Ленинское знамя. 1963 г. (г. Липецк)

/ 31 марта 1963 г., >6 77 ( 2 6 6 6 ) Л Е Н И Н С К О Е З Н А М Я С собрания п р и ш л а . . . С собрания пришла, а ты — сердитый. П ричин ок тьма: посуда недомыта, Запаздывает с ужином жена, Лишая своевременного сна... Сидишь ты за газетой хмурой тучей. Вот — грянул гром и град забил колючий. Бросаешь обвиненье, как врагу. А я сейчас вот так же—не смогу. Возьму, тебе улыбкою отвечу, Такой, чтоб вспомнил о далекой встрече. В предгрозье душном я напомню ту, Которую ждал в жизнь ты, как мечту. Мечта — привычка. Рядом. Все забыто. Теперь важней уют и ужин сытный... А вспомни-ка! Что может быть милей Тех мелочей далеких, светлых дней?! Как в дождик ждал, до нитки промокая, Когда мелькну навстречу из трамвая, Как в стужу лютую, в лихой мороз Весну мне приносил с букетом роз. Припомни той меня, что долго снится В простом цветастом платьице из ситца. Неугомонной, в споре огневой, — Обычною девчонкой заводской... г. Липецк. М. РУМЯНЦЕВА . Р я б и н а Рйсцвёла рябина над водою, Как хмельная, гнется на ветру, Все ее знакомые гурьбою Навещают с солнцем поутру. Пчел, шмелей, букашек-музыкантов— Вёех она нектаром напоит, Улыбнувшись солнцу, лишь с закатом Ббз друзей немножко загрустит. Вся замрет в безмолвии долина, А над ней лишь месяц молодой. Хсрошо быть щедрым, как рябина, Дря друзей с открытою душой. (с. Плоское. Т. ДМ И ТРИ ЕВ . Ж ем чу г поэзии ■!и за что душа стиха не выльет Искреннего, сколько ни глаголь, Если сердце не пробьет навылет Ваша радость, люди, или боль. А когда словесной побрякушкой Стихотворцы модные бренчат, Освежаю мысли я частушкой. Голосистых слушаю девчат. Полетит их песня зоревая Ва леса, за росные луга. Бот она, поэзия живая, / Дашей русской речи жемчуга! А. ВАСИЛЬЕВ . А Липецк. В первые после окончания инсти­ тута годы Василий Петрович Казь- минкин отличался хорошо развитым чувством собственного достоинст­ ва, возвышенностью мыслей, тон­ костью эстетического вкуса. Его восхищало все героическое и пре­ красное. В художественной лите­ ратуре и кино Василия Петровича привлекали мудрые, гордые и от­ важные герои. Они возбуждали в нем жажду дел великих... Ведь он врач, талантливый молодой врач. У него столько неосуществ­ ленных творческих замыслов. И до чего же обывательски ме­ лочными казались ему хозяйствен­ ные занятия некоторых его сосе­ дей! Особенно презирал он куровод­ ство. Еще когда с курами возились женщины, куда ни шло. Если же Василий Петрович видел V курят­ ника мужчину, который заливался чарующим кун голоском: «Тип-тип - тип! Цыпа-цыпа-цыпа!». то ядо­ витая усмешка долго не сходила с его лида. И вот однажды осенью его суп­ руга приобрела пять курочек. Казь- м итеин к э тому событию отнесся хотя и не слишком доброжелатель­ но, однако весьма снисходительно, полагая, что и жене надо же чем- нибудь заняться для развлечения. Вскоре он почти совсем забыл об их существовании. Лишь ранней весной эти ничтож­ нейшие существа приятно напом­ нили о себе. Супруга подала Ва­ силию Петровичу к завтраку яйиа всмятку и многозначктельно сооб­ щила: 1— Наши курочки снесли! *— Неужели? — удивился Васи­ лий Петрович. Яйца всмятку он всегда любил, но в этот раз они ему почему-то особенно понравились. — Это сколько же яиц за год может снести каждая курииа? — спросил он у жены. — Самое малое — 80— 100. 