Ленинское знамя. 1984 г. (г. Липецк)

И с полнилось 156 лет со дня рождения великого рус­ ского писателя Льва Толстого. В эти дни в стране про­ ходят толстовские чтения, вечера, посвященные творче­ ству гениального художника. Читательские конферен­ ции состоялись и в нашей области, которая, как известно, связана с именем Льва Николаевича. Сегодня мы публикуем рассказ о последних днях жиз­ ни Л. Н. Толстого, об отношении к его творчеству Вла­ димира Ильича Ленина. П АРИЖ. Центр полити­ ческих эмигрантов России. Здесь в это время жил и Владимир Ильич Ленин, пристально следивший за событиями на родине. ...На этот раз телеграф принес ‘из России весть о том, что великий русский пи­ сатель Лев Толстой тайно покинул Ясную Поляну и выехал в неизвестном нап­ равлении. Новость обставля­ лась различного рода слуха­ ми, предположениями, домыс­ лами. На квартире *у В. И. Ле­ нина собрались обитатели русской колонии, парижане, приезжие из Германии, Бель­ гии, Швейцарии. Всем хотелось послушать мнение Владимира Ильича в связи с сообщением о Тол­ стом. Беседа получилась общей. Каждый высказывал свои мысли о писателе, вспомина­ ли его семью, окружающих Льва Николаевича людях. И все сходились на том, что у Толстого на родине много друзей и почитателей, что он поехал не в «божий свет», а к своим близким сподвиж­ никам. Но не меньше было у него и врагов и, прежде все­ го, царь и святейший синод. Владимир Ильича взялся без промедления подгото­ вить статью в защиту Л. Н. Толстого — с тех же прин­ ципиальных позиций, с ка­ ких он писал по случаю 80- летнего юбилея писателя статью «Лев Толстой, как зеркало русской революции», -^рпервые опубликованную в , ^газете «Пролетарий» 11 сен- ЩН: тября 1908 года. В характере писателя или, как говорил Толстой, в его натуре была одна человечес­ кая черта: он глубоко знако­ мился с людьми и природой тех мест, где ему приходи­ лось бывать. И до тех пор, пока не изучал окружающую его обстановку, не мог ус­ покоиться. «Человеку, — го­ ворил он, — нужно" знать свое положение в нынешний день...». Лев Николаевич хорошо знал жизнь крестьян в ок­ руге Ельца, Ефремова, Ли­ пецка, Тульской и Рязан­ ской губерний. А что дела­ лось н а 'тучных черноземах? В Воронеже? Хотелось по­ смотреть, сравнить, узнать. В Воронеж он приезжал в конце марта 1894 года вме­ сте с дочерью Марией Львов­ ной. Останавливался у дав­ него своего друга Гавриила Андреевича Русанова, с ко­ торым много раз встречался и вел переписку почти чет­ верть века. В большой семье Русано­ вых Толстой чувствовал се­ бя превосходно. Позже сын Г, А. Русанова профессор А. Г. Русанов заметит: «Це­ лых два дня ’ провели отец и Лев Николаевич в заду­ шевной беседе». Из Воронежа Лев Нико­ лаевич поехал поездом в Россошь, затем на лошадях добрался до хутора Ржевск Острогожского уезда, к Вла­ димиру Григорьевичу Черт­ кову. Встреча для обоих бы­ ла радостной и волнующей. Толстой писал: «Так мы с ним душевно близки, столь­ ко у нас общих интересов, и так редко мы видимся, что обоим нам хорошо». Воронежские землепашцы влачили жалкое существова­ ние: наделы у крестьян бы­ ли мизерными, все лучшие земли принадлежали "поме­ щикам, царской знати и церкви. В этом писатель лишний раз убедился, посе­ тив селения вокруг хутора, беседуя с крестьянами в их семьях. Он также узнал, что его книги, запрещенные прави­ тельством, широко распрост- * раняются по России, по поч- ^/'те и нарочными направляют­ ся в Задонск, Курск, Ранен- бург, Данков, Орел. На. Там­ бовщине, в Поволжье, в Ли­ пецком крде были сотни дру­ зей Толстого, почитателей его гениального таланта. Но очень много людей из среды трудящихся не знали Толстого-художника, а боль­ ше пользовались молвой о нем как о заступнике от по­ мещиков и фабрикантов. В. И. Ленин позже напи­ шет: «Чтобы сделать