли за ­ торству , к а бсолю ти зации свое й правоты и про ­ зорливости . М ож ет быть, п оэтом у ан ти к оммун ист и ди сси де н т , он раньш е мног их почувствовал , что вла сть, приш едш ая на см е н у реж иму, в ра зруш е ­ ние к оторог о он вн ес весомую леп ту , не мен е е , е сли не боле е , г убительна и бе зн ра вствен н а , н е ­ ж ели преж няя . В эт ом отнош ении Синявск ий , по сути , сбли зи лся с замеча тельным русск им п роз а ­ ик ом, и зда телем ле г ендарног о эми г ран тск ог о ж ур ­ нала « Континент» Вла дими ром М а к симовым , чьи ста тьи так упорно отк а зывались публик овать д е ­ мок ра тическ ие г а зе ты, в ре зульта те чег о они уви ­ дели све т в « Правде» . Это явление к райне п а ра ­ док сальн ое : дли тельн ое сотрудн и че ство ан ти к ом ­ муниста с и зда н ием явно левой ориен тации . У Синявск ог о сходн ая уч а сть. Ег о че стн ое , м уд ­ рое , чухздое моде слово се г одн я тож е звучит не со стран и ц де м п р е ссы . Не отре к аясь от своих взг ля ­ дов , он вм е ст е с М . Роза н овой не ра з при зн авал ­ ся , что нынеш няя си туация в Росси и вызывает у нег о к уда больш ую тревог у и н еприятие , чем к ом ­ мун истическ ие н а строен ия , к оторыми та к пуг ают дру г дру г а отечествен ные ин телли г ен ты. Д а , он прек расно зн а е т и помни т все дурн ое и отталк ива ­ ющ ее , что было свя за н о с мин увш ими д е ся ти л е ­ тиями . Но, в отличие от мног их собра тьев по перу, к оторые в 6 0 - е или 7 0 - е бе з особых уг рызений со ­ вести обслуж ивали потребности партг осномен к ла - туры, а ныне поддерж иваю т Гайдаров и Чубайсов, Синявск ий не собира е тся аплодирова ть новому по ­ рядк у, а точн ее — новому бе сп орядк у и бе сп р е д ­ елу. К ак и все г да , он предпочи та е т не ра створять­ ся в толп е , а слуш а ть г олос собствен н ог о ра зума , г олос сове сти и личног о опыта . Именно по ­ эт ом у ег о позиция и п редставляе т и ныне особый ин терес, не меньш ий , чем во вре ­ мен а , к ог да , риск уя свободой и бе з оп а с ­ ностью , он передавал свои рук описи за ру ­ беж . . . Остается добавить, что публик уемые сегодн я очерк и Андрея Синявск ого и М арии Розановой были переданы р а ­ диостанцией Би - Би - Си ( Лондон) и по ­ лучены редак цией « Липецкой газеты» через радиоинформационное агентство « Эфир-дайдж ест» . любой деревне, на любой ме­ теостанции. А сегодня около 200 картин, которые выпуска­ ет отечественный кинематог­ раф, оказались на полке, по­ тому что до зрителя они не доходят. Мы создали новый феномен— кино без зрителей. Начали мы как революционе­ ры, а закончили как рас- стрельщики, как жуткие контрреволюционеры». Гайдар и его интеллиген­ тная команда пытаются се­ годня доказать, что, если бы не их реформа, в стране начал­ ся бы голод. «Неужели вы не помните пустые полки мага­ зинов?— спрашивают они. — Когда молока хватало только на два-три часа? Хлеб был не всегда, про сыр вообще забы­ ли, а многие товары выдава­ ли лишь по талонам». Мы все хорошо помним. Но почему-то наши оппонен­ ты напрочь забыли о встрепе­ нувшихся тогда уже крими­ нальных структурах, о том, как товары, выехав за ворота производителя, не доезжали до потребителя, а оседали на подпольных складах. Это был первый звоночек, говорив ­ ший о том, что советский кри­ минал тоже готовится и к ры­ ночной экономике, и к «шоко­ вой терапии». Никто из сегодняшних за­ щитников Гайдара и любителей слова «дефицит» не хочет думать, что этот са­ мый дефицит мож­ но создать двумя способами. Первый —лишить потреби­ теля товаров, а вто­ рой — лишить пот­ ребителя денег. Ре­ зультат же в конечном счете один. Действительно, до Гайда­ ра в магазинах были пустые полки, но были одновремен­ но рынки, где втридорога продавалось все. «Но ведь втридорога!» — восклицают наши оппоненты. Хотя, если бы они взяли на себя труд про­ извести очень несложные рас­ четы, они увидели бы, что молоко, купленное в горба ­ чевские времена на рынке, стоило дешевле относительно средней зарплаты, чем сегод­ няшнее молоко в магазине. И главное. Не может про­ водить