Ленинец. 1968 г. (г. Липецк)

В ожиданье едином тысячи Что-то доброе нас сплотило, Будто стали мы сердцем чище Будто выросла вдвое сила. Люди, знавшие го'цы грозные, В Чьих руках трудовых — планета, Здесь про силу забыв и взрослость, волновались совсем как дети. Нет, ие может о» сдаться тлению Самый добрый и самый лучший. И по-нашему слово «Ленин»— Это значит, вечно живущий. У НАС В ГОСТЯХ Е Л Ь Ч А Н Е Мне и нынче не скрыть волнение. Это в памяти вечно ново. В первый раз я увидела Ленина, Словно встретить могла живого. Помню: в город входило лето. Помню небо, цветы и солнце. Мне казалось, что вся планета Шла со мною у стен кремлевских. Литобьединение при редакции елецкой городской газеты «Красное знамя» существует давно. Здесь соби. раются люди разных профессий, разного возраста, но в основном — это молодежь, пробующая свои силы в поэзии и прозе. Как в любом творчестве, в произведениях молодых свои удачи и просчеты. Сегодня мы приглашаем наших читателей познако­ миться с творчеством некоторых членов литературно­ го объединения. Итак, слово ельчанам. И взлетела над кузовом песня, Звонко-звонко в раздолье таежном, Говорила она чудесно: Очень просто об очень сложном. А. ЗЕЛЕНСКАЯ, студентка-заочница МГУ. Голоса молодых СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА Натужно скрипнет половица, Часы, пробьют—и тишина, Как долги ночи, коль не спится, А их, бессонных, не одна. О, сколько же , . за четверть века Б них черной вылилось - ' 1 тоски! А седина белее снега Легла до срока на виски. Гудят гудки на полуст.анках, . Ждут чьи-то встречи впереди, ...И дома и ;не дома Анка: Из рамки траурной глядит. И слез не видит материнских, И не раскроет уст своих: Стоят в молчании обелиски На всех дорогах фронтовых. И горе вечности — разлуки Стучится у других дверей. В заломе нестерпимой муки Застыли руки матерей. Не успокою мир тревожный, Нс отведу от вас беду. Но в ночь сквозь темь и бездорожье Я к вам уйду. Я к вам уйду. Утешить горе — сдвинуть гору. Пускай кипящей лавы .• V. . элей .. Боль ваша захлестнет мне горло Чтоб вам вздохнуть хоть чуть вольней. Рассвет. Часы пробили пять. К тебе черед. Войду без стука. Ты протяни навстречу руку — Хочу ее поцеловать, С о л д а т ы И вы говорили Такое , '.обидное.'... ...И чго все равно вам, И чго наплевать... Я злое могу забывать И позабуду Что •делать с вами?.. Осторожнее будьте, прошу Со словами! А. ДОБРИН, фельдшер «Скорой помощи». В мои пригоршни с неба! Глаза ликуют И сохнет в горле. Я 'видел звезды В пучине моря. А. БОРОВКОВ, слесарь-наладчик завода медицинского оборудования. ЦТ ЗНАКОМЬТЕСЬ: ПСКОВСКИХ для тебя — как небо. Может, я для тебя — как сказка. Только ты еще бродишь где-то, Заблудившись в краю неласковом. Ты хотел, чтобы губы ожили У огня моей тихой нежности. Ты искал меня в ночь тревожную, А нашел — королеву снежную. Закружила она метелицей, Колдовскими связала чарами. Но приду я к тебе волшебницей Со своими руками жаркими. Прошепчу я словечко нужное — Растоплю ледяные своды. И останется только лужица От твоей королевы гордой. Может, Отодвигаются события ' и даты, И в рамках траурных уж пожелтели фото, А; по ночам усталые ; солдаты Ко вдовам возвращаются с походов. Их не коснулось время , в чегвер 1 ь века: Они .