Ленинец. 1961 г. (г. Липецк)

К I ОБЛАСТНОМУ СЕМИНАРУ МОЛОДЫХ ЛИТЕРАТОРОВ Юрий ЧЕРНОВ. Станислав СЕРИКОВ. НА ВАХТУ! Ровно в полночь — ни минутой позже — Новый год переступил порог. Полных суток он еще не прожил, Ничего еще свершить не мог, Но уже по семой4 первой речи, По его уверенным шагам Знали мы не пареньком беспечным Он пришел сегодня в гости к нам. И в наследство получив заводы. Фабрики, плотины, рудники, Он простился с уходящим годом ' Дружеским пожатием руки. Молодым солдатом семилетки, По-советски искренен и прост, Новый год в своей рабочей кепке | У станков и домен занял пост. Он спустился в угольные шахты, Вышел в море, грудью встретив шквал,— Заступил на трудовую вахту, Засучив повыше рукава. З а м еч той л е т я т р ак е ты . Судят нас довольно строго: Мол, прорыв в стихах и прозе, Мол, шагаем мы не в ногу, Мол, плетемся мы в обозе. Так ли это? Нет, едва ли! За мечтой летят ракеты. Трассу к звездам пролагали. Верьте, первыми поэты. И теплом мечты согрета. Сергей ПАНЮШКИН. Цветы С А У Н А П Е Р Ч А И Е Е З Д Е ( К и н о э т ю д ) Буфетик в небольшом селении. За единствен­ ным столиком сидят двое и пьют пиво. Третий стул пуст. Но на столе стоит полная кружка, приготовленная, видимо, еще для одного посети­ теля. Двое пьют пиво, посматривают на часы и бес­ покойно переглядываются. Вот один из них вста­ ет, подходит к двери, открывает ее, всматривает­ ся в ночную темноту. Но сквозь дождь ничего не видно. Только две машины, накрытые брезен­ том, одиноко стоят на дороге. Дорога... Нелегко, видно, было пройти по ней машинам. Она вся изрыта глубокими колеями. Она бежит туда, где уже шли эти две машины, перебегает заброшенный железнодорожный пере­ езд, на котором даже нет шлагбаумов. Бежит дальше, упирается в тусклый свет фар еще одной машины, третьей, которая, видимо, спешит к тем двум, стоящим у буфетика. Шофер, сидящий за рулем, заметно выбился из сил. Он с напряжением всматривается в дорогу, сосет потухшую папиросу. Машина едва ползет. Вот она подъезжает к переезду, медленно на него взбирается по искро­ шенным доскам и вдруг... останавливается. Шофер, зло выплюнув потухшую папиросу, вы­ ходит из кабины, пытается вручную завести мо­ тор, но в этот момент замечает вдали поезд. Яркий свет паровозных фар все ближе и бли­ же. Человек несколько раз метнулся от капота к кабине, затем решительно снимает с себя про­ масленную фуфайку, достает спички. Погасла одна спичка, другая. Наконец, промас­ ленная автолом и пропитанная бензином фуфай­ ка ярко вспыхнула. Подняв ее высоко над голо­ вой, обжигая руки, шофер бежит навстречу по­ езду. Паровоз надвигается на него... Буфетик. Двое уже выпили свое пиво, перед ними пустые кружки. В третьей осела пена, но она стоит на прежнем месте. Один из посетителей дремлет. Второй беспо­ койно посматривает на дверь. И вот дверь от­ крывается, в буфетик входит третий шйфер. Он устало опускается на стул, кладет на пол обго­ ревшую фуфайку, берет со стола кружку и жад ­ но пьет пиво. М. ХУРИН. В звездной дали не забыта, Сколько ждет с земли ракету Марсианка Аэлита?! На грязной улице села, У городокой черты Валялись вечером вчера Осенние цветы. Влюбленный радость нес в руках, И вот... не сохранил. Должно быть, жалобное «ах!..» С- букетом обронил... Красою броской поразив, У городской черты Цветы валяются в гряри... И