Ленинская искра. 1962 г. (г. Грязи)

3 1 апреля 1962 года № 40 (4567 ) Л Е Н И Н С Н А Я И С Н Р А К о м с о м о л ь с к о е с е р д ц е Учитель Ярлуновсной восьмилет­ ней школы Борис Николаевич Цве­ таев хорошо известен читателям га­ зеты «Ленинская иснра». Он автор* ряда хороших стихов, очерков и за­ рисовок, Недавно Б, Цветаев написал поэму о герое-номсомольце Валентине Скорхоодов®, имя которого близко и дорого трудящимся нашего района. Валентин Скороходовработал пре­ подавателем в поселке Боровском Ли­ пецкого уезда, принимал активное участие в организации колхоза, вел непримиримую борьбу с кулаками. Не раз кулаки покушались на жизнь Скороходоеа, и однаж­ ды, встретив в лесу, зверски убили его. Именем героя-комсо- мольцаназвано одно из отделений совхоза «Липецний» и ули­ ца в городе Липецке. Сегодня мы печатаем поэму Б. Цветаева «Комсомольское сердце». 1 . Низкие избушки над рекою, Редкие осинки у плетней. — Вот и наш поселок Боровское,— Произнес возница дед Матвей. По песку пошла кобылка тише, За дорогу, видимо, устав. Стайка босоногих ребятишек Встретила подводу у моста. Юбочки холщевые, штанишки Да вихры нестриженных волос. Шепчутся девчонки и мальчишки: *— Дед «Кургуз» учителя привез. —■ Ишь, какую подняли пылищу, Никакого сладу с ними нет1 — Погрозив ребятам кнутовищем, Юношу спросил незлобно дед: — Жить-то будешь где? — Пока не знаю. — Что ж, поедем к Зуевым тогда. Ребятишки, пятками сверкая, Уносили новость кто куда. Где-то чьи-то скрипнули ворота Прозвучало эхо за рекой. Солнце, сняв с деревьев позолоту, Уходило мирно на покой 2 . Все уснуло, замерло средь ночи, Валентину, видно, сон—не в сон. Неотложным делом озабочен До зари провел в раздумье он. ...После многих дельных разговоров Валентин здесь каждому знаком, Наконец, нашел избу, в которой Разместилась школа в Боровском, Через день по просьбе комсомольца Шестеро явилось мужиков. Вот со лба откинув кудри-кольца, Попросил баском Иван Рыжков: — Растолкуй, учитель, пояснее, Что за штука— парта, не поймем. Объяснить стараясь поточнее, Валентин склонился над листком... — Ишь ты! Ясно. Вот она какая! И взялись за дело мужики. На деревне, новое рождая, Застучали бодро молотки. 3. Новый стол, доска, а рядом карта Вывешена, будто напоказ. Ребятишки с радостью за парты Сели в это утро в первый раз. В школе интересно и занятно, Веселей, чем даже на реке. И слова учителя понятны, И крючки, что пишет на доске. И беседа в школе ребятишкам, Может быть, запомнилась навек: Что такое в жизни значит книжка, И каким быть должен человек. Женщины тайком вдоль частокола Пробирались группками от хат, Тихо подходили к окнам школы, Мол, чему здесь учат их ребят? 4. За окном осенний дождь и ветер Сумерки сгустились за окном Парни и девчата в этот вечер Тоже собрались за букварем. В дом к соседке, иль, вернее, в школу, Подошли на яркий огонек. Валентин, довольный и веселый, Продолжает начатый урок. Кто-то стукнул в сенцах. На пороге Появился вскоре дед Матвей, Чем-то озабоченный и строгий, С «козьей ножкой» — спутницей своей. — Вы ко мне? — спросил учитель деда. — Вот... пришел учиться... хоть и сед. Маша-непоседа толк соседа: — Знать, всерьез ума лишился _ Д в Д ? Посмотрев на девушку сердито, Подошел учитель к старику: — Проходите, дед Матвей, садитесь,— И дает тетрадку новичку. 5. Перед школой кружится на воле, Бабочкой порхая, желтый лист. За столом учитель-комсомолец Да крестьянин — местный коммунист. Не случайно так серьезны оба: Важный обсуждается вопрос. Речь ведут о жизни хлеборобов, Что пора и здесь создать колхоз. Светлый луч зари скользит по крышам, Зреет утро в чуткой тишине. Валентин не раз читал и слышал Про колхозы первые в стране. Быть колхозам! Партия решила— Значит, непременно будет так! Коллектив крестьянский — это сила. Разве не поймет того бедняк? Уходя, сказал товарищ Зуев: —- Порешили, стало быть, на том; Свой актив сперва организуем, А затем собранье проведем. 