все те же стройные мужчины, А у подруг поутру красны веки И на лице прибавились морщины. Придя с работы, как когда-то, К почтовым ящикам спешат с сердечной , дрожью. ■ Им снова в письмах фото шлют солдаты, На тех, что в рамках траурных, похожие, А. СИНЕЛЬНИКОВА. может, втрое.., Вдруг куда-то она девалась, И открылось дыханье второе! Не от сока ли силы: приходят! Как-то сразу не поняла: То ли руки пилою водят, То ль руками водит ; . пила! ...Сумрак легкий и небо звездно ЧЕМПИОН ТАНЯ Говорили мне: «Городская!» Парни щурились: «Очень тонка». Сибирячки в машине тряской Улыбались чуть , свысока. В. Бурдукову, чемпио­ ну мира по парашютно­ му спорту. А горизонт .Светился перламутром, Рассвет дыша ч Прохладой эфира, Ты поднимался в небо Этим утром, Чтоб приземлиться Чемпионом мира. Елецкий парень . Над чужой равниной Распластан птицей, Собран кулаком. О г самолета Голубой стремимой Летит к* земле Свободно и легко. Все очень просто и смертельно сложно. В висках.биенье сердца. Тишина. «Земля, .земля! Не будь такой тревожной Ведь ты моя, Ведь ты, земля, одна. Я сделал все, Чтоб выиграть паренье, Чтоб вырвать жизнь У роковой судьбы». И вот уже Через разбег мгновений Счастливый финиш, Стоящий борьбы. Победа! Ведь талант и силы Переплелись В далекой цели круг... Так приземлился Чемпионом мира — Елецкий парень, Мой земляк и друг. В. ФАЛИН, техник завода «Прожекторные угли». Е СТИХИ уже публиковались доброе отношение к миру. Особен- §“1 ,в нашей газете, появляются но нравятся стихи Ю. Друниной, л "л они и на страницах Добров- С. Островогс, Э. Багрицкого, Р. Рож- ской районной газеты. дественского и Лермонтова. Таня живет в селе Кривец, учится д вообще-тс я люблю очень мно- в 10 классе. Стихи начала писать с гое Кииги^ например. Увлекаюсь четвертого класса. ^ „ ■ «Я люблю поэзию, - пишет нам фантастикой, путешествиями. Таня, — за ее очень чистое и И еще очень люблю свой Кривец, свою школу. Так люблю, что не мо­ гу о них писать. Всегда кажется, что написано — плохо, что можно пи­ сать гораздо лучше». И это естественно. Человек ищу­ щий, никогда не удовлетворяется найденным. Хочется пожелать Тане на этом пути больших, настоящих Отшумела, успокоилась, И на ветви прилегла. А кругом снега до пояса Накружцла, намела. Тихо в снежных закоулочках, Дремлет в них лесной и народ. И вот-вот .сама . Снегурочка 3 царство сонное Придет. Т. ПАВЛЕНКО, учительница. ВЫПУСКНИКИ Вот и все, пацаны. . Вог и все; ■ Башмаки загребают * ■ по лужам, И иода торопиться не нужно Никуда. Вот и в.се... Как нам хочется вместе остаться. Чтобы не было в жизни так грустно, Чтобы не было тяжкого груза На плечах одного — расставаться. Дождик шлепает ласково, мило, Можно, я подарю тебе , тишь, Солнца луч принесу осторожно? Что ж, опять ты смущенно молчишь Иль молчание значит — можно? Но боюсь' того страшного зыбкого, Что недоброй зовут тишиной. Я боюсь, как ущелья бездонного, Как бездушного блеска ножей, На глаза натыкаться холодные Самых добрых когда-то друзей. Я боюсь, что в минуту отчаянья Друг мой струсит и мимо пройдет. Самый близкий — ответит молчаньем, Самый лучший — глаза отведет. С дружбой верной — под ливни и молнии. Друг со мною — сто лет проживу. ...А такое глухое безмолвие Я предательством просто зову. Я ГОТОВА! Иногда меня Зудит тревога. Слышу: горны врываются догадались, не заметили тогда. БЫВШИЕ СОЛДАТЫ И туманы, как всадники строгие, Проплывают всю ночь за окном. Настежь дверь. И в простреленном шлеме, Со штыком из войны и огня, По-солдатски суровое СНЕГУРОЧКА Уходили парни на войну, Возвращались взрослыми мужчинами. Юности не знавшие весну, С ранними, осенними сединами. Приносили ужас кос шлей, Но, собрав все мужество Кончен труд в окончен день, — Собирайся, ребята, 1 , поздно! — Эй, шофёр, что стоишь, как пень? Захрустел под тугими шинами Подяамерзшнй вечерний ледок. И вспорхнул над 'чашей машиной ПриР,у .