Ленинское знамя. 1966 г. (г. Липецк)

Фотоэтюд А. Гирева. Я ним 1566 г., Я 165 (36751 Л Е Н И Н С К О Е з н я м я В крови у ка ж д о го русского Д о срока ж ивет путешественник. Из века в век, ка к нагрузку, Д о р о гу вручает предшественник. Разматываются они, серые Д о самого моря от моря, И веш ки— товарищи верные, П уть ука зую т нескорый. Полуденные и ночные Тянутся в о ж ж и д оро ги ,/ И черные чаши лесные — В коричневые отроги. Ох, велики ж е просторы! Ох, необъятны ж е степи! То смотрят с угрюмым укором. То вызывают трепет. А в крови от предков Гудит и моя дорога, Хлещут ветры и ветки —• Только шагни с порога. Пути неоглядной Отчизны В седых ковы лях обочин Разматываются, словно ж изни, Не становясь короче. Ни в зной, ни в завьюжные стыни Знать никогда не устанем, Ведь все дороги России Мы делаем все-таки сами. В крови у ка ж д о го русского Д о срока живет путешественник... Д орога в груди, ка к музы ка, Д о р о гу нарек предшественник, . Новая книжка стихов М. Румян­ цевой*) далеко не заурядна. За рос­ сыпью строф видит­ ся пенное море, чаек стремительные параболы, и запоминается главное: Не буду я сушей, Буду я морем... Буду волненьем под небом раздольным. Живи! Не оставь меня, это круженье •— Жадность к движенью, жажда движенья. Жажда движенья... Что это? Не­ обходимое качество, помогающее в борьбе с ложью и фальшью в боль­ шом и малом, или ненужное беспо­ койство, мешающее бездумно созер­ цать, как жизнь протекает мимо? Скорее всего, необходимое качество. Особенно для характера поэта, кото­ рого волнует: Что для земли я этой сделала? Как заплатить за все, что вижу, За все, что слышу, Что вбираю? Чем заплатить, скажи, должна я За это поле караваев? За этот лен простоволосый, ! За даль, Г за свет, за трепет весен И за загадку вдохновенья, За это вечное горенье В любви, в восторженности, в мыслях, За все—и дальнее, и близкое?.? Лирический герой Майи Румян­ цевой энергичен, непоседлив, он хо­ чет любить, радоваться, почитает красоту. Точнее, это не герой, а ге­ роиня — женщина, но достаточно мужественная. ...Я уйду по-мужски, без слов Под нелепый стук каблуков. Не грустить. Не плакать. Не каяться, Я в любви бываю царицей..-. Прикажу — я не вспомнят * пальцы! Прикажу — и забудут ресницы! В традиционной лирической ситуа­ ции, связанной с трудной любовью, женщины Майи Румянцевой ведут себя по-иному, чем в стихах других поэтов. Их чувства свободны и кра­ сивы. Они по-настоящему живут в стихах «В море», «При встречах чувств своих не прячу...», «Бессон­ ница», «Прощальное». Но говорить о лирическом герое книги в целом и о самой книге как о собрании стихотворений не слу­ чайном, а целенаправленном, очень трудно. Рождение поэтической мысли, опоэтизированного образа настоя­ щего или прошлого, конечно, связа­ но со многими обстоятельствами. Подробный процесс возникновения ярких стихотворных строк не смо­ жет описать, пожалуй, и сам поэт. Но часто толчком к написанию сти­ хотворения у М. Румянцевой яв­ ляется какой-нибудь чисто внешний повод. Поездка к морю —* и появ­ ляются стихи «Хамса у берега» и «Засольщицы рыбы». Сообщение в газетах о том, что «с возрастом го­ лос у Робертино Лоретти стал сла­ бым и заурядным... и пишется «Ма­ ленький Робе.отино»... Такая быстрая реакция на окру­ жающее не всегда сопровождается умением проникнуть в глубину со­ бытия или явления, отобрать самое главное, самое существенное, как это было сделано в «Балладе о се­ дых». А если изменить поэтическую тропу, если встретиться со своим читателем не на литературном ве­ чере, а, скажем, на Новолипецком заводе или на тракторном? Поглуб­ же ознакомиться с рабочей жизнью и написать об этом так же талант­ ливо. как в «Доверии». Мастерство формируется в поис­ ке. Оно из сотен известных поэтиче­ ских приемов выплавляет новые, собственные, по которым и имя по- (? сборнике стихов Майи Румянцевой эта можно ,узнать Майя Румянцева например, строит I стихи, как разго ворную речь. Эго не стихи — отчеты о каком-то собы­ тии или переживании, а передача процесса переживания этого события со всеми отступлениями, поворотами возвратами, сомнениями, наплывами без которых ни один человек не обой­ дется. Но, мне кажется, совсем ни к чему концовки разнополюсных сти­ хотворений делать одинаковыми по структуре с обязательным резюме в последней строфе. ...