Кировец. 1987 г. (г. Липецк)

1 « К И Р О В Е Ц » етр, 3 Анатолий ДУЛИН Михайловском М ир чувств людских — он прост и сложен. Осуществившейся мечтой Стоишь невольно заворожен, Как первозданной красотой! Здесь свято все и сердцу мило, Отсюда наша гордость шла. Где Мать-Россия сохранила Его и мысли, и дела. Не нарушай покой нетленный, Пройдя заветною тропой, И тишины благословенной И вечной памяти людской. Леонид ШИРНИН • к * * В зеленый лед закованы дороги, Над степью — высь глуха и глубока... Скулит луна в заоблачной берлоге, Картечью звезд исхлестаны бока. Под разнолад заливистого лая, Что рыжий зверь, свернувшийся кольцом, Кровавый свет на землю проливая, Она всю ночь проплачет над крыльцом. И — замолчит, зализывая раны, И в полусне, холодном и больном, Прощальный взгляд уронит на поляны И на заре исчезнет за холмом... * * * Застонала непогодушка У тесового крыльца. Зря ты, девушка-лебедушка, Ждешь под вечер молодца... В терема свои высокие Друга в гости не зови: У Финиста-Ясна Сокола Грудь горячая — в крови... Не зови в дорогу раннюю, В поднебесье не кружи: Крылья сокола изранены О булатные ножи!.. Не поладить ладе с ревностью — Мил другую заимел... Очарован злой царевною, Спит за тридевять земель. Долго спать ему — не выспаться. На любовь сошла беда: Разлучила нас завистница Не на время — навсегда. Сергей ЧЕБОТАРЕВ М о г и л Ь щ и к и Забросали наскоро землей, Попеняли малость на погоду, И пошли к покойнице домой. Обмывать тяжелую работу. В горе, неустроенность браня. Поминали жизнь усопшей бабки... А на кухне ссорилась родня. За комоды, хрустали и тряпки. Становился страшен их раздор, То одни грозились, то другие... Встал могильщик, тихий до сих пор: «Эх вы люди, люди дорогие!». Анатолий ФИСЕННО Бабочек вьюжные стаи В зимнем лесу мельтешат — Те, что немного устали, Сесть на ладонь мне спешат. Где-то вдали за метелью Чудятся песня и смех, Светит над старою елью То ли луна, то ли снег. Ветром сметается плавно Белая пыль на лыжне — Кто-то спешил здесь недавно Только, увы, не ко мне. В лес, где на спящие елки Сыплются звезд фонари, Сумрак, холодный и колкий, Вышел до зари. 1111Ш1ШШШ1Й11 (Б О Р О В И К » . Фотоэтюд А. Козина. Р А С С К А З В б е р е з о в ы х к о л к а х Вдали, за железной дорогой, располага­ лись поля нашего колхоза. Среди этих полей, по весне, когда жирным чер­ ноземом чернеет пашня, заметными остров­ ками хорошо выделяются то тут, то там, озера, или, как у нас их называют, окла- дины, поросшие лозняком,. тонкими, коря ­ выми осинками и — в большинстве — гу­ стым березняком. Остальное свободное ме­ сто среди кустов покрывалось сплошь разнотравьем. В страдную пору заготавли­ вают здесь косари сено для колхозного и личного скота. Раз мы, деревенские ребятишки, под ру­ ководством старого колхозного конюха де ­ да Сашки, пригнали сюда, в одну из бе­ резовых колок, на ночь табун лошадей. А разве ж кто из нас, вездесущих пацанов, не любил бывать в ночном! Тут тебе пол­ ная свобода, простор под открытым звезд ­ ным шатром. Загадочное фырканье чутких коней, интересные и порой таинственные рассказы у ярко пылающего костра.. Это все очаровывает любопытную ребятню и оставляет в душе — на всю жизнь! — добрую память. Дед Сашка преданно любил лошадей, знал каждую по кличке, различал по ржанью, топоту. _ Тогда я еще неумело ездил верхом. И дед Сашка советовал мне Ласточку. — Она смирная. И