Липецкая спортивная газета. 2000 г.

27 сен т я б р я 2000 г . х о к к е й "Липецк а я сп ор т и вн ая г аз ет а В и к тор Т ихо нов. Н и слом о хок к ее С ф о т о г р а ф и и н а с т е н е м а л е н ь к о г о к а б и н е т а п о д т р и б у н о й л е д о в о й а р е н ы н а Л е н и н г р а д с к о м п р о с п е к т е с м о т р и т в е с е л о е л и ц о В и к т о р а Т и х о н о в а . В р у к а х — к л ю ш к а . З н а м е н и т ы й ч у б ч и к — т о р ч к о м . М с в и т е р к л у б а . . . «Сан- Х о с е Ш аркс» . « Е с л и б ы е щ е д р у г а я ф у ф а й к а , а н е эт а , с а к у л о й , с о в с е м б ы н а д е д а б ы л похож , да?» — у л ы б а е т с я В и к т о р В а с и л ь е в и ч . М ы р а з г л я д ы в а е м ф о т о е г о д е с я т и л е т н е г о в н у к а В и т ь к и н а з а б о т л и в о в с т а в л е н н о й в р а м о ч к у о б л ож к е ж у р н а л а «H o c k e y S c o r e b o a r d » . Ж урнал прислал сын Василий, который уже не один год успешно доказывает и в Ев­ ропе, и за океаном, что в природе существуют особые тренерские гены. Легендар­ ный дедушка еще ни разу не видел внука в игре, поэтому рассказывает со слов сына. «Амплуа у внука не мое. Я был защитником, он — форвард. Характер присут­ ствует1: уже должен был по­ лучить в клубе приз лучше­ го игрока, так в последний момент подрался, удалили до конца матча. В результате остался ни с чем. А еще, го­ ворят, дает там за меня ав­ тографы. Кстати, и внучка Таня в Америке играет в хок­ кей. Ей четырнадцать». — А вы себя помните в их возрасте? — Помню. Но это было другое детство: ярче всего за­ помнился жар осколка не­ мецкой бомбы в руках. На ­ чало войны, все уезжают из Москвы в эвакуацию. А мы с мамой, наоборот, из дерев­ ни, под бомбежками — в Москву, ведь там отец. Он работал на оборонном пред­ приятии, мог не идти на фронт, но... Погиб папа под Сталинградом. — Несколько раз видел по телевизору, как 9 Мая вы обнимаетесь с фронтовика­ ми в сквере у Большого те­ атра. — Хожу туда, а потом на могилу Неизвестного солда­ та с надеждой узнать что-ни­ будь об отце. После смерти мамы только ветераны назы­ вают меня «сынок». Пропус­ тил всего два Дня Победы — когда был с командой на чемпионатах мира. — В детстве, естественно, болели за армейский клуб? — Нет, я был обязан бо­ леть за «Динамо». Так стро­ го все распределялось у нас на Малой Колхозной (рядом с кинотеатром «Форум»). Пе­ редний двор болел за «Дина­ мо», а задний — за ЦДКА. Это было посерьезней, чем гражданство, — ведь его при желании можно сменить, а это — ни при каких обстоя­ тельствах. —Перескакивая через не­ сколько десятков лет, моле­ но сказать, что в тот «двор», где ЦСКА, вы все же пере ­ ехали? — Ну, это были уже совсем не детские игры. Я бы даже сказал , игры правитель ­ ственные. Когда меня из риж­ ского «Динамо» позвали тре­ нировать сборную, я был уверен, что смогу совме ­ щать. Приехал по вызову в Москву, жена с сыном оста­ лись в Риге. Сижу в кабине­ те руководителя спорткоми­ тета, излагаю свои доводы — и вдруг звонок. Он меняется в лице: «Вас внизу ждет ма­ шина с Лубянки». Двадцать минут спустя все те же аргу­ менты пришлось выклады­ вать Андропову. А он толь­ ко улыбается: «Совмещать — это правильно. Только при чем тут Рига? Я бы тебя к себе в московское «Динамо» взял, но Леонид Ильич ска­ зал: «Только в ЦСКА!» И тут звонок — по селектору, так что я все слышу. Андропову звонит Зимянин , другой член Политбюро: «Гово­ ришь, отказывается в ЦСКА? А ты ему передай, ха-ха-ха, что в том доме, где он сей­ час сидит, еще никто никог­ да не отказывался». — Слышал, что тогда Ан­ дропов дал вам карт-бланш. Вплоть до отчисления из ЦСКА ведущих игроков. Рас­ скажите, хотя это и наруша­ ет наш договор — не гово­ рить о хоккее. —А это не о хоккее. Это о пьянке. Мне было сказано: «Игроки в команде есть, а дисциплина упала. Поэтому если нужно убрать