Ленинское знамя. 1985 г. (г. Липецк)

ПАРТИЙНАЯ ЖИЗНЬ: ОТЧЕТЫ И ВЫБОРЫ Р А З Г О В О Р , КОТОРОГО ЖДАЛИ СТАР Доклад секретаря парттсо- г а В. И. Стебенева на отчет­ но-выборной конференции коммунистов завода «Сво­ бодный сокол», на наш взгляд, выгодно отличался тем, что не было в нем про­ странного вступления, где обычно подробно и в радуж­ ных тонах говорится об ус­ пехах. Конечно, о них было сказано, но коротко и очень сдержанно. В докладе был глубокий учно-технического прогресса, и в том, что... Впрочем, на­ верное, нет необходимости перечислять, хотя примеров па этот счет приводилось немало. Признание ошибок —первый шаг й их исправ­ лению. И надо думать, соот­ ветствующие меры будут приняты.' Тон доклада, проблемы, поднятые в нем. определили и характер прений. Как же активизировать человеческий анали з положения дел. вни. фактор, чтобы все работали мание делегатов фокусирова- с полной отдачей? Над этим лось на недостатках и нере- вопросом размышляли все, шенных проблемах, на том, взявши е слово на конферен- что волнует и тревожит ра. ции. Суммируя их высказы- бочих, потому от начала и вания. можно выстроить до- до конца он держал в напря- вольно определенную про. жении аудиторию. грамму действий. Вот неко- Характерно, что в докладе торые ее направления, не делалось попытки объять — Совместимо ли звание необъятное, из огромного цеха коммунистического многообразия вопросов, ко- .труда с беспорядками и на- торыми занимается партком рушениями на производстве? завода, были выделены ве. — спрашивал заливщик- дущие, основные, и деятель- труболитейщик первого тру. ность коммунистов по их решению оценивалась с по­ зиций подлинно партийной принципиальности и требо­ вательности. Взя ть главный из главных — перевод про­ и зводства на рельсы интен­ сификации. Хотя на пред­ приятии уже немало сдела­ но по ускорению научно- технического прогресса, но были и основания для кру­ того нелицеприятного р аз­ говора. В одних цехах и от­ делах- конкретно изо дня в день решают эту проблему, в других же —пока види­ мость дела. Например, оста­ ется на прежнем уровне до­ ля ручого труда в фасонно. литейном цехе. И самое тре­ вожное, что его партбюр'о, инженерно-технические ра болитейного цеха В. Д. Горшков и отвеч ал :—Конечно же, нет. Но тем не менее у нас это так. Это ли не об­ разец самой махровой казен ­ щины и формали зма. Ведь, в первую очередь, суть со­ циалистического соревнова­ ния не в рекордах, а в нрав­ ственном становлении ра­ бочих. И если мы действительно хотим ак­ тивизировать человечес­ кий фактор, то формали зм и казенщину надо решитель­ но и бесповоротно отметать. Резко и прямо высказал­ ся делегат от ремонтно-ме­ ханического цеха токарь В. С. Чубаров: — У нас работа по при­ ему в партию порой напо­ минает производственный ав- ботники и 'начальник т. Дву- рал. Сложившуюся практи­ ку надо менять коренным обра'зом. Сказанное делегатом про­ ливает свет на то, почему за отчетный . период из за­ водской организации комму­ нистов исключено 11 чело­ век, а девять получили пар­ тийные взыскания. Среди исключенных два недавних кандидата. Один исключен за пьянку, второй — за со­ вершение церковного обряда. Больно бьют эти факты по чести заводской парторгани­ зации. Парткому надо усилить контроль за реализацией критических замечаний и предложений коммунистов. Эту мысль высказал води­ тель автотранспортного це­ ха В. Г. Астафьев. В част­ ности, он привел пример. Завод располагает своей АЗС, но заправляются во­ дители на городской. Впус­ тую сжигаются тонны бен­ зина. Об этом говорилось неоднократно, но сдвигов пока нет. Стиль и методы деятель­ ности парткома необходимо привести в соответствие с требованиями сегодняшнего дня — мнение делегатов на этот счет было единодуш­ ным. Поэтбму позитивная программа действий, ’ наме- Сейчас на заводе форми. ченная в докладе и в высту плениях, получила свое от­ ражение в принятом поста­ новлении. реченский смирились с этим, не думают о будущем. Пото­ му и нет зак азов на новое оборудование, хотя в стране тысяча предприятий, где уже давно используется про­ грессивный метод литья под давлением. Недопустимая пассивность в выполнении оргтехмероприятий, планов освоения новой техники про­ является в .