Ленинец. 1989 г. (г. Липецк)

16 сентября 1989 г. ЛЕНИНЕЦ А 7 М. Влади ГЛАВЫ ИЗ КНИГИ М еня всегда занимал во- прас: что происходит в головах людей при виде , актера идя актрисы, которы­ ми они ^восхищались в кино? -Однажды вечером мы выхо­ дим из театра после «Гамле­ там-Мороз, на улице ни души. Белый пар поднимается из ре­ шеток стока, и свет фонарей , прорывает синеватую тьму. Откуда-то из подъезда появ­ ляются два человека в мехо­ вых шапках и, как вкопанные, застывают перед нами. Ты “■Смотришь на меня с беспокой­ ством. Может быть ты даже испугался в какой-то момент. Но мягкий и вежливый тон того, что повыше, сразу же нас успокоил. Слегка накло­ нившись вперед и стараясь не глядеть в мою сторону, он об­ ращается к тебе с сильным грузинским акцентом: — Дорогой, дорогой Высоц­ кий, позвольте мне предста­ виться. Я — из Тбилиси, я уз­ нал, что сегодня вы вдвоем будете в театре и весь вечер прождал на улице — боялся вас пропустить. Прошу вас по­ зволить мне обратиться к ва­ шей супруге. В его устах такое галантное вступление не показалось мне неуместным- В нем чувствова­ лось огромное уважение, даже почтительность, а главное — было понятно, что предмет разговора очень серьезный. Движением руки ты дригла- шаешь его говорить. Он пово­ рачивается ко мне, и тут я ви­ жу его глаза, В них застыла страстная решимость. — Мадам, я пришел отом­ стить за вас. Мы с моим дру­ гом готовы убить того подло­ го негодяя, у которого нет жа­ лости! Если бы он не был так взволнован, я рассмеялась бы, но, чувствуя, что он дрожит с головы до пят, я молчу, а он продолжает; — Как он мог, как не пожа­ лел? Камнем! Камнем даже собаку не убивают! Наконец я начинаю пони­ мать: Колдунья — юная ди­ карка — моя героиня из филь­ ма, над которым рыдала вся Россия, погибает от руки не­ вежественного крестьянина. И ■вот теперь этот человек хочет отомстить за ту, которую я сыграла. Он так свято пове^ рил во все это, что ему пока­ залось совершенно естествен­ ным предложить свою помощь мне.-. Я взволнована и растеря­ на. Как ответить, чтобы не обидеть его, как объяснить этому простодушному челове­ ку, что тут не за что мстить? Я попросту беру его за руку. — Посмотрите на меня, ме­ ня не убивали. Ведь я жива, я говорю с вами. Ну, убеди­ лись?.. Спасибо вам за жела- »/ие помочь и за вашу отзыв­ чивость. Его ледяные руки сжимают мою, и, наклонившись, он при­ касается губами к кончикам моих пальцев- Все, чары развеяны. Выпря­ мившись, . он с достоинством просит извинить за то, что от­ нял у нас столько времени. Два человека уходят в ночь. Странная история, которую ты рассудил почти серьезно: «Жаль. Мы могли бы отпра­ вить их к нашему злейшему врагу». В самом деле, кто был твоим злейшим врагом? Ша сцене неистово кричит и бьется полураздетый человек. От пояса до плеч он обмотан цепями. Ощущение страшное- Сцена наклонена под углом к полу, и цепи, которые держат четыре человека, не только сковывают пленника, но и не дают ему упасть. ■Это шесть­ десят седьмой год. Я приехала 'в Москву на фестиваль, и ме­ ня пригласили посмотреть ре­ петицию «Пугачева», пообещав, что я увижу одного из самых удивительных исполнителей ~ некоего Владимира Высоцкого. Как и весь зал, я потрясена силой, отчаянием, необыкно­ венным голосом актера. Он иг­ рает так, что остальные дейс в^щ и е