Липецкая газета. 1995 г. (г. Липецк)

КН И ЖНЫ Е " КОРОБ Е ЙН И К И" Т Е РЯЮТ ОР И Е НТ И Р 1 2 а в г у с та 1 99 5 г . ТАМ, НА П И САТ ЕЛ ЬСК ОМ ОЛ И М П Е... № 1 5 8 -1 5 9 (9 7 2 -9 7 3 ) к ого что И Н ТЕРЕСУЕТ Ярко-китчевая внешность изда ­ ний на книжных лотках. Парйд не менее цветастых обложек «тонких» журналов в киосках «Роспечати». Значит, они — наиболее ходовой, манящий товар для чтения? А как же другая, неброская по виду, со­ держательная, серьезная литерату ­ ра, как же «толстые» журналы? Что­ бы выяснить это, и был проведен не­ большой блиц-опрос. Итак, что чи ­ тают, что хотели бы прочесть, вни ­ мательны ли к «солидной» перио­ дике липчане? Михаил Янко , н аро ­ дный артист России, ак ­ тер Липецкого академи ­ ч е ск о г о т е а т р а др амы имени Л.Н. Толстого: — В первую очередь, интересуюсь философией, психологией. Такие кни ­ ги — и .необходимая ин ­ теллектуальная зарядка, и помощь в моей актерской работе. Сейчас читаю эк ­ зистенциальное исследо ­ вание известного ученого Виктора Франкла «Чело­ век в поисках смысла». На очереди — «Конфликты детской души» Карла Гус­ тава Юнга, где речь идет о «начале начал», основах человеческого сознания , независимых, разумеется, от возраста. «Толстые» журналы — вним ательно проли сты ­ ваю, и , увы, не нахожу в них чего-то замечательно ­ го, достойного присталь ­ ного в з г л я д а . Выделю , п о ж а л у й , «И ску с с т в о кино» и «Театр» с й х ме ­ муарными публикациями и материалами, из кото ­ ры х я и зв л ек аю много полезного, опять же как актер. Очень хотелось бы прочесть хороший, увле ­ кательный психологичес ­ кий роман. Вот только где его найти, кто подскажет? Лариса Разумовская , ген ер ал ьны й д и р ек т ор акционерного общ ества «Росинка»: — По-моему,- сейчас нет ничего более подходя ­ щего для чтения, чем ли ­ т ер атур а и с торич е ск а я , мемуарная — от «Истории государства Российского» Ключевского до воспоми­ наний об отце сына Берии. Классика, русская и зару ­ бежная, — я на ней, мож ­ но сказать, воспитана, я ее перечитываю и поныне. Но книги н а документаль ­ ной основе о давнем и не ­ давнем нашем прошлом, которых появилось столь много, необходимы, убеж ­ дена, каждому уважающе ­ му себя россиянину. В какие-то часы, для разрядки , переключаюсь на детективы, на класси ­ ч е с к и х пр ед с та ви тел ей этого жанра. Раньше ста ­ ралась не пропускать ни одной м ало -мальски з а ­ служивающей внимания новинки в «толстых» жур ­ налах. Теперь они слишком, на мой взгляд, заполитизи- рованы, не всегда отвечают по-настоящему литератур ­ ным потребностям времени, запросам любивших их пре ­ жде читателей. За исключе ­ нием, пожалуй, «Иностран­ ной литературы» и «Сме­ ны». В них практически нет политики и есть чтение на самые разные вкусы. А н а т ол и й Ш еховцов , биолог^ сотрудник област ­ ной больницы № 1: — Предпочитаю истори ­ ческие произведения. Толь ­ ко , так сказать , конкрет ­ ные, не беллетристику. На ­ хожусь под впечатлением «Окгшнных дней» Бунина. Хоть и печально было чи ­ тать их | все равно горд при ­ частностью Бунина к ца- шим краям . Теперь однов­ рем енно увл ечен кн и гой «Мифы и магия ведической Руси» , а такж е работами Владишевского о русских царях. Не отказался бы ознако ­ миться с новой научно-поз ­ навательной литературой, с п о с л е д н и м и «ф эн те зи» Пола Андерсона. В прежние годы следил за «Наукой и жизнью», «Юностью», «Во­ просами истории». Когда же их тзфа^.