Ленинец. 1990 г. (г. Липецк)

Д о м Митиных почти на самом краю села. Дом как дом. Не хуже и: не ^ лучше десятков других, рас- у положенных на этой же улице. Крытый жестью крепкий «пятистенок» с целым набо­ ром просторных надворных построек. И все-таки есть од­ на особенность, которая замет­ но выделяет его из остальных. Согласитесь, совсем нечасто можно увидеть теперь пусть и небольшую, но настоящую кузницу, полноправно занимаю­ щую отведенное ей место на земле. А ведь были времена, ‘когда она, наряду с церковью и по­ гостом, являлась обязательным атрибутом российской дерев­ ни. Да и сейчас, наверное, удары молотка о наковальню вызывают у нас, людей, отор­ вавшихся от земли, чувство душевной неприкаянности и бо­ ли. Вину за то, что мы в хо­ де многочисленных «деревен­ ских» экспериментов растеря­ ли что-то очень важное. Не только комбайны и тракторы в конце Концов виной тому, что исчезли лошади из крестьянско­ го хозяйства. И не оттого сто­ ят запущенными церкви, что человек шагнул в космос. Не научный прогресс вытеснил кузницы из сельской жизни! ПООДАВК НА СЧАСТЬЕ Н ИКОЛАЙ Васильевич Митин — потомственный кузнец. Отец его — Ва­ силий Иванович, был извест­ ным на всю округу мастером своего дела. И сына (а всего в семье было шестеро детей) сызмальства обучал ремеслу. Не жалел ни сил, ни времени. СлоВ|Но з!нал_; не пропадет да­ ром эта наука. Вспоминая те годы, Николай Васильевич оживляется. На задний план отходят нужды и лишения голодного детства, пришедшегося • на военную и послевоенную пору, когда ра­ ботать приходилось до соле­ ного пота сначала за 200, а за­ тем 400 граммов хлеба в день. На памяти, как рано утром после первых петухов, вдыхая прохладный утренний воздух по мокрой от росы траве, от­ правлялись они с отцом в кол­ хозную кузницу, неся в узел­ ке нехитрую, снедь. Как разжи­ гали огонь в горне, плавили металл, а он, подрюсток, жад­ но ловил наставления строгого главы семьи. Сейчас ему самому шесть­ десят, хотя .свеж, бодр, крепок и довольно лепсо управляет­ ся с тяжелым молотом —■а у людей всегда есть дело до хорошего кузнеца. Взять хотя бы ковку рабочих лошадей. Не много сейчас в пригород­ ных селах людей, которые бы взялись исполнять эту «опе­ рацию». Казалось, все просто, а сколько нужно умения, что­ бы не загубить коня! Стали забывать это распространенное когда-то ремесло. Николай Васильевич кует с пятнадцати лет. Отец, подго­ товив себе замену, ушел ра­ ботать на строившийся Ли­ пецкий тракторный завод. А он остался за колхозного куз­ неца (в хозяйстве насчитыва­ лось тогда несколько сот ло­ шадей). Был мал да удал. Мо­ лотобойцами у него работали дяди в несколько раз старше. Но уважали за хватку, за уме­ ние «понимать» металл. Пять лет отработал он здесь. Ушел в армию. Но вернувшись домой, устроился, как и отей, в кузнечный цех Липецкого тракторного завода. Там и отработал более 30 лет. Кто хоть однажды побывал здесь, знает, что это такое: жар пе­ чей, грохот паровых молотов. Солдатские вдовы Выйдя на пенсию, не стал, да и не смог сидеть без дела на лавочке. Обустроил прямо во дворе родного дома, что в селе Ленино, небольшую куз­ ницу, сложил печь, которая при всей неказистости может доводить температуру до 1200 градусов, я застучал с тех пор молот о наковальню — вновь ожил отцовский инструмент. Пошли люди, кто с чем. Но рассказывая об этом, Николай Васильевич несколько раз под­ черкивал ~ денег он почти не берет. Чудился нам за его словами страх перед невиди­ мым фининспектором, который вдруг прочтет эти строки да и явится в одночасье — заста­ вит платить патент за заня­ тия индивидуальной трудовой деятельностью, а то и закроет кузницу. С большим интересом рас­ сматривал я изделия мастера и, конечно, в первую очередь подковы, прикосновение к ко­ торым, как известно, приносит счастье. Здесь их целый набор — большие и совсем малень­ кие, под которые и лошадей, пожалуй, не сыщешь. Разговаривали долго. Но, рассказывая о себе, своей про­ фессии, был кузнец серьезно озабочен будущим дела: — Умирает кузнечное ре­ месло... Что ж, может, действительно ничего удивительного нет в том, что даже сын Митина Николай работает в городе га- зоэлектросварщиком, а на хло­ поты отца смотрит как на причуды? Перестала интересе вать молодежь эта престижная когда-то профессия. Некому мастерам передать свое богатое наследство. От­ того вместе с радостью не на­ прасно прожитого дня бро­ дит эта боль в душе потомст­ венного кузнеца Митина. Газета совсем недавно пи- -сала о вымирающей профес­ сии плотников, некогда тво- ривших чудеса в родном по­ селке. Теперь вот новая проб­ лема — мастеров кузнечного дела. В общем, на фоне ос- 'тальных наших бед эти — не такие заметные, значимые. Только как представить себе- йашу деревню без лихого куз­ нечного перезвона, свежих па­ хучих стружек! «Русь уходя­ щая...»