Ленинское знамя. 1985 г. (г. Липецк)

17 марта 1985 !\, № 65 (17 162) ЗГЕТГИНСКОЕ ЗНАМЯ 3 Г Л А З А М И Д Е Т Е Й В т от день в выставочном Бале на улице Ленина было непривычно многолюдно. На открытие областной выстав­ ки работ учащихся художе­ ственных школ и художест­ венных отделений школ ис­ кусств, посвященной 40-ле- тию Победы, пришли вете­ раны войны, работники культуры, педагоги, студен­ ты, но главными посетителя­ ми и самыми беспристраст­ ными судьями стали учащие­ ся липецких школ. Около трехсот живописных, графи­ ческих, скульптурных работ, изделий декоративно-при­ кладного искусства и кера­ мики представили здесь их сверстники из Ельца, Задон- ска, Грязей и Липецка. Все авторы знают о воен­ ном лихолетье только из де­ душкиных рассказов, книг и кинофильмов, но с какой вы­ разительностью и волнени­ ем каждый из них передал в своих работах героику тех суровых дней. «Блокада» — так назва­ ла свою картину липчанка Наташа Иванова. Шпиль Адмиралтейства, набереж­ ная Невы, свинцовые тучи над городом — обычный пейзаж зимнего Ленингра­ да. Но крохотные фигурки детей, черпающих из прору­ би волу и везущих на санках огромные ведра, ^ напомина­ ют, что это блокадный 'го­ род. Абашкиной Ларисе — 14 лет. Многие посетители за- у держиваются около ее не­ большой картины «Тишина». Свеча, старый патефон, на вешалке — шинель, на сто­ ле — солдатский вещмешок. Но как-то по-особому ра­ дужно струится свет от свеч­ ного огарка, и каждый по­ нимает, что это уже мирная тишина в доме, куда вернул­ ся солдат. Таких работ десятки. Да­ же по одним названиям можно судить о восприятии школьниками войны, как ге­ роического испытания и под­ вига всего народа: «Враг не пройдет», «Подвиг юных ге­ роев», «Слушают Левита­ на», «Бой партизанского от­ ряда»... Немало работ о сегодняш­ них защитниках Родины, о мирных трудовых буднях советских людей, пейзажей, натюрмортов, портретов, ' плакатов. Очень интересны изделия из керамики, скульп­ туры, вышитые рушники. Выставка продлится до 31 марта. в . в и к т о р о а Об этом мне рассказал знакомый моряк. Его исто­ рия заинтересовала и взвол­ новала меня. В тот же день я постарался как можно точ­ нее и подробнее записать ее, и сегодня хочу предло­ жить читателям. С ОВЕРШАЯ очеред­ ной рейс во Вьетнам, теплоход . «Усмань» проходил Суэцкий канал. В полдень мы бросили якорь нй рейде. Предстояло ждать встречный караван. Его ждут еще несколько су­ дов. На корме у каждого — разноцветный флаг. «Американец» стоял непо­ далеку от нас. Вдруг от него отделился ярко-желтый катерок. Сделал плавный разворот у нашего борта и просигналил три ра- за^ По-сухопутному. Как автомобиль. На баке катера, широко расставив ноги, стоял плот­ ный мужчина в безрукавке. — Прошу капитана! — крикнул он по-русски, прав­ да, с заметным акцентом. Спустили трап, и гость под­ нялся на борт. Вскоре все мы собрались в столовой, и первый помощник капитана Иван Петрович Нечаев пред­ ставил: — Товарищи! К нам при­ был мистер Лидс, капитан американского сухогруза «Омаха». Услышав свое имя, седой мужчина чуть приподнялся и, широко улыбаясь, дружески кивнул: дескать, мол, я и есть капитан Лидс. — Значит так, товарищи. Капитан Лидс — > участник Великой Отечест.., простите, второй мировой войны. Их эсминец торпедировала фа­ шистская подлодка в Север­ ном море. Почти вся коман­ да была расстреляна на во­ де. Лидса и его товарища ус­ пел подобрать наш крейсер. Некоторое время мистер Лидс находился на лечении у нас в Союзе. Затем вернул­ ся домой. Вот с того време­ ни мистер Лидс рад каждой ни. Среди белых и нег­ ры. Крепкие пожатия, по­ хлопывание по плечам и да­ же легкие дружеские тумаки — в конце