Ленинское знамя. 1974 г. (г. Липецк)

27 отябр» Ш 4 Р, К 253 Ш 029) я т т г т у к ' о т з н ам я м о Й НОВОЛИПЕЦКИЙ я работал на Новолнпсцком с 1932 г. с за«сладки первой домны. С ним у меня связана вся жизнь. Прошу поместить мои стихи о родном заводе. Здесь лес стоял высокий, И тишина кругом. И вот ее нарушил. Рабочей стройки гром. Б глухом лесу сосновом Вдруг вспыхнули огни. На стройплощадке новой Разлили свет они. И вот, небес касаясь. В пылу тех славных дней Встал мой завод-красавец. Песнь юности моей. И с каждым днем ты краше С тех пор из года в год. Растешь ты, гордость наша, Красавец наш, завод. Металл, стальные слитки Идут во все края И Липецкой Магниткой Завод зовут не зря. И. ПОПОВ, ветеран труда. Р О В Е С Н И К У Если молод душою и телом, Если сердце на подвиг зовет, Если жаждешь большого дела,— Приходи, друг, на наш завод. Трубы мощные небо вспороли, Работенки тут хватит на всех, И для многих звучит паролем— Кислородно-конверторный цех. Корпуса, кок могучие вены, Бьются в пульсе — немеет дух! А о людях слагать бы легенды! —» Вот кгмсой здесь народ, мой друс. Загоришь ты от жарких > метелей, Настоящий познаешь труд. Ведь наследниками Прометея Металлургов не зря зовут Если молод душою и телом, Если сердце на подвиг зовет, Если жаждешь большого дела, —I Приходи, друг, на наш завод! А. ВЛАСОВ. К УПАНИЕ в реке» где да­ же в летнюю пору тем­ пература не поднимается выше семи градусов, Мадано- ву не прошло даром, Он'Про- студился н слег. Дом у него стал лаза1ретом, Сыншша ле­ жал уже сутки с воспалением Легких. Теперь заболел и отец.' А йа поселке только и бы­ ло разговоров, что Афоня Ма­ ханов ухитрился перегнать под водой, по дну реки, трактор. Многие ходили на речку, с.мот- рели. Подойдут и разглтдына- ют следы на песке: «'Отсюда вот начал, - туда, вон на той стороне, выехал». Утром Татьяна жаловалась своим соседкам: — Моему-то Афоне больше всех нужно. Номер выкинул! В Чекулу с трактором лазил, в иедя,ную-то воду! Валяются вот теперь вместе с Сережкой. Не везет прямо. И за что толь­ ко бог меня наказал! У Маханова очень болела голова, и он просто был не в состоянии раздумывать, кому везло, а кому не везло. А если кому не везло, то Афоне. И не повезло с перво­ го дня, как женился. Четырнадцати лет родители привезли его на соседний при­ иск «Отрожный». Там Афоня учился, око'нчил школу, оттуда ушел служить в армию, а кот- да возвратился, то родителей уже не застал. Они перееха­ ли на «Грозовое». Жить Афоню пустил в свой дом, по старой памяти, Тимо­ фей, конюх участковой коне- базы. Сын Тимофея отслужил на год раньше Афони, женил­ ся, уехал на ст1рой1ку. Старшая дочь Таня, закончив учитель­ ский институт, вернулась было к родному шалашу, но тоже не осталась в доме родителей. Вы­ просила комнатушку н жила одиноко. Появление на «Отрожном* розовощекого молодого танки­ ста Маханова произвело сре­ ди местных девушек перепо­ лох. Точно бабочки запорхали девчата, не зная, как вести себя, что предлринять. С од­ ной завязался роман. Таня неожиданно зачастила к ро­ дителям, познакомилась с по­ стояльцем, засиживалась до­ поздна, ночевать оставалась. Вскоре Афоня на Тане же­ нился и перешел к ней в кО'М- натушку. Родителям написал: «Папа и мама! Как вы смот­ рите, если я женюсь на Тать­ яне?» В день свадьбы из «Гро­ зового» получили ответ: «Же­ нись, ты не 'маленький. Ар­ мию отслужил. Живите друж­ но. Желаем вам счастья!». зояить. Она объявила, что го­ товится стать матерью, н моло­ дой муж притих. ® Родился Сережа. Ему не исполнилось н года, когда его, болезненного, слабенького, от­ дали Афониной матери. Татья­ на решилась без