Ленинец. 1990 г. (г. Липецк)

«Ленинец» № 47, 1990 г. и з п о ч т ы «РАДУГИ» ПРОЗА ЕЛЕНА Т ЕБЯ НЕГ, но многое напоминает о времена, когда мы верили все- шлию любви и беспечно транжирили мгновения, пред­ назначенные ’ам даоим. Ме­ сяц назад ты прозвучала каб- дунками по клавишам-ступе­ ням и ушла, чтобы остаться в памяти, исчезла, оставив ведпоминания да свой голос на магнитофоиных лентах, а в квартире все осталось по- прежнему — кажется, вот- вот прошелестят белое пла­ тье, и в комнате возншшынь ты, Елена. От античных ца­ риц, от прекрасных и пре­ мудрых тезок достались тебе ясный узя. гордая стать и нежное лицо, озаренное вкут- п о э з н я БАЛЛАДА О СВОБОДЕ Вращала лошадь жернова В гд^окой тьме подвала. По кругу шла не год, ие два Привычно н устало. Ей только 6 два часа вздремнуть, Бедро вода! прохлади^ ^ сека клок — и снова в вухь. Унылый, безотрадший. Меж тем, пока она во мгж Вела 1 фуги без счета. Пять войн случилось ва земле П два переворота.. Людские страсти стороной не обошли и клячу. Увел хозяина конвой И всю семью впридачу. Наутро мельницу сожгла От имена народа. Но лошадь все-таки снаелк — И вот она ~ свобода! Свобода! Роща н ручей. Дрожащий в дымке лета, И жар от солнечных лучей. И резь в глазах от света. Скакать, как в детстве, -— хвост трубой, Смешт^ от счастья, глупО|й... Но крутит лошадь головой. Уставясь в землю тупо. Губами тронула едва Траву, ЧТО брызжет сок(Ш, Потом шагнула раз... к два... Но кцк-ю странно, бохюи. Рванулась старая вперед К полям необозримым. Но властно вбок ее ведет, Я вновь круги она дает. Косясь на жернов мнншидВ Опять в ушах ее звучат Скрин жерновов привычный, Н злое щелканье бича й крик возницы зычный. Она упала ца траву. Смешно взбрыкнув ногами. 6 глазах незрячих наяву ^ Подвал ходил кругами.. Виктор Осколков ЗАТЯЖНОЙ ПРЫЖОК Откинул двертог, шаг и шив! Парвпш, раскинув руш-крылья, Без напряженья, без усилья.. Исторг и страх в тебе слались. Ни серых дней, ни маеты — Озноб свободного паденья! Ты за собою сжег мосты, И нет надежд на возгращенье. А ветер злой дерет лицо, А бездна и страшит н манит... Пора бы дернуть за кольцо. Иначе парашют обманет. Все 01 ц:^виее беда. Все суматошней пляска пульса^ ...Уже на долгае года Прыжок твой дерзкий затянулся. Анатолий Фисенко ренним светом, а мне — счастливая Случайность, когда-то соединившая нас во 1 преки характерам и цро- фессиям — я историк, ты — биофшИк. Дома после работы мы включали магнитофон, а че­ рез неделю-другую вновь про­ слушивали былые споры и тревоги, уже наивные для нас и тем дорогие вдвое. Вот и сейчас в.ращаются кассеты — и снова мы спо­ рим о жизни, о моей и тво­ ей работе, которую я стре­ мился и не мог понять. Ты Утверждала: люди, умирая, не исчезают бесследно, а пе­ реходят в иное состояние, оастворяются в новой комби­ нации атомов, чтобы в беско- нетаом круговороте материи возродиться в последующих поколениях. Раньше верили: в каждом творении мастера заключена частица его души, но ведь любой из нас остав­ ляет незририый след на всем, к чему причастен, и чем ак­ тивнее мы, тем больше био­ частиц насыщает всеобщее иш}юрмационное поле Земли. Кто знает, что в нем? Незапи­ санные стихи Пушкина, сож­ женный роман Гоголя, сокро. вища Аледсандрнйской б ^ - лиотеки?.. Как радиоволны, начавшие путь, летят в бес­ конечность. таК; и наше соз­ нание обречено на бессмер­ тие. Человек-сеятель, факел. Сгорать, как Данко и Проме­ тей — что может бытп луч­ ше? А я не верил, даже когда в инЬтшуте по твоим черте­ жам смонтировали эюшерн- ментальный Собиратель био- частац. «Выходит, можно уз­ нать секреты Леонардо да Винчи, но не ведать, чем за­ нимаюсь я, когда ты задер- Исиваешься в лаборатории?» ;Гы же шутила, что для это­ го не нужно быть ясновидя­ щей. но однажды позвонила, мол, дежуришь до утра, и я могу беспрепятственно зани- матьс.