Скажи, А чайки тоже умирают, Когда их море.,, предает? Или: ,..Я с тобою была Я с очень часто, тобой никогда Не была.., Или: ...Может, нашу большую планету Так ворочает днем и ночью, Что кого-то она Ожидает и все рассветы любит очень, *} М. Румянцева, «Доверие», Центрально-Черноземное издатель­ ство, 1966 г, И многоточие перед резюме обя­ зательно присутствует, хотя и не всегда многозначительное. Стабили­ зация приемов творчества поэта — хороший признак его умения, но механическое использование одно­ типных приемов в различных по ат держанию стихотворениях несколько обезличивает их. При этом читатель привыкает к архитектуре стиха, зная, где и что его ожидает, как в издавна знакомом доме. А поэт привыкает создавать этот «знако мый дом», к тому же часто исполь­ зуя один и тот же строительный материал — одни и те же слова. Впервые встреченное «Входи в меня ярость мятежной походки...» кажется озарением. А когда чита­ ешь похожее: «Во мне твои просто­ ры, волны, бури...» чувствуешь себя куда спокойнее, хотя по эмоцио­ нальной силе эти строки, примерно, равнозначны. Встретишь впервые «Над нами—только царство синее...» — залюбуешься. «Царствуй, великое -это искусство...» — тоже неплохо сказано. Но когда снова читаешь: «Я в любви бываю царицей...» — эти венценосные термины начинают тускнеть,- И в этом случае постоян­ ное стремление Майи Румянцевой к экономному употреблению слов пре­ вращается в скупость, лишающую поэта возможности придать каждо­ му стихотворению больше индиви­ дуальности. В таких оригинальных стихотвор­ ных построениях, как «Натка-хохо- тушка» и «Красота» эпитеты и срав­ нения, любимые автором, —- очень точны. Но цветовые оттенки в ос­ тальных стихах могли не ограничи­ ваться только голубым и розовым. Кстати, художник, оформлявший «Доверие», видимо, неглубоко понял содержание книги. Он сделал супер­ обложку багряно-красной, хотя все, сказанное в книжке, скорее ассо­ циируется с ослепительно синим цве­ том, упоминаний о котором так много в стихах Майи Румянцевой. Эти стихи умны, просты, но не при­ митивны, в каждом из них есть под­ текст, над которым стоит пораз­ мышлять. А главное — они, действи­ тельно, доверчивы: поэт доверил чи­ тателю самое сокровенное, выно­ шенное и выраженное им со стра­ стью, с горением, от сердца. Сборник «Доверие» кажется проч­ ным мостом к будущим книгам по­ этессы, в которых встретятся и по­ любят друг друга более отточенное мастерство и более весомые темы. И тогда может случиться, что основ­ ную массу читателей составят не только школьники и интеллигенты, но и колхозники и рабочие, среди которых обязательна найдется чело­ век, который пробасит высшую оценку: «Это ты, дочка, правильно отобразила!», В. В О Л О Б У Е В , инженер. В. ЗО РИ Н , Е. ТРО Ф И М О В . Лебедянь С О Л Д А ТЫ Г Р У С Т Я Т Д огораю т вечерние зори. В нашей роте солдаты грустят... Не разлука, не чье-либо горе Растревожило нынче солдат. Просто кто-то сегодня подслушал Журавлей пролетающих кри к, И ком у-то он в самую душ у Незаметною болью проник. Просто кто-то сегодня приметил Тонкий след каблучков на песке. Кто-то неж ную девуш ку встретил С полевыми цветами в руке. П а д е н и е К и т о - К а р а ф у т о — Как я уже сказал, вы будете козырной картой в нашей игре. Вам придется отправиться на материк, отвезти письмо и получить ответ. —* Я должен шпионить? — с на­ игранным возмущением спросил Ис­ томин. Нисио поморщился. Отхлебнул глоток холодного чая и, не взглянув на Петра, продолжал: — Одно слово может испортить всю беседу, как портит великолепное блюдо «креветки по-японски» однз- единственная каракатица. Шпионаж такого слова в японском языке нет. Есть другое выраженье — тай­ ная разведка. Что касается вас лично, то надо понимать: будущее за Японией, Следовательно, помогая стране Ямато, вы полностью обеспе­ чиваете и свое будущее. Вот наш первый аванс. — Нисио передал Ис­ томину пачку новеньких кредиток. — А это от меня лично. — Нисио по­ ложил перед Истоминым небольшой, словно светящийся изнутри, кубик на изящной подставке. — Это чудо. Секретами его изго­ товления владеют только японцы и китайцы. — Простите, но я не вижу, в чем чудо? — Наблюдательность, мой друг. Наблюдательность. И еще: не спе­ шите высказывать сразу свои мысли. Всмотритесь... Истомин нагнулся к экрану и чуть не вскрикнул. Действительно, свет, льющийся из окна, отражался на поверхности экрана и вызывал свечение. И там, в глубине, появился красочный рисунок — охотничья сценка. — Благодарю вас, господин совет­ ник. Право, я еще не заслужил ва­ ших милостей. Отныне я вручаю свою жизнь стране восходящего солнца, несущей солнечный свет моей России! Тирада понравилась японцу. Он опять причмокнул языком... Отпустив Истомина, Нисио мед­ ленно прошел по коридору мимо часового, застывшего у флага. Спаль­ ня встретила его теплом, и на па­ мять неожиданно пришло старинное изречение: «Идешь в путешествие — крышу над головой не несешь. Ког­ да ждешь золота с неба, то снача­ ла на голову падают камни». Да, именно, камни. Нисио взял в руки последнее донесение из штаба разведки. Сообщалось, что по остро­ ву во всех направлениях и под раз­ личными личинами бродят люди, разговаривающие на английском языке. Один из них — Смит Стефен­ сон —• основал на северной оконеч­ ности острова крошечную кампанию по разработке олова, не поставив в известность японские власти, «Невидимый фронт, — недобро усмехнулся Нисио, скривив губы. — Люди страны Ямато терпеливы и настойчивы. Посмотрим, на чьем флаге засверкают сокровища ^ г о - Карафуто»... Петр Истомин шел четким пру­ жинистым шагом по Светлановской. Владивосток / уже проснулся. Над бухтой Золотой Рог, заполненной японскими и американскими кораб­ лями, плавал молочный туман. В Центрально-Черноземном книжном издательстве готовится к печати роман А. Баюканского «Падение Кито-Карафуто», повеству­ ющий о борьбе дальневосточных большевиков за сохранение «ост­ рова сокровищ» — Сахалина. Советский разведчик Петр Истомин проникает в ставку японских оккупационных войск. Глава шовинистической организации «Черный дракон» генерал Нисио посылает Истомина на «Большую землю» наладить связь с китайскими резидентами. Одновременно Петр получает задание подпольного ревкома до­ ложить Дальневосточному революционному штабу о положении на острове. Об этом рассказывается в публикуемой ниже главе из книги. Навстречу то и дело попадались чужеземные офицеры. Преобладали японцы, недавно захватившие город. Истомин уже знал, как это произо­ шло. Долгое время японское коман­ дование всячески провоцировало столкновения. Интервенты арестовы­ вали без всякого повода мирных жителей и даже красноармейцев. 3 апреля, например, они отказались пропустить во Владивосток эскадрон советской милиции. 4 апреля 1920 года, в 10 часов вечера, японские власти, вероломно нарушив условия перемирия, вне­ запно напали на вокзал, телеграф и радиостанцию. К утру город был в руках оккупантов. Истомин шел, не глядя по сторо­ нам, четко вскидывая руку к фу­ ражке, козыряя встречным офице­ рам. Дойдя до Тигровой улицы, свернул за угол и почти сразу уви­ дел облупившуюся вывеску часовой мастерской. Присмотрелся. На вы­ веске, как и говорил Нисио, не хва­ тало двух букв. Истомин прошел еще квартал, за­ тем повернул назад. Убедившись, что ничего подозрительного нет. бы стро спустился по ступеням. Толк­ нул дверь и попал в царство часов Прямоугольные и квадратные, круг­ лые и яйцеобразные, они тикали, постукивали, позванивали. Все часы показывали разное вре­ мя, Истомин не сразу разглядел ма­ ленького лысого китайца, сидевшего « на низеньком стульчике. Услышав, как стукнула дверь, китаец бросил на незнакомца равнодушный взгляд и снова склонился над часами. — Добрый день, господин мастер! Мне нужно купить хорошие часы фирмы Павел Буре! ■Какой фирмы? — не поднимая головы, на чистом русском языке пе­ респросил китаец. — Фирмы Павел Буре! — У