такие роковые для всей страны реформы чело­ век, который меняет свои профессиональные взгляды как перчатки. Еще в августе 1989 года он восставал против частной собственности и про­ тив рынка, но стоял исключи­ тельно за курс на «обновление социализма, включавший и демократизацию обществен­ ной жизни, и развитие систе­ мы социальных гарантий». К сожалению, у интеллигентов короткая память, и к старым газетам они не возвращаются, а это была цитата из статьи Гайдара в «Московских но­ востях». В августе 1991 года, не ос­ тыв от событий перед «Белым домом», от лицезрения Ель­ цина, Руцкого и Хасбулатова на демократических танках, нам звонил в Париж поэт Ан­ дрей Чернов. Он почти кри­ чал от волнения: «Поздравь­ те нас! Мы стали свободны­ ми наконец-то, мы стали ев­ ропейцами!» Не только ему тогда каза­ лось, что в России действи­ тельно победила демократия и советское рабство осталось позади. Но вскоре кое у кого возникли сомнения. Перебирая газетные зава­ лы недавних лет, мы обнару­ жили, что и тогда не все обе­ зумели от восторга, не все впали в коллективное поме­ шательство. Были аналитики, имевшие о происходившем свое мнение, строившие свои прогнозы. Вот что писал в но­ ябрьском номере журнала «Век XX и мир» в том же 1991 году Дмитрий Фурман: «Дальнейшее уже более или менее ясно. Это новая ав­ торитарная система во главе с Ельциным, которого даже нельзя ни в чем обвинять. Его несет историческая волна, подхватившая его, пронесшая через демократически попу­ листскую стадию и сейчас вы­ носящая к роли великого кня­ зя, опирающегося на предан­ ное ему демократическое дви­ жение, в идеологии которого все более доминируют рито­ рический антикоммунизм и русский национализм. Как в 1917 году, так и сейчас, рево­ люция проскакивает в своем цикле от авторитаризма к но­ вому авторитаризму, или то ­ талитаризму в стадии демок­ ратии, отвергая нерешитель­ ные фигуры МИЛЮКОВЫХ, Ке­ ренских, Горбачевых. У меня практически нет сомнений, что в недалеком будущем люди типа Невзоро­ ва поймут, что Ельцин и есть новый русский царь, о кото­ ром они мечтали, и идеалис­ ты, оставшиеся в демократи­ ческом лагере, будут вы ­ швырнуты, и у себя на кухнях (это еще хорошо, если на кух­ нях) будут шутить: «За что бо­ ролись, на то и напоролись». Сегодня, когда справедли­ вость этих прогнозов под ­ тверждена самим ходом ве- шей, естественно задаться ис­ конным русским вопросом: кто виноват? И ответ получа­ ется такой: интеллигенция и самодержавие. Ведь и про ­ фессиональный революцио­ нер товарищ Ленин с младых ногтей сражался с царизмом, а в итоге, сам того не желая, превратился в самодержца: пришел к господству одной партии и ее лидера. Ленин дал научную формулировку со ­ ветской государственной власти: «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограни ­ ченную никакими законами, никакими абсолютно прави­ лами не стесненную, непос­ редственно на насилие опира­ ющуюся власть». С тех пор прошло более двух третей столетия. Ленина нет, объявлена демократия, а писатель Анатолий Пристав- кин в газете «Собеседник» в январе 1996 года говорит: «В России все замкнуто на одного человека, на его авто­ ритет, на его личность, на его силу и большую власть. Практически Ельцин пришел с этим. Замашки хозяина ос­ тались, и, главное, народ эти замашки воспринимает, при­ нимает. Эта замкнутрсть на одну личность, когда прихЬ»-- дится решать вопросы от сннг чечного коробка до космоса, это же колоссальная нагруз­ ка! И не потому, что прези­ дент так захотел, а потому что все мы не можем иначе». В этом рассуждении чув­ ствуется большая перекличка с ходом государственной мысли Ленина. Преемник Ле­ нина Сталин тоже глубоко и близко к вышеизложенному понимал природу государ ­ ственной власти в России. Он гораздо откровеннее, чем Ле­ нин, опирался на давнюю российскую традицию—тра ­ дицию самодержавия. Демократы, разумеется, терпеть не могут ни Ленина, ни Сталина, но что-то понуж­ дает их каждый раз заклини­ ваться на фигуре очередного вождя, пусть и не такой авто­ ритетной, какие мы прежде имели. И когда Ельцин ска­ зал, что ему нет и не может быть никакой альтернативы, демократы с ним радостно со­ гласились. И вот уже несколь­ ко лет мы слышим это закли­ нание: «нет альтернативы», «нет альтернативы». Особен­ но страшно прозвучала эта формула после расстрела «Бе­ лого дома», когда большая часть интеллигенции поддер­ жала Ельцина: дескать, не расстреляй Ельцин «Белый дом», к власти пришли бы коммунисты и фашисты, и на­ чалась бы в России граждан­ ская война. То есть из двух зол нам предлагают выбирать наименьшее. Но это ущерб­ ная логика. Когда выбирают из двух зол, то добро вообще заведомо, изначально исклю­ чают из расклада, тогда чело­ веческая мысль и свобода ис­ чезают. Два несчастья губят Рос­ сию и погубили перестройку, — самодержавие вообще и интеллигенция, которая ни­ как не может расстаться с ре­ ликтами самодержавного мышления в своем сознании. Интеллигенция разделяет свойственное русскому наро­ ду в целом магическое отно­ шение к слову. Довольно час­ то интеллигенты повторяют, что Ельцин, расстреляв в ок­ тябре 1993 Верховный Совет, сокрушил и уничтожил нако­ нец-то власть Советов, и ни­ кто при этом не вспоминает, что Советы в советском госу­ дарстве никогда не играли су­ щественной роли, что они были формальным прикры­ тием для государственной власти, в которой руководя­ щая роль принадлежала даже не партии, а узкой партийной элите в виде Политбюро и ее вождя. Расстрелянный Верхов­ ный Совет был первым за 75 лет парламентом, который посмел иметь свой голос. Го- лос народа не понравился ни царю Борису, ни русской ин­ теллигенции. Когда мы говорим о влас­ толюбии нынешней интелли­ генции, то, конечно, имеем в виду лишь привилегирован­ ную ее часть, условно говоря, придворную, приправитель- ственную элиту, людей знаме­ нитых и именитых. Им было многое дано, и с них сегодня поэтому многое спрашивает­ ся. В начальные времена гор­ бачевской гласности эта эли­ та отшумела в гневных стать­ ях о проклятых временах ста­ линизма и застоя, а потом за­ нялась только собой, стала решать лишь свои проблемы — материальные и творчес­ кие. Интеллигентская элита потянулась во власть. Зачем? Чтобы использовать власть как городового — то закрой­ те неугодную газету, то защи­ тите Журналистов от певца Кобзона. Забытым оказалось старое правило, которое не­ давно напомнил писатель Ан­ дрей Битов: «Интеллигенция потому и интеллигенция, что с властью не сближается». Лишь война в Чечне поко­ лебала престиж Ельцина. Из Президентского совета вы­ шли многие известные деяте­ ли, и среди них правозащит­ ник Сергей Ковалев. Однако, когда Сергея Ковалева спро­ сили, не была ли война в Чеч­ не продолжением расстрела «Белого дома», тот ответил, что здесь не прямая, а только косвенная связь. Напомним, что Ковалев решительно под­ держал расстрел «Белого дома». А ведь именно кровь «Белого дома» развязала Ель- -цину руки для войны в Чеч- . •«е!. Связь здесь, увы, не кос- ' венная, а самая прямая. Четыре человека ушли из Президентского совета, ос­ тальные поспешили от Кова­ лева отмежеваться. Они ухва­ тились за президента, как уто­ пающий за соломинку. Из их среды накануне выборов раз­ давались голоса, не следует ли вообще отменить в России выборы и не оставить ли Ель­ цина пожизненным президен­ том. Так демократы пришли к отрицанию демократии. Иногда даже хочется их спро­ сить: уж не восстановить ли нам в России монархию, да и крепостное право заодно, чтоб народ сдуру не выбрал коммунистов? Есть сходство вернопод­ данического восторга в пове­ дении нынешней русской ин­ теллигенции с тем, что мы знаем из истории 30-х годов. Но есть и различия, которые не в нашу пользу. Во-первых, в наши дни не было такого террора, чтобы мозг нации вдруг ни с того ни с сего окончательно потерял всякий разум. Во-вторых, поколение 20-х, 30-х годов извиняет хотя бы то, что в его распоряжении не было опыта этих 20-х, 30-х годов. А в наши дни заобожа- ли секретаря Свердловского обкома, как «родного Стали­ на», люди, которые всю жизнь только и занимались, что изучением опыта тех по­ колений и его последствий. И наконец, самое сущес­ твенное. Интеллигенты той эпохи могли еще заблуждать­ ся относительно современной им власти, ибо та была властью первопроходцев, пришедших на эту землю, чтобы осуществить вековую мечту человечества. А с чем обратилась к народу нынеш­ няя власть? Поддержите Ель­ цина и будете жить, как в Америке. Но уж коль ты ин­ теллигент, так ли уж трудно сообразить, что Америка — не вековая мечта, а вполне реальная и хорошо изученная страна? Как можно было не ви ­ деть, что все в России делает­ ся не как в Америке или во Франции, или в Швеции, а как в Уганде при президенте Иди Амине? Подхалимство к Ельцину было выдано интел­ лигенцией в лучших традици­ ях ленинско-сталинско-бреж­ невской эпохи сверх всякой меры. Но после войны в Чеч­ не акции президента упали. В любви ему объясняются уже меньше, а ставки делают все- таки на него. Правда, иногда в очень странных выраже­ ниях: «Выбирайте меньшее зло». Но ведь и Сталина когда-то выбрали как меньшее зло по сравнению с Троцким. Это потом он оказался страшнее черта. Однако в России практи ­ чески отсутствует пред ­ ставление о том, что власть не царь, не Бог, не отец на­ ции, что власть сменяема и притом периодически, ре­ гулярно. Но почему же ин­ теллигенция так цепляется за Ельцина, хотя и не ждет от него ничего особенно хорошего? Единственная ценность, которой интеллигенция до ­ рожит больше всякой дру­ гой, — свобода слова. Ее нам даровал Горбачев и пока еще не отобрал, хотя и значительно сузил Ель­ цин. И много раз слышали от разных людей: пока можно писать все, что хо­ чешь, мы будем за Ельци­ на. Между тем свобода сло­ ва в России за последние годы невероятно упала в цене, причем произошла двойная девальвация. Сло­ во обесценилось и в глазах власти, и в глазах самой ин­ теллигенции. Российское правитель­ ство вдруг догадалось, что можно просто плевать на все, что пишут в журналах, газетах и книгах. Да и сама интеллигенция тонет нын­ че в потоке информации и почти перестала читать российскую прессу. В значительной мере Россия продолжает оста ­ ваться закрытым общест­ вом, несмотря на гласность и свободу слова. Никто до конца не знает, как, поче­ му и какие решения прини­ маются на самом верху. Бесконечные политические убийству как и убийства на ниве большого бизнеса, ос­ таются нераскрытыми. Ни одного расследования по всем известным сюжетам чиновнической коррупции не бьшо проведено. КГБ в очередной раз сменил таб ­ личку, но как далеко про­ стираются его влияние и власть и чем он вообще за- нимается; неведомо. В последнее время в моду вошли сравнения раз­ личных потенциалов раз ­ ных стран, организацион­ ного, промышленного, тер­ риториального, демогра ­ фического и так далее. В связи с этим нельзя не ука­ зать на один потенциал, где первенство, безусловно, принадлежит России, — это потенциал криминаль­ ный. Пугалом времен «хо­ лодной войны» было пред­ положение о захвате мира Советским Сою зом . Не свершилось. Но стоило коммунистам назвать себя демократами, как мир ут­ ратил осторожность и ос­ мотрительность, а из про ­ странств бывшего Совет ­ ского Союза потекла на За­ пад не только интеллиген­ ция с лекциями. Крими ­ нальные элементы, благо ­ даря визовому рэкету, за ­ полонили Соединенное ко­ ролевство и Америку, и Швейцарию тоже. Они от ­ мывают огромные суммы через банки и компании всех западных стран, про­ дают русское оружие, швы­ ряются наркотиками. На ­ чался почти беспрепят ­ ственный захват иностран­ ных территорий — и каких! Радиостанция «Свобо­ да», американская, заме ­ тим, радиостанция, оказа ­ лась в московских руках и на большой процент по ­ дыгрывает русскому царю, достаточно часто повторяя то, что говорит московский официоз. Аналогичная ис­ тория происходит в Анг ­ лии на Би-Би-Си. Как не перейти на зна­ комый язык литературного двойника одесского банди­ та Абрама Терца: «Мы не успокоимся, мы, как саран­ ча, пройдем по всем вашим богатым землям, пройдем и сожрем. Нам не привыкать к чужому золоту и чужой крови. Мы прикарманим ваши банки, ваши замки, ваши лазурные берега и сан-франциски. Нас много и мы сильнее».