Ленинец. 1989 г. (г. Липецк)

'АРЛ 10 Н 1 Ш 14 января 1989 г. ЛЕНИНЕЦ ф 13 В новогоднем выпуске мы сообщали, что в конце д е ­ кабря Ляпецкому театру драмы кмевя Л. Н. Толстого была предоставлена столичная сцена — вечер в Дс:ет- ральном доме актера имени Л . А . Яблочквмои наз^в<й- ся так; «Он, наконец, явился в дом ...» (пьесы С ^ е в а . Злотникова на липецкой сцене). театре большую передачу». Да, настоящее искусство не приемлет такое понятие как провиищю. Только очень хотелось бы. чтобы, и в на­ шем крае, в нашей «провйн- дии», ® нашем «отечестве» объявились бы сЯ^ои «проро­ ки». Хотя, кДзалрсь бы, ми­ норное настроение здесь ни к чему, коль даже в столи­ це зрители пришли не щи> сто в ЦДА, а на Лвпецкий театр. Но ведь он, театр, не «на Москву» работает... «С творчеством Липецкого театра я пойшкомнлась слу­ чайно, в Мелихове, когда там был показан « Б ен и н е » — призналась москвичка В. (Зкрынникова. — И тог­ да, к своему удавлению, по­ няла, что Чехова-то я и не знаю. Поэтому можно ска­ зать, что именно этот театр помог мне открыть Чехова. Сегодня у меня новое откры­ тие; драматургия Злотнико­ ва, как мне теперь кажет­ ся, сродни чеховской. КстЯг ти, сегодня и пришла я в Ли­ пецкий театр уже не о.даа — со своими друзьями». ■Уже первые аккорды гн- тары;, лирическое окуджав- ское «он, наконец, явился в дом, где она сто лет меч­ тала о нем» настроили н о ­ лику на тон исповедальный. Ибо драматургия Злотнико­ ва, так органично вписавша­ яся в репертуар театра, ско- рее, камерного-характера. И автору присуще не пропове­ ди глаголить — читателю, зрителю, а именно испове­ доваться перед ними, обна­ ж ая отчаяние, душевную боль, затаенную грусть сво­ их героев. Отчего люда одиноки? (Женщина, Мужчина в спек­ такле «Триптих для даоих», Дина Федоровна, Виктор Петрович •— «Пришел муж­ чина к женщине»). В чем„ собственно, смысл жизни? И что есть любовь? Вопросы, вопросы... И, кажется, ^ к е т им ответа. Потому что каж ­ дое оданбчество — индиви­ дуально. И все же... Призна­ ние одной московской зда- тельнищы после спектакля — это то, ради чего и сущест­ вует театр: «Я потрясена, потому что это .все •‘=- про меня. Удавительнр; насколь­ ко глубоко и драматург, и режиссер знают психологию жешщшы». Одно время пьесы Злот­ никова были, что называет­ ся, под запретом. «Я пере­ жил трудности, когда мои пьесы совсем не ставили, а Липецкий театр продолжал это делать, — сказал на ве­ чере сам драматург. —Поэто­ му и обращаю сегодня сло­ ва огромной благодарности театру, который чувсюует, понимает и привечает меня. Мне дорог этот театр, пото­ му что он честный и зани­ мается человеческим искус­ ством». Кстати, выступле- нне нашего театра на мос­ ковской сцене стало -пер­ вым творческим вечером члена Союза писателей СССР С. Злотникова в Централь­ ном Доме актера. У ИСКУССТВА НЕ БЫВАЕТ Многие липчане навер­ няка видели в передаче «120 минут» репортаж Н. В. Ша­ ховой, посвященный этому событию. В интервью 1 шше- му корреспонденту коммен­ татор Центрального теле­ видения отметила, что в творчестве Липецкого теат­ ра ей импонируют последо­ вательность, своя прогрм*' ма, позиция, верность теме. «У меня огромное желание, — продолжила она, при­ ехать в Липецк и сделать о Было много цветов в этот зимний вечер. Народная ар ­ тистка РСФСР Л. В. Ша­ пошникова с букетом гвоз­ дик, обрапщясь и к зрите­ лям, и к актерам, говорила: «Этот театр с удавительной проницательностью, . его от­ личают глубокая и н т^яи - гентность, выбокий вкус, ве­ роятно, потому, что театр очень тесно* соприкасается с твор­ чеством Антона Павловича Чехова». О. ОСКОЛЬСКАЯ. Фото А . Кознва. В ПОИСКАХ ДОБРА Семен Исаакович, с первой встречи липецких з р х т - лей с вами прошло вот уж е семь лет. Помнится, в первом интервью вашей газете вы пшорнлн, что цревкьера — это хуже , чем первая любовь: почецу-то также авхорадва и , црчему-то ничего не понимаешь, что щювсходнт с тобой и с даугимн. Сегодая, когда вы стали ^в естяым драматургом, волнуетесь также? — В то время, о юзтором вы вспомнили, каждые премьеры, а они были довольно редкими, к а к бы сулили радость откры- тия. они ожидались с любо­ пытством. И верил в то, что чем-то можешь помочь миру, что-то изменить. То есть была большая надежда на искусство и на себя, в частности.