Ленинское знамя. 1966 г. (г. Липецк)

25 декаб ря 1966 г., X* 298 (3808)’ Л Е Н И Н С К О Е З Н А М Я ВАЖ Н ОЕ ПОР УЧЕ Н ИЕ Г а р й ь к Г в з л е т ’ел а а 'к р ^ ь ц Т м а р " - 0 т РЫВОК И3 «О Б О Й П О В еС Т И „ Н еустрашимые" га р нт ы Ива н ов н ы. П е р ед д в е рью — влая Гн ый поло­ вичок. Гаранька принялся тщатель­ но вытирать запылившиеся ноги и вдр уг ор обел... Нерешительно во­ шел в сени. Никого. Т ихо. Узорча­ тая дорожка протя нулась до само г о поро га, ч истая-чистая. О н еще раз прот ер ладонью заскор узл ы е пят­ ки и, несл ы шн о ступая, шагнул че­ рез порог в к ухню. Нале во, прямо у двери, на таб у­ р етке, ст ояло эмалирова нн о е ведро с водой, накрытое марлей, подле — круж ка. Мальчи шке хот ел ось по­ пить, но он не решился. Направо — чисто вы белен ная печь, задерн ута я марл е в ой занавеской. В озл е п еч и, в у глу ст оят б ез работ н ы е ух ват и коч е р га. На стене — полка" с посу­ до й. А под нею —столик. На нем — пустая бутылка из-под ви на, д в е б ол ьш и е рюмки и тар ел очка с бу­ мажками от к онфет. Гараньке показалось, что из «за. лы» пахнет сигаретами. Но Мар га­ рита Ива н ов на не' ку рит... Че р ез м и нуту о н усл ы шал м уж ­ ск о й голос. «Немец! Уб ежать? Н о сказать-то ей над о про поруч ен и е партиза на.... П озвать ее сюда, чт о ли?». Гара нька на ц ыпочках подо шел к зана в еске, раздви нул ее и за гл я нул в ком нату. Ой! Чт о он там у вид ел!.. Обер, сам обер, в своих блестящих, лаки­ рованных сапогах, стоял на коле­ нях перед Маргаритой Ивановной. Он сложил руки на груди точь- в-точь, ка к их бабушка перед икон­ кой, когда она просит у господа всякой погибели на «фрицев» и всегда говорит в конце: «Расшиби их гром!». А обер повторяет только одно слово: «Умольяю»... и так смешно поводит шеей, как гусак. Маргарита Ивановна встала с кресла, отодвинулась от него и го­ ворит: «Нет, нет...». Обер обхватил ее за ноги, прямо шагу не дает ступить... и опять свое: — «Умольяю...». Маргарита Ивановна хотела его отцепить, а он — никак... Тогда она рассердилась и оттолкнула его. — Нет, нет и нет! Обер покраснел, как рак, до са­ мого воротника, да как схватит ее обеими руками и повалил на диван. Она начала с ним бороться, а после как закричит: — Помогите! Гаранька не вытерпел, схватил из угла кочергу и изо всей своей силы треснул обера по башке. Он охнул, схватился за голову, а Маргарита Ивановна вскочила на ноги и за­ кричала: •— Боже мой! Гаранька! Зачем ты здесь? Обер фон Кригенгофф обернул­ ся, выхватил браунинг и выпустил всю обойму., Стоявший на тумбочке большой глиняный горшок с фикусом разле- * * * 1И Г о л у л и ц а , В Липецке улица Ленина до революции называлась Дворянской*. Здесь ку пчишка средне й руки Глаз хитрил за спиной „ у кучера, «Аи, хорошг тарантас. Дураки, — Думал он, — у кого не путче». На коляске хрупкой, под лак, Пред собою не видя берега. Приносилась на воды умерить страх Титулованная истерика. Под субботний церковный звон Чинно плыли мещанки замшелые, У трактиров ряды лошадиных попон, За столами купцы запотелые. Захолустье-то! Дрянь городок! Псы цепные зубами ляскали. И центральная улица, грязный сток. Называлась громко Дворянской. Эх, смотрела ты, /> скробь и голь, Чтоб тряхнуть руками хозяйскими И за горло схватить: «Доколь Дармоедам хоромы царские!», И летела пыль мезонинная... Поднималась сила былинная... Не нужны нам от бар леденцы-гостинцы, Строим мы до небес гостиницы. Собирали попы медяки на колокол Под молебны воровски и долго. А у нас без молитв в быстроте огромной Вырастают за домною домна. Не ломало шляпу пред бывшей Дворянской Молодое мое поколение. Мы сегодня приветствуем нашу, Обновленную улицу Ленина. Е. КАРПЕЕВ. Л ю б и м о й Мне без ‘Тебя так трудно жить, А ты и дразнишь, . и тревожишь. Ты мне не можешь заменить Весь мир. А кажется, что можешь. Есть в жизни у меня свое: Дела, успехи и напасти. Мне лишь тебя недостает Я люблю разъезжать, Как кочевник, по белому свету, Я люблю поезда И дорог бесконечных кольцо,.. Только вас попрошу: Для полного земного счастья, Мне без тебя так трудно жить — Вег неуютно, Все тревожит. Ты мир не можешь заменить. Но ведь и он тебя не может. А. КОНДРАТЬЕВ. «Не желайте попутного ветра». Только вас попрошу: «Пожелайте мне ветра в лицо», А. ПЕТРОСОВ. 