Ленинец. 1963 г. (г. Липецк)

_ В. ЧЕРЕПОВ, Н АС встречали с цветами. Мы всем показывали темно-серые билеты с отдуэтом Ленина. Я стал комсомольцем. Тетя Вера испекла празд­ ничный пирог с кривыми подгорелыми буквам»: «На­ шим дорогим членам ВЛКСМ». Саша очень любила сладкое. Я отдал ей свою пор­ цию пирога. Она и Гришка тоже стали комсомольцами. А через неделю старшая группа вместе с Евгенией Ивановной вышла в надельный поход. Встали рано ут­ ром. Луг весь был в сизой росе. Когда проходили по нему, то за каждым из нас тянулась зелено-темная по­ лоска. Группа, как повзрослевшая стая, еще летела вместе, готовая вот-вот разлететься по просторной земле России. Рядом со мной шагала Саша. У нее на переносье между неровными бровями легла изогнутая морщин­ ка. Шутил, даже пальцами пытался разгладить эту морщинку. Она пропадала и вновь появлялась, то бы­ ла тропка, по которой туда-сюда ходило горе. К вечеру прошли километров двадцать. Заночевали в израненном лесу — не деревья, а толпа калек. Кое- где верхушки повисли поперек засохших стволов, словно стояли гигантские кресты. Разложили костер. Он тянулся к небу, пытался отор­ ваться от земли и растаять в выси, стать еще одной звездочкой. Темнота жила вокруг нас. Она то броса­ лась на наш лагерь, то нехотя отползала. Было'нем­ ножко страшновато. И песни постепенно стихли. Еще засветло притащили сана. Мы улеглись на нем впокат. Гришка Огнев никак не мог уснуть. Все под­ нимал и поднимал голову, всматривался в темную глубь искалеченного леса. — Ты чего это, Гришка? Да спи же, завтра глянь сколько шагать. На мои слова он не обратил внима­ ния, а все продолжал беспокоиться. Потом задремал, но и во сне тревожился, вздрагивал и стонал. Заснул и я, ощущая теплоту Гришкиного неспокойного тела. На заре проснулись ог страшного треска. Недалеко между соснами медленно оседал столб пыли и дыма. Мы все бросались к месту взрыва. На черной траве лежал Огнев, рядом дымилась воронка, кругом валя­ лись снаряды. Он был жив. Скреб землю окровавленной култышкой и страшно мычал разорванным ртом. А в лесу пели птицы, золотились израненные верхушки сосен. Мы бережно донесли его до села. Сквозь одеяло просачивалась кровь — после нас оставались лежать на пыльной дороге горстки красных ягод. Гришка просил пить. Звал то меня, то Сашу, но никого не узнавал. Доктор осмотрел Гришку, нахмурился и покачал го­ ловой. Огнева куда-то унесли. Мы остались в кори­ доре. Сидели тихо, не шевелясь. Часа через три из операционной вышла сестра и недовольным голосом сказала: — Ступайте отсюда с богом. Выживет ваш Гряго- рий, да что толку в том — калека на всю жизнь. Нам не пришлось увидеть, как шустрый Нугорь сли­ вается с кроткой Окой, испить бумажными шлемами ее. пахучих луговых вод. Мы вернулись в детдом с тяжелой вестью за плечам». Поужинали молча, невесело. В столовой пахло ле­ карством, с тетей Верой стало плохо. Долго и надоед­ ливо тлел н никах не потухал жиденький вечер. Над городом висели дымные серые сумерки. Только что прозвучал сигнал ко сну, а ребята еще гомонили в спальнях, не обращая внимания на окри­ ки воспитателей. Мы с Сашей пошли к реке. Реки засыпают один раз, когда -высыхают. Наш Нугорь никогда не спал: зачем- то перекатывал камни, о чем-то говорил, товорил, мо­ жет, рассказывал о том, как поил диких татарских ко­ ней, выходил из берегов ог крови и гнева. Где-то далеко-далеко, за темнотой, в сельской больнице лежал Гришка. Ему, наверное, снились кро­ вавые сны: од ползал по жестокой земле и среди ко­ рявых веток искал свои руки. — Поделить бы с ним боль,— молвила Саша. — Как поделишь. Боль не постель, не кусок хлеба, — сказал я. У Гришки были лежне, проворные руки: модели Ог­ нева летали выше и дальше всех, старинные часы на­ чинали отзванивать время, стоило к ним прикоснуться рукам Григория. Нам до слез было жаль Гришку. — Вода темная, густая, — сказала Саша. — Как его кровь, — отозвался я. Река повторяла наши слова, запомнила их и понесла к морю. Они колыхались на воде, как черные мрачные кораблики. Проводил Сашу. Пожал ей руку и по­ желал доброй ночи. Она ушла к себе, не ответив мне. Казалось, что