6 . Над поселком старым в карауле, Будто часовой, стоит луна. Нынче школа шумная, как улей. Мужикам и бабам не до сна. Уж давно идет собранье в школе От цыгарок стал зеленый класс. — Мы объединяться не позволим! — Как ножом, отрезал пьяный бас: — «Мы»? А кто такие «мы», скажите? — Кулаку бросает Валентин. — Мы, учитель, значит, каждый житель, Мы — деревня, ты— всего один. Закипела бурно перепалка. Зашумели дружно бедняки: — Горлом не возьмешь сегодня, Палкин, — Ваше «мы» — не мы, а кулаки! — Сколько лет на вас ломали спину, А живем — ни шубы, ни двора. Кулаки, собрание покинув, Самогонку пили до утра. Мужики решали, как хотели. Со скамьи поднялся дед Матвей: — Я желаю тоже быть „в артели. Потому не мыслю жить без ней. Встал Варварин, Буев и другие— На глазах костяк артели рос. Так дел.а решалися большие, Так в деревне создан был колхоз. 7. За избой опять скрипят осинки, Да стучится в ставни частый дождь, «Как живешь сейчас, родная Линка, Почему письма давно не шлешь? Может быть, случилось что с тобою? Иль ответить некогда тебе?» — Валентин, о Линке беспокоясь, Медленно шагает по избе. ...Или ставни скрипнуло железо? Вот опять! И он взглянул во двор: Черное отверстие обреза На него уставилось в упор. За окном щелчок, сухой и быстрый, Валентин метнулся от окна, — Тут же прогремел короткий выстрел, До утра лишив деревню сна. Снова утро выкатило солнце. Толковали гневно мужики: — Слышь? Стреляли ночью в комсомольца. — Кто стрелял? — Конечно, кулаки! Дед Матвей сказал, блеснув глазами: — Не завидна будет их судьба! Знал учитель крепко: с кулаками Предстоит жестокая борьба. 8. На конверте с синей оторочкой — Почерка знакомого тесьма. Валентин читает жадно строчки Дорогого, близкого письма. Милый образ! Светлых глаз разводье, За спиной — косы тяжелый жгут, На лице румянец, что в народе Красотою русскою зовут! Значит, все, как прежде, все в порядке, Как всегда, из Липецка привет. Вырвав лист из начатой тетрадки, Валентин берется за ответ. В мыслях зримо вырастает город, Улица, что в Нижний парк ведет, Липа вековая, у которой Он встречался с Линкой целый год. Может, там летлт сейчас снежинки, Липе снится что-нибудь в тиши? Он к тебе приедет скоро, Линка, Только чаще ты ему пиши! 9. Рыхлый снег. Тесовая ограда. Звякнула щеколда, как затвор... Активистов шумная бригада Из калитки — на широкий двор. Закружились вспугнутые галки, И кобель оскалился рыча. Из сеней выходит хмурый Палкин — Полушубок новый на плечах. Вслед за ним, пинком уняв собаку, — Сын хозяйский, налит взгляд свинцом: Он бросает, словно перед дракой, Дерзкий вызов каждому в лицо. Палкин старший: — По какому делу? — В гости! — кто-то вставил озорно. Валентин сказал спокойно, смело: — Конфискуем сено и зерно. — Это что ж, злодеи, грабйм, значит? — Разговор закончил дед Матвей: — Все понятно. Нечего кальячить, Запрягай, хозяин, лошадей! К сельсовету шла подвода с хлебом, Следом с сеном двигался обоз. Над поселком прояснялось небо, Ветер затихал, крепчал мороз. 10 . Крепнет гул: в разгаре вечеринка, Горяча, на редкость весела. Все смешалось: лапти и ботинки — Разгулялась молодость села! Пусть потом кому и будет встряска От отца, что встретит хмур и зол. Сыплется огонь задорной пляски, Стонет под ногами зыбкий пол. «Эх, рябина, тонкая рябина, Сердце мне покоя не дает!» — Девушка подходит к Валентину, Улыбаясь, в тесный круг зовет. Будь, что будет! Быстро сняв калоши, Он пошел, пошел гармошке в лад. От хлопков огнем взялись ладоши У парней знакомых и девчат. И когда гармонь смолкала в школе, Набираясь новых, свежих сил, Вел учитель речь о комсомоле, О любви и дружбе говорил. 11. В небе звезд холодных многоточье, Спит под теплым пологом село. Разбудил учителя средь ночи Стук тревожный в мерзлое стекло. Чиркнув спичкой, он быстрее в сени, Сзади — звон задетого ведра.., Что случилось, Аня? Шепчет: — Сено Увезли с колхозного двора. В сердце боль вошла тупой занозой, Жгуче кровь ударила в виски. По дороге в облаке морозном Он бежит, сжимая кулаки. Двор колхозный. Свежий след от стога Заметает снежная пыльца. В стойле гладкий круп рукой потрогав, Оседлал, пришпорил жеребца. Жадно ловят чуткие березки Стук копыт в проснувшемся селе. На снегу — две узкие полоски, Еле обозначены во мгле. Позади ложатся километры, Впереди — все новые встают. Сердце комсомольца вместе с ветром Заявляет веско: «Не уйдут!» Вдруг за поворотом тенью черной Что-то встало молча, как вопрос. Жеребец, ездой разгоряченный, С ходу головою в тучный воз. В полутьме взревел от злобы Палкин: — Что, подлец, решил под корень нас? — Батя, я его того... и в балку?