Красное знамя. 1966 г. (г. Елец)

ет л аш а ^ в начале сентября будет по­ всюду торжественно отмечаться 800-летие со дня рождения ве­ ликого грузинского поэта и мы­ слителя Шота Руставели. Бэль- шая подготовка к юбилею идет в Грузии. Этой славной дате посвящают новые произведения поэты и прозаики, композиторы и скульпторы. Во всех уголках, республики, проходят конкурсы народных сказителей, чтецов, коллективы художественной ■' самодеятельно­ сти готовят юбилейные програ.ч- мы концертов. На днях театральный коллек­ тив ша.хты имени Ленина трес­ та «Чиатурмар'ганец» успешно выступил перед зрителями в но­ вом спектакле, «Шота Руставе­ ли», поставленном по пьесе гру­ зинского драматурга Щ. Да- диани. Постановку и художест­ венное оформление его осущест­ вил режиссер театрального код- лектива Т. Гаприндзшвили. На снимке: сцена из спектак­ ля. В роли Шота Руставели вы­ ступает горный техник Тенгиз Гурджидзе. Фото А. Мачавариани. Фотохроника ТАСС • •- «По следам. Руставели» к 800-Лсгию со дня рожде­ ния автора бессмертной поэмы «Витязь в тигровой шкуре», поэта и мыслителя Шота Руста­ вели готовятся во всех совет­ ских республик&х и особенно на родине поэта — в Грузии. Поэты, ученые,, деятели ис­ кусств посвящают свои работы Шота Руставели. В республике открываются выставки, расска­ зывающие о жизни поэта, о древней грузинской культуре... Грузинские кинематогра­ фисты к этой знаменательной дате снимают два фильма: на­ учно - популярный «Жизнь и деятельность Шота Руставели» и полнометражный художе­ ственно - документальный «По следам Руставели». Съемки ве­ дет киностудия «Грузия- фильм». Свою работу съемоч­ ная группа начала в Восточной/ Грузни, на родине поэта, в древ ней грузинской столице Мцхе- те. Запечатлены историч^кие памятники Икалто, Вардзиа, Греми. Далее кинолента уводит зрителя в Тбилиси, а затем в Палестину, в Крестный монас­ тырь, где, по преданию. Руста­ вели провел последние годы жизни. (АПН). В ОКОПАХ Р 1 Х было двое. Сер­ жант Дубов — наводчик «максима», он же и коман­ дир. заменивший раненого вче­ ра весельчака и балагура Нич- метова, и красноармеец Грншяя —маленький, щуплый с виду па­ ренек, не по возрасту замкнутый и, пожалуй, даже скрытный. Ка­ ков Гришин в бою—никто не знал. По двум дням. Проведенным на передовой, нельзя было судить о достоинствах или недостатках его. В атаки он еще не холил н не уничтожил ни одного гитле­ ровца. Следовательно, и герои­ ческих подвигов, за ним пока еще не числилось. Все, что он делал, — это не­ сколько раз ходил за патронами для «максима». Делал он это быстоо и безбоязненно. ...Был конец дета. Кругом, насколько хватал глаз, проети- ралась черная степь, выжжен- „. : щ,--,.— ная немилосерд­ ным солнцем и степными пожа­ рами. Раскален­ ная земля трес­ калась, как ржа­ ной хлеб в жар­ ко натопленной . печи. Томимый мучитегьной жаж­ дой, Анатолий Гришин изредка взглядывал в дымную даль, в сторону Волги, где в полуден­ ном мареве чудилась синяя про­ хладная вода, тихо плескавшая­ ся в золотых песчаных берегах. Но чаше всего поглядывал о.