цехе ковкого чу­ гуна и железнодорожном. Наглядный показатель на­ учно-технического прогрес­ са — качество продукции. З а отчетный период брак по основным цехам удалось снизить на три процента, но потери от него по-прежне­ му велики. З а восемь меся­ цев текущего года они со­ ставили свыше полутора миллионов рублей. Это сви­ детельство того, подчерки­ валось в докладе, что пар­ тийные организации не бе­ рутся по-настоящему за ре­ шение этого вопроса, а ведь именно тут таится основной резерв экономии сырья и материалов. Пора перестра­ ивать свою работу отделам снабжения, технического контроля и некоторым дру­ гим. Да и комитету народно­ го контроля, возглавляемому т. Шенкаревым, надо бы быть поактивнее. Это было тихим осенним вечером. Во дворе жгли лист­ ву, тоненькие струйки дыма на безветрии поднимались прямо и лишь в метре от зем­ ли закручивались в легкие спирали. Все располагало к раздумью: и погода, и то, что у моего друга выдалась ред­ кая свободная минута, и даже горький дымок от горевшей листвы, делавший этот вечео по-особому уютным, каким-то даже деревенским. Мы только что прочитали мои сельские зарисовки — первые беспомощ­ ные литературные опыты, и вели разговор о творчестве. Вернее, говорил мой друг, а я слушал, изредка задавал воп­ росы, стараясь выведать, ка­ ким непостижимым образом обычные слова превращаются под пером мастера в яркую мозаику, создающую реально ощутимый мир, заставляют людей радоваться и плакать. Видно, чтобы не обидеть авто га этих с т р о к , мой умуд­ ренный собеседник говорил не о моих опусах, а вообще. — Понимаешь, факт еще ничего не значит. Описать за* бавный случай — это еще не значит создать рассказ. Иной только тем и занимается, что копирует натуру, а я не верю, знаю, что все — правда, а по тему, как это написано, не могу поверить: художника нет- И, напротив: другой пи­ шет о том, чего не было и быть не могло, а я верю. Рассказ живет точной де­ талью. Представь: чистый лист бумаги, художник берет кисть и несколькими штрихами со­ здает графический портрет. Штрихов немного, но те, ко­ торые просто необходимы. Так и в рассказе эти детальки — штрихи обязательно должны быть... Каждое слово таит в себе взрывную силу- Она дремлет в нем, как заряд в оболочке, как росток в семени. Для то­ го. «тобы г.рмя стало растени­ ем, нужна почва и влага. Сло­ ву тоже нужна соответствую­ щая почва, чтобы высвободить свою энергию. Роль незамет­ ного детонатора тут должно играть его словесное окруже­ ние... А главное, в писательстве — правда- Пиши искренне и че­ стно, или вообще не берись. Он с грустью посмотрел на ДЫМКИ и. гозвпа- щаясь памятью к чему-то да­ лекому, сказал: — Мне однаж­ ды пришлось сжечь рукопись. Три года не разгибал спины, договор уже в издательстве подписал и — сжег. — Как сжег? — спросил я, не понимая, зачем было нуж­ но это аутодафе, когда можно просто спрятать папку -в стол. — Да вот на таком костерке руются целевые научно-тех­ нические программы на две­ надцатую пятилетку. Однако работа над ними ведется ра­ зобщенно. каждая служба идет по своему пути. Гл ав­ ный инженер завода т. Ца­ рев, призванный быть коор­ динатором этой работы, не проявляет должной сметки н инициативы. Требовательный. взы ска­ тельный тон доклада при­ шелся по душе коммунис­ там. Но докладчик не отчиты­ вал за недостатки и промахи других, он ни в коей мере не снимал вины за состоя­ ние дел и с парткома, и с ?