4— Значит, есть из-за чего копо­ шиться с ними? — в первый раз почти признал Казьминкин целесо­ образность куроводства. Но когда однажды жена со сле­ зами на глазах принесла убитую кем-то курицу, Василий Петрович, забыв о ничтожности подобного Факта, всю с илу своего благородно­ го негодования обрушил на неведо­ мого виновника. — Какая досада! —; сокрушал­ ся он. — Ведь загубили не только курицу, но и около сотни яин. ко­ торые она могла бы снести. Лучше бы у ж осенью убили. — Нет, надо заводить больше кур, тогда в таких случаях не очень жалко будет, — заявил он жене, окончательно успокоившись. И в мае во исполнение плана, начертанного Василием Петрови­ чем, над умножением поголовья тэудились уже две наседки. Казь- минкин теперь часто сам осуществ­ лял наблюдение за ними. Котла же. наконец, цыплята вы- Т Р Я С И Н А Ю м о р и с т и ч е с к и й р а с с к а з велись, то их бес- п о м о щ н о с т ь и хрупкость ОКОН- ^ чательно повер- * г нули Казьминкина на путь птицевод­ ства. Он страшно нервничал, когда видел, как одна из наседок без всяких предосторожностей наступа­ ла на цыплят или начинала раз­ гребать землю так. что цыплята кувырком летели из-под нее. Ва­ силий Петрович подолгу следил за наседками и цыплятами, опасаясь, что в его отсутствие произойдет непоправимое. Но все обошлось хо­ рошо. Цыплята остались невреди­ мыми и через неделю уже значи­ тельно окрепли. А еще через неде­ лю они почти сравнялись с сосед­ скими. И их стало трудно отличать. Казьминкин забеспокоился, что его цыплята будут приставать к сосед­ ским. а это может привести к по­ терям. — Давай для различия покра­ сим цыплятам головки, — предло­ жил он жене. — А вдруг наседка перестанет признавать их? — возразила та.— Говорят, так бывает. — А мы при ней: она будет ви­ деть, что это ее цыплята, и не станет беспокоиться. Это было убедительно, и во вре­ мя вечернего кормления супруги стали зеленой тушью красить цып­ лятам темечки. Когда этот про­ цесс уже подходил к концу, на­ седка вдруг настороженно взгляну­ ла и сильно клюнула одного цып­ ленка прямо в зеленое пятнышко на голове. Цыпленок жалобно писк­ нул и чуть не опрокинулся. А на­ седка между тем увидела зеленые пятна на головках цыплят и уда­ рила еше одного, потом другого... Казьминкины всполошились. Ведь эдак она их всех постепенно за­ бьет! Много ли таким крошкам на­ до! — И все ты ! — набросилась на Василия Петровича жена. — На­ красить! Накрасить! Вот тебе и накрасили. — Надо отвлечь, отвлечь ее!—- кричал Василий Петрович. — Я пойду принесу зерна... Нет. нди ты. а я посмотрю, чтобы не убила. Оставшись один. Казьминкин. гипнотизирующим взглядом следил за наседкой. Когда та била какого- нибудь цыпленка, он втягивал го­ лову в плечи, как будто били его. и исступленно кричал: —- Нельзя! Нельзя! Это же твои! Ах ты, ду-рра!.. Ну я тебе задам! Василий Петрович взял палку и вешил:, «Сейчас я выработаю у нее условный рефлекс: как клюнет цыпленка, я ее ударю, как клюнет — ударю, и она станет бояться». Он просунул палку меж планка­ ми и. когда наседка снова клюнула цыпленка, с криком «Ах, дур-рра!» опустил палку. Но наседка с кри­ ком отскочила, а двое подзащит- С тихи Нины Г о л о в и н о й Дети глазами первооткрывателей смотрят на все , что окружает их в комнате, во дворе, в са­ ду, на речке. То, что давным-давно примелькалось у взрослых, мимо чего они равнодушно прохо­ дят, привлекает восторженное внимание малы, шей. Увидеть окружающий мир пытливыми глазами трех-четырехлетних первооткрывателей — тонкое и редкое искусство, искусство детской поэзии. Нина Головина, медсестра детяслей № 7 г. Д ан ­ кова, всю свою сознательную жизнь работающая среди дошкольников, уверенно овладевает этим трудным искусством. Прочитайте ее стихотворе­ ние «Река». Четырехлетний герой стихотворения размышляет: «Солнце в речке утопает — значит речка глубока». Маленький герой идет с мамой купаться. Но его ни на минуту не покидают раздумья: — Почему тонуло солнце? Мне вода по поясок! Так по-детски подумать и сказать может только настоящая поэтесса! Острота зрения и непосредственность чувств характерны для Нины Головиной. Это нельзя не почувствовать, когда знакомишься с ее рукопи­ сями. Вот стихотворение «Дорожка». Оно очень про­ стое, бесхитростное, но сколько в нем динамики, ка к зримо все происходящее: Смотри, смотри в окошко: Растаяла дорожка! Недавно снег лежал. Куда ж он убежал? Или