Ленинец. 1991 г. (г. Липецк)

«Ленинец» № 3, 1991 г. НАСЛЕДИЕ к 100-летию М. А, Булгаксза «ПРЕДПРОЗА» ПИСАТЕЛЯ н н В 1991 ГОДУ испслня- ется 100' лет со дня рождения Михаила Афанасьевича Булгакова. Это сравнительно недавно от­ крытое Д.ТЯмногих из нас имя сегодня не нуждается уже в пространных комментариях— автор фантасмагории XX ве­ ка — «Мастера и Маргари­ ты», «Белой гвардии», «Те- атра.чьного романа» почти каждодневно предстает через новые тиражи книг, литера­ турные и исследовательские публикадии, г&огое из писа­ тельского наследия уже си­ стематизировалось, «разоб­ раны» для работы критика­ ми отдельные направления «жизни и творчества». И все же, несмотря на столь тщательную проверку временем, Булгаков остает­ ся для нас живьш и во м о ­ том непонятным. КГ сохраня­ ет в себе притяжение для новых вопросов. Они касаю­ тся не только булгаковской прозы, с которой, по выходу к современному читателю, мы познакомились раньше, чем с фельетонами. Но и булгаковской ^предпрозы»— работы на газетной 'полосе, публицистики. Предлагая сегодня читате­ лю подборку материалов, ко­ торые, как нам кажется, по­ могут прояснить «газетный» этап жизни писателя, тем са­ мым мы хотели бы отдать дань его мужеству гражда­ нина и журналиста. Герои ведь не всегда уже при жиз­ ни становятся трибунами, бVнтом может быть даже уход... М- А. Булгаков стал со­ трудникам газеты «Накану­ не», издававшейся в Берлине, и московского «Гудка» пос­ ле короткого пребывания в Московском ЛИГЧЭ (Литера­ турном отделе Главполигг- просвета при Наркомпросе) весной 1922 года. В «Гудке», как известно, Булгаков работал рядом с группой начинающих тогда литераторов — Юрием Сле­ шей, Катаевым, Ильфом и Петровым. Все вместе они и были, по воспоминаниям со­ временников, знаменитой «четвертой полосой», йсклу- бом безудержных остряков», веселивших читателей свои­ ми озорными фельетонами. рСотя уже в то время «клуб» этот не был одноро­ ден. И в большинстве своем колдеги по творчеству вос­ принимали Булгакова — сына священника, блестяще­ го эрудита — «на расстоя- ньи, как старшего по возрас­ ту, да и, пожалуй, по интел- лекту барина из прошлых». Вот как пишет, к примеру, о Булгакове «гудковец» А. Явич; «С виду это был барин, спокойный, доброже­ лательный, насмешливый... Грубо подтрунивать над кем- л и ^ ему не позволяло вос­ питание, но если он смеялся, то непременно в типизиру­ ющих масштабах». Может, именно из этой привязагаости к прошлым традйциям — которую Бул­ гаков подчеркивал даже в одежде — и. напротив, юно­ шески беспечного порыва навстречу новому его собра­ тьев по творчёству, и вырос затем последующий «т^с- кол»? Они по-разному реагиро­ вали на !«поступь истории», различно оценивали свой труд летописцев. Й однажды уйдя из газеты, Булгаков, в отличие от Катаева, Петро­ ва ичи Олеши. уже никогда не воспользуется своим ма­ стерством журналиста. «В Москве долго мучился, чтобы поддерживать сущест­ вование, служил репортером и фельетонистом в газетах и возненавидел эти звания, ли­ шенные отличий. — вспоми­ нает в своей автобиографии Булгаков. — Заодно и воз­ ненавидел редакторов, нена­ вижу их и сейчас и буду не­ навидеть до конца ЖИЗНИ». «Одно из самых дорогих для меня воспоминаний моей жизни — это моя работа в «Гудке», — пишет о том же времени Ю. Олешц — Т.ут соединилась.... и молодость моей Советской России, и молодость, если можно так выразиться, нашей прессы, нашей журналистики». Не правда ли, сейчас даже трудно поверить, что столь разные авторские оценки объ­ единили когда-то журнали­ стов на «веселой четвертой полосе». Знал ли Олеша о том, что сопутствовало, как пишет еда, «росту молодой России»? Скорее всего — да. В днев­ никовых записях Булгакова приводится в пересказе эпизод из самарских впечат­ лений Олеши — «В Самаре два трамвая. На одном надпись — «Площадь рево­ люции — тюрьма», на дру­ гом — «Площадь Советская — тюрьма»... Словом, все дороги ведут в Рим»- Конечно же, не нам су­ дить о тех, кто не мог или Н1е не хотел идти своей волей в этот новый, «со­ ветский Рим», Несомненно одно — балансировать ря­ дом с этой возможностью