ч на пояс сержанта, где, как на зло. болталась стеклянная фляга, до краев наполненная водой. Зе/е- новатое горлышко соблазнитель­ но торчало из войлочного чехла. Двухдневная жажда вконец измучила Гришина. От нестерпя- мого, изнуряющего зноя кружи­ лась голова. В горле была по­ лынная горечь. — Сережа, — умоляюще про­ хрипел Г р и ш и н , и голос его осекся, очевидно, пото.му, что в первый раз приходилось гак па- зывать сержанта. Дубов, все время возившийся у пулемета, поднят посеревшее от бессонницы лицо и, как по­ казалось Гришину, безучастно спросил: — В чем дело? — Сережа.. Водицы испить бы... Маленечко... По глоточку. Почитай, двое суток маковой ро­ синки во рту не было. — По глоточку? — Дубов ис­ пытующе посмотрел в умоляю­ щие глдза Гришина и ему стало жаль этого хрупкого, непривык­ шего еще' к тяготам солдатской жизни паренька. — А ты на­ пьешься глоточком-то? — Я не пить... Глотку бы про­ мочить только... — не оказат, а как-то страшно выдохнул Гри­ шин. — Так-а-к, — неопределенно протянул сержант. Е.му тоже страшно хотелось пить, но он знал, что в кожухе пулемета во­ да на исходе. Случись контр­ атака, и «максим», лишенный воды, может отказать. Сеюжант заговорил о пулемете так, слов­ но речь шла о живом существе. Гришин слушал внимательно н казалось ему, что командир больше ценит оружие, нежели человека. Разум его понимал справедливость слов командира, но какое-то подсознательное чув­ ство горячило и бесило его. Г{м овладевало непонятное, слепое возбуждение. В душе сержанта боролись два чурства — жалость к бое­ вому товарищу и сознание того, что, может быть, от этого глотка воды будет зависеть потом очень многое — судьба обороняе.мого им участка. И если бы Гришин знал о том, как терзается душа сержанта, он не показал бы пе­ ред ним своего слабоволия. — Но я хочу пить! — в.друг по-мальчишески запальчиво вы- кожухе. Но фляга не успела опорожниться. Содрогн-увшись всем телом. Дубов уронил голо­ ву на руки. Медленно разжались пальцы, выпуетив флягу... То­ ненькая струйка воды полилась на землю. Дубов открыл затума­ нившиеся глаза и еле слышно прошептал: — Там... осталось... немного... Пей. Трясущимися руками подхва­ тил Гришин драгоценную флягу. Судорожно сжимая ее, вылил в кожух остатки воды. «Пепевя- зать бы командира, — подумал он, — да некогда; немчуэа насе­ дает». Не помнил Гришин, сколько раз поднимались гитлеровцы в атаку, сколько раз в беспорядке отходили назад. Ему казалось только, хотя рн изо всех сил на­ жимал на гашетку пулемета, что работает I. I. шли ■ «максим» отры- ЭТОБЫЛОТАК.. = = = = = = РАСС АЗ-БЫЛЬ = = = = = крикнул Гришин, — п-и-и-ть хо­ чу... Что же, подыхать что ли здесь, не пивши? Нет, по мне сначала попить вво.тю, глядишь, и умирать легче будет... — Это все? — строго спросил Дубов. Солдат помолчал. — Так запо.мни, товарищ Гри­ шин, — наставительно загово­ рил сержант. — Во-первых, ты не у теши в гостях, чтобы при­ хоти разные исполнять, во-вто­ рых, няНек здесь нет, в-третьих, ты не имеешь права кричать так... Дубов выдержал паузу и уже другим, обмякшим голоссн* продолжал: — Умирать же, товарищ до­ рогой, всегда тяжело. Но тебя, меня, всех нас — не умирать сю­ да послали. Фашистов — врагов наших лютых бить послали. Ну, а коли умирать придется... Что ж? И умирать умеючи надо. Так умирать, чтобы за одну твою жизнь десятками своих жизней поплатился враг. А