— Сын шепнул, услышал: — Ни сичас! Валентин блеснул холодным взором, Непреклонно, строго, как солдат: — Не у места, Палкин, разговоры. Слышишь? Поворачивай назад! 12 . Ярко запылал костер рябины На краю колхозного села. Клавдий Зуев встретил Валентина: — Здравствуй, комсомол! Ну, как дела? — Знаете о краже сена? — Знаю. Будем охранять артельный двор. Заглянем ко мне на чашку чая. Кстати, есть серьезный разговор. Чай с заваркой, черные оладьи, Сахарку для гостя приберег. К Валентину стул придвинул Клавдий: — Так нельзя, товарищ педагог! В ночь глухую, местности не зная, Одному лезть к черту на рога... Нет, поступок твой не одобряю; Жизнь твоя нам очень дорога! Валентин, немало озабочен, В мыслях не во всем согласен с ним: «В самом деле, почему бы ночью Не сказать товарищам своим? Жизнь? Остался жив, здоров, и сено Не увез настигнутый кулак!» В девятнадцать лет, пожалуй, все мы Рассудили б, кажется мне, так. 13. Дует ветер молодо и вольно, Ветер новой жизни на Руси. ...Просит Палкин бога сердобольно: — Помоги, всевышний, упаси! Погасив перед иконой свечи, Положив на грудь последний крест, Он рукой мясистой из-под печи Достает увесистый обрез. Мыслям несдержимым дав свободу, Видит Палкин с радостью до слез: Рухнул Зуев, следом — Скороходов, А теперь удержится колхоз?! — Нет! — кричит кулак, шатаясь пьяно, — Дух нечистый из деревни — вон!— И двумя глотками из стакана Жадно выпил мутный самогон. Гавриил, поднявшийся с кровати, Намекнул родителю баском: — Ночь-то, словно по заказу, батя... — Нет, Гаврилка, малость подождем! 14. Дом на горке. Стук привычный в раму. в комнате зажегся огонак. Женщина с порога; — Валя! — Мама! — Наконец-то, свиделись, сынок! Обнимают с радостью"братишки, Только нет сестры. Наверно, спит? Стол. Кровать. На этажерке книжки — Близкий и понятный сердцу быт, Мать приносит чай, тарелку с хлебом, Чем богат бедняк был на Руси. — Как живешь, сынок? Давно ты не был. Ну садись, с дороги закуси. Пряный залах чебреца и тмина- Разливает чайник по избе. Мать глядит с надеждою на сына, Говоря как будто бы себе. Дескать, печь дымит и ветхи рамы, В крышу льют весенние дожди. — Все заменим,все наладим, мама, Только ты немножко подожди. 15. Тянет прелью из дубовой рощи. Снова даль распахнута, ясна. В Липовке разлившейся полощет Платье бирюзовое весна. Вьется к роще мокрая тропинка, В небе тает журавлиный клин. С Валентина глаз не сводит Линка, С Линки глаз не сводит Валентин. Так идут, идут, довольны встречей, У весны поющей на виду, Молодой крепыш широкоплечий, Девушка, что яблонька в цвету! Пусть к подошвам прилипает глина, Пусть подъем на холм высокий крут! — Валя милый! — Дорогая Лина! — Руки крепко за руки берут. И летит навстречу вешний ветер, Резвый, беспокойный, им сродни. Кажется, что нет сейчас на свете Никого счастливей, чем они! 16. Позади — из Липецка дорога, Станция Казинка — позади. До села — не мало и немного — Час, пожалуй, пешего пути. Солнце. Ветер. Под ногами сыро, И ручьями пемятся лога, И волной размашистой Матыра Гулко бьет в крутые берега. Перелесок весело разбужен Звонким эхом радостных гудков. Вяжет утро паутину кружев Из прозрачных голубых дымков. Подождите, птицы, не звените, Ветер, на минуту ляг под куст!— Не услышал молодой учитель За осиной старой ветки хруст. Мысль его летит к друзьям в поселок, Где над школой вскинут алый флаг. В сердце комсомольца из-за елок Хладнокровно целится кулак. Бей тревогу, лес! •*- В набатном гуле Палкина-преступника вяжи! Из обреза посланная пуля Обрывает дорогую жизнь.,. 17. С той поры прошло немало весен, Стала Русь крылатой и стальной! Здесь, в лесу, под тенью стройных сосен — Памятник железный и простой. И звенят деревья, словно струны, Над зеленым холмиком грустя. Валентин, для нас живой и юный, Гордо держит комсомольский стяг. Он шагает с ним высоким бором, Он спешит в рассветный час туда, Где над полем крепнет гул моторов, Где идет горячая страда, Где трубят подъем ребятам горны, Где взметнулись стройки в облака. ...Синеглазый, русый, непокорный, Ты таким остался на века! Борне ЦВЕТАЕВ. с. Казинка.