меня девять штук таких ча­ сов, но не знаю, понравятся ли они вам. Главное в этих часах для меня корпус! — улыбнулся Истомин, Петру начинала нравиться эта иг­ ра. При последних словах равноду­ шие мастера как ветром сдуло. Он мягко соскользнул со стульчика, просеменил мимо Истомина, поднял­ ся по ступенькам, выглянул на ули­ цу. Затем вернулся и знаками при­ гласил гостя следовать за собой. Они прошли в жилую комнату. Здесь также царил хаос. Стол был завален часовыми механизмами. Они были всюду: на тумбочке и даже на полу, В комнате нечем было дышать. На столике, в черной плошке тлели кусочки сандалового дерева, рас­ пространяя дурманящий аромат. —- Благовоние очищает легкие от сырости, — проговорил китаец. — Вы больны? ’ нет« Я крепок телом и еще более духом. Этого требует моя ра­ бота. Итак, чем могу быть полезен? Истомин вынул из бокового кар­ мана конверт и подал китайцу. Тот сразу разглядел в уголке крохотный значок своего сахалинского резидента и впервые откровенно улыбнулся. Я честно выполнил свой додг,— с чувством проговорил Истомин. ,_ Разрешите мне удалиться? Да, но неужели у вас, живущих на клочке суши, омываемом со всех сторон водой, нет желания ознако­ миться с положением дел в городе? — Конечно есть, но я.«. *— Понимаю. А не открою тайн, ес­ ли проинформирую вас. Ответ другу вы получите завтра, а сегодня... Се­ годня я — бывший учитель, не от­ кажу себе в удовольствии прочитать вам популярную лекцию. — Китаец потер руки. — Я слушаю вас. — Помните: в детстве вам, навер­ ное, рассказывали сказочку о том, что земля держится на трех китах? Так вот и сейчас русский Дальний Восток также дер­ жится на трех ки­ тах. На полуживых китах... Это вновь образованная Даль­ невосточная Респуб- X лика. У нее три правительства.. Од- I но — в Благовещенске, другое — в - Верхнеудинскс, а третье — во Вла­ дивостоке. Формально эти прави­ тельства не имеют к большевикам никакого отношения. •— Формально. А на деле? | — Судите сами: Совет Народных I Комиссаров Советской России офи* 5 циально признал ДВР. Пока не- I дальновидные политики радуются, | что большевики потеряли Дальний { Восток, отряды Народно-революци- ) онной армии ДВР под командова­ нием Василия Блюхера дошли до Читы. Мы отлично понимаем манев­ ры большевиков. Это марионеточ­ ное правительство призвано смяг­ чить удары союзных войск по Рос­ сии, Китаец говорил вдохновенно. Ви­ димо, он соскучился по собеседни­ кам, А Петр- Истомин старался не пропустить ни одного слова из рас­ сказа китайца. • — На днях Ленин дал интервью в Москве японскому корреспонденту газеты «Осака-Майницы» К. Фусе. Он подтвердил наши опасения. «Со­ ветское правительство,— сказал Ле­ нин,— признало независимость бу­ ферного государства, и это, я наде­ юсь. в ближайшее время поможет восстановлению мира на Дальнем Востоке». Господин Ленин — великий ди­ пломат. Но на этот раз он ошибся. •Мира не будет.., Китаец вдруг замолчал. Секунду глядел на Истомина. Потом тихо проговорил: —1О, пустая моя мельница. В твоих закромах совсем нет зерна. Я заговорил тебя, молодой друг. А молодость нетерпелива. Итак, зав­ тра ты зайдешь ко мне после по­ лудня, На город опустились сумерки, когда Петр Истомин направился в Гнилой угол. Ему предстояло вы­ полнить теперь последнее и самое близко^, сердцу задание. Над бухтой зажглись, отражаясь в воде, разноцветные огоньки. Чем дальше уходил он от центра, тем тише и спокойнее становилось на улицах. Но это только так казалось. На ближних и дальних подступах к революционному штабу стояли вер­ ные люди и ни одна чужая душа не могла проникнуть сюда, Перед самым наступлением ин­ тервентов Дальневосточный обком партии организовал во Владивосто­ ке революционный штаб, И сейчас дел у этого штаба было невпрово­ рот: перевод партийной организации на нелегальное положение, вывод отрядов из-под ударов врага, снаб­ жение частей медикаментами и сна­ ряжением. Петр Истомин прошел мимо двух старичков, мирно беседовавших на скамеечке. Из-под линялых пиджа­ ков приятелей виднелись тельняшки. Хотел ..