лица постепенно ра^■ творяются в тени. Все, КТ 1 , был в зале, аплодируют стоя. На выходе один из моих друзей приглашает меня по­ ужинать с актерами, исполняв­ шими главные роли в спектак ле. Мы встречаемся в ресто­ ране ВТО — шумном, но сим­ патичном- Там хорошо кормят и закрывают гораздо позже, чем в других местах. -Мы предъявляем пропуска, и наша небольшая компания устраи­ вается за столиком. Наш при­ ход вызывает оживленное лю­ бопытство присутствующих. В СССР я пользуюсь совер­ шенно неожиданной для меня известностью. Все мне рады, несут мне цветы, коньяк, фрук­ ты, меня целуют и обнимают... И вот уже стол установлен'бу­ тылками, официанты приносят закуски- Мы принимаемся за еду. Я жду того замечатель­ ного артиста, мне хочется его поздравить, но говорят, что у него чудной характер, и поэто­ му он может и совсем не прий­ ти. Я расстроена, но у моих собеседников столько вопро­ сов! Они знают, что я много снималась, хотя видели всего два или три моих фильма. И по-русски — а я в последний раз говорила по-русски шести­ летней девочкой — я пускаюсь в повествование о моей арти­ стической карьере. Краешком глаза я замечаю, что к нам направляется невы-' сокий, плохо одетый молодой человек. Я мельком смотрю на него, и только светло-серые глаза на миг привлекают мое внимание. Но возгласы в зале заставляют меня прервать рас­ сказ, и я поворачиваюсь к не­ му. Он подходит, молча берет мою руку и долго не выпуска­ ет, потом целует ее, садится напротив и уже больше не сводит с меня глаз- Его мол­ чание не стесняет меня, мы смотрим друг на друга, как будто всегда были знакомы. Я знаю, что это — ты. Ты со­ вершенно не похож на реву­ щего великана из спектакля, но в твоем взгляде чувствуед- ся столько силы, что я заново переживаю все то, что испы­ тала в театре. А вокруг уже возобновился разговор. Ты не ешь, не пьешь — ты смотришь на меня. — Наконец-то я встретил вас. Эти первые произнесенные тобой слова смущают меня, я отвечаю тебе дежурными ком­ плиментами по поводу спек­ такля, но видно, что ты меня не слушаешь. Ты говоришь, что хотел бы уйти отсюда и петь для меня. Мы решаем провести остаток вечера у Макса Леона, корреспондента «Юманите»- Он живет недале­ ко от центра. В машине мы продолжаем молча смотреть друг на друга. На твоем, лице — то тень, то свет. Я вижу твои глаза — сияющие и неж- в нынешнем году издательство «Прогресс» выпустило книгу Ма­ рины Влади «Владимир, или Прер­ ванный полет». И поскольку МЦИК ее для нашей страны ие столь уж ве.тик 100 ООО экземпляров, • количество желаюишх прочитать воспоминания жены В. Высоцкого огромно, наша редакция, учитывая пожелания читателей, решила с этого номера начать печатать гла­ вы из книги 1У1. В.тадн. Планируем завершить публикацию в будущем году. ные, коротко остриженный за­ тылок, двухдневную щетину, ввалившиеся от усталости ще­ ки. Ты некрасив, у тебя ничем не примечательная внешность, но взгляд у тебя необыкновен­ ный. Как только мы приезжа­ ем к Максу, ты берешь гитару. Меня поражает твой голос, твоя сила, твой крик. И еще то, что ты сидишь у моих ног и поешь для меня одной. По­ степенно я начинаю постигать смысл, горький юмор и глуби­ ну твоих песен- Ты объясня­ ешь мне, что тмтр — твое ре­ месло, а поэзия—твоя страсть. И тут же, безо всякого пере­ хода говоришь, что давно лю­ бишь меня. Как и любой актрисе, мне приходилось слышать подоб­ ные неуместные признания. Но .