колебаний: — Старики обязаны помо­ гать. Пусть забирают. Время шло. Пелагея Ильи­ нична забыла об огорчениях, и всю себя посвящала Сере­ же. — Очень уж слабенький он, ~ говорила она каждый раз вырывала из его рук письмо, когда тот хотел написать отцу с матерью на «Грозовое». — Незачем. Все равно будет по- моему. Как-То Афоня зашел к Ти­ мофею и в прихожей оказался невольным свидетелем разго­ вора: — Ты им властвоватъ-то не давай над собой, — скрипел голос старухи. — Что нн ска­ жут — все делай по-своему, о себе думай. Афанасии обрадовался: «На­ конец-то! Видно,! теща согла- слушаться. У него была ба­ бушка. С ней были связаны лучшие воспоминания... Он за­ бирался к бабушке на колени, прижимался щекой к ней и рассматривал маму насторо­ женно, отчужденно. Он видел, как та сердится, чувствовал, что ей неприятно от того, что он сидит вот сейчас на коленях у бабушки. А мама склоняет свою голову на бок, строит улыбку, трогает ему подборо­ док 'и умиленно говорит: — Му-ти, му-ти, мой малень­ кий! Ну иди к своей маме. ктс-то командесвал! Афоня слушал, искал оправ­ дания. Чувства его начинали раздваиваться. — Я между двух огней по­ падаю, — говорил он товари­ щам по работе. И родители правы, и жену понять нужно. Ей тоже своим умом пожить хочется Татьяну все в доме нерви­ ровало. Ее раздражало, что бабушка приучила Сережу есть ложечкой: — На, ешь пальцами,—гово- рила она, подавая на стол Шувалов Е С Т Отрывок яз романа «Берендеевский самородок» 1пт111к1111111п!11111а111111111ав>впи1111г1111пл111н1111а||||ш11шгапи1ш11ип1ти]и111ий1ип1шш11;1111а1й11шт1т1шш111ш1шп1111т1111ыш111тт1ш1111ша111 Нрав свой Татьяну раскры­ ла не сразу. Вначале обиду приняла Афонина мать, Пела­ гея Ильинична. Съездила к сыну с невесткой на «Отрож­ ный», привезла внука хилень­ кого и мужу рассказывала: — Знаешь, Вася, а у них что- то не так... — Что именно? — Да вроде бы .и встретили хорошо. Правда, в комнатке грязновато. Я пол вымыла, щей наварила, каких любит Афоня, жирных, наваристых. А невестка-то утром принесла кастрюлю из погреба, мясо выловила и режет его, чтобы я видела. «Зачем»? опраши­ ваю. А у нее аж глаза по­ темнели: «Мяса, говорит, лиш­ него много наварено, курам скормить нарезаю». Так-то вот, Вася. Хлебнет горюшка наш Афоня. — Что? Думаешь, себя по­ казать хочет? — Не знаю как, только на уме у нее что-то свое. ' Не пара была тридцатилет­ няя дочь Тимофея Афоне. По­ сле свадьбы она как-то сразу поблекла, перестала следить за со^ой, Афоня пробовал ее уре- фельдшеру. — Осмотрите его хорошенько, пропишите лече­ ние. 1 Сереже в доме Махановых было хорошо. Дед Василий Иванович, кузнец на участке, мастерил для него паровозики, учил говорить: — Это рука у тебя, это гла­ за,—потом показывал в окош­ ко на улицу. — Там машина, а это лошадка... , Пелагея Ильинична, делила все, что подсказывало ей ма­ теринское сердце. И Сережа стал поправляться. К двум го­ дам он уже знал много слов, но болезни, с которыми при­ везли его, отступали не сра­ зу. Он кашлял, легко просту­ жался. Афоню потянуло к родите­ лям. Он очень хотел переехать на «Грозовое». Татьяна отнес­ лась к этому с раздражением и восстала: — Мы должны жить, как хо­ тим, нам советов не нужно. На работе была замкнута. Щепетильная и обидчивая, ни с кем не дружила. Дома при­ диралась к Афоне на каждом шагу: — Я сказала не смей! —• шается». Над смыслом ее слов особо не задумался: «Только домой бы уехать, а там обра­ зумится!». Шли дни. Афоня возобнов­ лял разговор, упорно гнул свою линию. В конце концов жена процедила: — Я поеду, но знай, там в обиду не дамся, не позволю командовать над собой! . — Нет, что ты! — все