Ленинец. 1989 г. (г. Липецк)

другая хяиекая година, тогда сливается в едино наш незлопамятный народ. И хоть до неба голоси, у господа проси прощенья-* за нумовое разобщенье, когда затишье на Руси. 9 сентя#я 1989 г. ЛЕНИНЕЦ • 9 А#» тМт тМ» 5816 ? 2Мг Чг ^ ^ ^ ^ * * * * ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ Иван Харин Над Мавзолеем^ сизой дымке вечер. А с боку ни нагнуться, ни шагнуть: ни рук, ни ног — лишь голова да плечи Иосиф Сталин—наш тернистый путь. Полна народу выпуклая площада». Вот-вот настанет смена часовых. И красный стяг над куполом полощет прохладу лет в потоках ветровых. Усы, лицо и вечный мрак бетона. С тоски глаза ненастьем налились. Вез рук, ‘^ 3 йог, без кителя, без трона: по-своему распорядилась яшзнь. Все по местам расставила и все же— задумаешься о большой беде, н врассыпную дрожь беяшт по коже, как рябь по зацветающей воде. И вмиг померкнут купола н звезды. Мрачнее станет крастая стена. И вспыхнет луч Жигулинской «Бересты». там, где печаль российская темна. Идут штыки, блестя, от башни Спасской. Стучат неугомонно сапоги. И смотрит Сталин на солдат с опаской, : «Други иль враги?» Скрипят рассохшиеся сеищя. Блестит на рамах толстый ле«. Опять проклятый разум сердцу всю ночь покоя не дает... Вновь память в прошлое уводит, где по избушке в тишине, клубясь над иолом, холод бродит, искрится иней на стене. И спят двенадцать душ вповалку,- как в тесных гнездышках, грачи; кто на полатях. кто на полу, кто на печя. Лампадку ветер беспокоит Ложится тень на образа... И то откроет, то закроет Христос печальные глаза. Выл один для всей роты приказ. Под рассветом холодным и мглистым, срочно выгрузив боезапас, отнести его к артиллеристам. Зяйко ежась, орет командщр: «Шевелись!»—^звоиким голосом бойко. Он давно все проблемы решил; он — седок, мы — везущая тройка Стнсяув зубы, ершистый юнец, с каждым шагом я думаю злее; «Обязательно этот подлец доберется до звезд покрупнее!» И смотрю из-под груза вперед, как молчком, подгнбая нолеии. непосильную тяжесть тгесет, надрываясь, мое поколенье. Полегло переспелое поле — Бесполезно молить и кричать, за большое стихийное горе надо будет опять отвечать. Давний день уходящего лета— на всю жизнь мне запомнился ом. Мы тогда молодого соседа проводили с отчетом в район. Ждали дань, ждали месяц и годы... Наконец-то на старости лет — после долгой и злой непогоды •<— возвратился в деревню сосед. Не забыть, как, прижав карапуза, дочь бежала навстречу отцу. И стегала ее кукуруза — по ногам, по рукам, по лицу Под печаль материнского вздоха всплыли в памяти год. день н чае, когда за неуплату налога уводили корову от нас. Снова я у ершистого тына, вдоль которого в красную раш> за агентом шагает скотина, спотыкаясь, под громкую брань. Доверительно тычется в ногн, семенит по притихшей траве; что ей нашв печали, налоги . ей в каком ни валяться дворе. Уж давно под звездой благодетель, что в тайку не отправил отца, л во мне все ершится свидетель дерзкой памятью злого юнца. Я покидаю дом, деревню, детство, и мысли в голове наперебой: Что на (земле досталось мне /В наследство? Что я имею ньшче вод рукой? Что я могу потрогать не тревожась? Чему могу отдать себя сполна? О берег бьется. с тяжелым вздохом темная волна. Говорят, к нам асфальт подведут. Вудут булки пшеничные всласть. . Не на пять, не на десять минут к нам заглянет Советская власть. Говорят, будем ездить в театр. В парввмахерсжой бороды брить. Вот такие дела предстоят: будем все по-культурному жить. А пока кто с ведром, кто с мешком, до райцешра н в стужу, и в грязь, ходим мы через рощу пешком, перспективами жизни