себя лично. Почему, напри­ мер, часть ИТР самоустра­ нилась от участия в рацио­ нализаторской работе, поче­ му инженеры в личных творческих планах берут обязательства, которые вхо­ дят в их прямые обязаннос­ ти? Да потому, что партком и его секретарь В. И. Сте- бенев ослабили контроль, не предъявили строгого спро­ са. Есть вина парткома и в том, что плохо поставлена работа с молодыми инжене­ рами. и в том, что до сих пор нет тесных контактов с- партийными комитетами и бюро институтов, помогаю­ щих заводу в ускорении на- Конференцию коммунис­ тов завода «Свободный со­ кол» заурядной не назовешь, хотя, конечно, не обошлось и без известной доли само отчетности и дежурных фраз. Это и понятно: не все еще психологически готовы оце­ нивать свою деятельность по новым критериям. Так. в докладе серьезно критиковал ся председатель группы на­ родного контроля В. П Шенкарев. Но, выйдя на трибуну, Шенкарев подроб­ но рассказал о рейдах, г каких-либо позитивных пред ложений по улучшению ра­ боты дозорных не внес. Принятое постановление говорит о серьезности наме­ рений коммунистов завода добиваться коренного улуч шения дел на всех участках хозяйственного и партийно­ го '•строительства. Теперь когда анали з сделан, нужны конкретные действия. На конференции выступил второй секретарь Липецко­ го горкома КПСС Г. Н. Ха- балов. В ее работе принял участие члецг бюро обкома КПСС А. С. Моргасов А. СУТОРМИН, спец. корр. «Ленинского знамени». «ПОЛИТИЧЕСКАЯ АГИТАЦИЯ» № 20 Передовая статья «Немерк­ нущий свет Великого Октяб­ ря», посвященная 68-й годовщи­ не Великой Октябрьской социа­ листической революции, по­ казывает основные вехи геро­ ического п у т и , пройденного первой в мире страной социа­ лизма за голы Советской вла­ сти анализирует успехи, с ко­ торыми весь наш народ и тру­ женики области подходят к знаменательной тодовшине. Аля проведения политинфор- мапий и бесед к Аню рожде­ ния комсомола — 29 октября— опубликована статья первого секретаря обкома ВЛКСМ Н В. Разворотнева «Творчест­ во, дерзание, поиск», к Дню советской милиции — 10 нояб ря — статья начальника полит­ отдела УВД облисполкома Н. А. Привалова «На страже право порядка». Постоянный раздел «Агита пия: опыт, инициатива» пред ставлен материалами о массо во-политической работе среди животноводов в совхозе «От рада» Добринского оайона и об опыте партийных и комсомоль ских организаций хозяйств Дол горуковского района по зак реплению молодежи на селе Опубликованы сравнитель­ ные подборки цифр и фактов о решении жилищного вопроса СССР и в странах капитала и жег. Я тогда учился на выс­ ших литературных курсах вместе с Виктором Астафье­ вым. Написал повесть о де­ ревне. Отдал Астафьеву почи­ тать — мы друг друга часто читали. Камня на камне не оставил он от повести за фальшь, за искажение прав­ ды- Откровенно говоря, я тогда так и не понял моего друга и даже посчитал поступок неко­ торой бравадой. И только спу­ стя много лет, читая рукопись нового романа Виталия Черно­ ва, я понял, что он уходил от соблазна, лома \ себя, пересту­ пал через себя, во 'имя лите­ ратуры, во имя правды не по­ шел на сделку с совестью. У каждого писателя свой путь, каждый по-своему вхо­ дит в литературу. Один, по­ добно яркой вспышке фейер- ЕРПГа —с шумом и помпой, дру­ гой незаметно, исподволь, но прочно занимает роль мастера в писательском цехе. И если фейерверки при всей их осле­ пительности скоро забывают­ ся, то тецло и свет, излучае­ мые незыблемой правдой ис­ тинных подвижников литера­ туры, освещают и согревают людей уе-а. Путь Виталия Чернова в ли­ тературу не был легким. До первого романа «Арский к а­ мень» было у него детство в рабочем поселке Южного Ура­ ла, Средняя Азия, школа, бы­ ла война, в которую он всту­ пил восемнадцатилетним юно­ шей, жесточайшие бои в Ка­ релии, на Балатоне, в Авст­ рийских Альпах, Были потом трудные послевоенные годы, учеба в учительском институ­ те, работа в школе- Мы, молодые, по существу ничем не обойденные на пи­ ру жизни, порою сетуем на неустройства быта, якобы ме- ш~юш.