его •великие произведения дей­ ствительно достоянием всех, нужна борьба и борьба про­ тив такого общественного строя, который осудил мил­ лионы и десятки миллионов на темноту, забитость, ка­ торжный труд и нищету, ну­ жен социалистический пере­ ворот». Владимир Ильич от­ метит, что Лев Николаевич —горячий протестант, страст­ ный обличитель, великий кри­ тик. Он сумел с замечатель­ ной силой, подчеркивал В. И. Ленин, передать настроение широких масс, угнетенных современным порядком, об­ рисовать их положение, вы­ разить их стихийное чувство протеста и негодования. Вот почему Л. Н. Толстой был одним из самых пресле­ дуемых в России ■ писателей. И поэтому его произведения широко издавались нелегаль­ ным путем. Друзья и после­ дователи писателя печатали их за границей и в России, большей частью на гектогра­ фе, мемеографе, литографи­ ческим способом. Тёперь до­ стоверно известно, что неле­ гальные издания Л. Н. Тол­ стого распространялись по России из Лондона, Женевы, Берлина, Москвы, Казани, Херсона, Кутаиси, Полтавы, Тулы. В губерниях Черноземья, как и по всей стране, из подпольных изданий широко были распространены «Ис­ поведь», статьи «Так что же нам делать?», «В чем моя вера?», «Что такое деньги?» и другие. В Воронеже и Ли­ пецке ходила по рукам ру­ копись Толстого «Крейцеро- ва соната», не разрешенная еще цензурой к печати, «Пока я, — писал Лев Николаевич, — по шерсти гладил все мои книжки хвалили и печатали, и царь читал и хвалил, но как толь­ ко я захотел... показать лю­ дям, что они живут не по закону, так все на меня оп­ рокинулись. Книжки мои не пропускают и жгут, и пра­ вительство считает меня вра­ гом своим». Враги преследовали писа­ теля и его друзей повсемест­ но. В Воронеже жандармы губернского управления за­ вели специальное дело «О распространении... лжеуче­ ния графа Льва Толстого». В деле — сотни донесений. Они невольно свидетельство­ вали о всевозрастающем рас­ пространении книг писателя, подтверждая тем самым все­ народную любовь к нему, к его произведениям, «нося­ щим, — как указывалось в одном из доносов, — проти­ воправительственный харак­ тер». Высказывания писате­ ля против царя и трона, про­ тив правительства и церкви скрупулезно накапливались в деле. В архивах хранится еще одно дело: «Об исследовании в порядке положения о го­ сударственной охране проти­ воправительственной дея­ тельности проживающих в Острогожском уезда после­ дователей лжеучения Л. Н. Толстого и его ближайшего сотрудника В. Г. Черткова». В деле описывается доволь­ но обширная картина распро­ странения книг писателя сре­ ди населения. Здесь нее его высказывания о революцио­ нере А. И. Герцене, от сочи­ нений которого Толстой был в восторге и очень ценил его как художника и мыслите­ ля. Жандармы день за днем, час за часом неусыпно сле­ дили за деятельностью писа­ теля и его друзей. Департа­ мент полиции сообщал из Петербурга о том, что « по имеющимся сведениям у Владимира Григорьевича Черткова в имении Россошь и Ивана Михайловича Трегубова сосредоточен об­ ширный материал для со­ ставления и напечатания за­ тем за границей «Истории гонения на христиан в Рос­ сии». Предписывалось принять экстренные меры. Жандармы телеграфировали в департа­ мент полиции: «Сейчас обыс­ кан хутор Черткова, отобра­ ны запрещенные издания Толстого, разные рукописи. «История гонения»... не обна­ ружена, все увезено в Яс­ ную Поляну, где нынче Черт­ ков и куда выехали Трегу- 6 0 1 ... Попов». Владимир Ильич Ленин, находясь в Париже, хорошо знал об изуверском гонении на Толстого. ...