Красное знамя. 1979 г. (г. Елец)

«КРАСНОЕ ЗНАМЯ» # 6 января 1979 года ® 3 стр. К Р д с н е Е знамя Р Д Н И Ц Й . — — — — . а РОЙИК И КРАСНЫЙ ГАЛСТУК, ИЛИ НЕВЫДУМАННЫЙ РАССКАЗ О ТОМ, 1 КАК МАЛЬЧИК САМ СЕБЯ В ПИОНЕРЫ ПРИНЯЛ Е ГО зовут Ромиком — I мама, сестренка Катя, хотя она на целый год моложе брата, това­ рищи, соседи, И вовсе не по­ тому, что для своих девяти с половиной лет Ромкк мал ро­ стом, да К тому же худенький, просто по-другому назвать его невозможно — нежная и поэ­ тическая у этого мальчика ду­ ша. Сядет к столу — мама ду­ мает, что он уроки делает, на цыпочках ходйт, чтобы не по­ мешать, а когда заглянет в тетрадь — там ничего и не на­ писано. — Ромик, — спросит строго, — ты что же делаешь? — Ничего, — ответит Ромик — А что надо делать? — Как что надо? — удивится мама. — А уроки? — Ах, да, — встрепенется Ромик, — Я и забыл. И огорченно вздохнет мама: — Опять мечтает. А что он может с собой по­ делать, если мечтается и меч­ тается. О собаке, которую очень хочется иметь, и о маме, ко­ торая собаку иметь не разре­ шает. О котенке, которого вче­ ра подобрал на улице и при­ нес за пазухой, а потом поти­ хонечку спрятал под шкаф, чтоб не увидела мама. О само­ лете, который склеил сам из бумаги и который летит, как настоящий, оставляя за собой белую стрелку. Ну и пусть, что летает самолет только в мечтах Ромика,. — разве от этого самолет может стать ху-, же? Думает Ромик и о воробьиш­ ке, который недавно постучал к нему в окошко. Ну, конеч­ но, это тот самый, которого он совсем маленьким нашел летом в пионерском лагере, Вместе с сестренкой Ромик кормил его комарами и мош­ ками, а потом воробей подрос и улетел. Жалко было Ромику расставаться с воробьишкой, но что поделаешь: папа гово­ рит, что птицы должны жить на воле. Зато теперь воробьиш­ ка нашел его, и, честное слово, Ромик сам это слышал, не про­ сто постучал в окно, а сказал: «Спа-си-бо». Конечно, за спа­ сение благодарил. А ЕЩЕ Ромик мечтает о том, как станет 'пионером. Впрочем, почему станет, когда уже стал? Стал-то стал, только ведь не приняли его — сам себя при­ нял. И тяжело вздыхает Ро­ мик, вспоминая историю, с ним приключившуюся. Ох; как он бежал в тот день из школы, — сердце из -руди выпрыгивало. — Мама, — прокричал с по­ рога, — меня завтра в пионе­ ры принимать будут. Пойдем покупать галстук. Мама долго убеждала его в газины закрыты, Ромик никак не мог понять, как это так: ему галстук нужен, а все магази­ ны уж1э не работают. — Пап, — просил он, — ну пойдем хоть ты со мной. Может, один магазин еще не закрылся. Время вечером почему-то тя­ нулось медленно - медленно, и Ромик вынул свой любимый блокнот в светло - синей об­ ложке, на которой его рукой ’ написано «Для сочинений». Сидел долго - долго, от вол­ нения не в силах собраться с мыслями. Потом вдруг поче­ му-то вспомнился ему осенний лес. Уже совсем голый. Чистое небо и одинокий листик на вер­ шине дерева. «Листик - путешественник, — написал он заголовок, а за ним следующее: «Родился листик на самой вы­ сокой ветке тополя. Провисел он на своей ветке все лето, а осенью задумал попутешество­ вать. Один раз подул сильный ве­ тер. Оторвался листик от род­ ной ветки и полетел на землю. Сел и побежал, как акробат, ко­ лесом. Долго ли он бежал, не знаю. Подбежал листик - путешест­ венник к пруду и прыг туда. Но не потонул. Поплыл листок, как кораблик. Доплыл до берега. Сел на мель. Дунул ветер, со­ скочил с мели листок и побе­ жал дальше». Продолжение Ромик видел уже во сне. Г АЛСТУК купили на другой день. Ох, как тщательно разглаживал его сначала Ромик —от чрезмерного усердия даже язык высунул, потом Катюща, женским взглядом все-таки об­ наружившая на нем микроскопи­ ческие морщинки. Вечером Ромик возвратился