все ж они цветы. Памяти у ч е н о г о Хоронят друзья ученого, Сединами не убеленного. От горя глаза сухие, Губы упрямо сжаты. Ложатся на мостовые Холодные хлопья ваты. А в двух шагах от метели, В хмуром н тихом здании. Приборы вчера запотели Еще от его дыхания. И там, у тех же приборов. Ученый время торопит, Мысль напрягая до боли, Ои продолжает опыт. — Для чего везли, ребята, Мы в совхоз свои лопаты? — Эта новая соха В деле вовсе не плоха!.. Быстро спорится работа, Вот костер развел уж кто-то, Потому что без костра Пионерская работа Не проходит никогда. Вырос в поле бурт большой, Бригадир кричит: «Отбой!» Вкруг костра, сидя вприсест, Весь отряд картошку ест. И вожатая сама От картошки без ума: — Я, друзья, теперь не стану Есть картошку со сметаной. ...Мчит обратно грузовик, С поля вслед несется крик: — От совхоза «Солидарность» Вам, ребята, благодарность! Б е с с м е р т и е Михаил ГЛАЗКОВ. Бой затих у городских окраин, Превратив живое в прах и тлея. Там бойцов фашисты расстреляли, Взятых в плен. Ныне у стены, где камни кровью Обагрились много лет 'назад, Как народный памятник героям, Двухэтажный высится детсад. . Здесь веселье слышно даже издали, Вторит песням звонких горнов медь.* Был предсмертный стон бойцами издан. Чтобы смеху детскому звенеть. Борис ДАЙМЕДЗЕНКО. Картошка «Хоть и мокрая дорожка, Да не ждет в полях картошка, ' Надо выехать в совхоз»,— Так поставлен был вопрос. По ухабам напрямик Мчится в поле грузовик. На стенах елочки — ковром, Блестит от краски пол... Входи, входи в добротный дом, Товарищ новосел. Живи на радость много лет И создавай уют, С т р о и т е л и А мастерам минуты нет Задерживаться тут. Они пойдут на пустыри, Где тишина плывет. Там ворох бревен, посмотри, Уже опять их ждет. Упорству снова ' пламенеть С утра до ночи там, В л е е у Николай БАДУЛИН. * I И пилам весело звенеть, И ахать топорам. Опять там будут не впервой Заботиться о том, Чтоб кто-то с радостной душой Вошел в просторный дом. Хорошо тропинку проложить В зимний лес, приветливый, незвонкий. Там от солнца яркие осколки И на елях снега этажи. Там, вдыхая жадно тишину, Будешь рад по-юному открыто Каждой ветке, инеем повитой. Каждому неспрятанному пню. И на сердце станет вдруг светлей От простых задумчивых осинок, От берез без шелковых косынок, От багряной стайки снегирей. И когда с взволнованной душой Ты вернешься из лесного мира, До чего ж уютная квартира На красу покажется скупой. НФ1Ф1|ФПФ1|Ф1Ф1ФНФ1Ф1Ф*И В е ч е р н и й к о с н о й Иван ЛЫСЦОВ. Голосов ребячьих хор Молча слушает шофер. Дождь прошел — светлее стало, Грузовик свернул направо, Возле грядок скорость сдал, Зарычал и резко стал. Две машины—тут как тут, Уважая детский труд, Погружая в землю сошку, На сита кладут картошку. — Вот так чудо-чудеса! — Раздаются голоса. Он был простецким парнем — 'Не надо ничего! Он к нам пришел из армии, Любили мы его. На кухне общежитской Варил он с нами суп, И обжигался жижкой, . И очень был не глуп. Ходил он с нами вместе На танцы И в театр. А набелили если — И он был виноват. Писал он, между прочим, Как пишут все, стихи О лошадях на фронте, Летящих на штыки. И под улыбки наши (Он мог такое сметь!)' Мне б, говорит, на лошади Хоть разик посидеть... Еще была у парня Заветная из дум: Мне б, говорит, вечерний Единственный костюм... И так он загорелся, И так его