ие нашему творчеству, прикрывая ими свою леность мысли и души. Но я знаю, что Виталий Чернов писал свой первый роман в сарае, пото­ му что кроме негде было уединиться, отыскать тихий уголок в перенаселенной квар­ тире; писал в пальто и пер­ чатках, потому что густели чернила на морозе и пальцы не держали пера. Поцелуй, потребовалось не меньшее мужество, чем на фронте, чтобы преодолеть се­ бя, не растеряться в засасы ­ вающей тине быта и послево­ енной нужды, не разувериться в своих силах, подняться в неустанном труде до значи­ тельных высот в художествен­ ном познании мира. Таков он, т'ито.лпй тт''Г” ог. автор четыр­ надцати романов и повестей, человек неустанного труда, не­ заурядного мужества, прочно занявший видное место в ря- П и с а т е л ю Ч е р н о в у • Виталию - 60 лет ду других мастеров слова, видимо, поэтому В. Чернову импонируют характеры целе­ устремленные, не терпящие фальши и лжи, прямые и че­ стные. Именно поэтому он так нетерпим к любому про­ явлению фальши, небрежнос­ ти. и в своих произведениях, и в творчестве молодых, которые, в том числе и автор этих строк, не раз испытали на се­ бе всю горечь его суровой, даже порой ядовитой, но всег­ да справедливой и квалифици­ рованной критики. Ист~ки творчества писателя принято искать в его детстве и юности, в той малой родине, природу, обычаи и традиции которой он впитал с молоком матери и через которую в зрелом возрасте к нему при­ шло понимание и осмысление родины большой — России, ее мужественной и славной истории. У Виталия Чернова, быть может, за исключением его последнего романа, нет про­ странных описаний малой ро­ дины, которые мы встречаем, скажем, у курянина Евгения Косова, но дух отчей земли всегда ощутим в его произве­ дениях, его герои так или иначе связаны с Южным Ура­ лом, рабочим поселком, в- котором ш > 1 без труда узнаем Миндяк — поселок его детст­ ва. Даже в такой фантастичес­ кой повести, как «Сын розовой медведицы», действие происхо­ дит в горах и предгорьях Тянь-Шаня, где писателю до- ' велось провести годы отроче­ ства. Но главное, что питает творчество В. Чернова •— вой­ на. Восемнадцатилетним юно­ шей, прямо со школьной скамьи он был призван в ар­ мию в суровом 1943 году, стал свидетелем и ччастником жестоких боев на Карельском перешейке, у озера Балатон, в Австрии. Позади были гранди­ озные битвы под Москвой и Сталинградом, на Курской ду­ ге, но враг еще был силен, до 45-го, победного, было еще два года жесточайших боев за освобождение народов Европы от коричневой нечисти. Два года молодой санинструктор «доламывал», как потом он выразится, проклятую войну. Естественно, что события войны, горе и страдание на­ рода, гибель боевых друзей, мужество советских солдат — все это легло, неизгладимой зарубкой в памяти писателя- фронтовика и на долгие годы предопределило основную те­ му его творчества. И здесь Виталий Чёрнов остается верен себе; война в его книгах — не парад побед­ ных сражений, а суровый, смертельно опасный труд сол­ дата. Писатель приподнимает простого учителя, колхозника, рабочего, интеллигента, в си­ лу необходимости надевших солдатскую форму и взявших­ ся за оружие, до былинного величия, до символа, оставляя их в то ж е время простыми людьми, со своими радостями и слабостями, такими, какими он видел их рядом с собою в окопах, похо­ дах, на привалах, в солдат­ ской бане, в минуты яростных рукопашных схваток. Он скру­ пулезно точен в описании солдатского быта, вплоть до такой мельчайшей детали, как фарфоровая бобышечка на немецкой гранате, добиваясь предельной правдивости пове­ ствования. Читая описания боев в Ка­ релии, в Австрийских Альпах, не перестаешь удивляться точ­ ности и яркости батальных картин, психологической выверенгости поступков героев. Все они — и Анато­ лий Залывин, и командир ро­ ты, бывший школьный учи­ тель Фаронов, и близнецы — сибиряки Якушкины из рома­ на «Сокрушение тьмы», и командир ополченского ба­ тальона Кузин, и