из школы в слезах. Он плакал навзрыд и безутешно. Мама по­ няла: не приняли ее сына в пи­ онеры, Мал еще — десять только в июле этого года исполнится. И во сне Ромик горько всхли­ пывал. Утром, как всегда, мама при­ шла будить дочь и сына. Ромик спал спокойно, подложив под щеку сложенные ладошками руки, а из-под р/к выглядывал повязанный на шею красный галстук. Ромик даже во сне улы­ бался: может, словно ^ я в у , ша­ гал с ребятами в строю, а ве­ тер рвал на его груди алы^, галстук. —Встава-ай, — мама слегка пошлепала сына по спине, и, ког­ да Ромик открыл глаза, доба­ вила: несостоявшийся пионер. И опять заплакал Ромик и упрекал маму, зачем она драз­ нит его, что дразниться нечест­ но. Да и не надо , потому что он, Ромик, все равно уже пио­ нер. Мама поспешила успокоить сына. В ШКОЛУ Ромик ушел с гал­ стуком, тщательно спрятав его под свитерок. Пусть никто не видит — не это важно. Важ­ но, что он, Ромик, ’ знает, что на его груди красный галстук, и даже уверен, что не от сви­ тера, от галстука на груди так тепло. Уже шесть дней не расстает­ ся мальчик с красным галсту­ ком. Когда к нему пришел двоюродный брат - семиклас­ сник, Ромик с завистью сказал: —Какой ты счастливый. Ты носишь красный галстук. — Подожди, — отозвался брат, — он тебе еще надоест. — Нет, — ответил Ромик, — не надоест. А потом, вечером, спросил папу: —Разве может надоесть крас­ ный галстук? И папа рассказал ‘ сыну, что означает красный галстук. Ромик это уже знал, но слу­ шал папу, не перебизая. А по­ том снова мечтал. Мечтал о том, как пойдет в школу, гал­ стук не пряча. Пусть все видят, что он Пионер. Эго же так здо­ рово: быть пионером, как папа сказал, значит идущим впереди. Потом Ромик опять вынул свой блокнот. Написал «Все времена года». «Поселилась в парке осень. Разукрасила она клены в крас­ ные наряды, а березки в золо­ то. Вот пропенькаяа синица, значит скоро будет снег и при­ дет зима. По-другому раскра­ сит деревца она. Запорошил снежок, вот при­ шла зима. Клены в иней разукрасила, а березки — в белый пух. И теперь не холодно им сто­ ять в лесах. Шубы драгоценные у них на плечах. И стоят деревья в сонной ти­ шине. И сверкают будто бы в огне». Часы пробили девять. Пора спать. Подождал Ромик, когда, ска­ зав «спокойной ночи», мама ушла из спальни, быстро снял со стула наглаженный галстук и, повязав его на груди, улег­ ся спать. Спи, пионер. Приятных тебе сновидений. И с т о р и я поучительная и заставляет она подумать над тем, не стал ли кое-где акт приема в пионеры чисто формальным актом: исполни­ лось десять лет, и ты уже име­ ешь право носить красный гал­ стук. А все ли заслужили это право, и как быть с такими, как Ромик, для которых, хоть они и сами еще этого не понима­ ют, быть пионером — это неч­ то большее, чем просто нсюить красный галстук? А. АЛЕКСЕЕВА. Всегда желанные гости Большой популярностью у зрителей пользуется вокально-инст­ рументальный ансамбль клуба «Гигант» Ярославского шинного завода «Ярославские ребята дедушки Игната». Юные артисты с неизменным успехом выступали в Москве, они желанные гости у сельских тружеников Нечерноземья, в школах Ярославля. На снимке: солисты ансамбля (слева направо): Саша Карев, Сережа Зенин, Дима Бакалов. Фото С. МЕТЕЛИЦЫ (Фотохроника ТАСС ). ||1111ШШ111ПШ1Й111>11Ш1Ш11Н1ПШШ11И111Ш11Ш11И111111НШ11Ж11ШШН1№ Звонкая тишина С п а с с к о г о Студенть) четвертого курса факультета русского языка и литературы совершили экскур­ сию в Спасское-Лутовиново — место, связанное с именем ве­ ликого русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева. Впечатлениями от этой поездки делится Татьяна Тимошина — редактор внештатной молодеж­ ной редакции «Красного знаме­ ни». Спасское - Лутовиново. Как первая любовь, вошло оно в жизнь Ивана Сергеевича Тур­ генева. Как первая любовь, ос­ талось в его душе до конца. Тихо в усадьбе. Зима накры­ ла белым покрывалом сад, старый дуб, покоряющий сво­ им .