делясь. От болот и набухших яизнн ----- тзпнан отсыревшей Хмурым декабрьским днем хоронили писателя Скуфьина. Народу на момент выноса бы­ ло не протолкнуться, но рас­ селись по машинам-автобусам — и один из двух «заказных» был полупустым. В свободном «Икарусе» ехал герой очерков покойного, знатный свекловод Муравьев — присадистый, блекло-голубоглазый, с обвет­ ренными, "словно ошпаренными руками и, что нечасто бывает у современных сельских муж­ чин, особенно у - передовиков, — с округлой русой бородкой. Он придерживал позваниваю­ щий жестяными листьями ме­ таллический венок с кумачовой лентой — «Последний поклон Л. П. Скуфьину от колхоза имени XXII партсъезда» и не­ громко рассказывал своему соседу: , — Тканей у них разных копнами на прилавках, не то, что в нашем райпо, И дешево. Жене на кофту блестящий ма­ териальчик купил. На больше не хватило — водка у них до­ роговатая. Зато на слону про­ катился. Медленно идет, как старик стогодовалый^ Молодой писатель Пышов — тридцатипятилетний, серо­ глазый, задумчивый молчун — не то, чтобы полный, а из тех. про кого говорят— налитой, слу­ шал рассеянно. Ему врезалась в сознание картина, только что увиденная на стене в кабине­ те покойного. Художник нари­ совал Скуфьина на каком-то диком бреге. Он сидел, обхва­ тив колени — цветущий, креп­ кий мужчина, ветер полоскал гривастую голову, белую ру­ баху. Ноги босые, до цыган­ ской черноты загорелые. Весь он полон спелых человеческих Полная противоположность тому, кто истаивал последние годы на глазах у всех. Знав­ шие его прежде с какой-то заговорщеской поТаеиностью переглядывались при виде его: «Дошел. Совсем дошел». За окнами автобуса шла обычная городская жизнь. Школьники лечились от анги­ ны мороженым, служащие, кто на перерыве, шмыгали успеть до закрытия на обед по пром­ товарным магазинам (вынос СОСТОЯ.ЧСЯ в половине второго) мерзлявые, закутанные в махе- ровые шарфы южные люди торговали на углах цветами укчтанными в целлофановые ку бы’ с горящими внутри свеча ми, любители спиртного набу­ хали очередями у винных сек ций до заветных «четырнадца ти ноль-ноль».,. Печальная кавалькада по­ хоронной процессии послушно вписывалась в уличный ритм. Если чей-то автобус или ма­ шину прихватывало «на крас­ ный» под светофором, то еду­ щие впереди сбавляли ход и поджидали, пока отставшие не вливались в их поток. Всего у кладбищенских во­ рот набралось приблизительно человек' пятьдесят. «Пятьдесят два», — уточнил руководитель писательской организации и попросил Пышова подставлять табуретки под гроб во время кратких остановок и последне-- го прощания. Немудреное по­ ручение взволновало молодого писателя. Подобных ритуалов он не выполнял и поэтому не ' сводил глаз с распорядителя, опустив по совету поэтессы Усольцевой легкие кухонные табуретки сиденьями вниз. «Примета такая, чтобы но­ вого среди своих покойника не было». Своих было много. Члены СП (не все), куратор из обкома, .зональный редак­ тор книжного .и:здательства... Наконец гроб установили у могилы — «Вырыта заступом яма глубокая...» — и началась гражданская панихида. Распо­ рядитель дал слово Муравьеву ; усиленно заморгал ПышовV на гроб. Тот узрел: обломи­ лась застежка в сужающей части Ё-мое! Пышов отбросил в чистый сугроб свою кожаную «делопутку», которую, пока он возился с табуретками, несла поэтесса Усольцел-и, и побежал к автобусу за гвоздями. Благо целлофановый пакет с ними и молоток,. взятые про запас, лежали на переднем сиденье. Вернувшись, запыхавшийся Пышов .