концов ведь мо­ ряки встретились. — Салют! Привет!.. Капитан Лидс увидел на- Так под звуки «Синего пла­ точка» наш бот и отвалил тогда от трапа «Омахи». И был теплый вечер с нежным, уже слегка прохладным ве­ терком, мерцающие огни Порт-Саида, и наш «Синий платочек»* Громко! На весь — Да вот, видишь, кто впереди нас идет? «Омаха». — Да ну! — Я присмот­ релся: в самом деле, впере­ ди нас маячил знакомый кор­ пус. американского судна. — А швартовщиков, меж- пытаясь достать, вытянуть... Но где там — судно уходило все дальше. Вот еще кто-то метнулся из шлюпки, в воду — теперь уже в канале ба­ рахтаются двое... — Да что же это! — Боц­ ман бросился вниз на грузо- О Б Р А З Ж И З Н И - С О В Е Т С К И Й СЛУЧ АЙ В СУЭЦКОМ КАНАЛЕ встрече с нашими моряками. Но, к сожалению, они быва­ ют очень редкими — это чет­ вертая за десять лет. Верно, мистер Лидс? — О, да! Да!.. — В общем так. — По­ мощник обвел всех внима­ тельным взглядом. —■Време­ ни до подхода встречного ка­ равана у нас предостаточно. Разрешение нашего капитана получено. Кто желает посе­ тить «американца»? Свобод­ ные от вахты, конечно. На сборы — полчаса! Боцману подготовить и спустить на воду мотобот! Мы принима­ ем ваше предложение, капи­ тан... — О’кей! — хлопнул се­ бя по коленям мистер Лидс. — Очень о’кей! Капитан Лидс первым ука­ тил к себе на судно. А вско­ ре уже и мы поднимались на борт «Омахи». Американцы окружили нас. — Гуд дэй!.. Хэлло!.. Мос­ коу — хорошо!.. Люди разных возрастов, но, в основном, молодые пар- шего атлетически сложенно­ го боцмана Валентина Ива­ новича Лебедева и загорелся. Вот уже взял Валю за ру­ ку, вознес ее, словно рефери на ринге: — Русски богатыр!.. Ура!.. — Ура!.. — веселым эхом отозвалйсь все. А в самый разгар легкого «дружнего ужина» капитан Лидс, сидевший во главе сто­ ла вместе с нашим первым помощником, вдруг поднял­ ся и постучал вилкой по бо­ калу. Все разом умолкли. И тут капитан, загадочно улы­ баясь, сощурив глаза, же­ стом факира воздел руки к динамику .висевшему на пе­ реборке: — Презент! В динамике что-то щелк­ нуло, зашуршало. Послыша­ лась неясная вначале музыка и вдруг... такой знакомый и родной голос Клавдии Ива­ новны Шульженко: „.Помнишь, как в памцтньтй вечер Падал платочек твой с плеч^. рейд! Видно, капитан Лидс дал команду включить тран­ сляцию на всю катушку. В нашей столовой дядя Са­ ша Тертычный уже кормил арабов - швартовщиков. Их было шестеро. Люди ели мол­ ча, сосредоточенно. * По существующим прави­ лам, каждое судно, идущее по каналу, берет на бортара- бов-швартовщиков. На раз-' вилке, где мы должны про­ пустить встречный караван, они пришвартуют на время судно, затем отдадут концы и будут свободны. ...После ночной вахты я вышел на палубу. Строго соб­ людая дистанцию, судно шло малым ходом в составе длин­ ного каравана. Звезды в не­ бе заметно пригасли, и ли­ ловая зорька уже медленно проступила на востоке. Сле­ ва и справа тянулись пустын­ ные пологие берега канала. — Доброе утро, — обло­ котился рядом со мной боц­ ман. — Доброе. Не спится? ду прочим, они к себе на борт не пустили, — произ­ нес боцман. — Так и висят бедняги в шлюпке, видишь? Я действительно различил головы людей в шлюпке, приспущенной на талях к са­ мой воде с борта «Омахи». — И что же они так — всю ночь?.. — Ясное дело, — сказал ?