-: 5 ^ 1 дя^:, и, они перестали появляться в га ­ зетных киосках, то как-то выпали из моего поля зре ­ ния. Главное — всегда есть что почитать, хватило бы желания и времени. В л адимир К орш иков , преподаватель Липецкого технического университета: — Мой круг чтения, в основном, прикладного ха ­ рактера, связан с будущи ­ ми лекциями. Подготавли ­ ваюсь к элективному (от слова «электорат») курсу, «Методы активизации твор ­ ческого мышления» — о психологии нового времени, новой «волны», курс будет иметь отношение к предвы ­ борной кампании . Фунда ­ мент лекций — философия и религия, та ее часть, что связана с различного рода таинствами. Поэтому изу ­ чаю, например, и «Теорию густот» Панина, где автор выстраивает свою модель мира, и труды Феофгша З а ­ творника, Игнатия Бренча- нинова^ Тихона Задонского. Постоянно п ер ечи ты ­ ваю Набокова и Юрия Ка ­ зако в а . З а «толстыми» журналами слежу, но меня в равной степени не при ­ влекает в них ни полити ­ к а , ни модернизм. В от ­ дельных журналах выис ­ киваю материалы по крае ­ ведению, так как продол­ жаю писать о «преданьях старины глубокой». Виктор Данилов, пред ­ приниматель: — Больше считаю, чем читаю. Кручусь, много вся ­ ких проблем. В свободную минуту могу взять любую книгу, что под рукой, ку ­ пить любую, которая гл я ­ нулась, полистать, отвлечь­ ся. Детектив, фантастику, даже «женский» роман — очень забавное чтиво, по ­ могает общаться с прекрас ­ ным полом . «Толстые» журналы что-то не попада ­ ются на глаза. А выписать — даж е не знаю , какой именно. Д ля солидности надо бы, конечно. Так и сделаю . Д ум аю , «Инос ­ транка» вполне подойдет. Никаких комментари ­ ев, обобщений тут, навер ­ ное, не требуется. Несколь­ ко опрошенных человек — еще никакой не опрос. Тем не менее, слишком серьез ­ ные попались читатели . Самый, номинально, дело ­ вой и з них Оказался са ­ мым «легкомысленным»: аж «женский^ роман ему по вкусу. Налицо — и поч ­ ти одинаковая реакция на «толстые» журналы. Как быстро улетучилась их не ­ вероятная популярность, пришедшаяся на вторую половину 80 -х годов! Что ж , нынче в издательско- читательском мире иные возможности выбора, иная ситуация. И книжные «ко­ р о б ей н и к и » , а д ек в а тн о учитывавшие ее года три- четыре назад, сегодня за ­ метно утеряли ориентиры. На аляповатые обложки п о к у п а т е л и , ч и т а т е л и «клюют», во всяком слу ­ чае, уже заметно меньше. Вот и выходит: внешность, видимость — обманчива... В читальном зале «ЛГ» дежурил Константин КЛЮТКИН. ' Ср е д и читателей об ­ ластной научной библи ­ отек и лю ди разных воз ­ р а стов и п роф е сси й , а объедин яетих лю бовь к к н и ге . К он е чн о , вк усы тут и потребн ости р а з ­ ные. Они и удовлетворя ­ ю тся ра зным и отд е л а ­ м и , р а сп о л а га ю щ и м и солидным выбором л и ­ тературы. На снимк ах : встреча с р е д к о й к н и гой ; отд е л и н остра н н ой л ите р ату ­ ры. Ф ото А . Щ УРОВА. шш. | | | м а л е н ь к и й М АГАЗИН с БИЛЬШИМИ НАДЕЖДАМИ Книголюбы наверня ­ ка знают, что совсем не­ давно увидела свет библи­ ографическая серия Фло ­ рентин Федоровича Пав ­ ленко. В Советской Рос­ сии она не переиздава ­ лась и была фактически выключена из культурно­ го обихода, трансформи­ рованная в горьковскую Ж ЗЛ («Жиз'нь зам еча ­ тельных людей»). И, по­ жалуй, только в одном- единственном магазине Липецка вы сможете ку ­ пить первые восемь книг этой серии, выпущенных издательством «Урал »... Впрочем, это даже не ма­ газин, а частная торговая точка, не имеющая пока ни вывески , ни своего расчетного счета. Она на ­ ходится в здании «Ли- пецкагропромпроекта» на улице Советской. Пос­ кольку цель вновь орга ­ низованного сообщества — возродить торговлю специальной и энцикло ­ педической литературой, столь бесславно угасаю ­ щей в магазине «Техни­ ч еск ая кн и га» , что на площади Плеханова , о нем стоит сказать особо. Собрались трое энту ­ зиастов, страстных почи­ тателей книги, и арендо­ вали крохотное помеще­ ние площадью 16 