захватил лишь конец речи Муравьева. — Умная ты был головушка, Лев Петрович. Предвидел ны нешний перекос в нашем про мышленном развитии. Пом нишь, говорил мне про непо­ мерно раздутую группу «А»? Она тебе напоминала копку ям под посадку'' фруктового сада. Лунки набурили, каждую разукрупнили, отделали капи­ тально, самого сада не сажаем. Вот и нету плодов... Вечная тебе память, дорогой писатель земли русской... Пышов отметил про себя: говорить-то Скуфьин может и говорил, а писал-то вовсе дру- Дали слово ветерану диви­ зии,, в составе которой Скуфьин форсировал Днестр. Сказал он кратко, с чувством, без запин- Произносители дальнейших речей подладились под него: теплота, чуточек задушевной фамильярности — обращение к покойнику, как к живому, по имени-отчеству — и будто сговорились заканчивать про «писателя земли русской». ■ Окончание панихиды первым уловил, нестроевого вида, сут^-- ловатый прапорщик, прибывшиР с отделением солдат салюто­ вать гвардии капитану запаса. Еще частил представитель об­ щества .книголюбов о вкладе Скуфьина в советскую .литера­ туру, командир уже "руку с пер чаткой — на отмашке. ■— Ремень! Рослые солдаты в голубых погонах заученными движения­ ми окинули с плечей автоматы, взявшись .давой рукой за цевье, я'рдвой — у рожк’а. — Заряжай! Солдаты передернули затао- С дерювьов заяолюшно сор­ вались зимующие птицы. Вторично; — Огонь! У кого-то из солдат заело затвор к €1'о одиночный выстрел треснул не в лад. Бывалые мужчины огляну­ лись. Прапорщик погрозил пер­ чаткой. Не .миновать парню на­ ряда вне очереди. Кинули ло горсти чернозема. Сноровистые молодые люди за­ работали совковыми лопата- Откуда-то неподалеку доно­ силось грустное пение. Пышов удивился: баптисты что ли? Он бывал;, на их службах и слы­ шанное теперь было отдаленно ' похожи м... На параллельной аллее, или как именуют их на кладбищах — в соседнем ряду — хорони­ ли руководителя русского на­ родного хора — человека Пы- шову знакомого — фанатич­ ного и з 1 инятаго. До сейЛ|деся- тилетнего своего юбилея пер­ вый тапрос при встрече у пе­ то был: «Как на любовном фронте?» Пели хористы: «Степь да степь круго-м, путь далек лежит... В той степи глухой замерзал ямщик...» Необычная эта обстановка, проникновенные голоса, печаль­ ные лица поющих, неподдель­ ное любопытство обычно равно­ душных ,мо всему кладбищен­ ских служителей в темных спе­ цовках, и.адазакных свежей гли- м>»свемом Поминки по Скуфьину справ- ляли в кафе с неподобающим случаю названием «Улыбка». Главный распорядитель ~ от­ ветственный секретарь писа­ тельской организации — оелро- линий вьюнтхлопотун пересчи­ тал очередь в раздевалку'. «Пятьдесят один» ,и поспешил . .глать последние распоряже ния к поминкам. «На одного убавилось», — отметил про се­ бя Пышов, пристраиваясь кзо- -нальному реда,ктору издатель­ ства. Приспело к нему дельце, посему старался быть рядыш­ ком. Ничего не проси у силь­ ных, но из виду не пропадай. Это Пышов знал точно. По закону подлости зональ­ ного оккупировали пышная брю­ нетка Усольцева и похожий на ученого грача, » очках с мод­ ной оправой поэт Баранин. По Намек бьы на сач,кован.ие на похоронах Баранина, который уклонился даже постоять пол­ часа с повязкой в траурном ка- Вряд ли открытие, что похо­ роны, несмотря ■ на большие ХЛОПОТЫ) не труднее переезда На новое .место жительства. Кстати говоря, носить меньше н легче. И если вникнуть, от­ бросить сеечасное окружение -— дело это сугубо иитимное, семейное. Вдову покойнюя-о Анну Николаевну успокоили, что литфонд берет расходы па себя. Но на всё нужны квитан­ ции об оплате. Квитанций на­ бралось рублей на сто ■— за гроб, за венки, за могилу. А денег утекло уже за тысячу. ■ Оркестр дали заводской «Скуфьин писал про сл,авный трудовой коллектив», однако духачи (между прочим и не­ навязчиво) передали через ско- ь,ф-у.