еще не придавал значения ее ого­ воркам Афоня. — Поедем, по­ едем! Отец пишет — там ма­ шинисты нужны, и тебе работа найдется. Совхоз рядом, моло­ ка много. А насчет командо­ вать — не беспокойся. Уви­ дишь — напрасно так дума­ ешь! Когда уезжали, Татьяна не­ взначай буркнула матери: — Я им устрою там... Радость встречи на «Грозо- вом» сменилась через цесколь- ко дней раздорами. Сережа, прожив больше года у бабуш­ ки, привык к ней, и отца с ма­ терью встретил недоверчиво, без восторга. Он не понимал еще, почему Татьяна, которую он раньше не видел, была для него мамой и почему ее нужно Му-ти, му-ти малышка, почему же ты не идешь к своей ма­ мочке? Мальчик смотрит на маму и еще крепче прижимается к ба­ бушке. Привязанность Сережи к Пе­ лагее Ильиничне раздражала Татьяну. Она нервничала, но вида старалась не подавать. Сережа угадывал настроение матери и сторонился ее. Татьяну душила ревность, она хватала упрямра за ручку, дергала его я тащила домой с улицы: — Я покажу тебе, как маму не слушаться! Ночи напролет она не могла сомкнуть глаз — думала. Ей казалось, что сына на|рочно настраивают против нее и да­ же ее заставляют делать •не то, чтр ей хочется. Мысленно она цеплялась за каждую мелочь, имевшую к ней отношение в доме, и во всем видела принуждение. — Афоня! ,— будила сдав­ ленным шепотом мужа.—Афо- ня, я права была. Зачем ты привез меня? Я же тебе го­ ворила. Здесь веревки вьют из меня, Я не хочу, чтоб вермишель. — Ешь, ты еще ма­ ленький! Пелагея Ильинична не могла понять, почему Таня все, что ни скажут, делает наоборот. Объясняла забывчивостью, пробовала напомнить: ■— Таня! Не оставляй Сере­ жу на улице без присмотра. Мы уже говорили об этом. Он там роется на помойке. Смот­ ри, ради бога, дизентерия хо­ дит! Невестка делалась мрачной я на другой день говорила со­ седкам: — Мать отротив, чтоб мы с вами встречались! — Почему так? — Не велит разговаривать, вот и все. Василий Иванович, заметтгв, что сын ходит понурый, спро­ сил: — Ты что, Афоня? На рабо­ те не ладится? — Да нет, ничего,—не.хотя сказал тот н ушел к себе в спальню. Потом за столом сказал ма­ тери: — .Мама! Сережа-то наш бледненький. На улице не бы­ вает... — Гулять ему надо поболь­ ше, — не доняла Пелагея Ильинична, Афанасий вздохнул разоби- женйо, поднялся из-за стола н неодобрительно протянул; — 0-хо-хо, хо-хо! Невестка перестала здоро­ ваться по утрам. Жизнь, во всей ее сложно­ сти и многообразии, понимает­ ся каждым по-своему. Татьяна искренне была убеждена, что она мыслит и делает все пра­ вильно, без ошибок, Целико'М занятая собой, она просто не задумывалась, что можно предупредить чье-то желание, сделать кому-то приятное. И потому жизнь в доме Махано­ вых становилась для нее ужасной. В канун событий на шахте «Медвежья» перед тем, как. Маханову уйти на работу, Татьяна двигалась по комна­ там- мрачная, ни на кого не смотрела, разговоров не начи­ нала. Только когда Афоня на­ дел уже брезентуху, сказала: — Не вздумай задерживать­ ся. Ты ребенка должен воспи­ тывать, а не пропадать на работе. Ночь, в которую Маханов, не заходя домой, готовился пере­ гонять под водой трактор, Татьяна ворочалась в постели. Не ждала, нет, желчь копила. Утром одела Сережку., Маль-* чик кашлял, рассерженная мать стиснула зубы; — Полон дом народу, а с ребенком погулять некому,—и проводила его на улицу,—Иди, давай, подыши свежим возду­ хом! В .