Кировец. 1990 г. (г. Липецк)
« К И Р О В Е Ц » стр. 3 Иван С т рельников До защитного древнего вала Я по старой дороге пройду, И подкову на счастье найду, Где ордынские стрелы звучали. И привидится мне Богатырское поле, И дубовые стены Былых крепостей. А на башнях — свои: К 95-/ ;етию со дня рож дения С. А. Есенина Се ргей Есенин. 1915 год. Фотохроника ТАСС. НОВОЕ ИМЯ НА СТРАНИЦЕ Н . СЛО БОДЯН «Д авайте говорить друг дру гу комплименты». Б. Окуджава. Какая сила спрятана в словах! Давайте скаж ем ж енщине: красива... Пусть это будет чуть несправедливо, Но сколько радости увидите в глазах. Давайте скаж ем : он — • умен, Не злясь на собственную глупость. Не прозвучит в ответ нам грубость, В глазах признательность прочтем . Украсим ж изнь мы россыпью , похвал, Забыв о зависти к чуж им успехам . Пусть вам не спеть с Эдитой Пьехой, Но так, как вы, никто не танцевал. Судьбу-обм анщицу не будем упрек ать, Что обделила вас талантом . Пусть вы не стали музыкантом — Талант души мы поспешим признать. На последней газетной странице В некрологе — нескрытая боль. В черной рам ке похвал вереница: Вот он был, долго жил и ушел... И читая, становим ся строж е. Не прощая себе ничего... После см ерти он стал нам дорож е. А при ж изни—мы знали ль его! .. Федор Кулига на Ьой.ну не пошел: был хром на обе ноги. Но передвигался Кулыга до вольно резво, поочередно опи раясь на два ореховых бадика, при этом раскачиваясь из сто роны в сторону, как деревян ный идол на волне... Его лас ковые, дымного цвета очи из лучали свет из-под обомшелых бровей, озорно и цепко ощупы вая мирозданье. Нарядная бу ланая борода покоилась на широкой груди. Был он призе мист, издали походил на гриб- боровик. За спиной — серый посконный мешок с кухонными причиндалами и провизией, да звонкая балалайка на ремне через плечо. ■( Пус товавший |.'а отшибе се ла Ратчино единоличный дом его давно забурьямсл, ибо хо зяин постоянно пропадал в ок рестных лесах или на реке Во ронеж, либо скитался по селам, веселя народ за подаяние. На родимое подворье являлся обычно, к П окрову, по моло дому зазимку. ...Вот выплывает на стре жень его темная мореная лод- на ,вот причалила к черной ко ряге у Зеленого омута. Заки нул Кулыга удочки, вскараб кался на крутой берег, сел, свесив ноги с обрыва, и уже наяривает на своей балалайке калининские страдания... П о плавки приплясывают, снасти подпевают, рыба резвится — хорошо клюет на живца. Об ступают Кулыгу дружные, осе ненные древней тайной леса, от недобрых очей, от холодно го чичера — северного ветра защищая. Солнце ему светит, птицы знойные песни поют, а у ног — кормилица-река шеле стит пресветлой волною. И вос седает себе Кулыга, как царь, на затравеневшем холме, вы шитом цветами... Коль богат улов — идет К у лыга в ближнее село, где ме няет рыбу на хлеб и соль. Мо литв Кулыга не знает никаких, но обычаи соблюдает. Т ихим, задумчивым, с потаенной сме шинкой голосом, обращается он к гудовскому куркулю: — Ца рствия небесного вам и деткам вашим: живите мирно, не бранитеся.. Ради добра: по дайте милостыню убогому страннику!.. — Ид и-иди, — проваливай отседова к дьяволу! Ходит здесь, побирается! Работать на РАССКАЗЫ НА ШИХ АВТОРОВ д о, а не подачки выклянчи вать! — А-а-а... И 1 .« а этом спаси бо, мил человек. Пр осторно улыбается, ра с7 правлиет бороду и добавляет, неторопливо потоптавшись: - Как был ты Кудеяр, так ты им и остался! — И ух одит восвояси. Уходит без обргды в глазах, только еще пуще, хро мая. Тут и осень настанет, и по зовут Кулыгу на веселую свадьбу: с ним его балалайка и разудалые старинные песни. По три дня, бывало, играет, —- молодых веселя. Одарят Кулы- дороге темная ненастная ночь. Страшно скрипел и раскачи вался дубовый лес на берегу просторной поляны, а с восто ка, из-под Козлова, восходила иссиня-черная, жуткая туча, а в пей полыхали и бесновались рогатые молнии. До