? С ПОРЯДИМ, с. Ленино, Липецкий район. ...И милосердие иногда сту­ чится в их сердца... обы 1 ^- новенные люди... в общем, " напоминают прежних... квар­ тирный вопрос только ис­ портил их... М. БУЛГАКОВ. Эта комната с порога пахнула на ‘ меня не только лекарствами, но и ед­ ва уловимым чувством беспомощности, одиночества и чего-то еще, так -быстро исчезающего из нашей быстротечной жизни. Старенький, на деревянных подпор­ ках диван, такая же потертая тумбоч­ ка, стол и сервант, наполовину запол­ ненный лекарствами, ватник под по­ душкой и больничный халат с тесем­ ками — мало что здесь напоминало жи­ лую комнату. Спасибо соседям, не за­ бывают о ее хозяйке, больной пожи­ лой женщине. Одни диван подарили, другие — стол. Светильник прибили у самой кровати, чтобы доставала Еф­ росинья Елисеевна до выключателя. Оказываются годы, две парализации — стало трудно двигаться, почти невоз­ можно спускаться по лестнице. Раньше, бывало, частенько сидела Ефросинья Елисеевна внизу на скамейке. Ды­ шала свежим воздухом и ждала кого- либо из знакомых — попросить за продуктами в магазин сходить. И не было случая, чтобы кто отказал. — Мир не без добрых людей, — считает Ефросинья Елисеевна. — Сосе­ ди по дому помогают, чем могут. «Ско­ рую», когда надо, вызывают. А всем не­ обходимым снабжает Филипповна, спа­ сибо ей. Мария Филипповна Воронина, соци­ альный работник райсобеса, заботится о двенадцати одиноких пенсионерах, нуждающихся в помощи. Ефросинья Елисеевна Кривцова — одна из них. По нелегкой судьбе этой женщины, как по кольцам дерева, можно увидеть тяжелое прошлое нашей страны. После­ революционная неразбериха, граждан­ ская война, смерть деда от рук банди­ тов, забравших и единственную кобы­ лу. в доме, затем — бегство семьи от преследования банды в Куйбышев, тиф, голод. Но замужество, как до сих пор считает Ефросинья Елисеевна, сча­ стливое. Затем — Великая Отечествен­ ная. Мужа забрали, когда ждала она своего пятого ребенка. Так и не узнал красноармеец Дмитрий Кривцов о его появлении. В 1944 году получила Еф- ррсинья Елисеевна на него извещение: пропал без вести. Не одного его унесла война. ^ Мама померла в эвакуацию. Нена­ долго пережил ее отец. Сестра с брать­ ями , была до конца , блокады в осажденном Ленинграде. Один из братьев, шофер, тогда же погиб. Дру­ гой пропал вести. Пятерых детей пришлось воспитывать самой. Пухлый фотоальбом, заласканный до блеска слабыми старческими руками, многое приоткрыл мне из жизни Еф­ росиньи Елисеевны. Был он накрепко БЕССЕРДЕЧИЕ перетянут резинками, чтобы не выпали на пол фотографии — единственное, что скрашивает одинокие вечера этой жен­ щины. Бережно хранятся в альбоме многочисленные снимки, вес&ма харак­ теризующие послевоенную ударную эпоху. Но преобладающее количество фотографий ~ семейные. Пятеро детей, двенадцать внуков, четырнадцать пра­ внуков. Да вот беда — увидеть их всех разом можно разве что в фотоальбоме, поскольку живут они в далеком сабир- ско!^ городке и часто приезжать не мо­ гут. Раньше жила с'ними и Ефросинья Елисеевна. Но после парализации врачи посоветовали , сменить климат. И реши­ лась она на переезд в Липецк с одним из своих сыновей и его семьей. Здесь же, в который раз, горе настигло ее: умер сын, запила невестка... Так оказалась Ефросинья Елисеевна в этой комнате с подселением, выданной ей райисполкомом Советского района как вдове фронтовжа. Трудовая книжка Ефросиньи Елисе­ евны, исписанная благодарностями «за высокие производственные показа­ тели», хранит в себе историю о мытар­ ствах в погоне за финансовым обеспе­ чением семьи. Станочница, слесарь, уборщица, сторож, десять ле^ работы в колхозе... Свой долг гражданина она видела в том, чтобы честно трудиться на любом рабочем месте. Долг матери — воспитать одной пятерых детей. И вот наступило время получать про­ центы с «должников». Шестьдесят руб­ лей пенсии, различные льготы, внеоче­ редная комната. С другой стороны —• посылки, открытки и денежные перево­ ды из Сибири. Не забывает и внук, проживающий в