опросить, как лучше пройти к нужному дому, но не успел... Он был окружен. В революционный штаб его при­ вели под конвоем... ДОНЦА Словно маки, Костры качаются во степи на брегах Донца. Здесь великая Русь кончается— А , быть м ож ет, ей нет конца? Полночь волчьими воет воями. Полночь пряных полна отрав, О Руси размечтались воины, разметавшись средь русых трав,» А в шатре, при лучине мутной, лат каленых не сняв с плечей,— Ярослав, по прозванью М удры й — первый киевский книгочей. Вязью греческой р а з/зор ены книги кож аны листы; перед князем — м оря лазоревые и диковинные цветы». Звезды, алые да хвостатые, пролетающие в небеси, голых девок литые статуи, непотребные на Руси, Города, как жнивье, распаханные не для сеева —■ сорняков... Очи княжьи на мир распахнуты — Мир ты божий! Ты вон каков», Да, огром ны й, гудящ ий, радуж ны й, м ир развертывался со страниц - * то печальный, то злой, то радостный, то восставший, то павший ниц. Да, вовеки будь славно, знания прорастающ ее зе рн о! С квозь проклятия, сквозь стенания будет рваться из недр оно. Руша скулы хором ам княж еским , шеи свертывая монастырям, будет рваться к голодным, кряж истым , к н и м --- грядущ им богатырям, ...А пока — лишь костры качаются. Д рем лю т воины у Донца. Ночь кончается. Все кончается. Лишь у знания нет конца. % А. БЕЛЯЕВ. М У З Е И М А К С И М А Р Ы Л Ь С К О Г О В литературно-м емориальны й м узей превращ а­ ется д о м в Киеве у ж и вопи сного Голосеевского леса. Здесь ж ил известный украинский советский поэт, ученый и общественный деятель М аксим Рыльский. После его смерти д ом был передан в дар государству сыновьями Рыльского. Один из них ж урналист Богдан Рыльский, назначенный ди­ р е кто р о м м узея, заявил корреспонденту АПН : — Три ком наты— кабинет, спальня и столовая являются мем ориальным и. Здесь все остается так, к а к бы ло при ж и зн и М аксим а Рыльского. В остальных разместятся различны е экспонаты, от­ носящ иеся к ж и зн и и творчеству поэта, е го о кр у ­ ж е н и ю , В этом доме бывали многочисленны е д р у ­ зья М аксим а Рыльского: писатели, худож ники, ученые, артисты, ком позиторы , советские воена­ чальники. Во время обороны Киева в 1941 году на территории, где стоит дом -м узей, был распо­ лож ен ком андны й пункт генерала Александра Родимцева, буд ущ е го героя Волгограда. Частью м узея станет и великолепный сад, по­ саженный рукам и М аксим а Фадеевича Рыльско­ го, его близким и и друзьям и. Среди изумитель­ ных роз, в тени плакучих ив и плодоносящ их яб­ лонь патриарх украинской поэзии написал немало вдохновенны х строк — циклы «Голосеевская осень», «Розы и виноград», «Далекие небоскло­ ны», удостоенные Ленинской премии^ - ^ Поистине золотой была голосеевская осень М а к с и м а Рыльского, и м узей, которы й распахнет свои двери в будущ ем году, призван сохранить для потом ков светлый образ крупнейш его совет­ ского поэта, человека необыкновенной душ ев­ ной красоты и щедрости. С отрудники музея, С ою з писателей, А кадем ия наук, Министерство культуры Украины надеются, что люди, знавшие М аксима Рыльского, переда­ дут сюда хранящиеся у них письма и автографы, ф отографии и редкие публикации — реликвии украинской культуры , Л , КОПЫЛЕНКО. 1АПН ). Л п и ж е х а п и таны Д о ж д ь прошел, и во дворе На потеху детворе Разлились такие лужи, Что иной реки не хуже. Вот слились все луж и вскоре, Получилось прям о море. Ни клочка сухой земли, Забелели корабли, В путь го товятся суда. Только вот одна беда: Капитанами ребята С разу все желаю т быть. Ну, е как ж е без матросов К берегам далеким плыть? П о п у г а й Д о чего же, попугай, Ты ленивый — ай, ай, ай. Все на ж ердочке сидишь, Д а на улицу глядишь. — А куда ж е мне спешить?— П опугай ответил. — Мне положено прож ить Триста лег на свете. Первый та г Ах, как труден первый шаг! Устоять нельзя никак. Все предметы на дорож ке Л езут под ноги Серёжке. Неужели первый раз Т а кж е было и у вас? А. ТУМАРОВСКАЯ. 11|иИН11ИМИМНЯН«Н11Н1 *Ш,«1»||«*«*««*М»**»*«»«И»«М1»*»«И*«»«««»«»«»«»«И»<««»*»,*»ВММ*, *"*, ***, ***,,,****вМ****,***,в***®,**, , *""****М,*"“*"*