Петрова, то и Петрова убирай». Не забы вай те , я принимал команду-чемпиона СССР. Когда отчислял вашего одно­ фамильца, мне только ссыл­ ка на слова Андропова и по­ могла. Ведь армейские чины просто за горло взяли: «Да как ты смеешь Гусева уби­ рать! Майора!» — Кстати, вы любите во­ енную форму? — Я всегда говорил, что моя профессия — спортсмен, несмотря на принадлежность к «Динамо» или ЦСКА. Всег­ да ходил в гражданском. Министр обороны Устинов один раз даже сказал: «Что- то я тебя в форме ни разу не видел». А я говорю: «Дмит­ рий Федорович, так в форме мы не смогли бы нормально поговорить. Меня бы воинс­ кая субординация сковыва­ ла». Он смеется: «Верно. Тог­ да и я сниму». И снял ки ­ тель, повесил на стул. — Значит, любимый цвет — не хаки? —Любимого цвета у меня вообще нет. Я считал, что любимый цвет у Тихонова — синий. Когда-то, во времена «Русских пингвинов» — зна­ менитого совместного хок­ кейного предприятия, со­ зданного ХК ЦСКА с «Пит­ тсбургом», — американцы предложили заменить тради­ ционные красно-синие цве­ та армейского клуба красно­ черными. Тихонова пыта ­ лись убедить в том, что чер­ ные трусы выглядят «более зловеще», а значит, более привлекательно для зрителей и рекламодателей. Виктор Васильевич на уговоры не поддался. В черных трусах я увидел его хоккеистов гораз­ до позже, в кризисный пе­ риод. Когда без заготовлен­ ного американцами и пы­ лившегося на складе «непра­ вильного» комплекта экипи­ ровки уже просто нельзя было обойтись — по беднос­ ти. — Конечно, на улице, в общественных местах вас узнают, не дают проходу. А возникают ли в связи с этим забавные ситуации? — Бывают случаи, когда видят — вроде знакомое лицо , в гляды ваю тся , а вспомнить не могут. Иногда смешно путают имя. То Вя­ чеславом назовут, как акте­ ра Тихонова, то Тихоном Васильевичем. — Как вы познакомились со своей женой? Кто она по профессии? — Татьяна юрист. Позна­ комились случайно, в трол­ лейбусе. — Когда муле — знамени­ тость, как это влияет на си­ туацию в семье? — Моя работа, конечно, отражается на жене. Когда мы жили в Риге, она была юрисконсультом в местной колонии строгого режима. Смешно, начальник коло­ нии обнаружил, что Татьяна — жена Тихонова, только через полгода, а заключен­ ные знали уже с первого дня. Я, кстати, перед ними не­ сколько раз выступал, рас­ сказывал о хоккее. Был лю­ бопытный эпизод, когда мы ездили туда вместе со знаме­ нитой актрисой Вией Артма­ не. Она потом удивлялась: «Что это один в первом ряду так смотрел на мои ручей?» А начальник колонии гово­ рит: «Так у вас же вон ка ­ кие кольца, а он самый крупный «специалист» в Латвии по ювелирным де­ лам». —Почему вы благослови­ ли сыпа на работу за грани­ цей, а сами не приняли ни одного подобного предложе­ ния? — Василия я поддержал прежде всего потому, что увидел, как быстро он осво­ ился в непривычной обста­ новке. Помню, после его пер­ вого года в Финляндии я посоветовал ему не торопить- ся принимать серьезное предложение и сначала как следует освоить язык. Пото­ му что по опыту Владимира Юрзинова и Бориса Майоро­ ва, которые там работали, примерно знал, сколько на это должно уйти времени. И вдруг Василий говорит: «С языком уже проблем нет. Даю интервью». Оказывает­ ся, он занимался по своей системе, и финский выучил за несколько месяцев. Что же касается меня, то, когда тренировал сборную, говорить об отъезде было не­ лепо, хотя, помню, канадцы предлагали подписать кон­ тракт прямо в самолете пос­ ле наших с ними новогодних матчей в Японии. Причем сумму я должен был проста­ вить сам. А потом? Может быть, звучит пафосно, но хо­ чется все же поднимать наш хоккей. И серьезной причи­ ной, почему не уезжал, было то, что не хотел бросать боль­ ную маму. А предложений, в том числе из НХЛ, посту­ пало много. Например, «Кве­ бек», когда собирался взять Каменского, Быкова, Хому­ това, давал три миллиона долларов, чтобы я прилетел главным тренером. Эх, деньги! Вот вы спра­ шивали о воспоминаниях детства... 