Астапово. Студеный ве­ чер поздней осени. Лев Ни­ колаевич никогда здесь не был раньше . Выйдя из ва­ гона, осмотрелся, в зале ожидания вокзала присел на скамейку передохнуть. Беда нагрянула неждан­ но-негаданно. И в этот тре­ вожный час он обратился прежде всего к своему спод­ вижнику В. Г. Черткову. Первого ноября сообщил ему телеграммой из Астапово: «Вчера захворал. Пассажи­ ры видели, ослабевши шел с поезда. Боюсь огласки. Нын­ че лучше, Едем дальше. Примите меры. Известите». А через несколько часов В. Г. Чертков получил дру­ гую телеграмму: «Вчера слез­ ли Астапово. Сильный жар, забытье, утром температура нормальная, теперь снова оз­ ноб. Ехать немыслимо, выра­ су ответственность лично я, а не жандармы... Начались нападки на Черт­ кова, которому были запре­ щены разъезды по России. Рязанской губернатор князь Оболенский через жандарма приказал ему удалиться из Астапова. Губернатору доло­ жили: — Ваше сиятельство, Чертков ответил, что он на­ ходится не в Тульской и не в Рязанской губернии, а у постели больного друга и не оставит его ни при каких об­ стоятельствах. А в эти минуты в доме начальника станции в Аста­ пове врачи и друзья боро­ лись за жизнь дорогого им человека. Со всех концов света летели сюда телеграм­ мы, подавались медицинские советы. Смолкли гудки маневровых паровозов. Крестьяне окрест­ ных селений предлагали свои услуги, приносили свежие продукты. Рабочие локомо­ тивного депо патрулировали вокруг дома Озолина, охра­ няя покой больного. Озлобленные жандармы жив! Царь принялся редак­ тировать высочайшее посла­ ние. В нем значились лице­ мерные слова: «Душевное сожаление», «Во время рас­ цвета своего дарования», «Образы одной из славней­ ших годин русской жизни»— это о «Войне и мире». Царь самолично добавил: «Господь бог да будет ему милостивым судиею». Два палача России разош­ лись, довольные своим сочи­ нением. Графа Толстого, да­ же тяжелобольного, они опа­ сались больше всего на све­ те. Николай II не мог за­ быть признания А. С. Суво­ рина, издателя консерватив­ ной газеты «Новое время»: «Два царя у нас: Николай Второй и Лев Толстой. Кто из них сильнее? Николай Второй ничего не может сде­ лать с Толстым, не может поколебать его трон, тогда как Толстой, несомненно, ко­ леблет трон Николая и его династию». ...Астапово. У Льва Нико­ лаевича самочувствие то улучшается, то вдруг резко — Ну, что нашли? Скоро ли поправлюсь? Мне надо скорее ехать... Положение было очень серьезным. К такому выводу пришли все доктора. Между тем дом Озолина в Астапове все больше и боль­ ше становился осажденной крепостью. Недруги мето­ дично, неотступно искали пу­ ти проникновения к больно­ му. Больше всех усердство­ вал игумен Варсонофий, бывший жандармский пол­ ковник. Он пытался подку­ пить Варвару Михайловну, чтобы та дала ему ключи от входной двери.. Возмущен­ ная женщина ответила поще­ чиной. Прибыли в Астапово вице­ директор департамента поли­ ции, вооруженные жандар­ мы из Данкова и других мест. На соседней с Астапо­ во станции Лебедянь ждали условного сигнала епископ Кирилл Тамбовский и архие­ рей Парфений. Орда монахов установила слежку за домом Озолина. Рабочие-железно­ дорожники отогнали их от станции. Н А Ш И П У Б Л И К А Ц И И + I* [ У Ш А , , „ " ... з&х-, О Б Ъ ЯВШ А Я СОБО Ю В С Ю Р У С Ь , В СЕ Р У ССК О Е жал желание видеться с ва­ ми». Чертков незамедлительно прибыл в Астапово. Его тот­ час пригласил к себе Лев Николаевич. Сознание у больного было ясное, он рас­ спросил Черткова о том, как устроились приезжие с ним, и тот рассказал, что началь­ ник станции, железнодорож­ ники-—-рабочие и служащие проявляют о спутниках Тол­ стого искреннюю заботу. — Озолин Иван Иванович, начальник станции — давний ваш почитатель, предоставил в наше распоряжение весь свой дом... В Петербурге и Москве, в Рязани и Тамбове, Ельце и Липецке властьимущие пе­ реполошились: как это, что графа Толстого в Астапове окружают друзья, родствен­ ники, благожелательно ко всем остановившимся отно­ сятся местные жители? Чтобы лишить больного опоры, полиция и жандармы, при