ходит легко, — гово­ рил он. Ласточка, подтянутая, в серых яблоках кобыла, действительно, была послушная, \мная. Чувствуя, что при сильном беге я начинаю терять равновесие, сползать на сторону, она без команды приостанавлива­ лась. Дед Сашка, вероятно, невпервой бывал в этих отдаленных от села березовых кол ­ ках. Он хорошо знал расположение их и умело ориентировался в темноте. Знал кто здесь водится из зверья, какие птицы оби­ тают. Вот на другой стороне окладины от нас, среди разноголосицы лягушек, кто-то резко прокричал. — Выпь. Дед Сашка обернулся и стал вслуши­ ваться в ночь. Мы тоже последовали его примеру. Несмотря на довольно позднее время, округа жила, дышала. и полнилась — то приглушенно, то совсем внятно — разными звуками. Невидимые жужжали какие-то жуки и громко шлепались рядом с нами. Старой, рассохшейся телегой скрипел за прошлогодним ометом неподалеку коро­ стель. В железнодорожных лесных посад­ ках беспокойно завозились галки, что-то недовольно бормоча, спросонок. — Чем обеспокоены галки? ми. Заря, скрытая лесополосой, незримо подымалась, наполняя сочным цветом во­ сточный край неба. Собрав лошадей, освободив их от пут, N '0 1 погнали весь табун назад, в село. Во всем теле чувствовалась легкость, необъ­ яснимая радость полнила грудь. «Приближением поезда.», — догадался я, и через минуту все услышали гудок па­ ровоза и частый стук колес. Утром, чуть свет, оседлав Ласточку — она паслась рядом с табором, привязанная вожжами за кольцо на луке седла, седло это я клал себе под голову, — поежива­ ясь от туманной стыни, я поехал собирать разбредшихся лошадей. Трава и кусты серебрились от обильной росы. Жаворонки уже давно пробудились и наполняли окрестность веселыми звука- Были у нас в табуне две неуправляемые лошади. Они никак не давались в руки. Мы их ловили, ловили... А потом дед Сашка, плюнув, махнул рукой, мол, пусть так пасутся — небось от табуна, не уйдут. Одна была жиглявая кобыла, по прозви­ щу Змея. Другой — мерин черной масти. Нахрапистый. С косым взглядом. Мы его Злюкой звали. Он так и норовил сбросить с себя седока, Ребятишки все обходили Злюку стороной. Лишь один я, по своему незнанью, обротал его раз. И только отъ ­ ехал от конюшни, как он, Злюка, выгнул шею кольцом и понес, помес меня по за ­ улку... Я насилу сдержал его и сам наси­ лу удержался. От табуна Змея и Злюка всегда пасутся отдельно. И каждое утро приходится ра ­ зыскивать их. ...Найдя Змею и Злюку — они уплелись в дальные кусты, — я погнал их. Ласточка мягко ступала по травянистой почве. Мой взгляд от нечего делать, сколь­ зил по берегу окладины. В одном месте среди тростника я заметил крупную, с интересным оперением птицу. Она, видно, поймала какую-то живность и расправля­ лась с ней. И была так увлечена, что не заметила, как я подъехал к ней. Увидев птицу, я тихо соскочил с седла и, подкравшись сзади, схватил ее. Птица резко повернула голову в мою сторону и, открыв короткий крючковатый клюв, изда ­ ла шипящие звуки: ка-ши-и... Я не знал, что это за. птица, и взял с собой, чтобы показать ее деду Сашке. «Он-то уж точно определит», — решил я. Сперва я хотел засунуть птицу в карма.