боцман. — А почему? — Гм, почему... Так у них, видно, принято: мол, арабы ненадежный народ, ру и про­ чее... Небо на горизонте Синай­ ской пустыни все более ро­ зовело — вот-вот покажется солнце... И вдруг тишину разорвал пронзительный крик! Мы с боцманом вздрогнули и по­ дались вперед. Но крик обор-- вался почти сразу — словно захлебнулся. А у правого борта «Омахи» уже кто-то беспомощно барахтался в во­ де. И было даже ясно видно, как из шлюпки, висевшей на талях, к нему тянутся руки. вую палубу. Я скатился за ним. Вот уже в руках боц­ мана невесть откуда — бух­ та тонкого нейлонового ли­ ня. Он мигом перехватил се­ бя крест-накрест, затянул на груди тугим морским узлом и бросил конец мне. — Трави помалу! — Ух­ нул в воду и пошел нараз- машку, чуть ли не на пол­ корпуса выходя из воды. А те двое уже барахтают­ ся на траверзе нашего судна. Похоже, сил у них нет. Но уже боцман возле них — я почувствовал, как линь дернулся и натянулся. «Теперь только бы вытащить! Только бы...». И тут ко мне на помощь подоспели наши ребята — мы вытащили всех троих. С боцманом, конечно, все было в порядке. А со спасен­ ными нашему диктору при­ шлось повозиться. Их было двое: страшно худой мужчи­ на какого-то неопределенно­ го возраста и мальчишка лет десяти. Придя в себя, мужчина долго и осовело водил гла­ зами, явно ничего еще тол­ ком не соображая. Он что-то бормотал на своем непонят­ ном языке и, сидя на палубе, все тыкал пальцем в сторону «Омахи». Мальчик тем бо­ лее ничего не мог объяснить. Только испуганно озирался по сторонам и судорожно сжимал проволоку находя­ щегося в руках черного за­ коптелого котелка. Наконец, прибежал радист Николай Иванович Зайцев, кое-что понимавший потараб- ски. Присев на корточки, за­ говорил с обоими. Оказывается — это отец и сын. Мальчишка специально напросился в этот день с от­ цом на работу. Зачем? Так ведь в доме — хоть шаром покати, а кроме него еще чет­ веро, мал мала меньше. Вот он и надеялся раздобыть хоть что-нибудь из еды. Вон и ко­ телок с собой прихватил; «Моряки дадут! Это ведь та­ кой народ, моряки... Обяза­ тельно дадут!». Но, к сожа­ лению, ему не повезло: маль­ чишка попал на «Омаху». Да так и просидел всю ночь за бортом в шлюпке. Голодный. И к утру он не выдержал,- Перебросил срой котелок че­ рез руку, и по талям наверх, на палубу «Омахи». Вот уже ухватился за край борта, начал подтягиваться. Вот уже... Но, видно, силенок не рассчитал,лрука соскользнула — полетел прямо в воду. Та­ кая вот, значит, история. Спасенных повели в сто­ ловую. Накормили досыта, впрок нагрузили продуктами и рас­ стались. Стоя на берегу, они маха­ ли руками и плакали. Рассказ записал И. РОМАНОВ. По утрам, торопясь на работу, мы нажимаем на кноп­ ку, и по этажам бесшумно скользит лифт. Дышат све­ жестью чисто прибранные улицы. Один за другим под­ катывают к остановке трамваи... Мы часто даже не знаем, не видим людей, которые еже­ дневно по-доброму заботятся о нас: зимой убирают снег, ле­ том стригут газоны, моют окна и лестницы, стирают белье, чинят обувь, шьют нарядные платья, ремонтируют часы, ра­ диоприемники н прочую сложную технику, которой начинены наши дома. Сегодня — праздник людей этих негромких профессий. А значит, самое время сказать «спасибо!» лифтеру, дворнику, парикмахеру н электромонтеру. Тепло поблагодарить всех, кто помогает нам в больших и малых житейских хлопотах. В самом деле, разве не замечательная работа, скажем, V мастериц липецкого Дома мод? Ведь они не просто шьют платья, костюмы, пальто — они помогают людям стать чуточ­ ку красивее, дарят им хорошее настроение. И если сейчас наши улицы вовсю дышат весной — поверьте, здесь потруди­ лось не только солнце, но и их умелые руки. Вот почему хо­ рошее настроение сегодня у молодой швеи Ирины Голюковой, вот почему так задорно улыбаются девчата из бригады Ека­ терины Федоровны Ивановой (на снимках). Фото А. ЩУГОВА. С е г о д н я - Д е н ь р а б о т н и к о в ж и л и щ н о - к о м м у н а л ь н о г о х о з я й с т в а и б ы т о в о г о о б с л у ж и в а н и я н а с е л е н и я П О Д О Л Г У П А М Я Т И Все дальше в прошлое уходят грозные днй войны. Но память о них нетленна.