явном указании «свер­ ху», учинили грубый произ­ вол. Жандармский генерал- майор Н. Н. Львов прислал зашифрованную телеграмму: «Ротмистру Савицкому. Те­ леграфируйте, кем разреше­ но Льву Толстому пребыва­ ние Астапове станционном здании, не предназначенном помещения больных. Губер­ натор признает необходимым меры отправления лечебное заведение или постоянное местожительство». Этой телеграммой пода­ вался сигнал жандармам и черносотенцам в Астапово: руки у вас развязаны, вы­ дворите больного со /станции. Моральная и физическая встряска могли привести к гибели писателя. Изуверскую затею властей разгадал Иван Иванович Озолин. Когда ему приказа­ ли очистить дом от приез­ жих, он ответил: — По долгу службы я обя­ зан заботиться о здоровье каждого пассажира. За все, что делается на станции, ие- разгоняли корреспондентов, всех, кто приезжал в Астапо­ во, запрещали делать сним­ ки. Они надеялись «органи­ зовать» раскаяние Толстого и примирение его с церковью, но мешали свидетели, кото­ рые могли разоблачить их планы. Тайно съезжались в Аста­ пово высшие губернские чи­ ны, церковники всех рангов, переодетые монахи, провока­ торы. Предстоял бой, бой правды и света против тьмы и изуверства. За всеми этими событиями в Астапове с болыо в серд­ це следил Владимир Ильич Ленин. Он и его товарищи собирали все сведения, посту­ павшие из России. Для них было особенно горестным, что не могли непосредствен­ но участвовать в борьбе за человека, олицетворявшего родину, Россию. ...Петербург, Зимний дво­ рец. У царя Николая II на приеме П, А. Столыпин. — Что будем делать? — вопрошает царь. — Насилие оправдано, — без колебаний изрекает Сто­ лыпин. Царь притворно взды­ хает: — Когда моему батюшке предлагали сослать Толстого в монастырь или посадить в острог, од говорил: «Я не хочу добавлять к его всемир­ ной славе венец страдаль­ ца...». — Но, ваше величество, сейчас, при сложившейся си­ туации, возможно лишь одно — применение силы. Или же мы должны смириться с тем, что граф умрет, не раскаяв­ шись... Царь поднял руку: — Не будем спорить... Когда состоялось отлучение графа от церкви, то не толь­ ко у нас, но и в Европе осу­ дили решение святейшего си­ нода. .Слава Толстого еще больше возросла, а курс русского рубля пал. Столыпин положил на стол составленное им соболезно­ вание... по случаю смерти Толстого, который... еще был поднимается температура. Лучшие медики боролись с воспалением легких и упад­ ком сердечной деятельности. В минуты просветления боль­ ной "разговаривал с окру­ жающими, слушал чтение га? зет и книг, сделал некото­ рые записи в дневнике, пы­ тался что-то диктовать. Он надеялся на выздоровление, даже шутил о смерти: «Мо­ жет, я ее обману?». В комнате у больного хо­ зяйничала Варвара Михай­ ловна Феокритова — маши­ нистка и переписчица Льва Николаевича. Ей помогали члены семьи И. И. Озолина, родственники больного, его друзья. Детям Льва Николаевича казалось, что отец много ду­ мает о чем-то и это тяжело сказывается на его самочув­ ствии. Они говорили ему: — Ты не думай. — Как не думать? от­ вечал он недовольно. — На­ до думать. Как было не думать, если в памяти невольно вставали картины былого. Ясно и от­ четливо виделось прожитое. Восемьдесят два года жизни. Из них почти полвека — творческое горение! Может, все уладится со здоровьем, тогда он закончит роман «Декабристы». Это его давняя мечта. Сюжет вы­ пестовала сама жизнь. Надо сказать свое последнее сло­ во художника... Он думал о делах, когда к нему вошел приехавший доктор Дмитрий Васильевич Никитин. Они хорошо знали ДРУГ друга. —- Ну вот и хорошо, что приехали, — сказал Лев Николаевич. — А я вот уми­ рать задумал, ну, да что же делать — всем нужро... Затем, полежав спокойно несколько минут, сказал: «Ну, вы, вероятно, хотите меня исследовать? Что