я своими тайными де- лшнками. Впервые после свадьбы я остался один в пу­ стой квартире, пробовал чи­ тать, но строчки прьи'али ак­ робатами, и вдру>^ стран­ ный сон смежил мои веки: квадратная комната без окон, пестрые огоньки на стенах, причудливое кресло — и я — одновремашо в нем и как бы повсюду. 3x0 было удиви­ тельное ощущение — меня несло в людском водовороте по каменным' руслам улиц, я гнал собачью уцряжку сре­ ди торосов, пльш в индей­ ской пироге, крался с к<шь- ем в саванне — и в обликах мужчин, жешцин, детей — искал — или искала? — один, но чей? А огоныш в комнате переяшгивались ш:е тревожнее и вдруг слились в сверхновую звезду' — она полыхала ясным, чистым ог­ нем. Затем кто-то позвал ме­ ня и все исчезло. Рядом лежала раскрытая книга, УЮТНО мерцала настольная лампа, а в чернильном мра­ ке за окном не проглядыва­ лись даже соседние дома. Сльшались только монотон­ ный шепот вет'ра и шорох дождя. Да, это ветер... Я по­ чти поверил этому. А утром пршдли незнакомые люди и сказали, что тебя нашли воз­ ле действующего Собирателя в кресле-накопителе непод- даяшую, с закрытыми глаза­ ми — будто живую. Они объ­ ясняли про непредвиденцую перыйевд’ фаз. но я' пошшал одно: тебя нет. Дотом они заходили снова, мэлчали или повторяли обязательные обо­ дряющие слова и лишь сего- дая робко спросили, не ос­ тавляла ли ты формулу кор­ ректировки Собирателя, раз­ ладившегося с той аварии, ибо у них не получается от­ ладка, а записей ты не вела, во всяком случае — на ,ра- ' боте. — Видите этот магнито­ фон? — устало сказал я. — В последний вечер она гово­ рила о_своих исследованиях и твпервые произнесла какую- то формулу. Можете запи­ сать — у меня профессио­ нальная память. И я перечислил непонят­ ные мне символы, безразлич­ но следя за бледнеющими лицами ученых. А час на­ зад позвонили из института и долго благодарили, пока я зло не повесил трубку. Мне бьшо не до того — я нако­ нец отыскал ту заветную пленку и прокручиваю ее уже в седьмой раз, все ещ е , надеясь услышать искомую фороиулу, а ее нет ни здесь, ни на прочих кассетах. Отку­ да же она взялась, кто под­ сказал ее? Я верю — это Лена. Лунный свет, широ­ кой полосой врываюзщийся в окно, ветер, колеблющий за­ навеску — все это тоже сша, любящая и вечная. Я сижу у распахн.утого ок­ на. в вьщшне просторно рас­ плескались звезды — ше-тз среди них ее глаза. — Елена, — шедчу я им, — отзовись. Валерий Желябовский восседаем втроем в ресторации еГагра», Пьем сухое, которое здесь к шашлыку подают. Слава Богу, не мучат пока ни гастрит, ни подагра, мучит русская мысль, что возьмут — и из этого рая пешрут. ' Между тем вспоминаем какве-то бурные годы, И смеемся, и чувствуем, как навернулао» слеза, н.на нашу веранду порой залетают небесные воды, и <10 даже в Абхазии летом бывает гроза. Так поднимем стаканы, дадим этой туче продлиться и забудем тревоги по древнему долгу гостей! По ночам в стороне метрополии грозно . сверкают зарницы. Но ни грома оттуда пока не слыхать, ни вестей. В это смутное время так славно друзьям повстречаться и выпить ме-нибудь возле моря, н возобновить разговор. !ак поднимем стаканы за все, что успели увидеть в этой жизни, — короткой, как ливень, катящийся с г«ч».