сел — да леко. Бежать некуда. И решил я найти пристанище в стогу сена, на опушке пущи Косты- лихи. Подошел к стогу с под ветренной стороны, стал уст раивать гнездовище, но вдруг отпрянул: чья-то волосатая, при свете молнии, рука высу нулась мне навстречу, и |Цо-то шевельнулся в глубине стога. Л. Ш И Р Н И Н К У А Ы Г А гу харчами — он снова уходит в леса: в лютую стужу в ле- сах-то теплее, чем к а юру. За палит странник жаркий костер в Красниковой лощине на бе регу Воронежа иль в седой теплице, близ озера Комонава, наломает ольховых веток и выжидает: как только просох нет под Костром, да раскалится песок, так все головешки в стороны растащит, разметет полынным веником золу и до утра спать завалится: тепло ему и уютно, что на русской печи. Лютый ветер поверху ле тит, а Кулыга в лощине греет ся, сухими ветвями укрывшись. Воздух в осенней дубраве здо ровый, ядреный, и пьянит, слов но' небесное причастие!. По грибы ли, по орехи от правится кто, опозднитйя ли, заблудится ди незнакомец, К у лыга всегда выручит, приветит, на своей печи спать-ночевагь уложит. Детей привечает, и де ти льнут к нему: всю летнюю пору на Воронеже пропадают. Спокойны родители, не ропщут, не бранят ребят за то, что до мой подолго глаз не кажут: дети с Кулыгой рыбачат, а он — плохому не научит!. Однажды, рассказывают, ог ромный сом тащил кулыгину лодку верст десять вверх по реке и выбросился на мель в устье Становой Рясы. Приви рают ли, правду ли говорят люди — не ведомо... $ •* * * ...Как-то, — застигла меня в — Кто тут? — вскричал я, отпрыгнув в сторону. В стоге кто-то кашлянул и подал роб кий голос: — А это я, мил человек... Не пужайся: я — Федор, бо жий странник. О, как обрадовался я, узнав в обитателе стога Кулыгу! И уж совсем не угрюма, а таин ственно-сказочна показалась мне грозовая ночь в пойме Во: ронежа, вдалеке от родитель ского очага. — Как здоровьс-то, дедуш ка? — Слава богу, — не роп щем на судьбу.,. —А не скучно в лесах од ному? — Почитаю за радость вели кую пребывать здесь. В приро де отдохновения ищу. Шедра она, матушка, безропотна и бессловесна. А теперь, гляди- ка, разбуянилась, разгневалась йа пас, окаянных преступни ков. Ишь, как громыхает, ишь, как оплакивает грехи наши! За ее добро — добром платить надобно, а мы — разорением... Щедра и милостлива природа: и накормит тебя, и оденет, а за то — не попросит денег. Прихожу я в ее палаты, не плачу ни копейки платы. А человек ей торгует. Слы- шу-послышу я, великую про пасть древесины продают вла сти в чужую землю, и другие богатства, хозяйствовать не умеючи. Тем и кормятся, тем и кормиться норовят, пока нед- Из ок рестных приволий, Из М осковии ж дут Долгож данных вестей. А татары, что воры, Рыщут степью По черным ночам. Битве быть... И коль ск оро — То не спится Булатным мечам. ры не опустеют, а там, проро чат, света конец недалеко. Раньше песня такая вот быто вала: «Был у нас пастух, зва ли его Родя... А теперь он — офицер: . ваше благородие!» Так-то... Смекай, что к чему... — А не тоскуешь ли по лю дям, дедушка? — Дружков-то моих, почи тай, никого в живых не оста лось: на войне сгинули, поуми рали, а которые на Соловках канули... Некому теперь землю боронить — лодыри да едино личники в селах обитают, но и те спились, петь разучились. Совсем оскудела земля. Не хочу зрить эту скверну, в ко торой нынешний человек завяз, добровольно против себя по шел, не то, что против бога. Нет ничего страшнее и горше, когда тебя на родимой твоей земле унижают. Помолчав некое время, доба вил: — Все мы из леса вышли... И, словно ветер в бору ве ковом, под громовые раскаты, — запел Кулыга: — В темном лесе, в темном лесе, За лесью... За лесью... Распашу ль я, распашу ль я Пашенку, пашенку... * * * ...