другой пример. Мальчик хочет сделать ма­ тери подарок к 8 Марта. Он^ размышляет: Подарю я ей ромашки, Но кругом поля в снегу. Сам тогда я разукрашу Все ромашки на лугу. Совсем недавно молодая поэтесса впервые по­ знакомила товарищей по перу со своими стиха­ ми. Литературный путь ее только начинается. Пожелаем же ей, пишущей для $амых малень­ ких, большого творческого счастья. Й-' Есть у нас один котенок Полосатый, как тйгренок. Он катать умеет мяч, Но царапает, хоть плачь. М олока ему дала И л ягуш ку принесла. К отик выгнул спину так, Будто бабуш кин башмак. На л ягуш ку зафырчал И стрелой под стол умчал. Летела сорока, Летела далеко. Опустилась на порог — Ване принесла пирог: — На пирог, отведай, Да садись обедай. Кушай, Ваня, не пищи, Все герои ели щи! Все кр у го м белым-бело. С только снега намело. Не вйдать д ороги. Тонут, тонут ноги. Под окн ом сугроб у нас, Я до пояса увяз. Снег залез мне в валенки— Д умает я маленький. Ну, а я уж е большей! Сам со всеми справлюсь. И по снегу напрямик В детский сад отправлюсь. Еж в ком о че к превратился И под ноги покатился. Я ком о че к задержала И от боли закричала. Д о чего ж е еж и к колок. Колет руки в сто иголок! Будто лента голубая, Под горой беж ит река. Солнце в речке утопает — Видно, речка глубока. Мы пошли купаться с мамой, Возле берега песок. П очему тонуло солнце? М не вода по поясок! Рис. И. Малявкина. ных, чуть потре- пыхавшись, за­ мерли навсегда. После отчаян­ ной перепалки с супругой, в кото­ рой наш свежепосвященный «ры­ царь» занимал безнадежно оборони­ тельные позиции, Казьминкина опять осенили трезво практические идеи. Они позволили ему снова обре­ сти позицию силы и мужского до­ стоинства. — Ладно. Хватит нервы тре­ пать по мелочам. — сказал он жене. — Вон люди поросят, даже свиноматок с приплодом держат. И нам пора: и мясо будет свое, и прибыль немалая. — Оно бы неплохо. — согла­ силась жена. — Но корм где брать? — Картофель свой будет и ос­ тальное достанем. Достают же как- то другие. До нового урожая мож­ но использовать на к о р м хлеб. ‘— А ведь верно! Будем брать буханок по пять в день — и хва­ тит на первое время. Многие меш­ ками хлеб тянут — не стесняют­ ся! На том й порешили. Вскоре Василий Петрович отго­ родил в сарае еще один закуток. А еще через некоторое время в его сарае, как на Ноевом ковчеге, бы­ ло полно самой разнообразной живности: кроме кур и цыплят, появились утята, индюшата, гуси, захпюкали два поросенка. И по мере того, как в сарае появлялось все больше закутков для живности, благородные мысли, чувства и стремления Казьминкина все больше вытеснялись куриными хлоттРтами, заботами и огорчениями. Он уже не стыдился гоняться за чужой птицей, которая нахальным образом пыталась перехватить корм у его собственной. Почти все сво­ бодное время он уделял теперь своему разрастающемуся хозяйству: то готовил в огромной посудине корм для ПОРОСЯТ, с ритмичностью автомата о р у д у я т о л к у ш к о й , похо­ жей на палицу Ильи Муромца, то что-нибудь городил, то чистил... Постепенно Василий Петрович становился весьма преуспевающим «фермером». Как-то в жаркий июльский пол­ день Казьминкин пошел к о р м и т ь поросят. Цепляясь одеждой за стен­ ки и дверки крохотных клетушек, он вывалил из кастрюли в корыто предназначавшееся для живности месиво и хотел уже выходить из сарая, но тут же метнулся назад. По дорожке, ограниченной с одной стороны изгородями, а с другой стенами домов, сверкая на солнце стеклами очков и ослепительно бе­ лым костюмом, * сияя иронической улыбочкой, неторопливо шел Смоля­ ков — друг Василия Петровича, в прошлом беспощадный студент-на­ смешник, а ныне кандидат меди­ цинских наук. — Вот Смола! Прикатил-таки! — чувствуя^ некоторую неловкость, прошептал Казьминкин. Между тем Смоляков уже раскла­ нивался с женой Василия Петпови- ча и был приглашен в квартиру. «Что делать? Ведь