- Каждодневно напоминает о себе война братскими моги­ лами, памятниками погиб­ шим, встречами с людьми, которые отдали во имя мир­ ной жизни свое здоровье. Их, фронтовиков, все мень­ ше. Верно и точно сказал поэт от имени поколения сороковых годов: «Мы не от старости умрем, от старых ран умрем». «Среди Вас, — писал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, обращаясь к нынешнему поколению со­ ветских людей, — живут воевавшие люди. Относитесь к ним с почтением не только в дни, когда они -с орденами собираются поговорить с ва­ ми. Не забывайте о‘ них в сутолоке жизни: на вокзале, в приемной по житейским делам, в поликлинике, в ав­ тобусе...». Какой любовью к солдату, победителю проникнуты эти слова! Они звучат и как об­ ращение к молодым, застав­ ляют каждого из нас заду­ маться: всегда ли я помню, что рядом — герой Отече­ ственной? Тот, кто, не жалея жизни, шел в смертельный бой и кому посчастливилось, пусть с осколком, порой да­ же не с одним, но вернуться домой. Забохой и ,,вниманием ок­ ружены у нас фронтовики. Достаточно сказать, что в ранг закона возведены льго­ ты для инвалидов и участ­ ников Великой Отечествен­ ной войны. Почти все ее ве­ тераны получили в райвоен­ коматах удостоверения на право льготного проезда по железной дороге. Многие из них побывали в местах, где когда-то принимали боевое крещение. Немало сделали райиспол­ комы и горисполкомы для улучшения жилищных усло­ вий фронтовиков. Только в Липецке в 1983—84 годах получили квартиры со всеми удобствами или улучшили жилищные условия 449 се­ мей участников и инвалидов Отечественной войны. Инва­ лидам войны предоставлены льготы по оплате жилой площади и других комму­ нальных услуг. Областной отдел социального обеспече­ ния в 1983—1984 годах вы­ дал бесплатно инвалидам 498 легковых автомашин. Свыше 1300 инвалидов еже­ годно проходят курс лечения по бесплатным путевкам в санаториях. Теплее становится на серд­ це у бывших воинов, когда они видят в торговых залах магазинов, на предприятиях быта, в столовых и поликли­ никах, в железнодорожных и автомобильных кассах, апте­ ках объявления: «Инвалиды и участники Великой Отече­ ственной войны обслужива­ ются вне очереди». Как пра­ вило, это так и бывает. Но не везде. Есть еще, к сожа­ лению, в нашем городе уч­ реждения и магазины, где должного внимания к участ­ никам войны не проявляют. Вот первое отделение свя­ зи, что на ул. Горького. Чи­ таем объявление: «Все поч­ товые операции производят­ ся в порядке очереди». А как же участники войны? Здесь же, через коридор, расположены телеграф и сберегательная касса № 3772/02, и там такое же объявление, что и на почте. В ста метрах на улице Горь­ кого — хлебный магазин «Колобок». В нем также нет объявления о порядке обслу­ живания ветеранов войны. Нет его и в большом продо­ вольственном магазине «Строитель». Еще один факт. До 70-х годов в трамваях, автобусах и троллейбусах Липецка пер­ вые четыре места отводились детям и инвалидам. Об этом сообщали соответствующие надписи. Затем таблички сняли, полагаясь, видимо, на совесть пассажиров. Од­ нако этот нравственный критерий во многих случаях не срабатывает. Нередко ви­ дишь, как на первых местах сидят юноши и девушки, а рядом стоят усталые пожи­ лые люди. Встречаются, к сожалению, и случаи черствого, бездуш­ ного отношения к ветеранам войны. Одному из них, инва­ лиду I группы Василию Мит­ рофановичу Коробкову осенью 1983 г. улучшили жилищные условия, он по­ лучил 3-х комнатную кварти­ ру в 19-м микрорайоне. Но квартира оказалась холодной, в