42-й год, я трое суток сижу один в пальто в холодной московской квар­ тире и в прямом смысле уми­ раю с голода. Дело уже до­ шло до галлюцинаций — вот, кажется, открывается дверь снаружи, входит ка ­ кой-то незнакомец... Мама уехала под Волоколамск за картошкой. Взяла на обмен своп отрезы и старые отцов­ ские костюмы. Три дня она тащила на себе в Москву неподъемный мешок, кото­ рый в итоге нас спас. Кве­ бекские три миллиона — ничто по сравнению с той картошкой. — Случалось ли вам при­ нимать отчаянно-сумасброд­ ное решение? — Поскольку о хоккее вы говорить запретили, могу только из детских воспоми­ наний. В 43-м году, в три­ надцать лет с тремя пацана­ ми сбежал на Курскую дугу — посмотреть, что там оста­ лось после боев. Знали толь­ ко принципиальное направ­ ление и что ехать нужно с Курского вокзала. В тамбу­ рах, на крышах вагонов че­ рез всю воюющую страну мы невероятным образом все же добрались куда хотели. Уви­ дели целое поле разбитых танков. На обратном пути нас поймала милиция, но удалось сбежать из отделения через окно. — Помните свою первую любовь? — Первая любовь — это футбол. В 1948 году в соста­ ве сборной Москвы выиграл Кубок СССР. Игорь Нетто у нас играл, Толя Ильин... Быстренько всех разобрали по клубам, и я попал в «Ди­ намо». Легендарное, после­ военное. Уже получил фор­ му, познакомился с тренером Михаилом Якушиным. А через два дня оказался в... ВВС — по личному распоря­ жению Василия Сталина, который тогда курировал эту команду. Параллельно играл в шайбу за «Буревестник», а после того, как хоккеисты ВВС погибли в авиакатастро­ фе, перешел в эту команду и по хоккею. Футбол для меня кончил­ ся в 1952 году. Тогда после Олимпиады разогнали ар ­ мейскую команду, и на сбо­ ре в Сочи сразу оказались два полных состава — и ЦДКА, и ВВС. Ко мне подо­ шел Всеволод Бобров: «Не обижайся, Виктор, теперь у тебя туг мало шансов. То есть ты, конечно, пробьешься, но нужно будет долго ждать». А по хоккею я уже был трех­ кратным чемпионом страны, вот так и сделал свой выбор. — А могли бы сейчас тре­ н и р о в а ть футбольную команду? — Думаю, что в принци­ пе мог бы. В разных видах спорта для тренера есть мас­ са родственных моментов. Вообще профессия тренера сродни профессии режиссера — театральные люди со мной в этом соглашаются. И, меж­ ду прочим, в том, что тре­ нер, как и режиссер, чело­ век без возраста. — Гладя на вас, в этом убеждаешься сполна. Что помогает в 69 лет держать себя в такой форме? —Прежде всего, ежеднев­ ная напряженная работа. Я имею в виду настоящую, творческуто работу. А не дряз­ ги с Барановским, суды и рождения по инстанциям, которые только сокращают жизнь. И из-за которых уже три года нет времени книж ­ ку почитать. Помогают регулярная за­ рядка и пробежка утром или вечером. Только обязательно надо вносить коррективы с возрастом. Я до 1989 года бегал все кроссы с ребятами, причем сам вел бег. Потом понял, что делаю это через силу' и словно выталкиваю энергию, которая могла бы пойти на другое. Насиловать себя нельзя ни в коем слу­ чае. Поэтому сейчас мои про­ бежки — это всего полтора- два километра. Еще люблю теннис. — Соблюдаете диету? — Нет. Ем все и все люб­ лю. Опять же никогда не забуду мамины слова: «Не­ ужели мы когда-нибудь до­ сыта наедимся хлеба?» — А спиртное? — Не откажусь выпить с друзьями. Но немного, по­ тому что знаю, что чувство­ вать себя потом буду парши­ во. — У вас есть собака или кошка? —Есть пудель. Удивитель­ ная собака. Совсем как ре­ бенок. Когда жена была в больнице, забирался на ее подушку' и спал рядом со мной. —Сейчас кажется, что вы очень мягкий человек. Но ведь жесткость Тихонова общеизвестна. — В большом спорте жес­ ткость бывает необходима. Например, для того, чтобы вывести спортсмена из амор­ фного состояния, ступора. «Жесткий