Пенный слегка говорок: «Мы шутили, что городская. Не сердись, ведь не по * злобе». И смущенно: «Так вот ты какая! Видно, быть сибирячкой А старик за моею спиною Все рассказывал: «Так-то сладко На порубке ранней весною А вдруг и вправду сказки —это были. А нам-то в спешке некогда заметить. Как по лесу Снегурочка бродила, По снегу, розоватому от света. Мы думали: «Обычная девчонка!», Мы торопились попросту домой. А ей хотелось крикнуть нам вдогонку: «Остановитесь! Что вам это стоит! Послушайте, как тихо бредят сосны И тянут к солнцу стынущие руки, Кан небо опускается морозное На их ресницы, нежные и хрупкие. Шагните в лес с утоптанной фопинки В мою страну, волшебную страну. Там берегут от холода снежники Пугливую лесную тишину. Вам здесь, в лесу, и холодно, и скучно Да вы его поймите до конца. Пока прогнать не поздно равнодушие, Пока не стали черствыми сердца!» Они просили, требовали, звали, Глаза Снегурки — синяя мечта. УПРЯМЫЕ Человек под пыткой не сломился: О пощаде жалкой Крикнул в инквизиторские лица: «Ну, а все же вертится МИЛО) А девчонки всплакнули в сторонке, — Перестаньте! И так всюду сыро. — Что с них взять, ведь они же девчонки! Разбросает теперь по планете Нас, хак листья со школьного клена. Приходите сюда на рассвете Года, эдак, две тыщи седьмого. Приходите! Мы вспомнши песни, те, что пели' когда-то вместе. Это будет, наверно, забавно — Наши песни — в устах стариканов. А пока почему-то верю: Жизнь! Мы будем в твоих объятьях. Человек мой хороший! И сколько сказали мне . ' ■злого... ■ И каждое слово В лицо было брошено С размаху, безжалостно.: Не оправдывайтесь, пожалуйста, Для этого Не было оснований. Нельзя Так бездумно Бросаться словами! Ведь слово поддержит, Ободрит, Поможет. И слово поранит, Окликает, нахмурясь, «Хватит нежиться! Кони застыли, И ровесники ждут тебя и путь! Ты готова по зову России В пекло смерти тачанку рвануть? Ты сумеешь израненной глоткой Засмеяться наганам в лицо? , Ждут ответа твои одногодки, Что погибли за дело отцов. Наши сабли пока не остыли, Наши горны тревогу ; хранят»... И скажу я, почувствовав силу: «Я готова! Ведите коня». перезвон: со' всех Трактора водили по земле И во сне лишь плакали от боли. Были спы страшней, чем наяву, Ты — мишень. И яростно с прицела Автоматы пулями плюют На твое истерзанное тело. Будто 'в раны — острые клинки... Но мужчины, высмеяв усталость, Шли, как в битву. стиснув кулаки, Возводить рабочие кварталы. Не хотелось верить Не хотелось праздного покоя. ...Это людям только по плечу, А машина,вышла бы из строя. Не согнет, не сломит их беда. Правило им дорого Мир живет. И, значит, никогда Не сдаются бывшие солдаты! Земля!» Жгли костры для дерзких и упрямых Правду жгли, отвергнув и кляня ...Мечется озлобленное пламя, Ищет шею, душными руками — «Вертится!..» — несется И стонали, падая, кедры — Удержать не могли их ветры... Белокожие, в жилках, березы Проливали сладкце слезы. И, топча, как песок, опилки, Собирали мы слезы в бутылки, К свежим пням * припадали сами :Пяи шершавились под губами. И казался нам сок,- березопый Соком жизни, соком ' земли. Словно дети, мы в свет розовом Все на евете видеть могли. Убьет, ' Уничтожит!.. Вы это отЛично Знаете, видимо. Ел костер измученное Инквизитор руки потирал. Только вдруг толпа остолбенела: Кто-то там, пока еще несмело, «Вертится...» — соседу прошептал. «Вертится!..»