его замести­ тель -бывший начальник мили­ ции Тарасевич из романа «Три дня бессмертия», и Олыпанов из «Не ради славы» — оста­ ются в читательском сердце и памяти как близкие и доро­ гие нам люди. Война — это неестествен­ ное состояние человеческого общества, она противоправна- Эта мысчь. сквозит в каждом романе Виталия Чернова, при­ давая им современность и ос­ троту. Вспомним трагическую фигу­ ру старого финна и молодой финской девушки Венлы Крон в романе «Сокрушение тьмы». Одурманенные фашистской пропагандой, обещавшей каж ­ дому «расширение жизненного пространства» за счет других, потопленных в крови народов и государств, они не признают ни человеческой жалости, ни любви, ни родственных чувств. Старик за домик, которым он владеет, и клочок земли на от­ воеванной у русских террито­ рии послал на фронт трех сы­ новей. Но сыновья погибли, прокатившийся Фронт разорил хозяйство, от того изллюзор- ного мира личного благоден­ ствия, которым жил он, киче* го не осталось, и жить боль­ ше незачем... Так мир част­ ной собственности, мир чисто­ гана разъедает душу, оказы­ вается сильнее отцовского чув­ ства, он агрессивен по самой своей природе. И просматривается четкая па­ раллель между этим «расши­ рением жизненного простран­ ства» для избранных и сегод­ няшними разглагольствования­ ми трубадуров «сферы жиз­ ненных интересов», потопив­ ших Гренаду в крови, а свою страну в ядовитом тумане шо­ винизма. И наоборот, советский сол­ дат шел в бой как освободи­ тель, за ним была высшая Правда, и она обеспечивала ему моральное превосходство и в конечном счете победу над врагом. Даже в самые крити­ ческие минуты истории у него не было сомнения в исходе бит­ вы света и тьмы. Даже в момент, когда фашисты были Род самой Москвой, Кузин сказал своему другу, во­ енкому Присекину: «Мне, Егор, так кажется: пока у нас есть партия, никакому врагу не одолеть нас». В сущности, оба романа «Сокрушение тьмы» и «Три дня бессмертия» кончаются на щемяще трагической ноте: гиб­ нет на высоком плато в Аль­ пах последний из друзей Ана­ толий Залывин, костьми лег на подступах к столице ополчен­ ский батальон Кузина. по­ гиб и сам комбат (пуля удари­ л а в старую рану под лопат­ кой: враг —тот же, что был и в гражданскую, подчеркивает этой деталью писатель), но нет ощущения безысходности, это апофеоз мужества солдата-ос-; вободителя. Всем своим творчест­ вом от первой до последней строки В. М. Чернов утверж­ дает, что высочайшая н равст­ венность писателя и литерату­ ры, да и всего искусства в его Правде. И сегодня писатель-фронто­ вик не чувствует себя демоби-' лизованным, он в неустанном труде за письменным столом продолжает отстаивать бастио­ ны Добра, Справедливости и Гуманизма. Н. СМОЛЬЯНИНОВ, писатель. Ч ЕЛОВЕК, оказавшийся в беде, ищет уте­ шения близких. Но куда, к кому и за какой по­ мощью пойдет писатель, если ему не удалось его собствен­ ное творение? Никакая утеха ничего не даст, кроме лишней боли, никакая подсказка не уп­ ростит его черновой работы. Вот почему в своих неудачах и срывах всегда одинок писатель. Облокотившись на листки злополучной рукописи, рассы­ панные по столу, Шугалов си­ дел, заслонив ладонями от све­ та глаза и думал, кто он и что он такое и как могло случить­ ся, что его постигла неудача. Он перевернул последние стра­ ницы. Размашисто, вкось, за­ лезая на печатный текст, Лу- занов писал: «Последние главы написаны особенно плохо! Или все ставь с головы на н ош (см. предыдущие пометки), или суй псу под хвост писатель­ скую честь и правду жизни и все оставляй, как есть». Шугалов поморщился. Ко­ нечно, он мог бы взяться за коренную переработку повести, как советовал Лузанов, но это была бы уже другая повесть , / потому что за исключением не­ которых глав все надо было писать по-новому и даже удач­ ные главы и те пришлось бы перекраивать и переиначивать. По-разному приходит к людям откровение — к нему пришло