- Потому как берешься за перо и са­ дишься за стол всегда в наив­ ной уверенности сделать такое, после чего люди задают себе вопрос: что можно изменить? И после этого остановятся, либо задумаются. И мне было инте­ ресно: как это произойдет? А с годами меня все больше стало посещать чувство отчаяния. От­ сюда трезвость в ожщщниипре мьеры и понимание того, что мир изменить не так просто. Но это не значит, что я расхо­ тел его переделывать. Просто с годами ищу все более новые пути «достать» зрителя, а зна­ чит—еще надеюсь вывести его на те размышления, которые не дают мне покоя. Это очень трудно, к зависит не только от писателя, но и от уровня и осведомленности зри­ теля. А его за последние годы театр растерял. Потому как м а ­ ло занимался искусством, боль­ ше политикой. А зритель, приходя в зал, все-таки через искусство хочет освоить мир. Вот почему до сих пор на премьеру я иду со страхом. Но несмотря на это, считаю, что пьесы писать мне наиболее Шг -тересно, и до сих пор ощущаю, что вроде могу что-то сделать. ~ Кда вы думдате, почему Липецкий театр так нерданоду- шеи к вашей |ф8матургин? Ведь в репертуаре этого коллектива вот уже четыре пьесы Синена Злотиик(ша... — ГлаНный режиссер Театра мыслит, прежде всего,- катего­ риями искусства, а не идеоло­ гии, понимая, ЧТО'т е а тр не смо­ жет реализовать свои предло­ жения через слова. Я никогда не предлагаю, а -просто информирую Владимира Михайловича Пахомова о но­ вых пьесах. Он их читает, ино-. гда после этого звонит или свое отношение к ним выражает при встречах. А иногда, к моему величайшему удовольствию, при­ нимается за постановку. Но, бьшает, не откликается. После пьесы «Триптих для двоих» был период, когда я найшеал не­ сколько вещей с ф ц о выражен­ ной публицистикой. И ^ о т я пы­ тался как-то по-своему, через характеры, через людей гово­ рить о проблемах— они Влади­ мира Михайловича не заводили. Это говорит о том, что он ищет более чистые по искусству, б6- лее традйщюнные нута дости­ жения. а, значит, занят очень нежным и очень высоким делом. — Помнятся, в тем. самом интервыо, о котором я уже упо­ минала, вы гсжефиля о том, что щ>е»^е чем стать драматурпнк, успели пораСкшоь в ^ а к д а н газеты. Скауте , а если бы вы сегодая опять , занялись публи­ цистикой, то какие тамы цри- вдаклн бы ваше вивмаяне? — Публицистикой я все-таки занимаюсь в своем, привычном для себя жанре, яр если бы судьба так жестоко обошлась со мной и я вынужден был бы вернуться в газету, то уже на новом уровне попытался бы вы­ водить людей на человеческий разговор. .Очень простой, избе­ гая штампов. Говорить пытался бы о добре, о чуткости друг к другу. — Занимаясь расщгхываияем узлов взвнмоотшнпенвй двоих, ш выдадите на очень слдасяую т ^ б л ем у , свойствен^гю вообще сегодняшнему бытаоо: человек хочет быть понятым, услышан­ ным. Но сам или не умеет, иди не хочот понята и услышать -ДЮтого... — Вся беда в том, что люди разучились говорить по-людска друг с другом. На всех уров­ нях. Театр—со зрителем, газе­ та—с читателем, продавец—с покупателем, просто прохожие— друг с другом. В поисках добра нам сейчас нужно либо куда-то возвращаться, либо через что-то перепрыгивать. Но, скорее, ко­ гда мы станем жить лучше, по­ явится больше доброты в от­ ношениях. — Мибгяе критяда, театрове- ' ды, лясавшие о новой волне в драматургии, вас тоже к ней причислили. А аодаа эта осе- беино сильно тяготеет к творче­ ству Чехшта. Что сродни вам именно в его таорчестве? Для меня жют вопрос не праздный. Дело в том, что в Липецком театрё издч датыре чеховских свектакля и четыре— по вашим пьесам. Кажется, вовсе не слу­ чайно такое представление. — В тех пьесах, где мне про людей что-то сказать удается,— психологически обоснованно, точ­ но, интересно, то, возможно, воз­ никает ощущение какой-то свя­ зи, родственности с Чеховым. Ну а то> что Пахомов среди вашего поколения драматургов ищет какие-то аналоги с Чехо­ вым, ну не аналоги, а какую-то ниточку, которую протягивает к его творчеству, это очень лест­ но. Больше ничего. Возвращаясь к тому первому интервью, опять хочу сказать о том, что по-преживму своими учителями считаю Пушкина, Достоевского, Толстого, Чехова, И испытываю чувство стыда пе­ ред ними. Нам, может быть, никогда не подняться до их уровня в страдании и боли за народ, за землю, за все. Но не хочу обобщать. Ш. МИТИНА.