полуподвальном помеще­ нии под ней была вода. К тому же плохо действовали радиаторы. Василий Митро­ фанович попросил заменить их и утеплить пол древесно­ волокнистой плитой. Вначале он обратился за помощью в ЖЭК № 8 гор­ исполкома. но ему отказали. После этого В. М. Коробков направил жалобу в Совет­ ский райисполком и получил за подписью его председате­ ля Г. В. Швецова ответ, в котором говорилось, что из- за отсутствия радиаторов и ДВП просьбу инвалида удов­ летворить не представляет­ ся возможным. Обращался Коробков и в другие организации, везде получал отказ. Пришлось Василию Митрофановичу приобретать радиаторы и древесно-волокнистые плиты у спекулянтов. Правда, рай­ исполком оказал ему помощь, прислал рабочих, но теплее от Новых радиаторов в квар­ тире не стало. В ответ на очередную жалобу заведую­ щий жилищно-коммунальным отделом Советского райис­ полкома Ю. А. Скляднев со­ общил ветерану, что в 19 микрорайоне идет реконст­ рукция отопления, устанав­ ливаются элеваторные узлы, что позволит повысить тем­ пературу и в его квартире. Но прошли месяцы, закон­ чилась реконструкция, толь­ ко у инвалида по-прежнему холодно. Оказалось,' что в отопительной системе квар­ тиры имеется какой-то де­ фект. Вызывал В. М. Коро­ бков слесарей из ЖЭК-8, те осмотрели квартиру и сооб­ щили, что нужно регулиро­ вать отопительную систему, и ушли. Я недавно был в гостях у Василия Митрофановича. — Целыми днями, — го­ ворил он — сижу на кухне. Это единственное место, где тепло. Но устаю, так как очень болен. К сожалению, и врача вызвать не могу — в установке телефона мне отказано. Сообщили, что дом не каблирован. Хотя в нем уже установлено несколько телефонов — протянуты воздушные линии... Да, государство установи­ ло для инвалидов войны много льгот. Но, оказывает­ ся, нужно еще порой упорно добиваться, чтобы эти льго­ ты получил тот или иной заслуживший их человек. А фронтовики скромны, не каждый из них станет обивать пороги, спорить, убеждать, доказывать. К .то­ му же и здоровье не позво­ ляет. Через некоторое время мы будем торжественно от­ мечать 40-летие Победы над фашистской Германией. Все вынесли, много выстрадали люди моего поколения, осо­ бенно те, кто смотрел смер­ ти в глаза, кто, не щадя своей жизни, дрался с вра­ гом. Уважение к ним — священный долг каждого человека. Н. УСИК, член Союза журналистов СССР, инвалид Великой Отечественной войны. Драматургический мате* риал горьковской пьесы «По­ следние» довольно, скажем так, деспотичен. Автор дает скрупулезное описание мест действия, . предполагаемых декораций, реквизита,. Под­ черкивает тонкости поведе­ ния персонажей, отмечая их настроения, интонации, жес­ ты и т. п. Это как будто об­ легчает работу режиссера, художника, актеров, а с дру­ гой стороны, и сковывает, подчиняя предписаниям драматурга. Скажем, у Горь­ кого действие начинается в «уютной комнате» Якова Коломийцева, а затем про­ должается в «скучной столо­ вой... тесно заставленной мебелью», и, наконец, просто в «неуютной комнате». Художники - постановщи­ ки О. Твардовская, В. Ма- кушенко и режиссер, заслу­ женный деятель искусств РСФСР В. Пахомов все же решили этот переход от уюта к неуюту несколько по- своему. Зритель, пришедший на спектакль областного драмтеатра, сразу обратит внимание на необычный за­ навес: его функции выполня­ ет простая «занавеска» вро­ де тех, что вешали раньше на окнах. Есть в них что-то особенно теплое, домашнее, семейное... Но вот звучит маршеоб­ разная музыка, на авансцене появляется внушительного вида полицейский, который раздвигает эту занавеску, и перед нами открывается кар­ тина отнюдь не уютная. Ху­ дожники совместили на сце­ не комнату Якова и «скуч­ ную столовую». Многих предметов, предусмотрен­ ных драматургом, мы не увидим, но зато очень верно воплощена присущая " этой эпохе атмосфера неуюта. Даже вспоминается строка А. Блока, современника Горького: «Уюта — нет. По­ коя — нет...». Идея ужасаю­ щей тесноты передана не столько обилием реквизита, сколько ограниченностью пространства, в котором в основном развертыва­ ется действие. А развер­ тывается оно в этакой не­ большой, но глубокой комна­ те-нише, словно пауки спи­ чечный коробок, ее заполня­ ют многочисленные персона- Т Е А Т Р « ПОСЛЕДНИ Е » жи пьесы. Они постоянно ме­ шают друг другу. Вынуж­ денной теснотой только под­ черкивается их духовная разобщенность, отчужден­ ность и даже враждебность. Интересно, что преизбыточ­ ность предметов, предусмот­ ренная Горьким, все-таки не исчезла, но она переведе­ на в метафорический, сим­ волический ряд: предметы эти — в основном, старая, поломанная мебель — сва­ лены в кучу на крыше ком­ наты-ниши. Не вдаваясь в прямолинейные аналогии между семьей Коломейце­ вых и грудой хлама, отме­ тим все же связь между этой деталью сценографии и словами одного из персона­ жей: «Мы лежим на дороге людей, как обломки какого-то старого, тяжелого здания, может быть, — тюрьмы... мы валяемся в пыли разрушения и мешаем людям идти...». Об­ раз тюрьмы, тюрьмы старой, полицейской, дореволюцион­ ной России зримо присутст­ вует на сцене, в том числе — в виде огромной, грязно­ ватой, корнчнево-серой сте­ ны, заполняющей всю глуби­ ну сцены (само слово «сте­ на» ассоциируется у зрителя с понятием «застенок»), С этой мрачной, гнетущей атмосферой соотносится все движение спектакля, его осо­ бый ритм — размеренный, а в первом акте даже тяжело­ вато-замедленный. ' Открытость метафоры, за­ ключенной в сценографии, «говорящий» характер оформ­ ления с самого начала под­ сказывают зрителю вполне определенное понимание про­ исходящего, готовят к вос­ приятию игры интересного, в целом слаженного актерского ансамбля. Например, полицмейстер Иван Коломнйцев в исполне­ нии заслуженного артиста РСФСР М. Соболева вроде не прочь совершить жест ве­ ликодушия, если бы это ему ничего не стоило. К тому же в душе он не уверен, что юноша, которого обвиняют в покушении на его персону, в самом деле виноват. И все же он не производит впечат­ ления человека, терзаемого проблемой нравственного вы­ бора между добром и злом, между честью и Предательст­ вом. Он уже давно сделал вы­ бор в пользу последнего. Не в манере М. Соболева играть однозначно, «одноцветно», по­ этому перед нами персонаж, по лицу и речи которого не с ходу определишь характер. Но, как постепенно выясня­ ется, это не от душевной глубины или сложности на­ туры; это неопределенность, неуловимость лицемера, притворщика, который лишь старается (да и то не слиш­ ком) прикрыть свое растлен­ ное «нутро», придать низ­ ким поступкам благопри­ стойный вид и л и , по крайней мерс, — 'оправдаться без­ выходностью положения, неодолимостью обстоятельств. Психологически убеди­ тельны и многие другие ис­ полнители. Доброго, мягкого, но больного телом и не­ твердого духом Якова Коло­ мийцева играет заслужен­ ный артист РСФСР Г. Бес­ счетное. Жена Ивана Коло­ мийцева Софья в исполне­ нии Р. Каревой поначалу еще пытается наладить вза­ имопонимание в доме, при­ остановить разлад, связать оборвавшиеся нити. Но ей это не под силу. У нее, прав­ да, достает мужества при­ знать вину перед детьми, упасть .