тот когда Маханов вгонял на реке Чокуле трактор в воду, Сережа хлюпался на ветру в лу:^е.,Татьяна за уг­ лом, где ве^ру поменьше, го-во- рила соседйам.; — Да, да, вот так у нас. Р»е. бенок растет беспризорником, а отец на работе скрывается! С К А 3 К Я Л Ю Б Л Ю Т Е Б Я , Р О Д И Н А ! Я люблю тебя, Родина, Бесконечно и нежно. До последнего вздоха, До последнего дня.' Твой простор —• золотой, Золотой и безбрежный. Все искрится в душе И поет у меня. Дарит ветер мне твой В жаркий полдень прохладу. Родники твои поят Водою живой. Если счастлива ты —• Мне и счастья не надо. Лишь бы только Быть вместе с тобой. Я люблю тебя, Родина, С каждым днем все сильнее «Золотея моя» — говорю я, любви не тая. Если больно тебе — Мне Во много больнее Ты — и нежность и гордость моя. Н, МАТЫЦИНА. Желтый лист Слетел на нас и замер. Золотом чуть слышно прозвеня.„ Что же ты Печальными глазами Целый вечер мучаешь меня? Знаю сам: Сегодня я неласков, Знаю все —• и все-таки скажу: Просто я случайно вспомнил Сказку — Хочешь, эту сказку расскажу? ... Где-то, За морями, за лесами, Ну а, может, в этом вот краю, Девочка, С такими же глазами Начинала молодость свою. Дни ее летели да летели, Словно одуванчики, легки. Белые метели шелестеяи, Синие плескались васильки. А мальчишка Вовсе жил не рядом И, конечно, с нею не знаком. Ни под чьим Не вспыхивал он взглядом И совсем не думал ни о ком. И, казалось: Так и годы канут. А они. При случае, Одни, Даже рук друг другу не протянут.^ Но однажды Встретились они. Он о дне навек запомнил этом, А она кивнула и ушла. От любви Он чуть не стал поэтом, А она и бровью не вела. Столько лет. От самого начала Он вокруг на видел ничего —^ Лишь она, Как музыка Звучала В сердце заколдованном его. Сколько бы еще на этом свете Жить ему, И мучась и любя. Если б о-н ;. Нечаянно не встретил Добрую волше^ицу — Тебя... Вот и все. Дай руки мне. Дай губы... Как ойи'сегодня солоны! И не плачь: Мы просто оба глупы — Ну а глупым сказки не нужны. Будем жить, Любить и строить будем Нашу жизнь и наши города. А о сказке... Сказку мы забудем, п. Сказки не забудешь никогда. А. БЕЛЯЕВ. М Н О Г О ИЛИ М А Л О Ты не делай вид усталый, Можешь —■ так скажи: Это много или мало—- День, длиною в жизнь? В сердце смутная тревога. На кого пенять? Это мало или много — Друга не понять? Юность... Кажется сначала. Что проблем здесь нет», Это много или мало — Встретить свой рассвет? Вдаль зовет тебя дорога, Выбирай пути. Это мало или много — Цель свою нейти? О. ХАЛЬЗЕВА. М и к р о б а с ни ЖУК-НИГИЛИСТ Всю жизнь провел В навозной куче.- А говорит: — Весь свет наскучил. 3 И А Т О К Стучит всем в уши молоток. Что о» кузнечных дел знаток... А сам и к бороне клевца Не откует без кузнеца. П О В Е З Л О Уключиной веслу весло скрипело: — Мне повезло: Я вновь запело. КТО КОГО ЖДЕТ Друзья, знакомые, соседи Советуют три года Феде; — Женись, пока невеста ждет-, А Федя ухом не ведет. И дело вовсе не в невесте. Ведь Федя ждет... с машиной тестя. О П А С Н А Я П- А У Т И И А Паук Стал доктором наук Интрижек, склони и рутины.^ И ходит слух В отделе мух, Что нет опасней паутины. Е. ФИСЕНКО. О З И М Ь Бабьим летом брось ча поле ззглчд; Не боясь незваной непогоды, Ко всему готовые стоят Ржи озимой стрельчатые всходы. ‘ Им с морозом спорить по ночам. Спорить, переспорить, выжить, чтобы Румянеть ковригами в печах! Даром что ль старались хлеборобы! ЖУ Р А В ЛИ Из дальних мест насиженных, Где травы полегли, Летят над полем стриженым в Египет журавли. Летят они цепочками, Трубя: — На юг! на юг! И машут, как платочками! — Встречай в апреле, друг! Журавушки свободные, Россия — ваша мать, Могли бы вы на родине Хоть раз зазимовать? — Не можем, хоть в полете нам Всех песен не сберечь. Мы с неба видим родину И радость новых встреч. В. АЗАРИН. РЕДИННАЯ полоса ■ России, Черноземье... Лермэ-нтов, Баратын­ ский, Кольцов, Никитин, Тур­ генев. Бунин.. Край, взрастив­ ший многих замечательных сы­ нов Россви, побуждает брать­ ся за перо все новых и новых литераторов, которые хотят рассказать современнику «о родной земле, ее людях, ее па­ мятниках, ее лесах и полях славы, ее песнях». Одна за другой выходят краеведческие книги, и среди них — «Далеким недавним днем» Виктора Будакова и «Река золотых зорь» Бориса Илешина, отличающиеся, на мой взгляд, гражданственно­ стью, одухотворенным лириз­ мом, искренностью и влюблен­ ностью в родной край. Страницы книги В. Будакова воспринимаешь с волнением. Читая главы, уводящие автора из тихой страны детства, из се­ ла с полурусским, полутатар- ским названием в бесконеч­ ный и широкий мир, где прошлое тесно переплелось с настоящим, начинаешь остро ощущать, что любовь к Родине естественна, как дыхание. Изначальная слава этих мест в седой дымке веков. 1380 год. ЕДИНЫМ ДОЛГИМ ДНЕМ... 8> Будаком «Даядкдм мадавимм днамя, Цантрально-Черноэемиов книжно# иэдатальстао», 1972 г. Б. Илашии. «Река золотым зорь» — мзд-зо «Созетскаа Россмаз, 1974 г. Книжная полка* Тихие Колодези, речки Смолка и Непрядва и Красный Холм на Куликовом поле, где в жесто.кой сече русских полков с татарами «в глубоком тума­ не, словно бы наплывшем сюда со всех концов Руси, начиналось то куликовское, никог'Да не кончающееся для нас утро». Поэтично описыва­ ет В. Будаков встречу с бес­ смертным Полем На рассвете такого же сентябрьского дня, только шестьсот лет спустя, и понимаешь чувства, которые охватывают нашего современ­ ника от созерцания той пяди священной русской земли, ко­ торая воспринимается как символ триединого времени: <А. Куликово поле для них (жи­ телей окрестных деревегш— Ю. П.) не только прошлое и настоящее, — на древнем этом поле хлеба растут, и люди хо­ тят, чтоб хлеба росли высоки­ ми». Книга построена на конкрет­ ных исторических фактах, и каждая глава — будь-то рас­ сказ о поручике Кондратии Рылееве, поэте и делсабристе, который в Острогоржеке думал о будущем России и в котором зрела гражданская решимость пойти За народ против царя, или размышления о судьбе по­ этов Кольцова, Никитина и Веневитинова, безвременно сгоревших в страшное время «жандармского кривосуда, ка­ зарменного произвола, лжи и лицемерия», либо поэтичные описания усадьбы А. А. Фета — Воробьевки, а также Ельца, Каменки, связанных с юноше­ скими годами И. А, Бунина,— 'рождает удивительно сильное ощущение некоего единения, нерасторжимости русской ДУХОВЕ10Й культуры На протя­ жении веков. Автор неторопливо ведет нас по волнующим места.м, свя­ занным с именами художника Кра.мского («Там, где волны Острогощи»), Толстого («Хоть и не Ясная Поляна»...), Бара­ тынского («Умеошие не дош­ ли до нас») и Бунина («В том плодородном подстепье...». В книге немало страниц, по­ священных Липецкому краю, людям и событиям, связанным о его городами и селами. Ин­ тересен очерк-размышление «В том плодородном подсте­ пье...», в котором описаны ме­ ста детства и юности Ивана Алексеевича Бунина. Мы вновь окунаемся в созерцание Озе- рок. Каменки и Васильевского, того легендарного подстепья, где «образовался богатейший русский язык и откуда вышли чуть ли не все величайшие русские писатели во главе а Тургеневым и Толстым». Здесь, где, отливая тусклым серебром, без конца бегут по косогорам волны неоглядного ржаного поля, родились бес­ смертные, колдовские страни­ цы «Суходола», «Господина из Оан-Франциско», «Снов Чан­ га». В тридцати верстах, в Ельце стоит над тихой Сосной Вознесенский собор, упомяну­ тый Буниным в «Жизни Ар­ сеньева», а в коридорах первой средней школы, где раньше была мужская гимназия, в ко­ торой Ваня Бунин кончил че­ тыре класса, шумят сегодня ребячьи голоса... Здесь, в Ельце, каждая улица помнит о нем. Интересна и книга Б. Иле шина «Река золотых зорь»-— сборник очерков, посвяшенный, в основном, сегодняшнему дню Тамбовщины, героям пятиле­ ток, гражданской и Отечест­ венной войн. Журналист пишет о своем крае увлеченно, ето занимает мысль сообщить чи­ тателю побольше ^фактов из жизни тех, кто ходил к Ле­ нину «за правдой», строил в Кирсановском уезде первую сельскохозяйственную комму­ ну, выращивал сады с И. В. Мичуриным, сражался с фа­ шистскими «асами» в небе Отчизны. Это деловой стиль газетного очерка, к сожалению, подчас обедненный. Но когда автор раскрывает неизвестные страницы из биографии знаме­ нитых земляков Е. Баратын­ ского, братьев Жемчужнико­ вых, декабриста М. Лунина, первого наркома иностранных дел Г. Чичерина, моменты драмы Сергея Васильевича Ра.хманинова, великого компо­ зитора и пианиста, оставивше­ го Родину и тосковавшего по ней, — вы ощущаете и све­ жесть красок, и обаяние лири­ ческого художника, умеющего вникнуть в психологию героя и живолисать красоту летней ночи на берегу реки, услышать ноч­ ную музыку засыпающего ле­ са.... В. Будакову и Б. Илешину удалось наполнить свои путе­ вые записи и очерки дыханием современности, перекинуть крепкий мост нз прошлого в сегодняшний день и осветить далекие события и лица светом сыновней благодарности родной земле. Ю. ПЛОТНИКОВ. Д В А С Л О В А Мы это знаем не из умных книжек. Нас жизнь сама учила понимать, Что ничего дороже нет ч ближе Двух слов больших: «Отечество» и «Мать». Мы их иначе понимать не смели, В два этих слоев воплотив любовь, Мы знали, что от самой колыбели Они входили в чашу плоть и кровь, Когда мы неокрепшитли ногами Едва ступали жизни на порог 5 ^ Россия-мать уже вставала с нами, Чтобы идти по тысячам дорог. .Когда мы в битву шли во имя жизни. Чтоб мир спасти от тысячи смертей, Мы знаем, что от имени Отчизны Нас целовали губы матерей. Да, было так, и славные ребята, Дожив до девятнадцатой весны, Лежат в земле —■Отечества солдаты И матерей любимые сыны. Простите их. Они не виноваты. Что в отчий дом вернуться не смогли. Бесценным даром ляжет жизнь солдата Во имя жизни Матери- Земли.» Проходят роты с песнею крылатой Как -новой жизни вестники весны Идут твои, Россия-мать, солдаты Своих отцов достойные сыны. ♦ * Б ночи свинцом плевался пулемет Все громче нарастали звуки боя Зажав гранату, сделал шаг вперед, Солдат, что был моложе нас с тобою. Он лег на землю и пополз во мгле За нас с тобой пред будущим в ответе. Он был рожден не ползать по земле, А в полный рост ходить по всей планете. И точен был ваятеля резец. Скультура словно вылита иа стали. Над всей планетой высится боец. Стоящий в полный рост > на пьедестале. Г. СКАРЕДНОВ ПРОФЕССОР Не обитатель дальних мест, не заблудившийся скиталец, он был из тех, в ком крут замес: дед—сибиряк, отец—уралец. Ну что ж... Он тоже собирал по крохам жизнь. И спотыкался, и выбит из седла бывал, но за оседлость не держался. Беспечный, вечный новосел, считал он, что оркестр не кстати тому, в чью память занесен До новостройки указатель. Из тех, в ком принципы тверды, как бы их годы не косили, он частью был живой руды металлургической России. Рабочий парень... Окажись с ним рядом, присмотрись получше: огнем прокаливалась ж)изнь его и тех трудов научных. Но если, честно говоря, начать бы жизнь сначала, он бы ее не начинал с нуля, а как и прежде —• с новой домны. ». Профессор у окна стоит — опять бессони'Ца, наверно. Последний снег к земле летит такой же чистый, как и первый. С МЕКШЕН. ---- ТИМ-»| |П|I. И|———1 - -