Красное знамя. 1977 г. (г. Елец)

« К Р А С Н О Е ЗНАМЯ » @ 26 февраля 1977 года ф 3 стр. ВСТРЕЧИ С ИНТЕРЕСНЫМИ ЛЮДЬМИ Богатство Дмитриева —С чего начнем?—обратился ко мне мой собеседник, сле­ сарь-наладчик завода «Эльта» Александр Владимирович Дмитриев. Мы договорились с ним о том, что он покажет свою лич­ ную библиотеку. Действитель­ но, с чего же начать? На меня смотрели сотни книг, одетых в переплеты с замысловатыми рисунками и узорами. —Моя коллекция разбита н= несколько разделов, — сказал Александр Владимирович. — Здесь, например, серия «Жизнь замечательных людей». Он положил передо мной стопку книг, попутно рассказы­ вая о каждой. Это была лите­ ратура о жизни и творчестве художников Ренуара, Леонар­ до да Винчи, Брейгеля, Тулуз- Лотрека, русских писателей и поэтов. Об одном только А . С . Пушкине у него подобрано 20 книг. И каждая представляет огромный интерес. Немало и других произведений, из кото­ рых можно многое узнать об истории русской литературы и ее творцах. Рядом с серией «Жизнь за­ мечательных людей» располо­ жились полные собрания ста­ ринных сочинений западных и русских авторов. Они принад­ лежат перу Г. Успенского, В. Немировича - Данченко, А . Пушкина, Г. Гейне, Дж . Бай­ рона, В. Шекспира и других ма­ стеров слова мировой литера­ туры. Ряд изданий рассказывает о судьбе книг, об их собирате­ лях, Имеются старые записи о книголюбах и их встречах. Взять, к примеру, «Записки старого книжника». Речь идет о торговце уникальными изда­ ниями Ф . Г. Шилове. Он один из тех, кто заложил основу библиотек имени В. И. Ле­ нина и Салтыкова-Щедрина, Ака­ демии наук СССР и Пушкин­ ского дома. Отдельные произведения на книжной полке А. Дмитриева являются редкостными. По­ темнел от времени первый экземпляр книги «Чернец». Ее автор русский поэт Иван Ива­ нович Козлов (1779— 1840 гг.) не каждому известен. Он со­ здал свое произведение в 1825 году, через четыре года после того, как ослеп. Или взять тво­ рение английского писателя С. Ричардсона «Памела или вознагражденная доброде­ тель». Произведению 180 лет. Этой книгой Самюэл Ричард­ сон положил начало буржуаз­ ному семейно - бытовому ро­ ману. где подверг острой кри­ тике нравы дворянства. ...Лю^ов». к книге у Дмитри­ ева проявилась рано. Ему еще не Дыло пяти лет, а он уже умел читать. Этому маленького Сашу научил его отец, работ­ ник завода тракторных гидро­ агрегатов Владимир Яковле­ вич Дмитриев. Он тоже боль­ шой книголюб. Свою страсть к литературе и сыну передал, научил его ценить книгу — ис­ точник знания. От простого увлечения кни- гами, которые Александр в дет­ стве читал просто запоем, он перешел к самостоятельному изучению истории русской ли­ тературы. Можно сказать, стал исследователем в этой области. Для него уже мало знать со­ держание попавшего к нему произведения. Не один час свободного времени он по­ свящает поиску, стараясь со­ брать больше нового об авто­ рах книг, глубже заглянуть в их жизнь и творчество. Александр хочет не просто видеть перед собой образы, созданные, ска­ жем, гением русской поэзии А. С . Пушкиным, но и жаждет узнать, познакомиться с тем, как трудился поэт, как рожда­ лись его герои. Все до под­ робностей. А. Дмитриев поддерживает связь с десятками книголюбов, живущих в различных концах страны, и работниками букини­ стических магазинов. Перепи­ сывается с ними. Его часто приглашают на встречи книго­ любов, которые проходят в Москве, Воронеже и других го­ родах СССР . Постоянное увлечение книгой, этим источником мудрости и знаний, позволяет Александру Владимировичу расширять свой кругозор, развивать эруди­ цию, духовно