Убаюканный притчами и песнями Кулыги, — я безза ботно выспался, словно побы вал в гостях у самого Лешего... С тех пор я его нигде не встречал. Рассказывают, что в конце 1964 года Кулыга, по наущению местного начальства, был убит пьяными мужиками На чьей-то буйной свадьбе. И стало пусто в лебах и уро чищах. И осиротела Вороьеж- река. Не всплеснет на заре се ребряная верховна, не раскро ются бутоны одолень-цветка... Давно остановил свои воды ре тивый Воронеж, давно осыпала свои голубые лепестки в об мелевшие омуты Комонова озе ра плакун-трава,' а цветы бе- ло-ейежного русского лотоса повырывали с корнем жадные до природы, но бессердечный горожане. ...До месяца апреля стояла, вмерзшая в лед, прикованная к Черной коряге утлая лодка, дожидаясь своего хозяина. А в полую воду — оторвало ее, что коня с коновязи, закружи ло, завертело и — унесло не ведомо куда... БИБЛИ ОТЕКА НОБЕЛЕВСКИХ ЛАУРЕАТОВ Издательство «Панорама» при ступило к изданию книги «И. А. Бунин. Избранное» — первого тома многотом ного (100 томов) издания «Лауреаты Нобелевской премии» . Идея выпуска произведений всех лауреатов самой пре стижной литературной награды в мире родилась в издателост- ве не случайно. Во-первых, по добного издания в нашей стране не выпускалось в силу разных причин и обстоя тельств, и, во-вторых, ежегод но с 1901 года, т. е. в течение 90 лет, присуждаются премии выдающимся л и т е р а т о р ам , произведения которых могут стать золотым фондом любой библиотеки. Выпуск всей серии издатель ство предполагает осуществить к 100-летнему юбилею при суждения Нобелевской премии — т. е. в 2001 году, с после дующей ежегодной допечат кой новых лауреатов. В книгах этой серии чита тель найдет имена великих писателей, историков, мыслите лей XX столетия — Т. Манна, А. Франса,«Г. Гессе, У. Ф олк нера, Э. Хемингуэя, А. Камю, Ж.—П. Сартра, Р. Тагора, Б. Шбу, Б. Пастернака, М. Шоло хова, Г. Белля, Гарсиа Маркеса, Р. Роллана, Д. Голсуорси, Ф. Мориака, Д. Стейнбека и мно гих других литераторов мира, увенчанных, по выражению Т. Манна, «наградой мирового значения». В течение 1991 года изда тельство «Панорама» планиру ет выпустить в свет также книги произведений писателей- лауреатов — наших соотечест венников: Б. Пастернака (в 2 томах) и А. Солженицына (в 2 томах), и И. Бродского. А. ГРАЧЕВ, Ж У Р Н А Л Ь Н Ы Е ОЖИДАНИЯ -УО П Р О З А Алданов М Повесть о смер ти. Мальцев Е. И приобщился к роду своему: Книга вторая ро мана «Кресты и звезды», Стулыинский С. Космические легенды Востока. ■ 1 Чандлер Р. Вечный сон: Ро ман. Чейз Дж . Это — дело муж чин: Повесть. С новыми произведениями выступят донские авторы — М Астапенко, Н Егоров, Н. Ко сенко, В. Потапов, В. Фомен ко. ПОЭЗИЯ Здесь будут опубликованы стихи В. Бокова, Р Гамзато ва, Ю. Кузнецова, В. Коро- таева, Б. Примерова, В. Цыби- на, Л. Щипахиной, а также поэтов Дона и других регио нов страны. «Страницы донской поэзии: начало XX века» — это рубри ка познакомит с творчеством неизвестных до сих пор- наше му читателю стихотворцев русского зарубежья, выходцев с Дона — Николая Воробьева и Юрия Гончарова ПУБЛИЦИСТИКА Б "а. щле предлагается ргд пыс '1 \ I . ( 1 ип по проблемам Ростовской атомН'сУ станы г , пезрож/гния прин ты А з '.ю - Донского бассейна. Будет про должен разговор о судьбах ка зачества. Авторы намерены рассказать также об организо ванной преступности, корруп ции на материале Ростовском области. Продолжением «Исторического описания земли Войска Дон ского» В. Сухорукова станет исследование «История Дона в дневниках, документах и вос поминаниях современников», охватывающее период с X V I I I и до начала XX века. КРИТИКА. ПУБЛ ИКАЦИИ . Публикации года откроются малодоступной современному читателю работой Л . Н. Тол стого «Круг чтения». Под рубрикой «Русская мысль» будут помещены главы из книги ;Н. Бердяева «Фило софия неравенства», а также фрагменты «Холостой быт», «Дети и родители» из двух томника В. Розанова «Семей ный вопрос в России». /
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTMyMDAz