Ленинец. 1989 г. (г. Липецк)

21 ’Лмл Нет к<шца у о^учального кольца — У яобвв кгаец бывает. Мне не надо твоего лица И семейного покладистого рая. Я уйду в поля, где бродит ветер. Сказку давнюю у них подслушаю,. Как жила другая девочка на свете И прозвали ту дш1Ч(шку хохотушея. Отчего же, отчего, скажите,чапй№ Грусть нз зе^^еала глядит все чаще? Я прижмусь щекой ' к березе тонкой. Шелести мне сказки новой нить. не знаепш, до чего же горько Жить вдвоем в одинокой ^гга. Может оттого, скажите,чащи, грустыгазе]нала глядит все чаще-.. Нет конца у обручального колыщ — У любш ксшш^ (дотает. Мне не надо твоего лица И семейного покладистого рая. Я уйду и поля, где бродит ветер. Сказку давнюю У явх подслушаю. Как жила другая девочка на свете Звалн ту девчонку хохотушей... ■в с эбш ВИНИЯ в гранитной шинели , Стоял он на площади, Своей головою в небо врастая... А я была с четверть его пьедестала. А я была маленькой, В маминых валенках. А надо мною — огромные беды. И я не от тех, кто работал в ватниках. А от него Ожидала победы. А люди с трехсменки шагали устало. Гасили огонь в обожженных кварталах А люди копали . траншеи, канавины И тяжко дышали на варежки рванью. - ..А я не от них ожидала победы. Шля партизанить дети н деды. Заживо парни сгорали в пламени. Солдаты шли в бой с незажитыми равамн, И слепли, И глохли, И падали где-то... А я не от них ожидала победах. Большой и усатый с бровями намокшими В гранитной шинели Стоял он на площади. И люди казались такими маленькими У этого памяишка. Простите, люди, с глазами упрямыми. Простите, люди, с бинтами алыми. Посетите, люди. Которых уж нету... Ведь я не от вас ожидала победах... Пусть рядом с его живущим бессмертьюн Жизнь каждого больпю, значимее станет. Я верю, Я знаю, что нашим детям Не быть №льше Четвертью пьедестала... --------------- ------------ стр. 4 ------------------------- Сколько стоит душа? Ни гроша. На иее не придумана мода. И живет на земле не гре|1а. Золотая душа квазшаодо. Он ягавет неприметен и сер В этом вшре комфорта и лоска, В этом мире, где каждый не!» Обнажен, как Венера Милосская. Недоросток, уродец, гор^н Красоты постоянный свидетель Носит он на своем горбу Непосильную добродетель. Все мы—немножко бродяги. Уйдем от привычных дней. Чтоб в небе горели медведиц 'коряхи. Чтоб совы 1(ьхганиля у шалашей. Сегодня я буду далекой дикаркой, Сорвавшей замки я забывшей запреты. Из ветреных во:ш я выйду рухжлкрй. Вся голубая от лунного света. А после не будет лунного света, Я буду белой на черной траве. Гуляпщя степь и ознобы рассветов. И волны морей заходят во мне... И будет меня, босую и грешную, В трацг окунать, как в купель с водой. О, это небо куда-то ушедапее И мягкость земля с ноющ^ травой... Я буду дикаркой, ревнивой и вершЛ. Я—плеаш, я—пламя. Я память свалю. В степи из осоки Кинжал себе сделаю И если разлюбишь—тебя убью! стр. 1 3 ------------------------------------------- Есть в полях уже что-то зимнее, На дорогах — осенняя а^тть. Ветер стонет, качаясь сильно, Пьяно падает прямо ( на грудь. С винных листьев хмельное слизывал. Пил, наверно, у каждого леса. Пил шампанские желтые брызги В эгах, цвета вина, перелесках. Не кручинься! Ну будь мужчиной! Не грусти о зеленом и теплом. Южный ветер с твоей любимой Где-то бегает с гор но тройкам. Он — курортник, такой ухаяюрвый. Не кручинься, мой северянин. Мой прямой, ' м (^ метелью крещенный Не ещшожды градом раненный. Ты — напортсть^ ты упорный. А таких не обходит счастье. Перевет|ш ты горе чщ>ное, Переветрн лихое ненастье! Пошшаю я боль твою давнюю. Когда сердце забыться щюснт... Обхода эти винные дали И не падай в распутицу __ осени. -------- стр. 5 ---------------------------^ - ------------ Все прощу за щжют в эти зимние ночи, Что отплатятся после молвою и слухами, И прощу, что над телом у скдажин замочных, куртизанкой веселою — ваша скука. Вы у тела — воры. Я — велшснй растратчик. Мне свободно в чесгао, я просто. В этом мире всегда добровольные гфачвн Напсшаз будут вешать Чуясие щюстынн. Я прощу, что плебейшше ваши умы Над моим пепелигцем —- в веселых батрачках Как ничтожно смеетесь вы. Как велико над вами Плачу.