хотел, Что лишь в него оделся— От радости вспотел. И тем же самым вечером Он уходил один, Да, делать было нечего, На вечер уходил... И все возревновали К подруге мы его: Он был простецким* парнем, И больше ничего- Копда ом с дамой сердца К себе нас пригласил, То как по ложке перца Любой из нас вкусил. Он встретил нас игриво И полухолодно. И ПИЛИ мы стыдливо Из рюмочек вино. Нас окружили вазы, Циновки и цветы, И трудно было глазу От этой ’ красоты. Читал, он, между прочим, Все те же нам стихи О лошадях на фронте, Летящих на штыки. И под улыбки наши Уже он не сказал . О том, что он на лошади Проехаться б мечтал. Он говорил устало, Что мы не так.- живем. И молнийной блистала «Фантазия» на нем. А в уголке, никчемный, Накинутый на стул, Висел его вечерний Неиошениый костюм.., «*« и «« ««*«Н Н И М««М«« 4«И И И «4МИ «««««««4И Н ♦♦♦♦♦«ф П Р И Н Ц И П И А Л Ь Н А Я Д Р А К А Нина Андреевна открыла калитку н в изумлении остановилась. На пороге, в грязном помятом платье, с распухшим носом и большой царапи­ ной на левой щеке стояла Ленка. — Батюшки! — испуганно прошептала Нина Андреевна.— Что случилось? — Ничего особенного, мамочка,—вы­ палила Ленка.— Просто у нас с Вить­ кой получилась принципиальная драка— Еще с утра Лена договорилась с маль­ чишками пойти на речку. Но Олег с Ромкой уехали в загородний пионер­ ский лагерь, поэтому пришлось идти с одним Витькой Афонькиным. Купаться решили за поворотом. Там не было вечно мешающих плавать ма­ лышей. А главное — можно понырять. — Ленка, догоняй! — крикнул Витька, первым прыгая в воду. Ох, и здорово плавает этот Витька! Бултыхнется с бугорка, а когда, нако­ нец, вынырнет, то оказывается далеко от берега. Плавать с ним наперегонки— одно удовольствие. Но не любит Лен­ ка, когда Витька начинает хвастаться. Я да я. «Я умею то, я не боюсь этого. Я победил всех». А сам... Впрочем, все ребята с Пригородней знают, сколько крику было, когда обыкновенная лягуш­ ка прыгнула ему на босую ногу— Наплававшись вволю, Лена с Витькой вышли на небольшой островок посреди реки, заросший камышами. Вдруг где-то совсем рядом закричала утка. Тонкими, громкими голосами за ­ крякали утята. — Я сейчас! — Витька сорвался с ме­ ста и исчез в камышах. Через несколько минут с той сторо- д п е г д к т к у с ны, куда он убежал, с шумом подня­ лась дикая утка. Она тревожно крича­ ла, то улетая к самому берегу, то воз­ вращаясь назад, будто просила, умоля­ ла пощадить кого-то. — Ле-е-нка, — пронеслось над рекой. — И... иди, утя... я... та. Когда девочка подбежала к Витьке, он сидел на корточках, держа в руках двух маленьких утят. Третий лежал на примятых камышах, время от временй раскрывая свой большой клюв. Через несколько минут он; дервув- шись всем тельцем, затих. — Это ты, да? — показывая на мерт­ вого утенка, с угрозой спросила Ленка. — Подумаешь, гадкий утенок,— отоз­ вался Витька. А Лена, сжав кулаки, уже медленно надвигалась на мальчишку. — А ну брось. Брось утят, слышишь?! Витька вскочил на ноги, оттолкнул Ленку в сторону и бросился к реке, Девочка побежала за ним. Оиа нагнала его у самой воды, толк­ нула так, что он упал и выпустил утят. Витька убежал. Лена бережно взяла утят и, наклонившись над водой, выпу­ стила их. * * * Через неделю нос у Лены зажил. Ис­ чезла со щеки царапина. Только вот С Витькой Лена больше не дружит. Э. АЛЕКСЕЕВА,