же, выслушайте, хотя я знаю, что это бесполезно». Когда врачи закончили об­ следование, Лев Николаевич спросил: Лев Николаевич ничего этого, безусловно, не знал, но заранее предвидел, что может случиться, и еще 2 2 января 1909 года записал в своем дневнике: «Как бы не придумали они чего-нибудь такого, чтобы уверить людей, что я «покаялся» перед смертью. И потому заверяю, кажется, повторяю, что воз­ вратиться к церкви, прича­ ститься перед смертью я так же не могу, как не могу пе­ ред смертью говорить по­ хабные слова или смотреть похабные картинки, и потому все, что будут говорить о моем покаянии и причаще­ нии, — ложь...». Владимир Григорьевич Чертков знал эту запись, рас­ сказал о ней всем находя­ щимся в доме Озолина. Бы­ ли предприняты меры предо­ сторожности, благодаря ко­ торым ничто не могло взвол­ новать больного. Крестьяне окрестных селе­ ний толпами стояли, как на посту, поодаль от дома. Их все больше и больше прибы­ вало на станцию и в посе­ лок. Под видом неотложных работ железнодорожники днем и ночью наблюдали за домом Озолина. В станцион­ ном здании дежурили кор­ респонденты, представляв­ шие десятки различных га­ зет и журналов. Полиция и жандармы не могли сделать налет на дом Озолина при многочисленных свидетелях. Они строго при­ казали: «Всем покинуть стан­ цию!». Но в Астапово при­ был управляющий Рязано- Уральской неелезной дорогой Д. А. Матренинский. Он с достоинством отверг все уг­ розы, разрешил корреспон­ дентам оставаться на вокза­ ле, прямо сказал начальству жандармерии, что на дороге он имеет большую, чем кто бы то ни было, власть. Из всех высших чинов он был единственным человеком, ко­ торый вел себя порядочно. Хотя знал, что ему уготова­ на кара. Видя свое бессилие,, вла­ сти — в который раз! — об­ ращаются к церковникам. Все тот же игумен Варсоно­ фий ринулся с «божьим сло­ вом» к детям Льва Николае­ вича, уговаривал близких пи­ сателя устроить ему свида­ ние с больным. Игумену от­ казали письменно. В комнате Льва Николае­ вича находился сын Сергей Львович. Слабым голосом Лев Николаевич сказал: — Сережа!.. Сын подошел к нему и, чтобы слышать его, стал воз­ ле кровати на колени. Лев Николаевич отрывисто, сла­ бым голосом проговорил: — Истина... Я люблю мно­ го... как они... Это были последние слова Льва Николаевича Толстого. Сохранилась телеграмма, посланная из Астапова: «Калуга. »Преосвященному епископу Вениамину. Граф Толстой скончался сегодня, седьмого ноября, в шесть ча­ сов утра. За два часа до смерти находился без соз­ нания.Семья была при нем... Умер без покаяния. Меня не приглашали. Грешный игу­ мен Варсонофий». В страшной тревоге пре­ бывали жандармы и прави­ тельственные чиновники всех рангов. Департамент поли­ ции разослал во все концы России срочную депешу: «Секретно. Полицмейсте­ рам и приставам. Устано­ вить наблюдение магазина­ ми венков, обяжите не вы­ пускать лент с революцион­ ными надписями. Не допус­ кайте убранства трауром зда­ ний». Но тщетно! Черносотенцы не могли никакими расправа­ ми запугать народ. Это и предсказывал Л. Н. Толстой. После революции 1905 — 1907 годов он утверждал, что кровавое подавление ре­ волюции не означает, что она не возникнет вновь. В июле 1908 года он говорил: «Престиж власти кончился, и это презрение, негодование к ней вышло теперь наружу и, несмотря на все прави­ тельственные жестокости, через пять лет поднимается то же самое». В. И. Ленин немедленно откликнулся на горе всего прогрессивного человечества. «Смерть Льва Толстого вы­ зывает, — писал он — впер­ вые после долгого перерыва, — уличные демонстрации преимущественно студентов, но отчасти также рабочих. Прекращение работы целым рядом фабрик и заводов в день похорон Толстого пока­ зывает начало, хотя и очень скромное, демонстративных забастовок». Статьи Ленина о Толстом камня на