н куртки, но она не влезала. И тогда я, дер ­ жа ее перед собой на вытянутой руке, за ­ брался на свою Ласточку и быстро поска- кал. В одном месте неожиданно Ласточка оступилась. Я всем корпусом качнулся ьперед. Миг — и птица близко оказалась у -моего лица. Я еще ничего не мог сооб­ разить, как почувствовал, что по носу по­ текло что-то горячее. Свободной рукой я ухватился за нос и нащупал лапу птицы. Острыми когтями она впилась мне в пере­ носицу. Я стал осторожно отгибать по одному коготку. И когда освободил от птичьей ле­ ны переносицу, с ужасом подумал: а что если бы она цапнула меня за глаз?.. — Я ведь тебе ничего плохого не сде­ лал! Я тебя только хотел показать деду Сашке! — вскричал я и с размаху швыр­ нул в сторону дерзкую незнакомку. — Что с тобой? — обеспокоенно спро­ сил меня дед Сашка, когда я с исцара­ панным, окровавленным лицом явился в табор. Пришлось все рассказать. — Совенок, — просто сказал дед Саш­ ка, подымаясь в седло. И, трогая лошадь, поучительно дополнил: — Это тебе наука. На будущее... — Здесь и волки с волчатами водятся. Может, ты и волчонка захочешь привезти в табор? — говорил, смеясь дед Сашка*. Но этих зверей я знал хороша. Они' хищные. Еще в ра.ннем' своем детстве, как помню, волки чуть -не утащили у нашей соседки — ее дом стоял крайний от лож ­ ка — в сумерках ярцу, хорошо что вовре­ мя заметили и отбили. У деда Степана на реке задрали гуся. У тети Нюры, ма­ миной золовки, волки вместе с цепью сорвали Полкана, которого она забыла спустить с привязи на ночь. Да и сам дед Сашка рассказывал... Шел он поздно с полевых работ. Стал проходить злополу­ чный ложок. А ему навстречу стая вол­ ков. Вспомнил тут дед Сашка, говорили знающие люди, что волки не трогают мерт­ вецов. Упал он вниз лицом, притворился мертвым. Это же надо какую силу воли «меть! Выдержку!.. Когда вожак подошел к нему, дед Сашка и дышать перестал. Матерый хищник обнюхал его, недовольно клацнул зубами, и вся стая умчалась прочь. А дед Сашка вскочил да скорехонько до своей избы. «Сробел», — откровенно признался он после. Волки в те годы были потревожены войной, выгнаны из лесов. И бродили, как и сами люди, где придется. И воровали, что придется. Борьбу с ними не вели. В селах и деревнях одни женщины... Ребя ­ тишки еще малые, с печки не слезают. Но вот вернулись с войны мужчины. Подросли парни. Многие заимели ружья. И волки, один за одним, а то и целым выводком, стали ложиться шкурой на при­ лавки заготконторы. Со временем о волках стали забывать. И если теперь кто начинал рассказы ­ вать, как этой зимой на, полевой дороге одинокой женщине встретился волк и яко­ бы забаловал до смерти, никто рассказчи­ ку не верил. Усмехался: «Эта давняя дет ­ ская сказка». — Ну, пойдем смотреть волчат, — ска ­ зал мне утром дед Сашка, и хитровато прищурил свои колкие глаза. — Я знаю где их логово. Я стал собираться, зауздывать Ласточку. — И я с вами, — встрепенулся Дударь. — Тогда давайте полетим всем ско­ пом, — не выдержал дед Сашка. Он не­ довольно прогудел. Дударь с остальными ребятами остался на месте. Мы пересекли на лошадях ячменный клин и выехали к болоту. За болотом на ­ чинался взгорок, зияющий большими яма­ ми, заросшим густым прошлогодним бурь­ яном. Из них, повсему, вероятно, когда-то давно брали землю на. строительство же ­ лезнодорожного полотна. Не доехав до взгорка, метров триста, мы спешились. И, оставив лошадей за деревь­ ями, стали подыматься наверх. — А если матерый волчище выскочит на нас? Я глядел по сторонам широко открыты­ ми глазами. — Риск — благородное дело, — с до ­ стоинством, улыбаясь, ответил мне дед Сашка. Иван СТРЕЛЬНИКОВ. ж