перед ними на коле­ ни, покаяться, просить про­ щения. И в этом осознанном поступке Софьи—Каревой, вечно заплаканной, оконча­ тельно, казалось бы, раз­ давленной, сломанной жиз­ нью, вдруг обнаруживается нечто похожее на достоин­ ство. Но кого в доме Ивана Ко­ ломийцева спасет, растрога­ ет это раскаяние? Не про­ биться к очерствевшим серд­ цам старших детей полиц­ мейстера: сына Александра (М. Янко) — новоиспеченно­ го помощника исправника, циничного, наглого, с оста­ новившимся, желтым, одут­ ловатым лицом; дочери На­ дежды (О .Овчинникова) — безнравственной хищницы. Под стать Надежде ее муж — неприятный, «скользский» тюремный врач Лещ (Ю. Ша­ пиро), берущий взятки с собственного тестя. Горько старой няньке Фе­ досье (К. Шитова), что ее воспитанники оказались нич­ тожествами. Умнее других, проница­ тельнее, сильнее .характером в этой -семье нравственных уродов — Любовь в испол­ нении заслуженной артистки РСФСР С. Погребняк. Но жестокая ирония судьбы в том, что она уродлива фи­ зически — горбата, а пото­ му глубоко несчастна. Это с нею в значительной степе­ ни связана тема возмездия, важнейшая для пьесы Горь­ кого и современной ему ли­ тературы (примерно тогда же, когда была создана пьеса, А. Блок начал писать поэму, которая так и назы­ валась — «Возмездие»). В спектакле этот трагичес­ кий мотив возмездия, рас­ пространяющегося на поко­ ления, решается как тема нравственного суда, мораль­ ной ответственности. Ведь, скажем, судьба Любови — это укор не только мерзавцу Ивану Коломийцеву (он ког­ да-то уронил ее маленькую), который и не способен испы­ тывать угрызений совести, но также Софье и настбящему отцу Любы — Якову, лю­ дям добрым, но безвольным, не сумевшим в свое время отстоять, • защитить чувство друг к другу. Название пьесы явно ука­ зывает на агонию, пред­ смертные судороги старого мира, «уменьшенного» здесь, правда, до масштабов семьи. Однако актеры ведут себя на сцене довольно сдержан­ но, и это даже необычно для такого душераздирающего, «истерического» произзеде- ния, как «Последние». Иные острые места, болевые точ­ ки, чреватые эмоциональны­ ми всплесками, в спектакле приглушены. Например, ар­ тистка Л. Куковенко, испол­ нившая роль Веры, «вспых­ нула» лишь один раз — в монологах, последовавших после «падения» героини,- Похоже, так и было задума­ но: беречь силы только для этой сцены. Вероятно, сказывается опыт работы В. Пахомова с чехов­ ской драматургией, в кото­ рой вообще напряженность, конфликт спрятаны вглубь— при внешней обыденности происходящего. Все направ­ лено на то, чтобы проник­ нуть в глубины психологии персонажей, высветить неод- ноплаиовость действитель­ ности. Обнаруживается не­ любовь режиссера к эффек­ там, к пережиму, боязнь дур­ ного вкуса, нежелание впасть в «трагический балаган», о котором, кстати, говорят и персонажи пьесы. Хотя, как известно, искусство вправе, отбирая и обобщая жизнен­ ные явления смело укруп­ нять, решительно сгущать краски, не впадая при этом в «моветон». Публицистичес­ ки обнаженная пьеса Горько­ го — благодатный материал для такой смелости. ...Свежий, очистительный воздух другой жизни врыва­ ется тем не менее и в затх­ лый дом Коломийцевых. Это ощущение в значительной степени связано у зрителя с образом Петра, роль которо­ го в исполнении молодого артиста В. Зябкина стала за­ метной удачей спектакля. Трудно утверждать, что его определенно ждет какая-то другая, более высокая, бла­ городная стезя, дорога в ре­ волюцию, хотя Петр у В. Зябкнна и впрямь еще не конченный, не до конца ис­ калеченный. Для зрителя до­ рого, что этот нервно-поры­ вистый, доискивающийся правды юноша с чистыми и честными глазами напомина­ ет о существовании тех са­ мых революционеров, с ко­ торыми он познакомился, о возможности и неизбежности иного мира, иной жизни — не для «последних», но для тех, кто придет после них. В. СЛАВЕЦКИИ, кандидат филологических наук.