камне не оставля­ ли от той фальсификации, которую учинил вражеский лагерь над писателем. Рабо­ ты Владимира Ильича разъ­ ясняли трудящимся действи­ тельную ценность наследия писателя и опасность тех сто­ рон его идеологии, за кото­ рую ухватились либералы и меньшевики. Либеральствую- щая и буржуазная пресса на все лады лицемерно воспева­ ла «святого» Толстого. «Они льют крокодиловы слезы, — писал В. И. Ле­ нин, — уверяя в своем ува­ жении к «великому писате­ лю» и в то же время защи­ щая «святейший» синод. А святейшие отцы только что проделали особенно гнусную мерзость, подсылая попов к умирающему, чтобы надуть народ и сказать, что Толстой «раскаялся». Святейший си­ нод отлучил Толстого от церк­ ви. Тем лучше. Этот подвиг зачтется ему в час народной расправы с чиновниками в рясах, жандармами во Хри­ сте, с темными инквизитора­ ми, которые поддерживали еврейские погромы и прочие подвиги черносотенной цар­ ской шайки». Единственное, что Влади­ мир Ильич нашел нужным удалить из Кремля — это памятник Александру II с подступами к нему в ложно- русском стиле и мозаичны­ ми портретами царей. Уп­ равляющий делами Совета Народных Комиссаров В. Д. Бонч-Бруевич вспоминал: «Толстого где предавали ана­ феме, когда отлучали от церкви? — спросил меня Владимир Ильич. — В Ус­ пенском соборе прежде все­ го, — отвечал я, — а по­ том, как полагается, во всех церквах... — Вот тут бы и поставить памятник Толстому, обличаю­ щему церковь, громящему царей, бичующему богатства, собственность, роскошь. И Владимир Ильич стал с увлечением говорить о Толстом». В июле 1918 года В. И. Ленин подписал постановле­ ние Совнаркома об установ­ лении памятников великим деятелям революции и куль­ туры. К этому документу был приложен «Список лиц, коим предположено поста­ вить монументы в г. Моск­ ве и других городах РСФСР». Раздел этого спис­ ка, озаглавленный «Писате­ ли и поэты», открывается именем Толстого. Несколько памятников Льву Николаевичу Толстому воздвигнуто у нас в стране. «Весь мир, вся земля смот­ рит на него... — писал о Толстом А. М. Горький. — ...Душа великого, душа, объявшая собою всю Русь, все русское». Один из памятников писа­ телю воздвигнут на станции Лев Толстой, в большом сквере, близ бывшего дома И. И. Озолина, Он всегда в цветах... Известно, что В. И; Ле­ нину было дорого все, что так или иначе касалось Тол­ стого. По инициативе Влади­ мира Ильича ВЦИК принял постановление о национализа­ ции Ясной Поляны и прев­ ращении ее в музей-заповед­ ник. Государственный музей Л. Н. Толстого был открыт в его доме в Москве, где он жил 19 лет. В. И. Ленин позаботился и о скромном домике на стан­ ции Астапово, где завершил­ ся долгий жизненный путь великого писателя земли рус­ ской. В семи залах дома сей­ час расположен музей Л. Н. Толстого — филиал Государ­ ственного музея писателя - в Москве. Здесь можно повстречать посетителей со всех концов страны, из многих зарубеж­ ных стран. Встретил здесь группу туристов из Липецка. Один из них — В. В. Лебе­ дев, ветеран войны и труда, говорил мне: — Я будто побывал в да­ леком для нас времени, по­ чувствовал его дыхание. Сколько здесь редчайших экспонатов: рукописи писа­ теля, документы в подлинни­ ках, уникальные (фотогра­ фии... А главное — все ве­ щи, вся обстановка, в кото­ рой находился Толстой и его друзья на нашей липецкой земле — в Астапове. Действительно, каждый экспонат музея — это цен­ ные страницы жизни и твор­ чества Л. Н. Толстого. Осо­ бенно волнуют воспоминания очевидцев тех далеких дней, наших земляков — телегра­ фистки Н. Игнатовой, кон­ дуктора Ф. Ряховского, соп­ ровождавшего вагон, в кото­ ром ехали Л. Н. Толстой и его спутники, а также рабо- чих-железнодорож н и к о в А. Мельникова, Н. Дронова, А. Ермолаева, Н. Коротеева и других. Лев Николаевич оставил память о