4 * телся вдребезги. Что-то ударило в голову, и Гаранька упал, обливаясь кровью, на пол. — Изверг! Вы убили ребенка! — и Маргарита Ивановна кинулась к Гараньке. Обер схватил свою фуражку с высокой тульей и взбешенный вы­ скочил вон. Маргарита Ивановна с трудом привела в чувство мальчишку. Когда он задышал и открыл глаза, она плакала, целовала его и говори­ ла: — Ты меня спас! Рана на голове оказалась неглу­ бокой, но чтобы Обработать ее, Маргарита Ивановна остригла Га- раньку наголо. Он не огорчился, летом даже лучше без волос. Го­ лова, как шарик — круглая. ■— Тебя контузило осколком цве­ точного горшка. Ну здорово же ты его огрел кочергой! — смеялась сквозь слезы Маргарита Ивановна. — Не от горшка, а от мины ос­ колком, это он в меня миной запу­ стил... — Может, лучше ручной гранатой. Гаранька подумал: — Нет, лучше миной... — Н у ладно, — бинтуя ему голо­ ву, согласилась Маргарита Иванов­ на. — Пусть будет — миной. Ну, а зачем ты ко мне пришел? По ка­ кому делу? Бабушка захворала? — Нет. Гаранька сначала рассказал ей про то, как его выкинули из игры. — Это за что же тебя так? — А я подпрыг­ нул, и р-раз! Рассказал про встречу с черно­ бородым, — Я ведь из-за него к вам и бе­ жал, и почему-то сразу же забыл, голова болит... А теперь все вспом­ нил. «Ребята ждут гостинцев. Будем париться в бане, мыла надо много». Вот что он велел передать вам. — Молодец! Спасибо. Тебе посча­ стливилось, ты видел самого дядю Костю! — Вот здорово! Какой он! •— с восхищением сказал Гаранька. — Я тоже хочу быть, как он! — Подрастешь и будешь.., — А обер не умеет стрелять, — так, между прочим, сказал Гарань­ ка, — Стрелял, а в меня не попал! — Обер был пьян, а стрелять он умеет и убивать тоже, — сказала Маргарита Ивановна. — Теперь ты не показывайся ему на глаза, остере­ гайся. Завтра я ему скажу, что тебя уже похоронили. Тебя нет. По­ нимаешь? — Понимаю, — ответил Гарань­ ка. — Я — померши. Это, как в игре, «понарошке»... — Да, только в этой игре обер чуть не убил тебя «пояса мделнптно- му». Опасная это игра. А теперь пойдем, я тебя переодену и вече­ ром провожу домой. Посиди с не­ дельку у бабушки на печке, или лучше в подполье, надежней. — А если бабушка будет меня пр-о голову спрашивать, где зашиб? — Молчи. •— А если — березовой каши? —- Терпи. •— А Маринке можно сказать? Никому нельзя рассказывать о Из-за полицаева Славки. Я его том, что произошло в лесу и здесь по роже смазал, чтоб не задавал­ ся, и еще за нашу корову. — Ну, а ка к^ж е ты его достал? Ведь он длинный. у меня. Это • тайну хранить? —- Что ж я - тайна. Сможешь маленький! Р. ТОРБАН. Д О М Н А Стоит в доспехах, Словно рыцарь в патах, Рассыпав искры Солнечным лучом. Вокруг нее Пожаром все объято, Но ей огонь, Ей пламя — нипочем* И потому В металле этом сила, Что труд и тот В нем прочным сплавом стал. Ведь на фронтах До самого Берлина Броней сверкала Липецкая сталь! М. БОЕВ, электромонтажник ЦЭМа. Г А М М Ы Наши стихи — это в музыке гаммы. Упорно и долго, страшась фальшивить, ищу я ноту, которая «до». Боясь потерять, держу глазами, а пальцем дрожащим тычу не то... И вновь, разозлясь, повторяю гамму от «до» до «си», от «си» до «до»... Мы играем гаммы. Мы играем гаммы: ошибаемся, злимся, улыбаемся, плачем... Наши стихи — всего лишь гаммы, долгие, трудные и не всегда те, которые играются перед «Лунными сонатами». Н. КУРЛОВА . Более тридцати самодеятельных