квад ­ ратных метров. Закупили кассовый аппарат, книги и начали работать. Со­ всем недавно, с июня, стали принимать первых посетителей. Те по досто­ инству оценили компе ­ тентность, разборчивость продавцов . В ассорти ­ мент , насчитывающий чуть более 200 наимено­ вании, входят только кни ­ ги солидных издательств России. Это специальная литература по философии, психологии, физкультуре и спорту, медицине, ра ­ диотехнике, программи ­ рованию . Найдут 'здесь много интересного для себя рукодельницы и лю­ бители прикладного ис ­ кусства. Привлечет мага ­ зин читателей фантасти ­ ки , ведь цены на эти кни ­ ги — самые низкие в го­ роде. Пни составляют от двух до семи тысяч руб­ лей. Предметные справоч­ ники для школьников сто­ ят 13-14 тысяч рублей. Р и с к ? Б е зу с л о вн о . Хлопотно? Конечно. Об этом говорит Людмила Никифоровна Калянина, возглавляющ ая это м а ­ ленькое частное предпри­ ятие: — С ейчас больш е сложностей, чем положи ­ тельны х эмоций . Сами знаете, какое отношение у нас к частникам . Вот и недавний покупатель по­ сетовал, почему, мол, у вас скудновата полка ли ­ тературы по психологии? Мы Ати книги уже прода­ ли. А ведь хочется, чтобы у нас находили все необ­ ходимое. Поездки в Мос­ кву за книгами бывают нечасто. Потому принима­ ем заявки. И все же, то, что нашими основными покупателями становятся специалисты, студенты и учащиеся, которым инте­ ресны самые разные об­ ласти науки, радует. Об­ щение с такими людьми — самый большой плюс в нашей работе. Л. КАМЕНЕВА. ___ ^ МЕ Ж ДУ ПАРАД ОК САМ И И « ОБЩ И М И М Е СТАМ И» О чем только сейчас не сочиняют, в к а ­ кие реальные (в принципе) и нереальные (вполне, тем не менее по логике предпол- ожимые) сюжеты читателей не окунают! А читается что-то не очень. Виртуозно напи ­ санные вещи кажутся излишне умозритель ­ ными, сконструированными. Нёвиртуозно — недостаточно прописанными ; одной «правдой и ничем, кроме правды» в худо ­ жественном произведении не обойдешься. Нужны слог, стиль, мастерство. Поэтому тянет на мемуары, дневники, записи. Тянет, притягивает — и несколько порой ошарашивает. Там тоже правда, субъ­ ективная правда, искренность, исповедаль- ность авторов. То ли неожиданна^ точность их наблюдений, то ли крайняя категорич ­ ность несправедливых, по сравнению с об­ щ епринятыми суждений . Затем авторы дневников, как правило, любят себя боль­ ше, чем' других. Точнее — любят свое твор ­ чество больше, чем другое, представляют ­ ся себе более принципигшьными, че1и их коллеги. Точнее даже — авторы дневни ­ ков — самые строгие, бескомпромиссные насчет себя и других судьи. Конкретно речь пойдет о впечатлениях от «Поденных записей» Давида Самойлова (журнал «Знамя», № 2-95), «Из записных книжек» Варлама Шаламова (тот же , N 6), «Дневника» Юрия Нагибина (издательст ­ во «Книжный сад», Москва, 1995 г-)- Чи ­ таешь все их с интересом, почти неотрыв­ но — и то и дело думаешь: а насколько они необходимы, что называется, широкому читателю, надо ли их публиковать в том объеме, в каком они увидели свет, и надо ли вообще публиковать? Авторы-то ушли из жизни; что ж , нам, живым, расхлебы ­ вать их исповеди, невольно разделять от­ ветственность с авторами за сказанное ими об уже мертвых и еще живых? . «Мягче» остальных выглядит Д. Самой­ лов. Описывает он довольно у зкий круг знакомых писателей, поэтов и просто зна ­ комых, частью нам малоизвестных. О себе откровенен больше в бытовом смысле: «На общение и пьянство уходит много сил. Но ведь я всегда общался и пил... и все равно не писал лучше и больше». Касаясь других, быт обходит. «Шолохов —: гениальный плас ­ тун. Пишет по-пластунки». «Кирсанов мог учить только версификации и эгоизму. Это­ му и без него научился Вознесенский». Те­ атр на Таганке лучших своих лет для Д. Самойлова — примерно то же, что и много шума из ничего. Фильмы «Механический апельсин» и «Кабаре» — «ужасное искус ­ ство». С большой симпатией пишет о Л.