нашем Чернозем­ ном крае и в своих художе­ ственных произведениях. На местный материалах и фак­ тах писатель создал сатири­ ческую комедию «Плоды просвещения». Он обна­ жил в ней мучительный про­ весе разорения крестьян. Вот одна из сцен: на поклон к помещику приходят дере­ венские мужики —■с прось­ бой продать им земли. «Помилосердствуй, отец, — говорит один из крестьян. — Земля нагйа малая, не только скотину — курицу, скажем, и ту выпустить не­ куда...». Эта меткая характеристи­ ка крестьянского надела ис­ пользовалась В. И. Лениным в публицистических статьях и стала, таким образом, од­ ним из ярких штрихов рос­ сийской действительности’. ...Париж. 1910 год. Вла­ димир Ильич Ленин сдержал свое слово: уже 16 ноября в газете «Социал-демократ» была опубликована его стазъя «Л. Н. Толстой». Она откры­ валась словами, обобщающи­ ми два величайших истори­ ческих понятия — мировое значение творчества писате­ ля и русской революции: «Умер Лев Толстой. Его ми­ ровое значение, как художни­ ка, его мировая известность, как мыслителя и проповед­ ника, и то и другое отража­ ет, по-своему, мировое зна­ чение русской революции». Н. ГАМОВ. Л ИТЕРАТУРНОЕ твор­ чество — дело ин­ дивидуальное, тре­ бующее сосредоточенно­ сти и самоуглубления, бес­ компромиссного разговора с собой перед судом совести. Однако углубление самосоз­ нания художника слова не­ мыслимо без постоянного контакта с другими творче­ скими индивидуальностями, взаимодействия с соседними художественными системами. Липецкие литераторы — и профессиональные, и начина­ ющие — имеют возможность убедиться в плодотворности такого общения на примере более чем десятилетнего су­ ществования «Литературной мастерской» при областной писательской организации. Созданная как непосредст­ венный отклик на постанов­ ление ЦК КПСС «О литера­ турно-художественной кри­ тике», наша литмастерская стала формой общения ли­ тераторов и своеобразным теоретическим семинаром. Магистральная тема на­ ших бесед, а нередко и го­ рячих споров — «Мировоз­ зрение и мастерство». Раз­ НА ЗА Н Я ТИ Я Х В Л И Т Е Р А Т У РН О Й М А С Т Е Р С К О Й РАСТИТЬ МОЛОДУЮ СМЕНУ личные проблемы мировоз­ зрения, мастерства иллюст­ рируются на материале рус­ ской и советской классики, профессиональных липецких писателей и членов литера­ турного актива. О своеобра­ зии этой работы справедливо пишет бессменный руководи­ тель литмастерской, член Союза писателей СССР, про­ фессор С. Т. Вайман: «Толь­ ко наивные люди могут всерьез полагать, будто... лекция о сущности литера­ турного образа уже сама по себе гарантирует создание полнокровного литературно­ го образа. Нет, конечно. И все же... Пусть не сразу, а исподволь такая лекция окажет определенное воздей­ ствие на личность молодого автора, в какой-то степени умножит его духовно-эстети­ ческий потенциал, а уже «с тех вершин» повлияет и на его творческие усилия». По- другому говоря, общение, по­ добное литмастерской. необ­ ходимо для того, чтобы под­ нять уровень мышления, активизировать циркуляцию идей. Главное для участников литмастерской -— поиск, процесс приближения к ис­ тине: ведь и само творчест­ во, по словам поэта, — «не итог, а течение чувства». В дискуссии, в обмене мнениями выясняет каждый свое отношение к пробле­ мам, ставшим темами об­ суждений. Прошлый учебный год открывался разговором о гражданственности литера­ туры, цель которого была активизировать размышле­ ния каждого над тем, нас­ колько он ответствен за действенность художествен­ ного слова. Исторический подход ощу­ щался и на следующем за­ нятии, где разговор шел об эстетическом вкусе. Вкус (и писательский, и читатель­ ский) —- понятие всецело ис­ торическое, не окаменевшее и не застывшее раз и нав­ сегда в своих подходах, оценках, критериях. Прав не тот, кто непререкаемо вы­ носит