р по г.о,.у, и СТре.10Ч1НИК0М ь •готёрее чужой судьбы. Чем больше говоршюсь ре­ чей, тем яснее становилхюь, во всяком: случае Пышову, чпони- ктб не касался творческого на­ следия писателя. Даже крас­ нобай .... журналист отдела культуры областной газеты ще­ кастый Навилкин, определяй подойного крупным шкателе.м современности, не назвал ни од ­ ного его произведения. Зато подчеркнул трудолюбие Скуфь- !ша, его "вклал, в разикхм фа­ шистского зверя. С Навилкиным понятно -— он лет двадцать назад с издевкой выс.мемвал вчерашних селян «С гармоцмеоц напереиес» (на.звавие его фель етона), ВЫХ0ДЯШД1Х во дворы городских общежитий повесе­ литься с русской рояльной. Сейчас же — нюх по ветру ~- одобрителыто рецензирует и про­ пагандирует конкурсы «Игр.ай. гармонь!». пристальнее ззпреде.1Ьное. Ску фьин подарил тогда Пишов; заголовок: «Садись II пиши ро- ■ м-ан «Очки для дали!» Вот опорный «угаст выступ­ ления. Было же основное, сте}^- жневое в Скуфьине. Пышов вы­ дернул са-чфетку, пошарил сза­ ди на стуле «делопутку» с руч­ кой, чтобы набросать два- три предложения. Поша­ рил еще... н обомлел. Да она ж :В сугробе на' кладбище осталась, когда за гвоздям,и бе- Черт!, Все насмарку! И утме- сгное выступление .за столом, и сплаиированная беседа с ли­ цом не прямо начальственным, но весомым — зональным ре­ дактором, лови теперь случай, и не дай-то бог пропадет вмес­ те с «делодуткой» оформлен­ ная анкета на поездку в ГДР. Первую в его жизни зарубеж­ ную поеодку... Распорядитель, будто нароч- РАССКАЗ -Александр Адпостенков следмий, не чванясь, откупори­ вал бутылку «Столичной». Еще на кладбише он выдал в кру­ гу своих четверостишье, тыча пальцем на массив1ный дубовый крест на соседней могиле' «Жизнь растая.ча пустая, умер хлюст, а я дивлюсь: кто за что, когда поставил над его мо­ гилой «плюс»? Как всякий: поэт, он носил в душе странное. неоспоримое ' право на выдачу метафоричес­ ких ярлыков воем, кроме, ра зумеестя, себя самого. Разливая водку по пузатым стопкам, он горланил: — Мы вернулись как раз к тому Пегасу, который пасется в душе у художника... Оч'-ветсек оглядел сто.л. при- цо(киул с досадой: — Короткова забыли на к.чад бище. Ответсек заметно раеслаби;! ся. Все, что от него зависело, он уже сделал. Вчера я.пся в морге с невезучим поэ том Коротковы-ч — безотказ ным, совестливым щуплаком Гробина достался тяжеленный видать, из -сырых досок. Ответ­ сек,' кряхтя, представил, как же раньше — до Петра I — НОСИЛ', и долбленые из целого дерева домовины?! Богатыри— И с внутренним, законныл; вполне облегчением потрудив­ шегося человека,- выра­ зил соболезнование родным -и близким .покойного, предложил почтить его память вставанием. Не чокаясь, помянули... Руководителю была еще од­ на .забота, чтоб не перебрал охочий до аыпиаки Баранин. Злая на ' язычок поэтесса Усольцева прочла вполго.вдсз- «Печаль не выразить слезами. У всех удел, друзья. Как вошку пить — готов Баранин. Как гроб нести — Коротков. ху: «Сто...» Как не дать? Вод­ ки нятьдесят бутылок, (вдруг не хватит — ведь на ном.инках ■ и старухи пригубляют) — кла­ ди пятьсот рубликов. Стол на всякий случай с прикидкой на девяносто персон в кафе. Тран­ спорт, пом'ииальные лолотенца. платки. Вот и считай... Второй слово взяла вдова нестарая милов-илная шатенка ■ в черно1М берете. — Спасибо собравшимся за помощь и поддерж.