по скрипучей лестнице рядом с ней тяжело поднимается Гришка. Дома меня ждали интересные события. Дверь дол­ го не открывали, спрашивали кто да как зовут. Рас­ сердился — и крючка как не бывало. Посредине ком­ наты стояли четыре развороченные тумбочки. Их не­ давно привез из Орла завхоз, потом собственноручно покрасил в голубую краску. От голубых тумбочек ос­ талась одни ножки да рожки. Ребята сидели на полу и усердно работали ножами. Матвей пояснил: — В дорогу вас снаряжаем. Без чемоданов нельзя, вот и стараемся. Хорошие будут чемоданы. Всем эгнм руководил Витька Джабраилов. Ложась спать, я пожелал нашему доброму завхозу светлых оное. Денек для него предстоял не из легких: ребята трудились не зря. В полночь бренные останки тумбочек плюхнулись в воду. А утром бедного завхоза отпаивали валерьян­ кой. Он обещал Джабраилова утопить в Нугоре, а меня сгноить в тюрьме. Мимо меня ни одна шишка не пролетала. Завхоз успокоился к вечеру и даже набрался муже­ ства прийти к нам. Он любовался нашими чемоданами и восхищенно причмокивал губами. Ребята растрога­ лись и пообещали ему тоже смастерить голубой чемо­ дан. Федор Васильевич побледнел и полез в кармам за пузырьком с валерьянкой. Всей группой дали сло­ во — тумбочек больше не трогать. Про шкафы сознательно умолчали. Из каждого шка­ фа, по подсчета,м вездесущего Матвея, должно было выйти по три желтых чемодана. Вечером вся группа собралась в пионерской комнате. Евгения Ивановна сказала напутстввдное слово. Ч V \ \ Елецкий писатель Василий Черепов работает сейчас над повестью «Птицы возвращаются в гнезда». Читателям автор уже известен по книге «Зар­ ницы». В ней рассказывается о бригаде комму­ нистического труда. Новая повесть 8, Черепова — о девушках и юношах, которые выходят на большую дорогу жизни в тяжелые для страны послевоенные годы. Сегодня мы предлагаем сокращенную главу из повести «Птицы возвращаются в гнезда». Нам разрешили потанцевать. Руководительница танц- нружка бегала по комнате и кудахтала, как рассержен­ ная курица. Мы с Сашей танцевали. Я смотрел на нее. Кажется, пил и никак не мог на­ питься. Так пьешь во сне. Если бы глаза могли гово­ рить, они застонали--бы. За весь вечер Саша и я сказали друг другу всего несколько слов, да и то незначительных, иустых. В на­ ших сердцах жило и тревожилось такое сложное, что славами нельзя было высказать. И мы больше молча­ ли. В последний раз мы пришли на свой луг, теперь уже скошенный. Не было цветов и не ржали колхозные козш. Темная августовская ночь, как мать, обнимала нас, поила настоями сена и сухой обожженной земли. Трава кололась, мы не замечали этого. Сидели рядом и не двигалась. Саша склонила голову. Мои руки стали большими мягкими облаками. Пахло сухой земляникой. Может быть, рядом валялась скошенная кисть ягод, ярких, ИЗ НОВЫХ с т и х о в Е . ПОДЗОРОВ. Ю. ЧЕРНОВ. Я с е ш и Зеленые ладошки поднимает В восторге перед маем лес. А ясень... Он пока что выжидает: На чаше чьей, мол, дальше перевес? Мол, этот воздух майский так опасен, И как бы вдруг морозец не налег... И что же! Прав, оказывается, ясень: Вон дуб, и тот листву обжег, А солнце победит — и ясень вмиг развесит Листву. Он — за весну, в собратья принимай!.. Хотя он был не с ними первый месяц, Весь самый трудный месяц май. л ы ж а и с т Ученому-виноградарю М. А. Пеляху * Энергия солнца в стеклянном сосуде—» В плену золотое вино. В глубоком подвале его мы остудим, И вот... заиграет оно. И пусть за окном, сатанея, несется Косматый, слепящий февраль. В бокал мой прольется горячее солнце, Уважу я синюю даль. Увижу я аиста взмахи крутые, Увижу: торопится гость, И, вытянув шею, сквозь дали России Несет виноградную __________________ гроздь. * Белый аист — эмблема молдавского виноделия. По преданию в древности, ког­ да турки окружил» мол­ давскую крепость и осаж­ денные погибали от жаж­ ды, белые аисты принесли им грозди винограда. 8 •—— ——.