Липецке. Но,_ как из­ вестно, жизнь в комнате с подселением привносит определенные сложности. Особенно для тех, кто одинок и безза­ щитен. Фото в. Садчикова. (ТАСС). Полтора года назад, когда выехала из соседней комнаты семья Сорокиных, устраивавшая в квартире пьяные дебо­ ши, появилась у Ефросиньи Елисеевны надежда на долгожданный покой. , И потому так радовалась Она новым со­ седям по подселению Бугаевым. Семья как семья, двое детей. Дружба с ними завязалась — не разлей водой. Одна­ ко, вскоре стали появляться у жильцов обоюдные претензии. — Живешь, а полы не моешь, — уп­ рекали супруги пожилую женщину. — Не ходите через мою комнату на балкон, — в ответ им заявила Е1фро- синья Елисеевна. С того все и началось. Сейчас труд­ но определить, чьей вины было больше в начале этого конфликта, но с каждым днем взаимная неприязнь соседей по подселению разрасталась, втягивая в эпицентр конфликта все новых свидете­ лей. Как водится в таких случаях, по­ бедил сильнейший. И в результате: вну­ ка и знакомых Ефросиньи Елисеевны, приходящих ее навестить, едва ли не выставляют за дверь. Соседи запрети­ ли ей появляться на кухне, когда они там готовят или обедают. Больной жен­ щине не раз давали понять, что явно лишняя Она в этой квартире, и вообще зажилась, дескать, на земле. Соседу, пришедшему по просьбе Ефросиньи Елисеевны прибить светильник над ее кроватью, супруги прямо заявили: — Нечего портить наши стены. Результаты «холодной войны», веду. шейся между соседями, незамед.чительно сказались на здоровье и без того боль­ ной женщины. А после эпюода на кухне, происшедшего в прошлом году, знако­ мые не раз видели Ефросинью Елисеев­ ну в слезах у подъезда, не решающуюся зайти в свою комнату. Случай этот в разряд обычных кухонных ссор никак не вписывается. Даже милиционер, с опорного пункта, • повидавший многое- на своем веку, был ошеломлен, когда • пожилая женщина обратилась на пункт с жалобой: избили на кухне. - - Не раз я ругалась по этому пово- ду с_1^аисой Бугаевой, рассказала мне Мария Филишюьна. — нес оа ИН ответ: жалко тебе ее — забирай к се­ бе жить,- С просьбой о пбреселении мы неоднократно обращались к председа- телю Советского райисполкома Г. С Косолапову. Он посоветовал подавать в. суд, поскольку отдельную комнату вы­ делить не может. Однако, в нашем рай­ оне нет товарищеского суда. Да и Еф­ росинья Елисеевна не тот человек, ко­ торый будет с кем-то судиться. Вот и плачет целыми днями. Здесь к месту посетовать о дефиците в наших душах таких чувств, как со­ страдание, сочувствие, соучастие. Одна­ ко, не получается ли порою так, что а нетерпении к ближнему, в нежелании пойти на уступки мы близоруко усмат­ риваем один лишь моральный аспект проблемы? А если коснуться правового? Подумаем вместе: как можно было а восемнадаатиметровую комнату с под­ селением пропиейть семью из четырех человек, зная при этом, что в соседней комнате-проживает больная пожилая женщина? Согласитесь, что легко лю­ бить а&трактного человека, слабого и беззащитного, пока не начнешь делить с ним жилплощадь, постоянно сталки­ ваясь на общей кухне. В подобных стычках и кухонных баталиях не то что милосердие растеряешь, но и любое- другое чувство доброе в душе заглу­ шить не сложно. Поэтому все наши призывы к гуманизации будут носить, общий характер до тех пор, пока не ре­ шим мы вопроса о правовой защищен­ ности вкупе с жилищной проблемой. Недавно закончилась Неделя мило­ сердия. Сколько красивых и нужных слов было сказано о гуманизме и сост­ радании! Но как все это не сочетается с тем, что человек, оторванный от близ­ ких, затворенный в своей скорбной келье, со страхом встречает и провожа­ ет новый день. Наказание страшное, за что — неизвестно. Не ждет ли и . нас. оно, ведь никто не может быть от этого эктраховэн. Ни дети Ефросиньи Елисеевны, ни супруги Бугаевы, ни те, кто выдавал им на комнату ордер. Не нашим ли отношением к беспомощным, нуждающимся в поддержке и добром слове, определяется уровень всеобщей гуманизации общества? _ .-.Уходя от Ефросиньи Елисеевны, я уже знала, ЧТО надолго останется бо­ лезненным рубцом в моей памяти. Это» непослушные слезы в глубоиих морщи­ нах лица женщины, не сдавшейся пос­ ле .многочисленных потерь и невзгод, —но-слймденной в столкновении с бес­ сердечием. К месту ли, тогда же всплы- да в памяти полузабытая фраза фило­ софа: «Разве всякий плач не есть жа­ лоба, а всякая жалоба не есть обвине­ ние?». С. ПЛАСТИНКЦНА.