ку в постиг­ шем нас норе, — облизнула сохнущие от волнения губы. Больше всех здоровье отымаюч те, кто искреннее других жела­ ют его тебе — близкие, родные, друзья и что самое удивитель­ ное, — еще раз мелькнул кон­ чик языка, — любимые. Прости Левушка, всех нас... Она оказала лучше всех, од­ нако же недоговорила, собира­ лась ведь напомнить про пере­ издания, про непристроенный новый роман, но .н-апроп-нв си­ дела >трюмая, с огромным муж­ ским лбом, не простившая Анне Николаевне увода своего отца из семьи дочь от первого его брака, И Анна Николаевна сделала невольный чокателъный жест. Молча выпили. . Представитель совета ветера­ нов ножа, высказавш!пйсч уже на кладбище, здесь завел речь про лереза-хсронение писателя, согласно его .завещанию в род­ ную деревеньку. На представи­ теля за-дпикали, -когда он, слег­ ка под,выпивший, по-чехоаски перепутал отчество покойника, назвав его Льво-м Дм-нтриеви- чем. После громкой реплики Баранина: «Еще ноги не осты­ ли, а вы перевирать!» — лысо­ ватый ветеран сбился с глав­ ной мысли, ском,кал свое вы­ ступление; «Пусть земля ему будет пухом». Неопределенного возраста, су- -хопарый зональный редактора своей речи обошел про -новый роман и переи-адание. Не хоте- юсь ему быи, гарантом, л Понятно и с язвой Усольце­ вой, с ее лестничным юмором. Она-то и сразила Пышова на- — Если женщина не смотрит на вас — это не значит, что она не видит вас. Порываетесь явить народу слово доброе. Пох1В1ально, юноша. Что мог сказать Пышов о Скуфьине? Читал он его давно, ничего Не осело в -памяти, да и не принято почёму-то средь своих все|рь€з говорить о соб­ ственных произведениях. А!.. Однажды Скуфьин сказал об одном молодом авторе; «Что- то у вас все ладно и складно — хоть бы ведро загремело в каком-нибудь месте!» Другого -защитил от насадок; «Наши произведения называются соб­ рание,сочинений, а -не собра­ ниями трудов. Пусть фантази рует!» Между тем, прозрачно опре .делилось, что настоящих почи­ тателей таланта покойного сре­ ди собравш,ихся не было. Бы­ ла родня в черных платках в неярких рубахах, дружная ко­ горта библиотекарей — коллег жены, были соседи по дому, по дачам. Один из последних поблагодарил безвременно ушед­ шего Льва Петровича за то, что он помог через раскидан­ ных по стране однополчан до­ быть и привить в садах знаме­ нитый алма-атинский апорт и пригласил завтра же посетить дачу ггасателя, дабы убедиться в его хозяйских способностях. Жох .V^уравьев взирал н-ас ■ мешливо: что же вы, мастера слова? Происходящее, застави­ ло Пышова по-иному взгля­ нуть на жующих товарищей «дЮмн-вающих». Зав:исла недо- рс®о|рен1ность... Надо было вы- отуиить. Э -чем?.. Он вдруг вспомнил про высказанн^'ю од­ нажды Ску'фвиным фразу о не­ обходимости уметь взглянуть на жизнь через -очки для -дали, спасающие от б-чизорукоста и дающие возможность увидеть но. приглашающе кивал Пыь..,- ву — бери слшо! — но тот, показав на сердце,— швах! - пристроил,ся к офипцантке. вы­ носящей пустые бутылки. Такси он, конечно, не пой­ мал. Согласился подбросить за пятерку дедок-частник, кото- го Пышов .проклял за то, что тот замедлял скорость метров за сто до каждого светофора, а затем-^чертов экономист!— вык­ лючал мотор. Стартер барах­ лил, дедок не спешил. Ценпр1альные кладбищенские ворота были заперты, но Пы­ шов проник через известную всем горожанам обширную ды­ ру в заборе. С бьющимся сер днем подошел к могиле Скуфь ица, у которой еще издали за метил одп-номую женскую -фн Слава боггу', «делопутка» хю- талась никем незамеченной на снегу. Ищн-овлщи потом! Кто ж это, кроме зазевавшегося Короткова, застрял? У обложенной венками зем­ ляной горушки стояла в поры­ желой пальтушке, в мужской цигейковой ушанке Мамака. Такое прозвище дали ей за вечную присказку' «Мамака не велит». Были