твоими словами я по-настоя­ щему взволнована. Я согла­ шаюсь встретиться с тобой на следующий день вечером в баре гостиницы «Москва», в которой живут участники фе­ стиваля. В баре пЪлно народу, меня окружили со всех сторон, но как только тЫ появляешься, я бросаю своих знакомых, и мы идем танцевать. На каблуках я гораздо вьппе тебя, ты вста­ ешь на цыпочки и шепчешь мне на ухо безумные слова. Я смеюсь, а потом уже сов­ сем серьезно говорю, что ты — необыкновенный человек и с тобой интересно общаться, но я приехала всего на нес­ колько дней, у меня очень сложная жизнь, трое детей, работа, требующая полной от­ дачи, и Москва далеко от Па­ рижа.-. Ты отвечаешь, что у тебя у самого — семья и де­ ти, работа и слава, но все это не помешает мне стать твоей женой. Ошарашенная таким нахальством, я соглашаюсь увидеться с тобой завтра. Я захожу за тобой в театр к концу репетиции. Утром мне позвонил Сергей Юткевич и предложил сыграть ро.чь Лики Мизиновой — молодой женщи­ ны, в которую был влюблен Чехов. Меня одо.чевают сом­ нения — все-таки съемки рас­ считаны почти что на гдд. Ты же .буквально прыгаешь от во­ сторга, ты кричишь и лихора­ дочно умоляешь меня согла­ шаться. Я твержу, что все это очень сложно, но ты упорству­ ешь; надо соглашаться, у нас будет время видеться и глав­ ное — ты сможешь уговорить меня выйти за тебя замуж. Тон почти Шутливый, но я чувствую столько нежности в этих словах, что твое вооду­ шевление передается и мне, и мы представляем, как все бу­ дет; я привезу своих еще ма­ леньких детей и маму, кото­ рая пятьдесят лет не была в России, и мы станрм друзья­ ми, будем часто видеться, и ты будешь петь мне свои но­ вые песни- Нам обоим нет тридцати, я разведена, ты — разводишь­ ся, впереди — целая жизнь. Я осторожно замечаю: все это хорошо, но я-то в тебя не влю­ блена! «Неважно, — говоришь ты, — я сумею тебе понра­ виться, вот увидишь». Это ве­ селое и легкое общение прод­ лилось несколько дней, и вот фГ^иваль заканчивается, я уезжаю из Москвгд, подписав контракт, и приеду на съемки в начале шестьдесят восьмого. Проходит время. Сначала я получаю нежное письмо из Москвы. Потом, как раз, ко­ гда я разйышляю над тем, что со мной происходит и- по­ чему мне так тоскливо, теле­ фонный звонок обрывает мои невеселые раздумья. Это ты. Я слышу теплый тембр твоего голоса и русский язык, напо­ минающий мне об отце, кото­ рого я обожа.ча, и от всего этого у меня ком в горле. Пос­ ле разговора я кладу трубку и реву- «Ты влюблена, 'моя де­ вочка», — говорит мама. Я стараюсь найти другое объяс­ нение — много работы, уста­ ла, но в глубине души пони­ маю, что она права; я жду не дождусь встречи с тобой. В мае шестьдесят восьмого ^-мы Создаем кооператив акте­ ров и технического персонала и снимаем вместе с Бернаром Полем фильм «Время жить». 