К. Чуковской, Г. Белле, Стендале, Булгакове^ Платонове, Пастернаке. Явно без симпатии — о Бабеле, Слеше, деревенской прозе, кри ­ тике В. Кожинове. Солженицын ему «по- человечески и по воззрению... необычайно далек». В. Шаламов — заметно резче. Простите за выражение, но тот же Солженицын для него — словно бельмо в глазу. А.И.С. — и делец «со всеми провокационными аксес ­ суарами подобной деятельности», и чудо ­ вищный графоман с несметным, оказыва ­ ется, количеством наизауряднейших стиш- ; ков, и ярчайший представитель столь не ­ любимого В. Шаламовым «прогрессивного человечества», к коему он относит многих оппозиционеров советской власти. «Доктор Живаго» — «Доктор Мертваго», «мертвый роман». «Сто лет одиночества» по сравне ­ нию с биографией Че Гевары — «просто ничто», а биография физика Энрико Фер ­ ми «будет учить лучше, чем тысячи «Во­ йны и мира». «Мастер и Маргарита» — «среднего уровня сатирический роман». Но зоркость В. Шаламова зачастую не оспо­ рить. «Самиздат, этот призргпс, опаснейший среди призраков; отравленное оружие борь­ бы двух разведок, где человека жизнь сто­ ит не больше, чем в битве за Берлин». «Ког­ да кто-нибудь падает в воду, все друзья, привлеченные всплеском, разбегаются в стороны, пока круги на воде не затихнут». А Ю. Нагибин вообще выламывается из рамок любых «литературных приличий». Судя по его «Дневнику», он какой-то су­ пермизантроп XX века; причем и самоми- зантроп тоже. По. сути, он, как говорится, камня на камне не оставляет от многих общепризнанных отечественных «репута­ ций», высвечивая их сомнительные твор­ ческие качества отталкивгпощими челове­ ческими. И характеристики — гневно, ра ­ зяще блестящие. Я и не знал, что в запале, в исповеди Ю. Нагибин столь великолепно может излагать собственное мнение. От цитат и называния имен воздержусь. Ци ­ таты получились бы длинными, имена — у всех на слуху. Три автора дневников, записей — и куча вопросов. Самых разных. А что мы, рядо ­ вые обыватели, знаем, собственно,, о недрах «горнего» писательского мира, чтобы су­ дить, «перегнули палку» авторы или нет? Наверное, там, на отечественном писатель ­ ском Олимпе, люди одержимы такими же страстишками, пороками, как и мы (люди же ведь тоже), только возведенными в квад ­ рат? Положение, известность, возможнос­ ти,^ что ни говори, а просто к тому обязы ­ вают. Может, там, на Олимпе, сшибка са ­ молюбий — одно из основных условий творчества? Мол, пусть я где-то и плохой. Вы-то — еще хуже меня. 'У меня свои при ­ нципы — не чета вашим. Ничего не буду добавлять о «мягком» Д. Самойлове. Понимаю В. Шаламова и преклоняюсь перед ним. Он — многолет­ ний узник Колымы, почти нищим, затвор- нико{л проживший послеколымные четверть века, редко печатгшшийся, оглохший, оди­ нокий на старости лет — выстрадал право на свои не только беспощадные, но где-то и наивные «Згшисные книжки». Труднее по­ нять Ю. Нагибина. Да, нелегкие молодые годы; затем, однако, долгий период кинос- ценарного и писательского благополучия. Хотя и понять его, конечно, можно. На фоне описанного им «террариума» Ю. Нагибину никак не откажешь в предельной совестли­ вости и безусловном чутье. Для меня тут лакмусовая бумажка — одна из на удивле ­ ние немногих прилюдных, в печати, высо­ ких оценок Ю. Нагибиным величайшего романа столетия — «Человека без свойств» Роберта Музиля — сразу после выхода его перевода на русский язык. (Критики, поче­ му-то дружно молчали). В конце концов, раз названные дневни­ ки увидели свет — значит, неистребим крик души «Не могу