ты... день провоевал и умирать со­ брался. Стыдился бы говорить... Солнце палило нещадно. Пос­ ле короткого затишья все во­ круг снова загрохотало, заухало, завыло. Орущие ватаги гитле­ ровцев в серых мундирах под­ нялись в атаку. Четкая скорого ворка «максима» потонула в адсжом грохоте разгоравшейся битвы. Время будто остановилось. Может, час, а может, два про­ должалась огневая свистопляс­ ка. В пышущем жаром кожухе докипели остатки воды. В мгновение ока Дубов отце­ пил от пояса флягу. Две пары глаз жадно следили за мутно­ ватой жидкостью, исчезающей в висто, неравно­ мерно. Одно за­ помнилось пуле­ метчику крепко. Руки его оде^ре- венели от на- _ _ _ _ _ _ _ _ пряжения и не хотели больше повиноваться, в этот самый момент фашисты снова поднялись, длинные, нескладные, и побежали, разма­ хивая руками. Близость смер­ тельной опасности придала пу­ леметчику сил, но он почувство­ вал, что долго управляться с «максимом» не сможет. В со­ знании пронеслось нечто страш­ ное. Ворвутся вот сейчас эти зе­ леномундирные в тесный окоп­ чик, сотнями пуль прошьют ра­ неное тело командира, будут глумиться над ним. Эти мысли заставляли еще крепче сжимать ручки пулемета. О себе Гришин почему-то не думал. Но что это? Не видение ли? Немцы постепенно удаляются к своей обороне. Не отпызаясь от пулемета, грозит им Гришин черным от копоти кулакам.. Потом о« принялся перевязы­ вать командира. Совесть мучи­ ла Гришина, стыдно было гео-эго малодушия. «Ведь выпей мы эту воду, не удержаться бы нам здесь, — думал Гришин. — Ду­ бов знал об этом. Он многое знает из того, чего я еше не знаю». Не открывая глаз. Дубов шеве­ лил сухими потрескавшимися гу­ бами, словно просил пить. Гри­ шин проворно выдернул пробку выливного отверстия пулемета и нацедил- во флягу несколько глотков горячей красноватой жидкости. Выпив воду, сержант пухлым языкот* облизал окро­ вавленные губы и приоткрыл глаза. — Прости меня, тозариш сер­ жант, — виновато потупился Гришин. — Погорячился я. Не­ вдомек было, что глоток воды может иногда неоценимую служ­ бу еоелуж-ить. В. СТЕБАКОВ. СОЗДАДИЛ1 ПЕСНИ О РОДНОМ ГОРОДЕ ПЕСНЯ О ГЕРОЯХ Нам он б л и зо к л ю б о ю п о р о ю — Г о р о д наш , гд е с т о б о ю ж и вем . И о нем , о бе сс тр аш ны х ге р о я х Г о р д о п е сню с е го д н я поем . Х отя в рем я давно , как туманом , З а слон ил о с о б о ю года , Н о мы знаем : с тр е л ки Тамерлана П ол е гл и по д Ельцом навсе гда . Было т р у д н о р а б о ч им и т я ж к о — Где д о р о га к сча стливой с /д ь б е ? И учил их в п о д п о л ь е С ем аш ко , П ри зы вая к у п о р н о й б о р ь б е . Час п р о б и л , и у к а ж д о го д ом а В змыли ф ла ги ле гко , как о гни . П ом н я т улицы наши н а р ком а . П ом ня т свято Г о рш ко в а очи . Как ни ярил ся в ра г , как ни рвался . П ол уч ил он о т п о р п о д Ельцом . См ело В ерм иш ее с бандой сраж ал с я . За со б о й вел о тв аж ны х б о й цо в . Г ромы ха ли ф аш истские танки , И пехота ф аш истская шла. П о - ге р о й с к и о тваж ная А нка С в ою ж и з н ь за с т ран у отдала . М ы по ем , мы м ечтаем , мы с т р о им И го р д и м с я сча стливой с уд ьб о й . Не за б уд ем б е сс тр аш ны х ге р о е в . Что п р о сл а вил и г о р о д р о д н о й . Н. Бадуяин. ------- *------- СЧАШИеОГО ПЛАВАНИЯ В етер на м о р е ны н че кре пча е т . Б е л о м о р с к ую пенит вол ну . К о р а бл и у пр ичало в качает . Гонит гр е б н и в с е д у ю Д вин у . А м о я расставанья м ин у та П о д х о д ящ е й п о го д ы не жд е т . ...