расти. Именно духовно. Ведь не хлебом еди­ ным живет современный ра­ бочий. А . Дмитриев может часами рассказывать много интерес­ ного о судьбе своих книг, об их создателях, об истории род­ ного края, о литературе оте­ чественной, зарубежной. Личная библиотека А. Дмит­ риева по существу стала об­ щественной. Многие ельчане, товарищи по работе, просто знакомые пользуются его ли­ тературным богатством. Растет число посетителей личной библиотеки рабочего, а это значит, что пополняется армия читателей в нашей стране, которая по данным журнала «ЮНЕСКО» является самой читающей страной в мире. А. МЕЛЬНИКОВ. КУРОРТНЫЙ РОМАН — Хватит, пора с этим покон­ чить. Всякий роман, как бы он ни был хорош, должен иметь конец. Да и годы уже не те. А как славно и неожиданно все началось. Я закрыл глаза и, закинув ноги на край стола, начал рас­ качиваться на задних ножках стула. — Сухуми. Дом отдыха. Солнце. Море. Свет. Много све­ та. Кругом экзотичная зеЛень. Горы. Душа так и просит чего- нибудь необыкновенного. А вино! Ах, какое вино! Оно кру­ жило голову. Мысли пенились. Кровь закипала. Жена до сих пор не догадывается, что со мной было. Ах, что было! Эти бесконечно короткие три года. Три года я упивался счастьем приобщения к прекрасному. А сколько раз я пытался порвать все. Я действительно рвал, но потом... — А что, если молва пойдет? Прославят, ей-ей прославят. На работе проходу не дадут. Но я не боюсь. Конечно, жена узнает, разговор будет. Как мог? Когда? Где? А ведь, если бы тогда не зашел на почту за бумагой, ничего бы не получи­ лось. Нет, надо прислушаться к голосу разума и пора на этом ставить точку. Рецензент солидного журна­ ла, куда я отправил свой ро­ ман, сообщил, что находит мою вещь довольно-таки оригиналь­ ной, но слишком объемной. Читатели сейчас дорожат вре­ менем. Хотя форма обращения ко мне была чрезвычайно друже­ любной, выражение «вещь до­ вольно-таки» покоробило меня. Тем не менее, скрипя пером, я резецировал несколько пей­ зажных зарисовок, занимав­ ших почти пятьдесят страниц. Прокрустированную рукопись я отправил в другой журнал. Получив ее назад, я уже не удивился, что они нашли слиш­ ком растянутыми и натурали­ стичными любовные сцены. Набросив на отношения ге ­ роев несколько фиговых ли­ сточков и оборвав их кое-где на полуслове, я выкроил из творения одну повесть и два юмористических рассказа. Следующий адресат еще раз упрекнул меня за многословие в рассказе и обилие второсте­ пенных лиц. Я учел пожела­ ние и разогнал всех знако­ мых и родственников, оста­ вив героев одних в трехком­ натной кооперативной кварти­ ре с бутылкой шампанского. Когда я раскрыл тощий кон­ верт с возвращенным из сле­ дующей редакции романом, я нашел обрывок от бумажной салфетки. На нем нетвердой рукой, но с выражением неиз­ менного и глубокого уважения указывалось мне, что молодые, еще не женатые влюбленные, одни, без родственников и вдруг в трехкомнатной коопе­ ративной квартире? Нонсенс. Не типично. Шампанское из моего романа почему-то пропа­ ло. «Видимо, товарищ тонко намекает мне, что у нас алко­ гольная пропаганда запреще­ на», — догадался я. Мне стало стыдно. Но, пере­ силив себя, я отобрал у влюб­ ленных незаконно полученную квартиру и выпроводил их на улицу. Вместе с жилплощадью и брызгами шампанского, пре­ дусмотрительно уничтоженного рецензентом, испарились по­ следние два десятка предло­ жений. Я свернул оставшийся роман солдатским треугольником, прилепил марку и бросил в почтовый ящик. Вынося мусор из корзины, я обратил внимание на забор вокруг площадки с контейнера­ ми. На нем полуметровыми буквами было написано: «Сте­ п