Липецкая спортивная газета. 2015 г.

№12 4 1 ГАUлрА М !Д ~ «Липецкая спортивная газета» 1Н п V rJп I f IH 25 марта 2015 г. \.„ПОБЕДА! .. п , ^*70 дет Уроки Победителем - И один в школе воин Таких на войну не брали. Даже добровольцами. И линзы очков встаренькой оправе его близорукие с прищуром глаза тоже не выручали. Но и он в дни мажорных звучаний аккордов Победы был награждён медалью «За доблестный труд вгоды Великой Отечественной войны». Он сумел разглядеть детские сердца, и посвятил им всю свою жизнь. Речь о знаковой и легендарной для Ельца личности — Борисе Григорьевиче Лесюке. Н а педагогической работе он с августа 1938 года. И до, и в годы войны, и после он помогал мальчиш­ кам и девчонкам. По мыслям, чувствам и поступкам этого человека более 40 лет, как по камертону, настраивали свои души тысячи подростков. Как и их наставник, «лескжовцы» от­ личались любознательностью, и почти все они занимались в различных секциях или круж­ ках. Были среди них легко­ атлеты и футболисты, волей­ болисты и пловцы, боксёры и борцы, гимнасты и туристы. Все старались овладеть секре­ тами различных видов спорта. А учиться было у кого. С войны приходили талантли­ вые тренеры -энтузиасты , единомышленники и друзья Бориса Григорьевича: Иван Устинович Ефанов, Аркадий Фёдорович Иванов, Геннадий Николаевич Филиппов (о них «ЛСГ» уже рассказывала), Виктор Теодорович Френцель, Юрий Николаевич Полухин и другие наставники молодёжи, которые сообща развивали в послевоенном Ельце физкуль­ туру и спорт. Лесюк сплачивал всех. И главное, очень-очень многим его воспитанникам удалось повторить путь своего на­ ставника — стать настоящими людьми. Сегодня мы предлагаем вниманию читателей воспоми­ нания такого же легендарного педагога и воспитателя Сталя Анатольевича Шмакова, ко­ торый знал и ценил Бориса Григорьевича. Многое из этих воспоминаний — актуально. И полезно — даже для нашего, уже нового века... Детей нужно не воспитывать, с ними нужно дружить Может ли один учитель быть целым клубом или педагогиче­ ским отрядом? Теоретически — нет. А практически — да. Борис Григорьевич Лесюк один был клубом, отрядом, пед­ советом, академией, парком и ещё бог знает кем, причём бессменно. Он был одиноким человеком, но на похороны съехались и сошлись тысячи людей, в основном его пи­ томцы. Вот ведь как бывает: есть люди, известные близким, дру­ зьям и товарищам по работе, есть известные многим, есть известные всем, кто живёт в конкретном месте — малень­ кое ли это село или большой город. Лесюка в Ельце знали все, за пределами древнего города — очень многие. Знали лично, знали по книжкам о нём и ста­ тьям, знали по легендам. Чего только не изобретают люди?! Звездолёты и атомо­ ходы, особые станки и особые резцы... Борис Григорьевич Лесю к изобретал всё, что так или иначе касалось его питомцев — елецких ребят. Например, походные кружки или особые банки (скамейки) для шлюпок, модернизировал систему физических упражне­ ний Гориневского (жил такой врач-спортсмен в Петербурге в начале прошлого века). Елецкие мальчишки верили во все, что выдумывал и делал Борис Григорьевич. Самые давние его питомцы, которым далеко за пятьдесят, вспоминают, что до войны он носил красный галстук вожатого, после войны ра­ ботал директором школы. Но вообще-то личность эту связывают, прежде всего, с Детским парком, который прозвали «Пристанью меч­ тателей». «Пристань» находилась в полукилометре от реки Сосны, и как главное напоминание об этом — тяжёлые «рыбины» морских шлюпок, лежащие ровными рядами на эллинге. И чего, казалось бы, особен­ ного в том, что директор парка десятки лет водил ребят в шлюпочные походы «из варяг в греки», от Ельца до Черни­ говщины или до Астрахани? Многие ходят в походы с ребятами, пешие и водные, на велосипедах или плотах. Секрет, наверное, в том, как ходят? Во имя чего? Зачем? Лесюковцы годами под ру­ ководством Бориса Григорье­ вича проходили свои универ­ ситеты. Ведь, действительно, совсем неважно, вокруг чего сбиваются добрые крепкие ребячьи компании, важно, вокруг кого. Шагая утром и вечером с работы и на работу, он ничем не выделялся в гражданской толпе тружеников. В старом мешковатом костюме, корена­ стый, в каких-то доморощен­ ных очках, с острыми узкими щёлками глаз, он был похож на заштатного бухгалтерско­ го работника или кадрового токаря. По тому, как уверенно находил он доро гу в кри­ вых улочках старого города, можно было понять, что ему здесь всё знакомо. Впрочем, он редко шагал один, с ним всегда топали его