через его беду. Но кто вернет ему время, кто возвратит те месяцы и годы, которые при­ бавили его голове седин, кото­ рые заставляли его не заме­ чать, как распускались весна­ ми почки, как шумели летние грозы, как мягко на желтых тигриных лапах подкрадыва­ лись осени и как первые роб­ кие пушинки снега садились на плечи прохожим?.. Шугалов поднял голову и увидел, что за окном уже ут­ ро — серое рассветное утро осени. Он встал и подошел к окщГ Дворники шаркали мет­ лами, сметая с тротуаров и сно­ ся в своих фартуках в одно место желто-оналые листья, на­ падавшие с уже наполовину облетевших. полунашх топо­ лей. «Вжик-вжик, вжик- вжик», — шумело по сухому жесткому асфальту. Дворни­ ки, . пристроившись лесенкой друг за другом, шли медленно и вразвалку, словно косари, и не было у них бессонной ночи, какую провел он, и не было гнета на душе за напрасно ут­ раченные годы, как у него, а были только свои простые и очень нужные обязанности пе­ ред людьми и перед собой, бы­ ло только желание после крепкого сна размять в этих точных размеренных ззмахах рук свое тело, хорошо отдох­ нувшее за ночь. , Потом Шугалов увидел, как женщина средних лет, о чем- то переговариваясь с дворника­ ми, полная, крепкая. подпо­ ясанная по серому выношенно­ му халату бумажной бечевой, наклоняется над ворохом па­ лой листвы и чиркает по ко­ робку спичкой. Через минуту, бедово и ярко, разрьшая дым­ ную пелену, пробил кучу па­ лого листа красный язык ог­ ня. Даже сверху, из окна ше­ стого этажа, Шугалову было видно, как огромные, красивые шафрановые листья коробятся от жара и свертываются, а по­ том мгновенно вспыхивают и тут же превращаются во что- то черное и бесформенное. «Несправедливость какая, — усмехнулся Шугалов, наблюдая за огненными гейзерами, вы- бессвязные, отрывочные, раз­ нородные, какие бывают у за­ сыпающего человека, которому хочется, проводив еще .один день из жизни, вспомнить, что упущено им, что забь\то и что не мешало бы сделать завтра: «Грише сегодня, пожалуй, бу­ дет не до меня... потому что врасплох..,, в рабочий день... хо­ тя он, конечно, обрадуется. Да-а... долг... я не отдал Ере­ мееву деньга... Надо будет от­ дать. Кстати, какой день се­ годня? Пятница?.. Октябрь на исходе... К седьмому ноября поеду домой. Увижу малепько- хожа была на невыжатую губ­ ку, и н ош Шугалова вскоре стали мокрыми почти до ко­ лен. Но он шел, как неприка­ янный скиталец, с наслаждением вдыхая запах соснового леса, росы и чувствуя бодрящую свежесть поздней осени. Сле­ ва от него уже катиАось по маковкам сосен большое и четкое в палевом флере слег­ ка приплюснутое солнце. Оно заметно, как бывает только ранними утрами, взмывало, круглилось, пока, наконец, ке сбросило с себя этот газовый флер и не засияло — светло, вольно длинные и связные, но пересказать их не мог. В эту же ночь он видел яркий, как бывает только в детстве, сон. Ему снилось лето, тополевая роща и сильно мелеющая на перекатах Река Тобол. Он ви­ дел в солнечном блеске город, стоявший на высоком берегу, 'и свой маленький домик, почти с краю, с тесовыми воротами и скамеечкой перед окнами. Снилось, что он молод, влюб­ лен и возвышенно счастлив. Именно здесь, в роще, он ждал свидания с самой красивой на свете женщиной. И все-таки Ви тал и й ЧЕРНОВ Гл а в а и з р ом ан а рывающимися то там, то здесь из недр медленно оседающей кучи палого листа. — А впро­ чем, почему несправедлйвость? Может быть, в этом уничтоже­ нии всего ненужного и есть самая высокая справедливость? Говорил же Сократ, что из умершего возникает все живу­ щее и имеющее жизйь. Значит, чтобы родилось что-то новое, нужно, чтобы умерло или бы­ ло уничтожено что-то старое». Он прижался лбом к холодно­ му стеклу, закрыл глаза: так было легче думать. Но теперь мысль его испуганно вдруг ша- гахнулась к конкретно-зримо­ му образу, от которого стало не по себе: он увидел вместо полной, крепко сбитой жен­ щины в