— все громче это слово И на всех кострище не сложить. Поняли служители Христовы: Правда есть. И правду Если мне придется очень трудно, Если грозы душу опалят, Я шепну, упрямо стиснув зубы: «Ну, а все же... вертится Земля!» Золушка, Что же стоит тебе, улыбнись, Глянь в глаза мои прямо на донышко. Каблучки твои, словно капель, В мое сердце вбивают отчаянье. Ну поверь мне! Поверь! Поверь! У тебя глаза, как апрель, У тебя глаза—ожидание. Твои косы — тревожная ОКТЯБРЬ Восстали гордые сыны И вторят пламенным сердцам. Все поколения страны — Мир хижинам — война дворцам! Призыв лавиною несется. Сметая на пути преграды. И гулким эхом раздается. Победный грохот канонады. 1917 год. Петроград; После старенькой . школьной двери Мы откроем другие „ к счастью! Чго ж, уходим... Уходим, братцы. Мы раскрутим земную ось! Странновато чуть-чуть прощаться — началось, пацаны, Началось! ТИШИНА Я люблю тишине заблудиться И в шершавых ладошках берез Спрятать щеки от бурь краснолицых, От ворчливых, растрепанных гроз. Я люблю находить здесь улыбку. В тихом домике сказки лесной, Однажды, придя на рабиту, я по секрету сказал сво­ им друзьям, что хочу написать юмористический рассказ. Они подбодрили меня, дали несколько практических советов, а затем разошлись по рабочим местам. По не успел трудовой день как следует начаться, а ко м: /же подошел один сотрудник и предложил тему из жноли нашего отдела. Потом явился еще один, а затем еще — четверо... У нас 'было много работы, ио все загорелись желанием помочь мне в дерзаниях на литературном поприще. Когда вокруг меня собра лея почти весь наш отдел, мне стало трудно дышать. Расстегнув рубашку и рас­ слабив узел галстука, я ловил ртом воздух, плотно стиснутый со всех сторон. Я знал: литература тоже требует жертв, но никак­ ие предполагал, что жертвой суждено стать мне. Голоса слились в монотонное гудение, мое состояние было близко, к ‘обморочному, однако этого, никто не замечал. Все' занимались; обсуждением сюжета моего будущего раосказа.- И вдруг, как гром среди ясного неба, раздался голос начальника, отдела. В его кабине­ те собрался^«треуголььик». 'Чётвер/ый угол предназна­ чался для -'меня. Разговор был продолжительный и не из приятных. Не буду; передавать его содержание, ска­ жу лишь, что мне, как нарушителю трудовой дисцип­ лины, объявили строгий выговор' Как видите, именно это и оказалась подходящей темой для моего рассказа. Час на отдых, и снова за дс Как овиниом, наливается тело: Навалилась на плечи усталость, Тяжесть вдвое, а, Твои губы — шальное солнышко. Слушай, кто ты, Нептуна дочь? Или, может быть, ты — Аленушка? ПАМЯТИ УРИЦКОГО Убит Урицкий, Вождь. Народный комиссар. Он с первых дней рождения Коммуны. Вобрал в себя ее душевный жар... И скорбной песнею бряцают струны. Мы знаем, эго дело Подлых вражьих рук, Даем мы клятву: не видать им света. Прощай, товарищ, вождь и добрый друг. Прощенья нет теперь врагам Советов. 19Г8 год. ’ Петроград. Я видел море, Впервые видел Ночное-море — Овальность линий, Морзянку блесткой И хруст прибоя, И мешанину Воды с луною, И плач, и хохот Волны по гальке, И горы в дымке, как будто в кальке, Плывешь по морю, Как будто в небе Горстями звезды Бросаешь в небыль, И справа звезды, И звезды слева ность Фотоэтюд В. Ельшаева. ю. ПОПОВ, инженер элементного завода. Сцена из балета «Лебединое озеро». Одетта Е. Максимова, принц — М. Лиепа. Фото А. Макарова. (АПН).