верные ору­ женосцы и друзья, его дети. Лесюк жил один. Родные умерли. Однако его семья в Ельце была самой большой. Последние годы он жил в старом бывшем поповском доме с высокими потолками и обширными подвалами. Ле­ сюковцы заполняли этот дом по-хозяйски, рылись в его уни­ кальной библиотеке, солили капусту, что-то строгали, шили штормовки по его выкройкам, спорили, говорили «за жизнь». Сюда ранним утром стекались личности, занимавшиеся осо­ бой, по лесюковской системе, зарядкой. Отсюда поздней но­ чью уходили взрослые парни бренча тихонечко своими ги­ тарами, здесь «парковались» те самые «трудные», которым дома не доставалось тепла домашнего очага. Лесюк, как пишут обычно в сочинениях, был типичным представителем одержимых чудаков. Он не имел отпуск­ ных и выходных дней, его зарплата уходила на канаты и рули к шлюпкам, на дефицит­ ную тушёнку, «за наличный расчёт» уходила на его детей. У него не было методы, о ко­ торой можно было бы сказать: «Это система Лесюка». Зато были принципы, отражающие его индивидуальную педаго­ гику, типа: — В радости ребенок стано­ вится совершенней, дари ре­ бятам радость она обернётся чьим-то счастьем. — Нагружай ребят делом, как корабли до ватерлинии, делом настоящим, а не игру­ шечным, ибо детство всегда на рубеже настоящего и бу­ дущего. Вся его педагогика заклю­ чалась в том, что ребята красили, солили, мариновали, соревновались, словом, дей­ ствовали. Не правда ли, как это отли­ чается от нашей распростра­ нённой педагогики, — где дети всё время слушают, смотрят, учат наизусть, репетируют, присутствуют, отсутствуют. Все лесюковцы были мно- гоумельцами и многознай­ ками, как их «шеф», очень «рукастыми» людьми. Борщ сварить — пожалуйста, по­ мидоры замариновать — по­ жалуйста, парус сшить и по­ ставить — пожалуйста. Весь двор Детского парка и сегодня засажен спиреей — плотным кустарником с красивыми бисерными цветами. Сами садили. А в доме Лесюка уже без него цветут жасмины и крас­ неют пионы — хозяин ув ­ лекался цветоводством и садоводством , переписы ­ вался с научным миром и с коллекционерами. Знаме­ нитые лесюковские шлюпки всегда были как новенькие, их отделывали руки ребят. Сам Борис Григорьевич был прекрасным столяром и хоро­ шим художником. Не потому ли многие его ребята увле­ кались рисованием? Лесюк был страстным книголюбом, и его ребята «гонялись» за хорошими книжками. Лесюк увлекался шахмата­ ми, и все его питомцы были «помешаны» на партиях Ми­ хаила Таля или Анатолия Кар­ пова. Лесюк был отличным краеведом. Елецкий район он знал как свои пять пальцев, а о таких знаменитых местах родного края, как Галичья гора или Плющань, где до сих пор растут реликтовые травы и цветы доледникового периода, он мог рассказывать почище любого академика. Естественно, и лесюковцы были напичканы краевед­ ческой информацией, благо сотни раз обошли и облазили родные места. Лесюк наизусть читал всего Пушкина, и дети обожали по­ эзию. В фильме «Доживём до понедельника» одна из героинь, учительница литера­ туры Светлана Михайловна, жалуется: «Им отдаёшь всё до конца, а они...». На что главный герой, учитель Мель­ ников, отвечает задумчивым вопросом: «А что у нас есть, чтобы отдать?». Так и хочется добавить: «Что мы оставим детям, лю­ дям?». Набор педагогических штампов, коим до сих пор пользуются некоторые вос­ питатели — профессиональ­ ная нищета. Живых людей воспитывает только живое дело, живые мысли. Что бы ни делал с ребятами Борис Григорьевич, о чём бы ни говорил, он вселял в ребят надежду. Надежду на лучшее будущее. В его руках, если так можно выразиться, лес, река, родная природа были культом воспитания, оружием воздействия... ...Лесюка считали нигили­ стом, он постоянно ворчал на современную педагогику. Посещение ребят на дому учителями называл «хожалой функцией». Негодовал: «Учим ребят врать. Спрашиваем: у кого предложения по составу президиума? А президиум уже определён» Резонерствовал: «Запрет — глупость в руках ленивых и слабых учителей». Однажды на одной встрече с ним меня осенило: передо мной истинный педагог, что в переводе с греческого озна­ чает «ведущий мальчиков». Тысячи мальчишек прошли через его сердце, через его мудрые руки. Одних он учил играть в шахматы, других — жарить рыбу по-лесюковски, третьих приобщил к стихам Шекспира и Есенина, четвёр­ тых, пятых...