засмеет!» — тревожно мелькнуло в голове Казь­ минкина. И вдруг он представил, как выглядит со стороны, взглянул на себя глазами Смолякова. И че­ ловеку стало страшно. Он выбежал из сарая. «Пусть смотрит! П ус т ь смеется! Может перестану быть идиотом... Оскотинился, дурак! Осел!». Однако, когда подошел к дому, заробел. А Смоляков уже улыбался с ехидцей: — Что-то ты в сарае делал? Уж не цыплят ли высиживал? ■— Да уж закопался, — залива­ ясь краской, только и сумел отве­ тить Казьминкин. — Вот тебе на память мой скромный труд, — продолжал Смо­ ляков. подавая небольшую книжеч­ ку. — Только я там написал «Ва­ силию Петровичу и прочее», а те­ бя теперь зовут, наверное. Василий Петухович. Или Василий Индюко- вич? — Ладно... Ладно... — беспо­ мощно бормотал Казьминкин.— Как был ты Смола, так и остался... Те­ перь прилип... Несколько позже жена Василия Петровича при Смолякове заикну­ лась было что-то про хозяйственные дела, но Казьминкин так взглянул на нее. что она остановилась на полуслове. Когда же гость прилег отдохнуть с дороги, Казьминкин. выйдя с женой на кухню, реши­ тельно прошептал: — Чтоб ко мне с теми (показал в сторону сарая) больше не лезла! Хватит! — Мне одной что ли они нуж­ ны? — возмутилась жена. — Если тебе не н у ж н ы , то мне и подавно. Конец! В ближайшее время вс.е свести к нулю! Это решение привело Казьминки­ на в возбужденно-восторженное состояние, прежние гордые мечты овладели им и он подумал: «Нет. я еще докажу, на что способен. До­ кажу! Рано меня х о р о н и т ь в этой вонючей трясине». А. ШАБАНОВ , преподаватель Конь- Колодезского сельхозтехникума. Мои с в е р с т н и к и Н еут о м им ы е н е уго м о н н ы е Ж и з н ь ю л ю б и м ы е , В ж и з н ь в л ю б л е н н ы е . Вет ру навст речу, П р о п а х ш е м у гр о за м и , Л ю д и идут , с д в и н у в б р о в и серьезные'. О б в о р о ж е н н ы е , З а р а ж е н н ы е Ж а ж д о ю ж и з н и , У п р я м о й , к а к п р а в и л о . Ж а р к о й мечт ою С р о ж д е н ь я за ж ж е н н ы е , Л ю д и , ш агают , Б о л ы и и е ^ у п р ям ы е . В и х р я м и в р е м е н и В т очку з а к р у ж е н ы , П о л н ы е счаст ья И ут ренней бодрост й. С р о ч н о й работ ой В се гд а п е р е г р у ж е н ы , Р вут ся в й е р е д о н и З л о и напорист о. К а ж д ы й и з н и х , Что в у л к а н в и зв е р ж е н и и . Счаст ья ско п л е н ь е — С е р д е ц со д е р ж и м о е . В е ч н ы м д в и ж е н и е м , В е ч н ы м с р а ж е н и е м В с ю д у , все гд а , д о к о н ц а О д е р ж и м ы е . Анатолий КА КО В КИ Н , строитель Аглофабрики. На снимке: передовой монтг ник на строительстве Липец Магнитки Алексей Пономарей Фото нашего штатного фотокоррестгой данга | К. Порошиной.' | Ч е л о в е к о с та в и л е л е я В Липецком книжном издательстве В прошлом году Липецкое книж ­ ное издательство выпустило в свет много художественных произведений местных авторов. Среди них — по­ весть И. Понятовской «Без четверти девять», новые сборники стихов М. Румянцевой, В. Зорина, С. Па­ нюшкина и другие книги. В 1963 году издательство позна­ комит читателей с новыми произве­ дениями липецких литераторов. Го­ товится к печати сборник рассказов А. Мазина «Человек в беде». Книга посвящена дружбе и товарищеской взаимопомощи советских людей, их чуткости. Сложные человеческие взаимоот­ ношения в суровые годы войны ри­ сует Е. Карпов в сборнике расска­ зов «Моя любовь», который также этих рассказов читатели видели на страницах «Ленинского знамени» («Спасибо, девчонка!», «Кого лю­ бить»). Ряд авторов пишет новые работы. Читатели знают по книге «Зарницы» Молодого елецкого прозаика Васи­ лия Черепова. Сейчас он работает над повестью «Птицы возвращаются в гнезда». 