а+ К а тя= любовь». У меня не было после этого никаких сомнений, что литера­ турные критики набросятся на меня, обвиняя в плагиате. Денис ЭВЛИДИЙ. « К /г о в о ш е л н а с м е р т ь и м я ж и з н и » О подвигах советских людей, боевых и трудовых, написано много. И все-таки с радостью встречаешь новую книгу о них. Это сборник очерков Георгия Осипова «Товарищ Т.». (Москва, «Известия» 1976 г.). В очерке «Таинственный 5 а—V е» запе­ чатлен образ бойца за совет­ скую власть Александра Алек­ сандровича Вермишева, отдав­ шего делу революции свои та­ ланты писателя, юриста, изоб­ ретателя. В 1906 г. в камере политиче­ ской тюрьмы «Кресты» он на­ писал одну из первых в исто­ рии русской драматургии рево­ люционных пьес «За правдой» о событиях Кровавого воскре­ сенья. Она стала художествен­ ной иллюстрацией к словам В. И. Ленина о 9 января, как о дне, когда была расстреляна ве­ ра рабочих в царя. Пьесу он издал на собствен­ ные средства в частной типо­ графии. чтобы обойти цензуру, но против автора возбудили су­ дебное дело, обвиняя его в подстрекательстве к «заведомо бунтовщическим деяниям». Пьеса вместе с произведениями Маркса, Энгельса, Лафарга, Пле­ ханова, Ленина, Льва Толстого, Луначарского попала в список запрещенных изданий, автор — в Шлиссельбургскую крепость. В стихотворениях А. Верми­ шева громко звучит протест против насилия. Его девиз— «бороться, чтобы жить и жить, чтобы бороться, свою же жизнь, свою борьбу продлить». Обстановка в стране требова­ ла создания нового, подлинно революционного театра. «Рево­ люция любит театр, и в рево­ люционное время он оживляет­ ся и расцветает», — писал жур­ нал «Вестник театра». Но новых пьес, отражающих революционную действитель­ ность, еще не было. Политуправ­ ление Петроградского воен­ ного округа объявило конкурс на лучшую пьесу о гражданской войне. Конечно, Вермишев при­ нял в нем участие. Так роди­ лась «Красная правда», одна из первых советских пьес о классовой борьбе в деревне, о кулаках, ставших опорой белым войскам, о Красной Армии, му­ жественно защищающей завое^ вания Октября. «Красная правда» агитацион­ на, но в ней широко и подроб­ но воспроизведена и бытовая обстановка. Это отметил и оце­ нил М. Горький: «Не мелодра­ ма, а бытовая агитационная пьеса на современную тему». 31 августа 1919 г. Александр Вёрмишев, комиссар осо­ бого запасного батальона, и его бойцы ушли с репетиции «Крас­ ной правды» в бой с мамонтов- цами за «красную правду». Ока­ зались пророческими стихи ко­ миссара: «Во имя жизни насмерть он стоял. Сраженный пулей вражеской, он пал На боевом посту, но гибелью своей Он возвестил начало новых дней Без рабства, без цепей». А по фронтовым и красноар­ мейским театрам страны шла триумфальным маршем «Крас­ ная правда». Премьера ее со­ стоялась в ноябре 1919 года в Петроградском • Героическом театре. Ее ставили театры Моск­ вы, Кронштадта, Пензы, Сара­ това. На окраине Ростова еще шли бои с белыми частями, а в теат­ ре уже готовили пьесу для красноармейцев. Народный ар­ тист Бабочкин писал по этому поводу: «Как живой свидетель, я подтверждаю, что агитацион­ ный успех пьесы был громад­ ным... в конце спектакля возни­ кали овации, сила которых те­ перь уже забыта...» В Саратове по окончании спектакля «зрители... в едином порыве поднялись со своих мест и запели «Интернационал». Очерк Георгия Осипова дает обаятельный образ рыцаря трех революций, верного своей при­ сяге красноармейца: «Не уступлю я знамя дорогое, Не уроню скрижаль всемирных грез, Не посрамлю я имя боевое, Не оскверню народных чистых слез». В. АНИКЕЕВА, работник областной б и б п и ь т а и и .