Он сам трениро­ вал слабых, массажировал, лечил своими травами. Он мог с кем-то из парней помериться силой и радо­ вался по-мальчишески своей победе. Он мог торчать полно­ чи у берёзовой пирамидки костра, споря с кем-то из питомцев о счастье и смысле жизни. Он мог пристально всматриваться в тонкие, почти прозрачные движения дет­ ской души и относился к ним с глубоким уважением. Нервы у Лесюка были не столько крепкими, сколько обнажёнными. Эта звеня­ щая нервность и помогала ему чувствовать своих по­ допечных. Не просто знать, а чувствовать . Часто для взрослых ребёнок — стран­ ный и непонятный человек. Для Лесюка все ребята были равны: хорошие и плохие, умные и не очень. Он за всех был в ответе и всех любил, особенно лишённых детства в родном доме. Такие торчали у него целыми днями, учили уроки, столовались, входили в прекрасный мир общения со щедрым человеком. Как же досадно, когда учи­ тель сегодняшнего дня «во­ юет» с такими детьми. Воюет против детей — не за них. Лесюк последних лет был старым человеком, но со­ временным. Он обожал мас­ совые праздники и камерные встречи, он увлекался совре­ менной музыкой, учил ребят танцевать бальные танцы. Он понимал, что ребёнок— дитя человеческое, и нам ребёнок ничем не обязан, а мы ему обязаны всем. Здесь речь идет более все­ го о педагогическом, социаль­ ном, философском взгляде на детство как на стартовую площадку всех педагогиче­ ских открытий и свершений. И только от нас, взрослых, за­ висит — от нашего внимания, от нашего участия, от наших советов и нашей требователь­ ности, от наших конкретных дел — состоится ли личность человеческая в вихре житей­ ской суеты. По дневникам, летописям деяний Лесюка я насчитал 168 фамилий директоров школ, завучей, преподава­ телей вузов и техникумов, учителей — воспитанников «Пристани мечтателей». 160 лесюковцев окончили Ле ­ нинградский кораблестрои­ тельный институт, более 50 — военно-морское училище, работают и служат на флоте... Один детский наставник — как магнитное поле для тысячи людей, заряжённых его гуманизмом, трудолюби­ ем, его любовью к Родине. И что удивительнее всего: увлечение, черты личности одного детского волшебни­ ка зеркально отразились, повторились в личностях многих, сохранивших жажду странствий, романтическое восприятие жизни, трудовую активность. Борис Григорьевич Лесюк был самым неподдельным положительным героем из той когорты героев, душа которых больше всего болит о том, что нужно людям, детям. И он, как это положено по кано­ нам литературы, был самым большим мучеником , чья деятельность измерялась не количеством пролитого пота, а душевной щедростью. Вот ведь какой парадокс — пока жив человек, он вроде бы и не может ходить в зна­ менитых, он свой, елецкий, к примеру. Другое дело — новаторы издалека, пророки со стороны. Их приглашают и с почтением выслушивают. А тут земной чудак, ворчун «вкалывал» за десятерых «профессионалов», создал в Ельце особую большую се­ мью людей — неофициальное объединение, спас тысячи ребят в прямом и переносном смысле от гнили жизни, давал успокоение души очень мно­ гим, делился щедро семей­ ными, житейскими советами, учил ребят правильно жить и верно служить Отечеству. В его доме всегда было тесно от детей. Почему же бы­ вает так пусто иногда в наших домах и школах?.. Учитель­ ская жизнь необыкновенно публична и напрямую связана с выходом на детей, с личны­ ми успехами и неудачами, а стало быть, с собственной судьбой. Дети знают о нас всё. И каждый детский коллектив обычно очень похож на своего наставника. Давайте об этом не забывать. В каждом городе, селе, деревне, в каждой школе есть учителя-звёзды первой величины для детей, дару­ ющие детям удивительный мир, что зовётся жизнью и благодаря им прекрасна сама жизнь детей. И один в школе учитель — воин, если воин. Сталь ШМАКОВ Памяти Бориса Лесюка С горы шагая как с небес С удилищем наперевес, Со снастью на короткой леске И в плащ-накидке, и в зюйдвестке Катился на упругих ножках К реке по глинистой дорожке, Как энергичный крепкий шарик, Дымящий табаком очкарик. Любимец юного народа Ценитель и знаток природы. В Ельце известен уважаем, Чудаковат, неподражаем Милостью Божьей педагог — Был ребятнёю чтим, как бог! Он стольким пацанам помог В свои возможности поверить1 В прекрасный мир пред ними двери Открыл шутя как чародей. Иди смотри, учись, владей Достойным для мужчин искусством Коль переполнен этим чувством Все трудности преодолеть В каких-нибудь пятнадцать лет1 В Дону, как встарь, течёт вода. Спешат, сменяются года. А сердце наполняет горечь Ушёл от нас Борис Гоигорич. Покоится в земле Ельца, Но дух романтика бойца, Дух не стареющий в веках, Живёт в его учениках! Юрий ШИРЯЕВ