'Готовит для издательства повесть «Умеющие жить» Аркадий Волнин, Геннадий Казаков заканчивает кни­ гу «Я пишу повесть». Издательство, планируя работу с молодыми авторами, предусматрива­ ет повышение требовательности к ка­ честву издаваемых произведений. Это будет способствовать и творче­ скому росту молодых писателей, и готовится к изданию. Некоторые из I выпуску более интересных книг, В ж изни истина есть простая: Ты тогда прожил хорошо, Если след на земле оставил, Пусть хотя бы и небольшой. Я всегда восторгаюсь гордо Тем, кто камень поставил на камень. И, красуясь, стоит год за годом Дело, сделанное руками. А еще есть следы такие, Что не сразу измериш ь их: Оставляют сердца большие Яркий пламень идей святых. Время в силах разрушить камень, В силах камень с камня столкнуть. А такое— не м еркнет веками И в веках продолжает путь! Е. ПОДЗОРОВ. с. Трубетчино. З а р я Когда я в качалке лежа, Видел зарю в окне. На маму она похожей В детстве казалась мне. Но вот я подрос немножко, И — новые чудеса: Проплыли мимо окошка Гриновекие паруса... Когда ж я, осколком колючим Сраженный лежал на спине, Заря, пробившись сквозь тучи, Пожаром представилась мне. ...А в старости, видно, тоже, Как в детстве, заря в окне С ласковой матерью схожей Снова покажется мне... ст. Добринка. Л. СОЛОВЬЕВ. Не каждый взрослый умеет найти общий язык с детьми, понять Л их и быть для них понятным. Липецкому писа­ телю В. Добрякову—автору книж­ ки «Самый сильный», вышедшей недавно в Липецком издатель­ стве, это вполне удается. В его рас­ сказах ребята предстают перед чи­ тателями искренними, непосредствен­ ными. Сюжет рассказов писателя обычно прост, случаи, которые происходят с детьми, могут быть в каждом классе. Вот скажем... не понрави­ лась Сережке, от лица которого ве­ дется рассказ «Староста класса», Люба Карпова Не понравилась пото­ му, что когда ее избрали старостой, стала «придираться», на переменке в класс не пускать, не разрешала списывать домашние задания. Пря­ мо житья не стало! И тогда Сережка решил ей отом­ стить. Вырезал на обратной стороне крышки любкиной парты перочин­ ным ножиком: «Любка — язва». «Буквы получились большие, чуть ли Не по кулаку, белые. Откуда не посмотри — видно», — радостно со­ общает Сережка. Доволен остался своей работой парень и полагал, что все одобрят его. Но класс неожиданно для маль­ чишки стал на сторону Любы. Конечно, можно было бы описать классное собрание, вложить в уста учительницы прочувствованную речь, заставить выступить активистов, а нарушителя Сережку—«пустить сле­ зу». Но писатель пошел более слож­ ным путем. Не хватило у Сережки смелости признаться... Тогда встала Любка и сказала: «— Если не хотят признаваться, то и не надо. Кто вот это сделал... — она провела рукой по буквам, которые я вырезал, нахмурилась и сердито проговорила:— кто это сде­ лал, тот все равно когда-нибудь поймет, что я не такая». И -Сережка понял, что она не та­ кая. Он убедился, что чуткая, вни­ мательная Любка и на помощь мо- САМЫ Й СИЛЬНЫЙ И К р и т и к а и библиография жет прийти, и заметить, «как снег красиво лежит на ветках. И как во­ робей подпрыгивает на одной лапке, потому что вторая замерзла или подбита. И что снежинки, которые летят сверху, будто расчерчивают тетрадь в косую линейку». Писатель тонко проследил разви­ тие характера своего героя. Сереж­ ка по-прежнёму не может признать­ ся в своем проступке, но ему уже стыдно за Него. Как быть? Он тай­ но делает новую крышку к парте, и скрываясь от всех, привинчивает ее. Окончание рассказа . неожиданно, но жизненно верно. — Я все знаю,— проговорила Лю ­ ба...