Тихонов» — это типичный ярлык. Меня им наградили те люди, которые видели, как я взрываюсь. Но отхожу гораздо быстрее мно­ гих. Человек я терпимый и утиею прощать. В свое время Ирина Ста­ рикова, жена знаменитого хоккеиста Сергея Старикова, выступила в прессе с крайне негативной статьей о Тихо­ нове. После этого трудно было рассчитывать даже на мало-мальски нормальные отношения между двумя сто­ ронами. Стариковы уехали за гра­ ницу. Но между НХЛовским периодом и нынешней бла­ гополучной жизнью за океа­ ном у них был сложный про­ межуток, когда Сергей даже работал на лесопилке. Поя­ вился едва ли не единствен­ ный на тот момент выход — «Русские пингвины». Не знаю, пожалела ли тогдаИри­ на о своей статье, но даже американцы с сомнением предлагали ей должность в московском офисе — мол, Тихонов никогда не простит, а решать должен он. И вот встреча в ЦСКА. Казалось, стены тренерской рухнут от напряжения. Ко­ нечно, Тихонов помнил все. И ему достаточно было ска ­ зать: «Нет». Но он знал поч­ ти критическую ситуацию Стариковых. Тихонов встал, подошел к Ирине, протянул руку : «Будем работать , Ира». —Покровительствуют ли вам, как раньше, люди из властных структур? — Сейчас мы живем слов­ но в другом измерении. Вся моя жизнь прошла на пре­ одолении — я в любом слу­ чае был обязан стать пер­ вым. Не поверите: за пора­ жением даже в товарищес­ ком матче следовал недово­ льный звонок сверху'. После второго места на Олимпиа­ де нас простили только че­ рез четыре года, за которые, как подсчитал Юрзинов, мы не проиграли не то что ни одного матча — ни одного периода. Сейчас внимания значительно меньше. К тому же наверху все быстро меня­ ется. Каждый раз прихожу, снова знакомлюсь. Добрый, хороший разговор. Обеща­ ния. Но вопросы остаются нерешенными. В какой-то момент я был оставлен бо­ роться один на один с ар ­ мейской системой. Слава Богу, есть еще авторитет Тихонова, а то мой клу'б уже давно бы растоптали. — Ну шшак мы не ото­ йдем от хоккея. Давайте вспомним, как вы занялись рекламой. •—Да уж, в первый и, над­ еюсь, последний раз. Кста­ ти, уговорила меня жена. Впрочем, вы сами все пом­ ните. Коммерческая деятель ­ ность американцев по про­ екту' «Русских пингвинов» Тихонова, по большому сче­ ту, не касалась. Он был до­ волен тем, что игроки вовре­ мя получали зарплату и даже съездили в турне по США, радовался перспекти­ вам ремонта арены. Но в какой-то момент Питсбург договорился о небольшом рекламном проекте с одной фармацевтической компа ­ нией, и вот тут уже потребо­ валось непосредственное участие Тихонова. Виктор Васильевич должен был сняться в видеоролике, изо­ бражая тренера, которому' леденец от кашля помог ру­ ководить действиями моло­ дого форварда Саши Харла­ мова. Съемочная группа уже несколько дней ждала в пол­ ной готовности, а Тихонова никак не могли утоворить. Свой отказ он, в частности, обосновывал печальным опытом... Игоря Доброволь­ ского. Когда известный фут­ болист снялся в рекламном ролике, он тут же получил от болельщиков прозвище Сникерс. В конце концов с по ­ мощью жены и напомина­ ния о том, что команде не­ плохо бы обновить форму, да и клюшки кончались, американцам удалось ушо- мать тренера на картинный кашель и фразу' «Саша, бро­ сай» — после приема пилю­ ли. А вот одобрительно при­ чмокивать с леденцом во рту Тихонов отказался наотрез. «Отработав» часть своей сцены, Виктор Васильевич на следующий день просто убил режиссера тем, что при­ был на съемку в друтой ру­ башке. Пришлось срочно «арендовать» голубую соро­ чку у одного из американ­ цев. ...«А собака-то негуля- ная!» — на третьем часу на ­ шей беседы Тихонов вспом­ нил о пуделе. Мы поспеши­ ли к выходу. Но куща там — Тихонова остановили еще у дверей кабинета. Пара фраз со вторым тренером — и Виктор Васильевич развел руками: «Надо еще задер­ жаться. Дела». Виктор ГУСЕВ, «Спорт-Экспресс Журнал»