молчать!», значит, это кому- то нужно. Нужно «Знамени» и «Книжному, саду», нужно читателям, жаждущим пре­ дельной откровенности. Если же отрешить ­ ся от скандальных, эпатирующих мотивов дневников, то они элементарно поучитель­ ны. Там высказана масса оригинальных, парадоксальных мнений о литераторах и литературных явлениях. Они, мнения, про­ тивоположны устоявшимся , банальным, набившим оскомину, они дают нам возмож­ ность самим поразмышлять, уточнить свои взгляды, подойти ближе к тем или иным творческим и человеческим истинам. Исти­ ны эти, наверное, и находятся где-то посе­ редине между гневными,, беспощадными парадоксами дневников и «общими места­ ми» жизни и литературы. К. КЛЮТКИН. ш КАК ИЗБЫТЬ ПЕЧАЛЬ ■ Сергей Есенин и Николай Рубцов. Они в стихот­ ворении, открывающем сборник Сергея Жеребять- ева «Войди в мои тихие сени...» (Липецкая органи­ зация Союза российских писателей, НПО «Ориус»), указаны, разумеется, не сл^айн о . Автор первой своей «сольной» книжки равняется на них. Да, видно, что они для него — идеал. А их стихи — предмет для подражания? Скорее, нет. Ясно наперед: С. Жере- бятьев — натура далеко не столь широкого полета. Сказано не в обиду. Наоборот, в качестве компли ­ мента. 44-летний автор знает свои возможности и место, он нашел себе скромную поэтическую «нишу» и, находясь в ней совсем не высоко, совсем не свысо­ к а всматривается окрест, вслушивается в себя. Не столь щирокого полета, скромная «ниша» — имеется в виду довольно-таки узкий диапазон про­ сматриваемого, слышимого поэтом. И это, поверьте, достоинство, не недостаток. Автор упорно бьет в одну точку, в одну цель и достигает эффекта одного не- прерывного потока (не случайно у стихов, 'за исклю ­ чением нескольких, нет названия, они идут словно через точку с запятой), одной, но пламенной страс­ ти. «Пламенная», возможно, не совсем верное слово — настроение С. Жеребятьева на протяжении всей книжки осенне-зимнее. Его лирическому герою пос­ тоянно сопутствуют дожди, ветра, ненастные дали, снега и т.д. Промозгло-северный настрой автора не­ сколько странен. Тамбовская область, откуда С. Же- ребятьев родом, и Липецк, где он живет и работает — согласитесь еще, допустим, не Санкт-Петербург или Архангельск. Да и в любом случае лето, солнце вроде бы предпочтительнее. Но нет, С. Жеребятьеву ближе такое состояние природы, какое у него бывает состояние души: «Хочу уйти в такую глушь. Где счастья вовсе не бывало»; «Ничем не хочу отличаться От снега за вашим окном». Разумеется, в последних двух строках — речь о любви. Только не надо думать, что автрр и его герой в любви лишь несчастливы, минорны. Вот, пожалуй ­ ста, тоже о любви: «Все о счастье говорит. Все в сияньи света. А над крышами парит Розовое лето». Лето, любовь, однако, коротки, быстро становят ­ ся прошлым. Что ж , надо отдать должное автору. Если он и романтик (хотя, собственно, каждый, кого тянет к стихам — романтик), то романтик без иллю ­ зий, без напрасных надежд, как бы это несочетаемо ни звучало. Действительно, что ждет человека на пятом десятке лет завтра? Лучшие годы, встречи, чувства — позади. Остаются — воспоминания, пот­ ребность изжить печаль в стихах, вспомнить и оста­ новить в них драгоценные мгновения когда-то пере­ житого и, таким образом, переживаемого и поныне. Затем неизбывная сопричастность к собственно­ му прошлому у автора подспудно или явно «рифму­ ется» сопричастностью к родныМ мёсЙ 1 М. К местам дорогим, любимым и единственным', рвдлько бы пе­ чалей и непогод они в себе ' м й н о всем людям — и отягощенным грубой^^б^нтойухой», и древним старухам, з а ж и в ш и м с я с е л е н ь е . «Весь принадлежу отеческим 1#ес‘Йцв[%-«^.э4'о ощуще­ ние, наверно, способно перёкры 1 Ч;.лЛ 5 уЬ печаль. К. КОСТИН.