ху­ дожников, скульпторов, фотолюбителей и •любителей прикладного искусства выста­ вили свои работы на выставке-смотре ’ народных талантов, которая была откры- * та в Елецком Доме культуры. Фото Ю. Ардашева. < ^ \л л л л л л л л л л л /\л л л л л л л л л л л л \ ВОСПИТАНИЕ ЧУВСТВ Книги липецкого писателя Влади­ мира Андреевича Добрякова не ле­ ж а т в магазинах, не пылятся на библиотечных полках. Его детские повести и рассказы «Полевые цве­ ты», «Шумный двор», «Король ж и ­ вёт в интернате», «Самый сильный», «Вовкино ружье» — увлекатель­ ны для детей, поучительны и инте­ ресны учителям и родителям. По­ весть «Король живет в интернате» издана трижды. Недавно она опуб­ ликована в Польше. Писатель обна­ руживает глубокое понимание проб­ лемы воспитания, которое представ­ ляется ему как сложный процесс. Он заставляет задуматься над тем, что ребенка формирует не только семья, школа, детская среда во дво­ ре. Подчас неожиданными, но рья­ ными «воспитателями» являются ка ­ кая-нибудь мещанка-соседка или преступник, встретившийся на улице. Об этом часто забывают. Действие повести развивается с нарастающим драматизмом. Из нее нетрудно бы­ ло бы сделать пьесу. Книги В. Добрякова убеждают, что воспитывать должен каждый честный человек, и в том случае, ес­ ли у него нет своих детей. Родители и учителя не могут их видеть посто­ янно, не все знают о них, поэтому важно мудрое слово и прохожего, и пенсионера, отдыхающего во дворе, дорог каждый заботливый глаз. Писатель воспитывает высокие гражданские чувства. Серьезно го­ ворит о жизни даже с самыми ма­ ленькими читателями. Сборник рас­ сказов «Вовкино ружье» подкупает верой в немалые возможности дет­ ского сердца и ума. Чуть окрепли ноги маленького человека, только намечается характер, а он уже то­ ропится зажечь гражданскую искру, опасаясь промедления. Достигается это без малейшего «нажима». Герои В. Добрякова привлекают душевной щедростью и поэтическим восприятием мира, что составляет творческую индивидуальность писа­ теля. Откроем только что изданную в Центрально-Черноземном издатель­ стве книгу Владимира Добрякова «Одиннадцать бестолковых»... Нас сразу же радует талантливо найден­ ная деталь: всего лишь подвижные ямочки на щеках. И перед нами возникает яркий образ обаятельной молодой учительницы, преданной школе. Мы ее видим. «На щеках у Елены Аркадьевны— ямочки. Это когда она улыбается. А если серьезна или на что сер­ дится, ямочек не видно. Но стоит ей улыбнуться — они тут ка к тут! Маленькие, веселые. Вот и сегодня. Пока Елена Ар­ кадьевна юворила о ребятах перво­ го звена, ямочки так и светились на ее щеках. Она была довольна пер­ вым звеном. Молодцы, ребята!... Но что это? Почему со смуглых щек молоденькой учительницы вдруг исчезли ямочки? — А-а, понятно — третье звено. Вот они, сидят в длинном ряду парт друг за дружкой, все одиннадцать человек...» В повести В. Добрякова нет не­ обыкновенных событий, но она ув­ лекает описанием повседневной жизни учеников. Одиннадцать бес­ толковых — это третье звено, кото­ рое огорчает Елену Аркадьевну и звеньевую Валю Галкину. Среди них есть интересные ребята, но к а ж ­ дый занят собой, и никакая работа не клеится. Юных читателей писа­ тель заставляет задуматься над тем, что способный, знающий, даже та­ лантливый человек ничтожен и ме­ лок, если он не излучает тепла. «Бестолковые» меняются, когда их объединило чувство товарищества. Они узнали, что у Сергея Шубина отец пьяница. Жизнь его в семье стала невыносимой. Все звено пере­ живает горе друга. Теперь ребята вместе. Шепчутся, как заговорщики, советуются, действуют, иногда оши­ баются. Дети удержали Сергея от неверного шага. Убежав из дома, он хотел уехать из города. Каждый из героев стал богаче душой, когда их совместные усилия изменили участь друга. Хотя в произведении много дей­ ствующих