приговоры, расставля­ ет плюсы и минусы, но тот, кто способен искать, сопо­ ставлять, учитывать измен­ чивость литературного про­ цесса, уважительно относит­ ся к мнению собеседников. Это не значит, конечно, что можно вовсе отказаться от противопоставления хоро­ шего и дурного вкуса. Такое противопоставление особен­ но отчетливо проявилось в дискуссии на тему «Ориги­ нальность и оригинальни­ чанье». Оригинальность — это прежде всего глубина художественного произведе­ ния, которая определяется уровнем таланта, масштаба­ ми творческой личности, ме­ рой выстраданное™ идей и образов, степенью причаст­ ности писателя к историче­ скому и этическому опыту народа, глубинным конфлик­ там современности. С проблемой творческой оригинальности непосредст­ венно связана следующая тема — «Свое и чужое в художественном произведе­ нии». Проблема эта не так проста, и решение ее не столь однозначно, как мо­ жет показаться на первый взгляд. Ничто в литературе не вырастает на пустом ме­ сте и, чем талантливей пи­ сатель, тем с большей поль­ зой для себя он способен впитывать опыт предшествен­ ников. Стихи Пушкина, как писал академик В. В. Вино­ градов, буквально «намаг­ ничены» реминисценциями, параллелями и перекличка­ ми... Обсуждая эту проблему, молодой поэт Иван Харин высказал мысль, что иные хорошие стихи будто для того и написаны, чтобы их продолжили, в этом долг последователей перед пред­ шественниками. Не , ограж­ дать себя от чужих влияний, но, пропустив чужое через горнило собственной судьбы, опереться на достижения других в обретении своего голоса, стиля, интонации. Интонация стала темой специального разговора. Эти и другие проблемы привлекали внимание участ­ ников литературной мастер­ ской в минувшем учебном году. . С молодыми литераторами, такими, как И. Харин, Л. Парщикова, Е. Нечаева, A. Новиков, Г. Рязанцев, B. Петров, В. Богданов, В. Сахаров, В. Коршиков, Г. Чаплыгина, охотно де­ лятся своим опытом про­ фессиональные писатели: А. Владимиров, С. Мекшен, Ю. Шифрина. Поучительны наблюдения прозаика В. М. Чернова над эволюцией сти­ ля своих произведений. В выступлениях ответственно­ го секретаря областной пи­ сательской организации И. С. Завражина эрудиция сочетается с эмоциональ­ ностью, непосредственностью лирика, выстрадавшего свое мнение в поэтической прак­ тике. Участие в литмастерской преподавателей кафедры ли­ тературы педагогического института А. И. Засимовой, Л. К. Чурсиной, Т. Н. Рас- поповой оказалось очень по­ лезным для создания свое­ образного равновесия тео­ рии и практики, столь необ­ ходимого в литературной учебе. На занятиях литмастер­ ской очень часто идет речь о взаимодействии литерату­ ры с другими видами ис­ кусства. Вот почему здесь не раз выступали актер A. Магдалинин и режиссер B. Голубицкий. Однако, каковы же прак­ тические результаты? Отве­ чая на этот вопрос, можно впасть в прямолинейность, потому что вообще теория искусства воздействует на практику опосредованно. И все же «ренессанс» нашей литературной жизни в пос­ ледние годы очевиден. Чис­ ло членов СП СССР значи­ тельно увеличилось. Начи­ нающие литераторы, с успе­ хом участвовавшие в VII и VIII Всесоюзных совещани­ ях молодых писателей, под­ твердили свою одаренность книгами и журнальными публикациями. Пятеро на­ ших молодых литераторов заочно учатся в Литератур­ ном институте имени А. М. Горького. На предстоящих заседани­ ях литературной мастерской пойдет речь о необходимо­ сти еще глубже задумывать­ ся над конкретными пробле­ мами литературного мастер­ ства, повышать художест­ венный уровень произведе­ ний, которые пафосом своим должны быть связаны с сов­ ременностью, с родной зем­ лей, созидательным трудом советского народа. В. СЛАВЕЦКИИ, кандидат филологических наук, участник VIII Всесо­ юзного совещания моло­ дых писателей.