— —,«—ц словно кровяные капельки на пыльной дороге. Из боль­ ницы передали, что Гришке легче, он пришел, наконец, в сознание. — Ты бы съездила к нему,— попросил я Сашу. — Не надо об этом. Может, последние минутки вместе. Не думай о тяжелом. Еще успеется... Саша продолжала ласково шептать, не зная о том, что мы больше не увидимся. Я так решил, не спросись ни у нее, ни у Гришки... Трудно сделать первый шаг, с которым начинается разлука — легче пройти тысячу верст. Мы сделали этот шаг. Саша протянула мне руку, но рука повисла в воздухе. Мы с Джабраиловым уходили в жизнь. Вни­ зу виднелся город, на бугре стояли Матвей и Саша. Как не хватало Гришки! Мы увидели, как Саша мед­ ленно опустилась на землю. Я было рванулся к ней, но удержал Вигька: —• Не надо. Разве этим поможешь. Пойдем быстрее... За попутную машину надо было платить. У нас бы­ ло много сил, но мало денег. Нам предстояло пройти до Орла шестьдесят километров, сделать шестьдесят тысяч шагов. С каждым из них я удалялся от Саши. Она осталась где-то за холмом. Тоска о ней ушла вглубь, заняла уголок сердца и стала моей надежной спутницей. У околицы большой деревни, где корявые ракиты были похожи на бредущих старух, нас догнала подво­ да. Лошадью правил большеротый парень, судя по широкому лицу, по шальным глазам, весельчак и от- 'чаюга. Парень согласился подвезти. Мы предложили ему в качестве оплаты еду. Торг был короткий, но шумный. Победил Джабраилов, ошеломив веселого парня длинным кавказским ругательством. Парень за-, гоготал и стал укладывать наши вещмешки и голубые чемоданы. Алеха, как отрекомендовался наш попутчик, всю до­ рогу безбожно врал. Витька спорил — такого не бывает. Ночевать остановились недалеко от Орла. Насбирали щелок, разложили костер. Ночью скучно без костра. Спать улеглись под телегой. Витька попросил Алеху: — Ты хоть во сне не бреши. Ну и трепло же ты. Сроду таких мельниц не видел. Парень возмутился: — А мне с правдой твоей скучно. Может, мне вы­ соты не хватает. — А ты кем работаешь? — вмешался я. — Избачом, а что? — При такой должности, да с таким рылом... Какая уж тут высота! Алеха ушел из-под телеги и устроился спать в ку­ стах. В Орле мы сухо попрощались с Алехой. Он уехал по своим делам, мы побрели к вокзалу, напрямик ми­ мо сада через речку Орлик. На привокзальной площади, у синих ларьков шумела толкучка. Торговали всем, даже хлебными карточка­ ми. Визгливо кричали женщины: — Кому горячей картошк»! Горяченькой, с подли­ вочкой... Блюдце синего пюре стоило десять рублей. Прикинул в уме, наших капиталов хватило бы на .пятьдесят блюдец. За день мы могли бы слопать штук по двад­ цать. Балетов мы не достали. В кассах требовали какие- то документы с печатью и командировочные удостове­ рения. Два дня яришлось ждать добавочного поезда, прозванного «веселым». До Москвы ехали более двух суток. Спали по оче­ реди на третьей полке, где проходит труба. Чтобы не упасть, привязывались к этой трубе ремешками. Те­ перь длина разлуки с Сашей измерялась не шагам», а перестуком колес. Привязавшись ремнем к трубе на два часа, я думал о Саше. Она бежала за поездом, вытянув руки. Звал ее, кричал... и сон отступал. Витька сказал: — Уж лучше сиди. Спать буду я, только место за­ нимаешь. Раскис ты совсем. — Спи хоть сутки,—разозлился я.—Чего привязался, Витька слал и не слышал моих слов, а может при­ творялся. ч <т11мпншмямщ|1шп))Ч11Щжттшн1ЩПП1 т СУББОТА 13 апреля. 16.40 — «Навстречу весне». Но­ вые произведения со­ ветских композиторов — детям. Передача из Киева. 17.10 — «Юный пионер». Телевизион­ ный журнал. 18,15—Те­ левизионные новости. 18.30 — Торжественный вечер, посвященный 80- летию со дня рождения выдающегося советско­ го поэта Д. Бедного. Пе- .......... я л редача из Большого те­ атра Союза ССР. В пе­ рерыве — «Дозорные космоса». Научно-попу­ лярный кинофильм о наблюдениях за искус­ ственными спутниками Земли и киножурнал «Новости дня». 22.00 •— Телевизионные новости. 22.30 —- На огонек. Пе­ редача из Риги. * Зам. редактора В. ЗОРИН, АДРЕС РЕДАКЦИИ : г. Липецк, Коммунальная пл., 44, ред. газеты «Ленинец». Телефоны: редактора — 33—-53, ответственного секретаря — 34—13, вам. редактора, идеологический отдел—36—43, отделов: сельской молодежи —38—50, рабочей молодежи—35—38, писем и спорта—28—59, бухгалтерии— 34—46. АЭ 63407 Липецк, типография областного управления культуры. Зак, № .3242,