фартуке, подпоясанной бечевой, самого себя. Он по­ вернулся к столу, торопливо стал собирать листы рукописи, выравнивать их и складывать в папку. Сложил, завязал те­ семками, как делал это тысячу раз. Потом открыл ящик стола и достал оттуда другую, такую же. В ней хранился черновик — все то, что было написано сперва от руки, самое перво­ начальное, самое трудное, по дням отбирающее у него годы. «А ведь я устал и чертовски, пожалуй, взвинчен», — сказал он себе и как только сказал это, в самом деле почувство­ вал себя разбитым и взволно­ ванным. Руки его опустились и сразу как-то отлегло от сердца. «Самое лучшее — уехать сей­ час», — еще подумалось ему. И вспомнил, что совсем уж не­ далеко — в Павловской Слобо­ де — живет его д р у г детства Григорий Селиванов, которо­ му он только изредка звонит по телефону и которого уже бог знает сколько времени не ви­ дел. С этим намерением он оделся и вышел, сел в трол­ лейбус, почти безлюдный спо­ заранку, поехал к Дмитровской платформе. Мысли потекли го Сашку, жену, мать, Юльку, Николая с Ритой... О, да ведь у них тоже прибавление се­ мейства: родилась дочь!..». На прошлой неделе он полу­ чил письмо от сестры. Она пи­ сала, что Николай с Ритой жи ­ вут теперь на частной кварти­ ре. «Так что наша большая семья поубавилась, —написала она, — забот для тебя будет меньше». Да, меньше! Если б она знала.,. Он обещал по­ мочь деньгами Николаю. А где он их теперь возьмет? Не бу­ дет у него денег... Бросить все к чертовой матери и уехать совсем. Не нужна ему ника­ кая свобода. Сыт ею по горло... «Мы жаждем стать свободны­ ми и мы не знаем, что делать со своей свободой». «Кажется, это сказал француз Жан Тренье? — подумал он. — Но откуда? Из какого произведе­ ния? Фу, черт... память, как ре­ шето... А зачем я собственно еду? Сегодня же пятница. Бу­ дут выдавать стипендию... А, вспомнил: «На смерть соба­ ки...». Но Шугалов все-таки сел в электричку. Девать себя все равно было некуда. Он доехал до Тушино и сошел. «К Григо­ рию съезжу как-нибудь в дру­ гой раз», решил он. Потом долго шагал по шпа­ лам, уходя в сторону леса, ту­ да, где в его окружении ле­ жало широкое поле Тушинско­ го аэродрома. Манил именно лес, манило желание одиноче­ ства. Не хотелось видеть ни людей, ни домов, ни всего то­ го, что напоминало бы о чело­ веческом муравейнике. И он пришел в этот лес, спо­ койный, еще по-утреннему дре­ мотный и свежепахнущий хо­ лодной осенней росой. Раньше, бывало, он черпал в природе силы, теперь искал в ней уте­ шения. Густая, но перепутав­ шаяся и истоптанная трава по- ярко и холодно. Солнечный лес оживился, подобрел, за­ звенел голосами птиц в бере­ зовых полуоблетевших колках. Просветлело и на душе у Шугалова. Хорошо было бы сейчас пристроиться у таганка, сварить крепкого чаю и пить, пить, пить, отхлебывая из го­ рячей, обжигающей губы круж­ ки... Дома, в комнате, показалось неуютно, хотя в ней все было прибрано и чисто подметено и папки' с рукописью так же лежали на прежнем месте. Он посмотрел на них с сострадани­ ем и страхов — одновременно. Сейчас он боялся их. Тот об­ раз дворничихи, сжигающей тополиные листья, все про­ должал преследовать, и теперь уже не дворничиха, а он сам в ее облике всякий раз дос­ тавал спички и поджигал бес­ форменную груду бумаги, ис­ писанной его почерком и зн а­ комым шрифтом его старой «Олимпии». Это было как на­ важдение. Но вот что странно, пестрые листы, когда он под­ носил к ним спичку, не хоте­ ли гореть. Он был бессилен вызвать в своем воображении торжествующее над бумагой веселое пламя огня. Бессонная ночь, скитание по тушинскому лесу, по Москве сказались. Он разделся и лег в постель. «А ведь я теперь, пожалуй, и в самом деле не сожгу рукопись», — подумал он вдруг, сам еще не понимая того, что делает у с т у п к у за уступкой в своем внезапном побуждении. К нему стучали несколько раз, он просыпался, слышал за дверями голос Лу- занова: «Ребята, вы не знаете, где Шугалов?» — и снова за­ сыпал, не отвечая. С тем и ус­ нул... Он давно уже, просыпаясь по утрам, не помнил, какие сны виделись ему за ночь, хо­ тя знал, что они были и до* она пришла неожиданно и сов­ сем с другой стороны. Сидя н а гребне сухого золотистого пес­ ка, надутого ветром на берегу, он даже не слышал, как она подошла и только ее легкое прикосновение пальцев к шее и затем к щеке заставило его обернуться. Он будто бы сов­ сем не удивился, когда увидел перед собой ослепительной красоты гречанку, ту самую, с которой познакомился когда-то в Геленджике. — Эра! — сказал он, по­ спешно вставая. — Почему ты так долго не приходила? — Я ждала, что придешь ты. — Я стремился к тебе... В ее темных глазах, полу­ прикрытых большими ресница­ ми, отразилась легкая тень укора, и недоверчивая улыбка дрогнула на губах. — Ты шел, наверное, не той дорогой... Она опять улыбнулась, но на этот раз влюбленно и пре­ данно. На ней были сандалии под серебристым лаком, с вы­ соким стоячим плетением, схва- ) ченным выше лодыжек руби­ новыми застежками, белое, из тонкого шелка платье, держав­ шееся на одном плече с по­ мощью броши в виде золотой изогнувшейся ящерки —, и воз­ душный водопад волос за спи­ ной. — Ты такая красивая! — восторженно сказал он. — Я такая, какую ты хотел сам, — ответила она. — Я все впемя боюсь за тебя, — сказал он опять, но с горькой тревогой в голосе, поч­ ти не вникая в смысл ее отве­ тов. Она протянула ему обе руки, обнаженные по самые плечи. — Не бойся. Никому друго­ му мне принадлежать не дано. — Где ты была все это вре­ мя? — Там, где ты меня оста­ вил. Она взяла его руки в свои и, держась за них, свободно, с непринужденным изяществом опустилась на то место, где только что сидел он. — Садись, — сказала она,— и положи мне на колени го­ лову. Потому что я не знаю, доведется ли еще раз вот так побыть с тобой рядом. Он с испугом заглянул ей в глаза. Она продолжала с грустной усмешкой: — Прости, пожалуйста, я в этом не виновата. Но простое всегда доступней. Боюсь, что ты сам откажешься от меня. Он беспечно, весело рассме­ ялся. — Ну уж нет! — Так говорят все... Ты той же, пока наедине со мной. — Ты очень красива 1 — А разве мечта может быть некрасивой? Помолчи... Ты слышишь, как шумит в роще ветер?.. Он закрыл глаза и понял, что все это только сон, но ему так не хотелось, чтобы все это кончилось. Проснулся свежим, бодрым и долю в радостном возбуждении перебирал в па­ мяти детали четко запомнив­ шегося сна. Конечно, все сплелось из ранее виденного, желаемого, и глубинной воле подсознания угодно было вы­ лепить образ его сокровенной мечты — стать настоя­ щим художником — в облике этой гречанки. «Здесь нет ни­ чего мистического, иррацио­ нального, — думал он, — и тем не менее, эта фея в бе­ лом оказалась права. Я дейст­ вительно готов был предать мечту в угоду более доступно­ му». Жалости ни к себе, ни к сво­ ей рукописи больше не было. Шугалов встал, сделал за-\ рядку, умылся, окатил себя до пояса холодной водой, потом не спеша попил домашнего чая с ломтиками черствого хлеба и колбасы, прибрал посуду, на­ дел плащ и взял рукописи под мышку. В сквере по-прежнему стой­ ко пахло жжеными листьями и во многих местах дымились ку­ чи седой золы, распространяя запах лесных костров. Выйдя из подъезда, Шугалов оглядел­ ся и направился к одной из дымящихся клгч. Шугалов развязал тесемки на первой папке, вынул часть черновика и понес его к куче золы. Носком туфли разгреб верхний слой пепла и присел на корточки. «Ну вот так... — сказал он, мысленно, как к реальному существу, обраща­ ясь к своей гречанке. — Те­ перь тебе не за что будет ме­ ня упрекнуть. Как видишь, я от тебя по-прежнему не отка­ зываюсь». Взял несколько ли­ стов и сунул их уголками в жар. Листы задымили и вспых­ нули. Он подержал их в ру­ ке, пока они не сгорели до половины, и бросил. Затем бросил в пламя еще стопку.