величием и древностью. «Когда вы будете в Спарском, поклонитесь от меня дому, са­ ду , моему молодому дубу—ро­ дине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу», — писал Иван Сер­ геевич близкой ему семье Я. П. Полонского, умирая на чужбине. „.Солнечный луч скользнул по старым английским часам, упомянутым в «Бригадире». Пробежал, играя красками, по портретам няни, кормилицы, дяди Тургенева — Николая Николаевича, остановился на раскрытых нотах вальса, ле­ жащих на старинном фортепи­ ано.., . Малая гостиная покоряет большими размерами дивана, которому Иван Сергеевич дал название «самосон». Вспомним «Накануне». «Увар Иванович почивал в мезонине на широ­ ком и удобном диване, полу­ чившем название «самосон». Рабочий кабинет великого русского писателя, Здесь заси­ живался Тургенев допоздна. Чтобы не будить домашних, тут же ложился спать. Неболь­ шая спаленка огорожена рас­ писной ширмой, которую изго­ товил дворовый мастер. Казино — комната для игр — часто собирала гостей усадьбы. Шахматный столик. Он может поведать о спортивных баталиях Тургенева. Играть в шахматы Иван Сергеевич очень любил и часто выходил победителем. По словам современников, он был первым писателем среди шахматистов и первым ша.хма- тистом среди писателей. Из казино двери ведут в про­ сторную библиотеку. Вдоль стен — шкафы с сочинениями литераторов X V I II века — Воль­ тера, Руссо, Дидро, книгами по географии, философии, Исто­ рии, естественным наукам. Переходя из комнаты в ком­ нату, все глубже познаешь быт и нравы помещичьей усадьбы. Властная и жестокая хозяйка —мать писателя Варвара Пет­ ровна вселяла страх в детей— Николая и Ивана. А уж о про­ стом люде и говорить не при­ ходилось. Она завела в доме особые порядки. У нее был свой «двор», свои «министры», своя «полиция», которая доно­ сила ей на дворовых. За малей­ шее непослушание она строго наказывала их: ссылала в глу­ хие деревни, разлучала с семь­ ей. Все это вселило в душу Тур­ генева ненависть к крепостни­ честву, сочувствие и любовь к простому русскому народу. Спасское-Лутовиново. Здесь рождались замыслы произве­ дений писателя. Окружающие пейзажи вдохновляли его на творчество. Он писал о той ра­ дости, которую испытывал от общения с природой. Тихо в усадьбе. Но она живет. Живет жизнью тех, кому доро­ го все то, что связано с име­ нем великого писателя земли русской. Т. ТИМОШИНА, студентка пединститута, редактор внештатной молодежной редакции «Красного знамени». том ,, что время позднее, и ма- .............................................................................................................................................. ................................................................................... ..... .......................... И........ ........................................................................ .......................... Оставлю я То, что нельзя позабыть: В высоком бурьяне труба без избы. Да женские очи в бездонной тоске, А. СИНЕЛЬНИКОВА П А М Я Т Ь о А годы, как волны. А жизнь — океан. Плывет — уплывает былое в туман. Лишь память со мной на крутом берегу. Скажу ей: — Плыви! А она: — Не могу. Она и шальлива, она и строга. За жизнь-океаном А она: — Не могу| есть Лета-река. Я — память —бессмертна, В ней вечности мертвые а ты — человек. смотрят глаза. Мне время и совесть В ней канет гроза, подвластны навек. 'но не канет слеза. Я душу твою каждый А память со мной час берегу, на крутом берегу. С нее шелуху кину Кричу: — Уплывай! в Лету-реку. Да лист похоронки в упавшей руке.,.