'Нас захватывает борьба, мы увлечены мощным политичес- }4им движением. Мне вспоми­ нается начало пятидесятых, когда я работала Ь Италии с режиссерами-коммунистами — Висконти, Пеле де Сантисом, Уго Пирро, Тонино Гуэрра, Карло Лнцани... Мы участво­ вали в антифашистских демон­ страциях, и иногда дело дохо­ дило до драк на улицах. Этот пройденный вместе с ними путь сблизил меня тогда с Итальян­ ской коммунистической пар­ тией- А теперь., в эти безум­ ные, смутные майские дни, в Париже, я думаю о России, о предстоящих съемках в Мо­ скве, о будущей жизни — мо­ жет быть, рядом с тобой — и принимаю решение. Как раз перед отъездом из Парижа, в июне шестьдесят восьмого, я вступаю в ФКП. Сама того не подозревая, я совершаю, таким образом, по­ ступок, который во многом определит весь ход твоей жи­ зни. И впоследствии, когда я буду хлопотать о выдаче тебе для поездки заграничного пас­ порта, это кратковременное в символическое членство в пар­ тии придаст моим просьбам вес, о котором я пока и не догадываюсь. Я приеду в Москву, но уви­ димся мй не сразу. Мне ска­ зали, что ты снимаешься дале­ ко в Сибири и вернешься толь­ ко через два месяца. Я начинаю работать. Жизнь устраивается. Я живу в гости­ нице «Советская», бывшем «Яре», где пировал еще мой дед. У меня роскошный номер с мраморными колоннами, ро ялем и живыми цветами — каждый день свежими- Мама согласилась поехать со мной. Все ее волнует и удивляет в России. Ленинград, по ее мне­ нию, совсем не изменился, и она' продолжает называть его Петербургом. Прогулки по Москве уводят нас в прошлое. А настоящее — это художни­ ки, поэты, писатели, актеры, которые каждый -день собира­ ются у меня, как в модном са­ лоне. В один из таких вечеров' ты появляешься на пороге, и воца­ ряется полная тишина. Ты под­ ходишь к моей маме, представ­ ляешься и вдруг, на глазах у всех, сжимаешь меня в объя­ тиях. Я тоже не могу скрыть волнения. Мама шепчет мне; «Какой МИ.1ЫЙ молодой чело­ век, и у него красивое имя» Когда мы, остаемся одни> ты говоришь, что не жил все это- время, что эти месяцы показа­ лись тебе бесконечно долги­ ми... Мы едем за моими мальчй- камн за город, в пионерский .таге'рь, где отдыхают дети работников «Мосфильма». Я решила окунуть их в абсолют­ но советскую среду, к тому же лагеря для детей иностран­ цев —' далеко от Москвы, на берегу Черного моря. А глав­ ное — я хочу, чтобы сыновья научились говорить по-русски.- И действительно, через неделю- их уже все понимают. : Я работаю целыми днями, беру детей по воскресеньям и, естественно, замечаю, что они уже неплохо владеют слова­ рем, богатым всякого рода ругательствами. Сегодня они буквально на взводе. Они ус­ лышали и выучили песенку, в которой говорится обо мне- Я быстро понимаю по твоим сме­ ющимся глазам, что сочинил ее ты, когда мы еще не были знакомы; Сегодня в нашей комплексной бригаде- Прошел слушок о бале- маскараде. Раздали маски кроликов. Слонов и алкоголиков. Назначили все это в зоосаде. — Зачем идти при полном при параде? Скажи мне, моя радость, Христа ради! Она мне: — Одевайся! - Мол, я тебя стесняюся. Не то, мол, как всегда, пойдешь ты сзади. Я платье, говорит, взяла у Нади, Я буду нынче, как Марина Влади!, И проведу, хоть тресну я,, часы свои воскресные. Хоть с пьяной твоей мордой. но в наряде. Зачем же я себя утюжил, гладил? Меня поймали тут же в 'зоосаде. Ведь массовик наш Колька Дал мне маску алкоголика,. И на троих зазвали меня дяди. я снова очутился в зоосаде. Глядь — две жены. Ну —- две Марины Влади! Одетые животными, С двумя же бегемотами. Я тоже озверел и встал в засаде.-. Нартро дали премию в бригаде, Сказав мне, что на бале- маскараде Я будто бы не только Сыграл им алгоколика, А был у бегемотов я в ограде!