лиц, у каждого — свой характер, особенная речь. Герои за­ поминаются. Особенно интересна Сабина, дочь погибшего летчика. Умная, со спокойными серыми гла­ зами, с «глубоким взглядом», она видит больше, чем другие. Своей чуткой душой Сабина поняла се­ мейную драму в доме Сергея, и под ее воздействием озлобление детей к' отцу товарища сменяется сочувст­ вием. Убедившись, что отец переме­ нился, она помогает Сергею вер­ нуться домой. Большой интерес представляют рассказы, помещенные в книге. П и­ сатель вновь обращается к важной теме — дружбе мальчиков и дево­ чек той поры, когда в их отношени­ ях появляется едва уловимое пер­ вое чувство. Этот вопрос писатель затрагивает почти во всех произве­ дениях. Ценность их в том, что они пробуждают чувства светлые и чи­ стые. Дружба девочек и мальчиков у В. Добрякова всегда облагоражи­ вает. В рассказе «Староста класса» к однокласснику домой идет Люба Карпова. Она хочет помочь мальчи­ ку, зная, что он живет без матери. Косте не по себе. Неспокойна его совесть. Недавно на крышке ее пар­ ты большими буквами он вырезал надпись «Любка— язва». Ему не нра­ вилось, что Люба, избранная старо­ стой, потребовала порядка. Он с са­ мого начала понимал, что Люба права, но требования были непри­ вычными. Потом он окончательно убедился, что Люба справедлива. Покоряли ее мягкость и обаяние, ее уменье чувствовать красоту при­ роды. Вдруг мир и для него засиял всем богатством красок. «Люба все замечала кругом. И как снег красиво лежит на ветках. И как воробей подпрыгивает на од­ ной лапке, потому что вторая у не­ го замерзла и л и " подбита. И что М а с т е р Энергией кипучей Шумит за валом вал — Как будто с горной кручи Стремится в ковш металл Печь тучами развесила Над головами дым. Снежинки-искры весело Запрыгали под ним. Стоит суровый мастер, Под шапкой седина, И в этом лишь отчасти Годов его вина. Лицо, одежду, волосы Посеребрила пыль. В его чеканном голосе Не гаснет юный пыл. Спрессован в каждом слове Весь многолетний труд, И горновые ловят Команды на лету. Вскипает вал за валом: Наполнены ковши. Он передал металлу Жар всей своей души. Д . ЯКОВЛЕВ. снежинки, кото­ рые летят сверху, будто тетрадь в косую линейку расчерчивают* И какой смешной вон тот дядька: он, наверно, целый день ходит по ули­ цам, потому что на шапке у него Ф уже маленький сугроб вырос». о После красоты улицы Костина не- $ прибранная комната казалась мрач- $ ным подвалом. А самое главное, бес. <> порядок видит Люба. Он тут же % принялся за уборку. С появлением Любы все мгновенно переменилось. Произошел переворот и в душе мальчика. Он больше не мог выне­ сти, чтобы рядом с такой поэтичной и душевной девочкой зияла злопо­ лучная надпись. Такой поступок он не повторит. Костя сам смастерил крышку для парты и заменил испор­ ченную. В. Добряков подводит своих чита­ телей к пониманию красоты, но не той, которая бросается в глаза сво­ ей внешней эффектностью. а кра­ соты подлинной, прежде всего д у­ шевной, что доступно не каждому. И писатель развивает эстетические чувства юных читателей. Обратим­ ся к рассказу «Мороженое на дво­ их». Повествование ведется от лица подростка. Рассказ лиричен. Так же, как и другие ребята во дворе, мальчик дразнил Томку «жабой», «не потому, что у Томки был боль­ шой рот, а так, за компанию...». М а­ стерски передана речь подростка. Отрывистая, задорная, э.мопиональ- ная. «Раньше я как к ней относился? Сам не знаю. 'Никак. Ну, бегает во дворе. Большеротая, длинноногая. Косички с ленточками болтаются. Правда, бегала она здорово. Это мне нравилось. Когда в салки игра­ ли, то запятнать ее нелегко, Не то ^ что, например, Жаину», <> Неожиданно герою открывается внутренняя красота Томки. В тот момент, когда отъявленный хулиган, державший в страхе весь двор, истя­ зал воробья, она выхватила у него из рук рогатку и неуловимая, как ветер, мгновенно скрылась. Девочка выхаживает раненую птицу. Восхи­ щение Томкой делает героя сильным и смелым, побуждает к благородно­ му поступку. Костя вступается за нее, хотя он слабее и моложе обид­ чика. В результате разорвана ру­ башка и разбит нос, но ему самому приятно сознавать, что на него мо­ жно положиться, что он может быть защитой. В угловатых подростках, которых писатель любит всем своим добрым сердцем, он умеет угадать будущую красоту. И в этом рассказе в смуг­ лой длинноногой Томке в коротком платьице намечена красота. Насту­ пит День — и она преобразится, как гадкий утенок в сказке Андерсена, который стал прекрасным лебедем. А. ЗАСИМОВА, кандидат филологических наук. У з о р о ч ь я «...В добре и лихе—на особинку Она ткала свои узорочья,..я. «...Приходят из окольных деревень. В богатый город по обновы бабыг< Застенчивы, дородны и смуглы...».< «...Ну жизнь, едри твою налево. Оберешь и то не по-людски...». (Из стихов Ивана Лысцова), О чем мне думается долгими ночами, Когда сквозь Русь мою сермяжную бреду? В добре и лихе — на особинку^ печалюсь: А оем-ка в городе в лаптях-то пропаду... Пошто писать мне о каком-то там заводе, Пошто вливать в стихи свои металл? А ну-тко лучше заведу о хороводе, О кудерьках, что постным маслом пропитал. Мне все одно шагать, едри твою налево, Чевой-то в городе плету не по-людски. Сравнил я бабу из деревни с королевой, Когда худых увидел баб я городских. И хоть надеюсь я, что буду сыт и весел От всколоколенной в братиннике ухи, Пошто узорочья-то критик поразвесил, Когда удумал прочитать мои стихи? Пусть над подборками порой заходят тучи, Пускай коробит всех издательских спецов, Я не сниму и впредь ни лапти, ни онучи. С нижайшим архаизмом Ваш Лысцов. Г д е я ? ” «Я — возникающий, Я — исчезающий. Не утихающий. Не умирающий... ...В реках нетающих, В веках наступающих Не погибающий. Не исчезающий...». В. ЗОРИН. Я — возникающий, как чудо, Я — исчезающий во тьму, О том, кто есть я, вам покуда< Не проболтался никому. Меня спасет всегда от смерти Стихов волшебная вода. Хоть вы мне верьте, хоть не верьте, Я не Погибну никогда. Не утихающий, я где-то Не отступающий сижу, И сам себя я, как поэта, В высокий сан произвожу. Коль нет меня, ищите всюду: В траве сверкающей, в стихах,< В реке нетающей, в причудах,* А лучше — гением в веках. Н. АКСЕНОВ. \Л Л Л Л Л Л Л Л Л А Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Л Липецк. Нижний парк в < декабре. < Фотоэтюд Ю. Ардашева. $ \л/у\лл/\л/\ллллллл/ч/\лу\л/чл/\/члг. П Р О С Т О С К А З К А Когда на земле было много солнца и тепла и не было морозов и вьюг, жил маленький мальчик по имени Зимка. Он дружил с такой же малень­ кой девочкой. Потом он вырос и стал писать стихи. Девочка тоже вырос­ ла. Зимка читал ей свои стихи, а она внимательно слушала. Однажды она сказала ему: — Ты никогда не будешь великим. И зря пишешь стихи. — Я хочу быть великим, — ответил мальчик. — И буду. Девочка не поверила, засмеялась. Но мальчик был упрямым. Он разыскал волшебницу и попросил ее помочь ему стать великим. — Я могу помочь тебе, — сказала волшебница. — Ты будешь вели­ ким, но холодным. И тогда ты не увидишь ее, никогда не увидишь. Она показала на девушку. Зимка согласился. И стало холодно на земле. Вместо перистых облаков появились серые тучи, пошел снег. Девушка стала ловить снежинки руками, ей было весе­ ло. Она не замечала, что рядом с ней нет мальчика... С тех пор прошло очень много времени. Как только становится хо­ лодно и выпадает снег, люди говорят, что пришла зима. И никто из них не знает, что это приходит Зимка, который стал великим с помощью вол­ шебницы. Он грустно бродит по заснеженным улицам, просится в дом. Ему уже не хочется быть великим, ему очень хочется человеческого тепля. Но люди только плотнее прикрывают двери. А. ШЕСТОПАЛОВ.