— Это же ты привинтил. Прав­ да, ты? И что те слова ты вырезал на парте, я тоже знала. Прочитав рассказ, чувствуешь, что мальчишка, подобный Сережке, ни­ когда больше не будет поступать так глупо. Дети, прочитавшие этот рассказ, наверняка сделают для се­ бя правильные, нужные выводы. Автор рассказов, зная хорошо жизнь ребят, умеет находить в их характерах, поступках самое сокро­ венное, в чем они не признаются даже самим себе. Подумаешь, важность большая — эта девчонка Дина! Что она приста­ ет к нему со своей помощью? Про­ живет он без нее. Вот возьмет и от­ лупит Дину... Так думает герой рассказа «Новый аквариум» Миша Панфилов. Мальчик растет без над­ зора. Мать весь День на работе, г отец... Отца нет, бросил он их. Но у замкнутого мальчишки доб­ рое сердце, как и у всех детей. Он не может не замечать искреннего расположения Дины к нему, к его меньшому братишке Борьке. И вна­ чале недоверчиво, а затем все пол­ нее раскрывает Миша свои лучшие качества, начинает верить в свои силы. Начинает верить и в то, что плохих людей, как его отец, мало, а больше — добрых и сильных, та­ ких, как Дина, как ее брат Глеб. Вот с ними он и будет жить, вот таким он и будет подражать. Научить детей видеть в жизни хорошее, радостное, честное, на­ учить верить в людей, в добро •— это, пожалуй, самая большая и са­ мая главная задача каждого дет­ ского писателя. Нам кажется, что Добряков в этом рассказе вполне решил ее. Интересен по замыслу рассказ «Отец и Володька». Очень важной теме посвящен он: взаимоотноше­ нию детей и взрослых, воспитанию ребенка в семье. «Рука у него (отца— авт.у широкая, —вспоминает герой рассказа,—с си­ неватыми, набрякшими за день ве­ нами». Когда отец пришел с войны, Володька любил подержать в своих ручонках эту большую и сильную руку. Она, бывало, мягко и ласково взлохматит волосы... Но это было давно. Теперь при взгляде на отцо- зу руку Володька представил ее сжимающей ремень и самого отца— бледного с дрожащими губами, при­ говаривающего: «Я проучу тебя! Проучу!» Вполне понятно, что теперь Во­ лодька не может любить и уважать отца. Страх и озлобленность вытес­ нили из! души ребенка любовь и уважение. Эту эволюцию убедитель­ но удалось показать автору. А вот перелом в чувствах мальчишки, воз­ рождение былой любви к отцу по­ казаны схематично, поверхностно Читатель не может позёЬйть в столь быстрое перерождение мальчика, ибо разрешается конфликт слишком упрощенно, психологически неточно, по штампу: появляется традицион­ ный всезнающий учитель, проводит «индивидуальную беседу» с родите­ лями Володьки. И все становится на свое место: Волэдьиа вновь начина­ ет любить отца, а тот в свою оче­ редь — понимать сына. Это проти­ воречит жизненной правде. С удовольствием и с пользой для себя прочтут ребята рассказ «Са­ мый сильный», который научит их истинной силе, выдержке и воле, развенчает так распространенное среди мальчишек неверное представ­ ление о «самом сильном», научит отличать ложную романтику от на­ стоящей. Рассказы написаны добротным, емким и образным языком. «Женька переехал в новую квар­ тиру в августе, когда арбузы нача­ ли продавать». Так начинается рас­ сказ «Ножик и молоток». И вдруг, как мальчишеский вздох? «Теперь снег выпал, а Гриша с тех пор не видел Женьки». Или вот другой пример: «Не открывая глаз, Костя протянул руку, надавил кнопку — точно рот зажал будильнику»." В этой фразе — целая картина. Стиль автора таков, что за ним чувствуешь детей, веришь в подлин­ ность происходящего. Не каждому писателю удается на­ писать такие рассказы о детях, ко­ торые читались бы с одинаковым интересом как взрослыми, так и детьми. Добрякову и это удалось. Чрезвычайно важна и очень слож­ на задача-----воспитание будущих инженеров, врачей, Космонавтов, хлебопашцев. Но еще сложнее вос­ питать Человека с большой буквы, со.2на»ощ.его свое великое назначе­ ние на нашей планете, созидающего прекрасное. И очень важная роль в решении этой задачи принадлежит детской литературе Она своей си­ лой художественного убеждения учит честности, мужеству, любви к людям и Родине, она разоблачает, высмеивает й, если так можно вы­ разиться, выжигает зачатки дурного из детских сердец. Нам кажется, что книжка расе зов В. Добрякоза «Самый сильш хорошо послужит решению благородной задачи. Е. КАР ПС Г , КА ЗА * X