Красное знамя. 1977 г. (г. Елец)

« К Р А С Н О Е З Н АМ Я » 24 сентября 1977 года Я сто. ^ м т е р а т у р м а я СТРАНИЦА Р Е Ц Е Н З И Я Стремясь к высоте Как-то мне довелось побывать на встрече с местными поэтами. Каждый из них вдохновенно читал свои стихи. По-разному воспринимали их слушатели. Больше всего просьб «почитать еще» было к Сергею Гладких. Д а , мы все очень любим поэзию. Любим ее за душевную поддержку, проникновенность, ли­ ричность, Любим потому, что она помогает фор­ мированию души человека. Слушая или читая стихи Сергея Гладких , не­ изменно радуешься их простоте, лиричности. Они запоминаются с^азу, оставляют в душе добрый след. И действительно, ведь читателя привлекав! не тот стих , в котором содержится ряд зарифмованных прописных истин, а тот, где сквозь чудесный кристалл ооразов видна жизнь, где питателя учат не поучая. Этим и отличаются стихи Сергея Гладких. И еще. В его поэзии присутствует философ­ ская лирика, емкость, проницательность. Впро­ чем, прочитав публикуемые сегодня стихи, вы убедитесь в этом сами. Что же пожелать молодому поэту? Учиться постоянно, работать над каждым образом, сло­ вом, как завещал поэт Николай Заболоцкий: «Душа обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь!» Общения с творческими людьми. Помнить о том. что научиться хорошо играть в шахматы мож­ но лишь играя с игроками сильными. В своей поэзии Сергей Гладких не ищет легких путей. О. ДЕМИН, член Союза журналистов СССР . Жизнь проверяйте по книге Горький писал о бродягах, так же, как пишут о людях. Люди, читая, любили этих бродяг вгорячах. После, встречая бродягу, носа изнеженный лютик морщили н отводили: в жизни не так , .как в речах. В больных есенинских строчках столько приятной печали. К то над есенинским «Кленом» сам, словно клен, не зачах? После такого растяпу где-то случайно встречали и усмехались небрежно: В жизни не так , как в речах. В книге слова не запахнут, не распластаются в крике. Д аж е слова о немытых руки не вымажут вам. Меряйте книгу по жизни, Жизнь проверяйте по книге. Не разделяйте на части. Или \ не верьте словам. Река Воргол. Копченый камень Над палаточной тканью Небо солнцем залито... Переливчатым днем По Копченому камню Скалолазы солидно Начинают подъем. Пусть пугается кто-то Крутизны и кручины, Н у , а он не из тех. Если парню охота Превратиться в мужчину, Парень просится вверх. За раздольною долей! За добычей и славой! Каждый год, каждый век Отступает безвольный, Оступается слабый, Место сильного — верх. Вверх! — светило потрогать* Отрываясь от задних. Кто отстал — не скули. ...Ночью, вязкой, как деготь, Окровавленный всадник Падал Вниз Со скалы... На спине, где лопатка. Ныла рваная рана. Конь в поту и пыли... Как на раненых падко Шакалье Тамерлана— Медом их не пои! Их лохматые кони . Деловито и резво Носят в седлах беду. IНе уйти от погони. И мечтать бесполезно... Пропаду. Пропаду! ...Вслед за ним, непокорным, Вниз валилась погоня— Страшен скачки запал. Вниз— За вечным покоем, Не желая покоя, Сам он Тоже Упал. В этом хоре падений, Став ведущим солистом. Добрый в яростном зле... Над туманом видений В небе, солнцем залитом. Скалолаз на скале. Дед и бог —Шел он С белой бородою, Я .по ней узнал его, Огородной бороздою Мимо сада моего. Сам Христос! Догнал, когда бы...— И чихал, остановлен. Деду в рот глядели бабы, Чуду божьему дивясь. И мороз у них по ; коже— Неспроста Христос возник! — Не догнал его чего же?— сносит кто-нибудь из них. Дед сердитым станет даже: — Ах ты , баба — курий хвост! Что встреваешь?! Слушай дальше. Значит так — шагал Христос. Шел он утренней росою, Землю пятками ласкал. Я к нему... А он — рысцою... Видно, яблоки таскал! . ..И в проклятиях речистых Бабы, вывернув уста. Вспоминали всех нечистых, Забывая про Христа. А. СИНЕЛЬНИКОВА. Опять стою под тополями Мне кажутся бессильными «рылами Мятущиеся ветки тополей, Когда в весенний день под облаками Летит, курлыча, стая журавлей. Качается усталый треугольник, В дороге ночи проводя без ' сна. Звони с своей лазурной колокольни, Ровесница моя, Весна-Красна! А я опять стою под тополями, Как та девчонка, голову задрав. Мою мечту ты одари крылами И по^келай «ни пуха ни пера»! Пусть на висках серебряные нити — В безвестность сердце звать не устает. Но где, скажи, на неземной орбите Увижу хоть подобие твое? Потачку дам мечте неутоленной: Пускай промчит по Млечному пути, Но только мне, во вкусах «приземленной», Подснежника там, верно, не найти. И будет так: землянину в ракете, Пронзиьшему Галактику броском, Увидятся созвездья как соцветья Черемуховых нежных лепестков. Рано-рано, когда травы Все засветятся от рос, Приглашаю вас в дубравы, В рощи белые берез. Здесь озера иван-чая Пламенеют, нас встречая. Вяжут; низко, у земли, Свои