К аж ды й ра з , к аж ды й раз п о ч ем у -т в Э то т тя гос тны й м и г настает: С у д н о к д а л ь н ем у р е й с у го то во , П однялась вся ком ан да на б ор т , Б ер е г с б р о си л с причала ш вар то вы . З а д р ож а л от винта па р о хо д . И все дал ьш е и дал ьш е пр о то ка О т причала заноси т к о р м у , Я на пи р се с т ою о д и н о к о И м аш у , и м аш у с в оем у . В иж у я, ка к у хо д и т снч в м о р е . Как, н а креня с ь , л ож и тся на •туре. У в о з я м о ю ра до с ть и го р е И т а е ж н о го се ве ра гр у з . О ж и д а ю т 'н е р у с с к и е гавани Н аш е зо л о то — се ве оны й лес. Д о свида ни я ! С ча с тли во го плаванья , Тебе , д о б р о е с у д н о «Елец». Аи. Сакеллари. ДЛЯ д е т ей в ЛЕСУ Где же мог? Где же маг Хитро спрятаться грибок? Обошла вокруг пенек. Пробежала ручеек. Вдруг с поляны мне осинка Машет алою косынкой. Вижу, вижу наконец! Вот он, маленький хитрец — За осинкой притаился. Сверху листиком накрылся. Р. Тентер. Сказ о юном разведчике Памяти ельчаиниа Вили Огнева, казнея- нвго фашистами в гор. Малоархангельске зи­ мой 1942 года. Голубые небеса над крышей, Были дни июльские светлы. Жили у еоседского мальчишки— Голубая радость — шиншиллы. Приходил он к ним в сарайчик тесный, И в глазах сияние всегда. Одержим мечтою был чудесной Вдаль водить составы-поезда. Л еще он песню об «Орленке» Хоть часами слушать был готов. И войны гражданской кинопленки Возвращали явь в еидеиье снов. А над морем — кости черных свастик, И Европа корчилась в огне. ...Спать ложась, мы думали о счастье, А проснулись утром' на войне. Позабыть ли, как сирены выли В затемненных улицах Ельиа... Далеко вели дороги Вилю В лютом смерче дыма и свинца. Фронтовые тягостные будни; Ночь. как. день, и лень. глядящий в тьму. На войне солдату даже трудно, А мальчишке б вовсе ни к чему. Разливалась огненная лава По земле советской дорогой. Знаю, что, не думая о славе, Шел разведчик в логово врагов. 1и в Родину, как в жизнь свою, влюбленный, 1 ес, как клятву, в сердце слово «месть». Мне теперь назвать' его орленком Выпала нерадостная честь. По-другому рассказать бы рада Об орленке нашем я была. Но в кольцо фашистская засада Юного разведчика взяла. ...Били, жгли горящими свечами. Рвали в пытке крепко сжатый рот, Презирая боль, в ответ молчал он. Под ногами зыбко пол качало. Падал наискось подвальный своз . в наше время, не в средневековье. Наяву, не в Дантовом аду. По дороге, полной слез и крови, К виселице мальчика везут. Безъязыкий рот молчаньем скован, А во взоре — света торжество. Захлестнуло петлею пеньковой Юность нерасцветшую его. ...Так погиб е.зьчанин храбрый Внля. Земно поклонитесь той могиле. Что покоит его скорбный прах, Где березка в красоте и силе Держит небо синее России На пресветлых молодых руках. В день Победы багровели стяги. Наполнялись гордостью сердца. И за недошедших на рейхстаге Кто-то написал; «М м — из Ельца». А. СИНЕЛЬНИКОВА.