они с ее матерью так сказать, подопечные писа теля. В войну отдали свою из­ бу, чтобы загати'сь луговую гопь, которая сдерживала про хождение наших войск. Рас­ катали ее солдатушки по брев­ нышку, а хозяевам штабисты выдали справку с красноар­ мейской печатью. Война про­ шла, а мать жили с контужен­ ной дочерью Тоней в баньке.' Долго жили, колхоз бедный, по мочь нечем. Скуфьин. проез жая по фронтовым путям-до­ рогам боевой своей части, нат­ кнулся на старухино жилье. Возмутился, съездил со справ­ кой в Москву. Дали им квар­ тиру аж в областном городе. Так появилась в писательской организации пугливая, коватая вроде бы уборщиц:. Тоня. На лицо она была ис - дурочкой, нормальное челове­ ческое было у нее лицо, да вот разговаривала не то что­ бы косноязычно, а запинаясь, и непременно в пол утупится. Но как-то после весеннего субботника, когда еше можно было с устатку «по чуть-чуть», засиделись в писательской, до­ шло до песен и оказалось: сло­ ва-то лучше всех знала Тоня, которая и вела партию, а пи­ сатели подхватывали всем из­ вестные припевы. Ай, да Ма- Скуфьин ее привечал-вели­ чал. И вот поди ж ты — при­ шла поклониться его праху. Стоит, бормочет. — От пенсии моей нищен­ ской пустилась я после мама- киной смерти бутылки соби­ рать, а он — не смей, Тоня! Пристроил он меня в писатель­ скую организацию уборщицей.. Три комнаты, коридор. Семь­ десят рублей! Это прямо сча­ стье свалилось на меня. Цар­ ствие ему небесное... Она истово- крестилась и клала поклоны портрету Ску­ фьина, под которым лежал бу­ кет гвоздик. Когда уходили — не было его. Не меньше десят­ ки обошлись ей цветы по зим­ ней поре. На ее-то зарплату.. Пышов досадливо-сочувствен-- но хлопнул «дёлопуткой» по колену... — Вот книжку принесла Лев Петровичу. Ты одна, ска­ зывал, понимаешь, меня, Ан­ тонина. — И ты читала?! Тоня с укорицной глянула на Пышова: ■ — Грех вам! — О чем же. она? К стыду своему. Пышов ро­ мана не" читал. Укоренился Скуфьин в его понимании как писатель добротный, из сред­ них. Вот и пропустил послед- — Милый сударь. ^ произ­ несла распевно, как, наверное, в старину произносили «милый барин», — как о человеке ве­ рующем. ' Ему вера запрещала оружье в руки брать. А тут зачалась война и его чуть в. тюрьму не заперли, да нашел­ ся умный командир, при лаза­ рете определил. И повез он на телегах раненых по голой- сте­ пи. Напали на них вражеские танки и давили они людей и лошадей. Верующий то рукой за бутылку зажигательную ух ­ ватится, то молиться начинает о чуде. Чуда нет, и он пошел с крестом нательным в руке на танки. Спаси и сохрани!, Спаси й сохрани!., Лев Петрович добрый был. . У них в доме ба-альшие на­ чальники живут. В подъезд так просто не войдешь, И на­ шелся, помилуй' его душу, грешник — приказал замуро­ вать дырки на чердаке. А там голубятни махонькие, голые. Матки о бетон бьются. Так Лев Петрович пожарников вы. зывал и сам молотком те за­ тычки выбил. Вот какой! Не знал Пышов такого пи­ сателя. Знал Скуфьина скри­ пучего, колючего и иногда, ка- . ' залось, завистливого.. — .Завтра пшенца принесу, посыплю. Пусть гулюшки к нему прилетают... Пышов вспомнил про зав­ трашнюю экскурсию на дачу, предложенную на поминках, и ему захотелось материться. Чтобы сдержаться, вздохнул полной грудью и выдохнул. -■ Я книжку принесла ■ пусть с ним попрощается. Смерть чуял, подписал «Вот ,и все, Тонюшка», Пышов, не оглядываясь, по­ шел к дыре, В лицо дул креп­ нущий к вечеру студеный ве терок. Свитые в стручки, хрупкие прошлогодние листья лягушатами перепрыгивали утоптанную дорожку. Впереди мно-жились огни... ...«Вот м все. Тонюшка.. '