песенки шмели. Приглашаю в царство сосен, Где под птичий свист и крик Изо мхов глядится в просинь Гриб-полковник, боровик Крытый бронзовым загаром, Смотрит он богатырем. Средь грибов, видать, недаром Величается царем. А под ельником, чуть ниже, Отскочихой на тропу Выбегает смелый рыжик. Где один— ищи толпу. Как найдешь кружок оранжевый— Не теряй счастливый миг. Только знай шустрей похаживай, Собирай дружков других. К речке елки и сосенки Побеседовать сошлись. По-над бережком масленки, Как фонарики, зажглись. Поспешите утром рано На зеленые поляны. Тут невестятся вразбежку Щеголихи-сыроежки. Удивляют мам и пап Цветом платьев, модой шляп. Там, где липоньки кудрявые,— У них платьица багряные, Где орешника кусты,— У них шляпочки желты. Где березка и сосна,— У них шляпка зелена. А. ВАСИЛЬЕВ Г р и б н ы е м е л о д и и Сверху смуглый, снизу розовый, Подбоченясь, меж берез Встал под солнцем подберезовик, Коренастый, как матрос Прогуляйтесь по опушке Иль по лесополосе: Здесь губастые свинушки Вышли прямо на шоссе. Вы не знаете свинушек? Это ж лакомство старушек. Тихохода-грибника Узнаем издалека. Он по лесу тихо ходит, Но грибы всегда находит. Не нужна ему машина. С ним равняться не берусь. У него полна корзина, И мохнатый даже груздь— Гриб большого качества — От него не спрячется. Но и я не зря старался. Но и я не лыком шит. Груздь красавец мне попался, Вот он, родненький, стоит. В бело-кремовой тарелке Он несет глоток росы. Из него, наверно, белки Пьют в рассветные часы. — Ну и гриб! Какой он славный, — Все качают головой. — Этот груздь зовут «дубравный», Есть получше— «боровой». А всего в борах сосновых И в лесах обычных есть Их из племени груздевых Видов так, примерно, шесть. Груздь сухой зовут «беляна». Есть такой—черней цыгана. А. ТЕЛЕГИН Их прозвали «черныши». Как засолишь — хороши! Хороши, когда отваришь, С рассыпухой — я те дам. — Сразу видно, что товарищ Знатный мастер по грибам. — А встречали на опушке Водят дружный хоровод Розоватые волнушки? —г Нас пытает тихоход. — Как будто бы медали В пушистой бахроме На счастье раскидали Волшебники в траве. Не встречали? Очень жаль. Вот на память вам медаль. Задает для развлеченья Нам вопрос и ждет ответ. —Есть грибы, что с кипяченьем Не меняют даже цвет? —Белый. —Правильно, сынок. А еще какой грибок? Помогает мне старушка, Так и сыплет говорком: —Вот, сыночек, глянь, грибочег Зеленушкою зовем. Хоть отпарьте кипятком — Зеленеет бгурцом. Не молкнет перекличка В чащобах целый день — Ау! Ау! Сестричка! — Ау! Ау! Братень! А в этой перекличке: — А я нашла лисички! Смотри-ка, тетя Дуня, Разлились, как глазунья, —Сюда скорее, папочка, Я первый, чур, он мой! Какая красна-шапочка! Встреча с домом Я вновь спешу в село родное. Где столько лет прошло моих, Где средь лесов бушует поле Волной колосьев золотых. Я по тропе иду знакомой, Где в детстве бегал босиком. Вдали дымок над чьим-то домом Путь в небо держит прямиком. Иду поляной, сочным лугом, Где на ковре и там и тут, Как на параде, друг за другом, Ромашки спелые растут. Бросает тень денек погожий. Село готовится ко сну. Я здесь не лишний, не прохожий. Я этот край родным зову. Мне каждый дом, мне каждый кустик До боли близок и знаком Своим весельем, тихой грустью, Своим крестьянским говорком. Ласкает ветер шаловливый Мое счастливое лицо. Я снова вижу дом родимый С кустом сирени и крыльцом. Я вижу сад, родное небо, Я вижу молодость свою. Я запах трав и запах хлеба, Как в детстве, снова узнаю. Поет над прудом чей-то голос Про дорогую сердцу Русь. Я подойду и низко в пояс Родимой хате поклонюсь. < Я поклонюсь полям и рощам, Своим сельчанам и родне. Мне здесь спокойней, как-то проще, Мне здесь и пишется вдвойне. Пусть буду жить в Ельце, в Тамбове... И в том, в неведомом краю, Я этот дом и это поле В стихах и песнях воспою. Хороший иль плохой? Он вырос под осиною, Наверно, подосиновик. — Сынок, ты очень скор. А если мухомор? —Нет, мухомор с пластинками, С манжеткою-кольцом И с пятнами-холстинками —Все верно. Молодцом. Клади его в корзинку Да спустимся в низинку. Мелодии грибные И радуга-дуга. Сквозь рощицы сквозные Выходим на луга. А на лугах опятки— Веселые ребятки. У них кепки набекрень. Хороводят целый день. Ох, шустрые опятки, Чтоб вас ведро набрать, Приходится вприсядку За вами танцевать. Иль заходит ум за разум, Иль от жадности он глуп, По лесам дикообразом Рыщет мрачный гриболюб. Дядька, ты зачем граблями Лес решил расковырять? Мы зовемся патрулями, Мы должны тебя забрать. Уничтожил ты грибницу, Разорил ты муравья. От тебя, как говорится, Никому тут нет житья. Ты не слышишь ни мелодий, Ни деревьев, ни людей. Допускать тебя к природе Запрещает Берендей. — Ау! В корзинках полненько. — Ау! В лесу звенит. Домой пора. Уж солнышко Взбирается в зенит.