приходилось тогда постоянно, и сознательный риск стоил двойного мужества. Одним из первых фелье­ тонов Булгакова в «Гудке», как известно, была «Беспо­ койная поездка». Михаил Афанасьевич подписал его словами: «Монолог записал Герасим Петрович Ухов». Второй его фельетон, «Тай­ ны Мадридского дюра», за­ канчивался подписью: «Раз­ говор подслушал Г. П. Ухов». И через две недели после этого следовал фельетон «Как разбился • Бузыгин». подписанный; «Документы собрал Г. П. Ухов». Свеженький псевдоним Булгакова — Гепеухов — после внимательного прочте­ ния. конечно же, разгадали, И обсуждение этого события велось уже не только с пози­ ции карьеры Булгакова- Был ноябрь 1923 года. Время, ко­ гда писатель в своем дневни­ ке назначит себе дальнейшее поведение фразой «будем молчать». Молчать, конечно же, можно по-разному. И явное безразличие к<юбилейных фельетонов» Булгакова, ко- нечно, неравнозначно от­ сутствию авторского отноше­ ния к предмету — нередко многие из описываемых на 1 ’а.зетной полосе событий по- л>^али затем у Булгакова продолжение в «фельетонах для себя», его дневниковых записях. После выхода в свет фе.тьетона «Ноября 7-го дня» (Как Москва праздновала), в примеру, в дневниках писа теля появились такие стро­ ки: «Для того, чтебы разра­ зиться хорошим революцион­ ным рассказом, нужно преж. де всего самому быть рево-. люционером, и радоваться наступлению революцион­ ного праздника. В противном же сл.учае, рассказ у того, кто им разразится по денежным каким псбуждениям, поду­ чится плохой». Стоит ли говорить, что «разразиться хорошим рево- люционньш рассказом» Бул. гакову так и не предостави­ лось случая. Да и возможно ли было? Когда среди все- общего романтического па­ фоса демонстраций скептиче­ ский ум замечал для себя: «Впереди оркестр. Распоря- жались порядком верховые в кепках, с красными нарукав­ никами — повязками. Двух видел — у обоих из-под за­ дравшихся брюк торчат за­ вязки подштанников. С ЕГОДНЯ можно еще достаточно четко опре­ делить граничь! време­ ни, когда газетное дело из об­ ласти информации перешло в инструмент идеологии. Хотя опять-таки сегодня, ког­ да в -«школьной» па­ мяти ншв еще посыл о «партийности» литерату­ ры, искусства, и, тем более, журналистики, с трудом уже верится, что некогда газета была демократичной и про­ сторной лабораторией для большого братства русских советских писателей- И там не только зарабатывались деньги — приобретались не­ обходимые, . каждодневные навыки писать, «набивалась к перу» рука. Потеряны за годы борь­ бы «принципов» яркие метафоры, талантливые строки... Смогут ли они, хотя бы в малой ме- ре, окупиться вдохнЬвением и верой тех. кто творит уже сегодня, под знаком нового Закона о печати? Дай-то Бог. И все же, из всего пере^ житого надо учиться делать' выводы. А для этого необхо-’ ДИМЫ исследования, серьез­ ная, кропотливая работа, воз­ вращение к дневникам и би­ ографиям. «Был на заседании, обсу­ ждавшем первые темы и на­ звание нового журнала,—пи­ сал М. А. Булгаков. —Кру­ той поворот влево; журнал должен быть рабочим и с классово - птоизводственным заглавием. Тщетно С. отста­ ивал кем-то предложенное название «Петрушка», Назо­ вут («Тиски» или «Колово­ рот», И.ПИ как-нибудь в этшн роде». Уже через полгода эти размъппления продолжатся Фразой: «Мы вое люди идео­ логии», — действует на ме- ня, как зв>тс кавалерийской тоубы». И, наконец: «С ужа­ сом почувствовал, что я пи­ сать фельетонов больше не могу. Это надругательство надо мной и над физиоло­ гией». Было начало 1925 года. Недалеко время, когда ито­ гом 4-х летнего сотрудниче­ ства с газетами станет для Булгакова решение навсегда расстаться с журналистикой,- Поиготовила Татьяна ЩЕГЛОВА. /ОЛ' К Х ри его ( С ^йс*{т е^л^ „ Корни села Паршиновка Ак неоднократно уже писала Добринская районная газета, в нашем крае есть немало ар­ хеологических памятников, относящихся к древнейшей культуре человечества. Од­ ним жз таковых и являет­ ся неолитическая стоянка первобытного человека, рас­ положенная на правом бе­ регу Битюга в направлении населенного пункта Ровенка от села Паршиновка. Об этой стоянке я узнал в 19Ш году, когда работал там директором школы. |Все свободное время отдавал я работе по краеведению. Тог­ да бьш) немало молодых лю­ дей. интересовавшихся исто­ рией родного края. Помогал мне модадой учитель Нико­ лай 'Николаевич Травин. Он­ то и рассказал однажды о .любопытном месте на окраи­ не его родного села, где многие поколения паршинов- цев находили замыс-шватые камни и черепки с непонят­ ной росписью. Потом мне. и ребята стал'И приносить оттуда .камни и осколки горшков — неолитические орудия труда и остатки ке­ рамических изделий бытово­ го характера. Я, конечно же, сразу .ре­ шил принять меры к сохра­ нению археологического па­ мятника. Но обстоятельства не позволили сделать этого. В бытность В. Г. Журкина председателем колхоза «'Кра­ сный Октябрь» место это было безжалостно распахано и пробороновано, И когда мы пришли туда, то на чуть всхолмленном поле застали лишь большое зольное пят­ но. Несомненно, некогда это было местом огромного ко­ стра, горевшего не менее сот­ ни .лет. Люди еще не умели тогда добывать огонь и по­ лучали его, чаще всего, от лесных пожаров или уда­ ров молшш. Возможно, .древ­ ние паршиновцы запалили этот костер еще в эпох\' па- леолига... Невдалеке от зольного пятна находились жилища и хозяйственные постройки. В ■культурном слое найдены бы­ ли орудия труда, бытовые предметы, женские ^жраше- ния, амулеты. Огромное чис- ло этих и других предметов, увы, осталось на руках пар- щиновских ребятишек и, похоже, безвозвратно погиб- -ЛО. Однако некоторые пред­ меты из ЭТОЙ богатой стоян­ ки хранятся и в моей скром­ ной коллекции, которую вот уже несколько лет я демон­ стрирую своим ученикам и воспитанникам. Последний раз я выставлял ее пепел цекабрьским заседанием 1990 года районного историко-кра­ еведческого клуба старше­ классников. Наиболее инте­ ресные вещи — это деталь зернотерки, ручное рубило. хорошо сохранивш'ийся ка­ менный молоток, обломок большого каменного топора, скребла, резцы, наконечники стрел, керамика с различным орнаментом. Об обнаружении и варвар­ ской ликвидации Паршинов- ской стоянки мы соейщиж тогда в Липецкий областной .музей краеведения, И на ар­ хеологической карте области отметили Паршиновскую сто­ янку первобыиюго человека. Я показывал орудия труда и керамику специалистам. Собранные нами материа­ лы, а .также анализ их мес­ тонахождения и другие ис- точваиси позволяют сделать вывод, что Паршиновская стоянка имела первые посе­ ления в эпоху среднего па­ леолита, а расцвет ее отно­ сится к эпохе позднего нео­ лита (5—7 тысяч лет до н. э.). Далекие предки паршиновцев не знали металла, но зато умело изготавливали лук. стрелы и рыболовные при­ способления. В непроходимых местах, где водились товда мамонты, пещерные медведи, зубры и множество других животных, они добывали се­ бе рищу и шкуры на одежду. По данным А. Ф. Мартынова, в реке Битюг раньше было много белуги, осетра, стерля­ ди. сомов. А находки оскол­ ков керамических изделий говорят, что на огне готови­ лась мясная и рыбная пища с применением собранных в диком виде, а, возможно, и выращенных злаков. Понятно, что спец 1 ^ичес- «ие условия труда, необхо­ димость защищаться от хищ­ ников и набегов других пле­ мен, а равно и охота на круп­ ных животных заставили в то время паршиновцев спло­ титься в первобытный кол- .тектив родственников, шить и тоудиться сообща и иметь общее имущество. А найден­ ные нами предметы шаман­ ской атшбуташи указьшают и на наличие религиозных ве­ рований. Подробное изучение Пар- шиноБской стоянки и окру­ жающих ее территорий сегод­ ня необходимо. Ведь Приби- тюжье, как со стороны Доб- оинского, так и со стороны Мордовского района Тамбов­ ской области, заселялось в доисторические времена. Об этом говорят сохранившиеся курганы в районе Ровенки и на юг по дороге от Кужно- го. В девятнадцатом веке, как сообщают дореволюци­ онные издания, здесь стоя­ ли каменные «■&бы», увезен­ ные затем в Воронеж и Та^л- бов. Следует поискать и ме­ ста поебывания доевнейшего человека в треугольнике Пар­ шиновка — Нужное — Ро­ венка... И. ВЕТЛОВСКИИ, краевед. Добринский район.