Кировец. 1987 г. (г. Липецк)

с К И Р О В Е Ц » стр , 3 Н а к о н к у р с „ М о й з а в о д — мо я с у д ь б а “ , п о с в я щ е н н ы й 5 0 - л е т и ю Л Т З Он н а ш , з а в о д с к о й ! Перестройка и партийный вожак. Время в очередной р аз призвало этот несгибаемый отряд , на передний край револю­ ционных преобразований, намеченных XXVII съездом КПСС, и строго экзаменует на готовность воспользоваться единст­ венной привилегией партийна — личным примером увлечь за собой товарищей. Немало таких людей, воспринявших перестройку как свое кровное дело в производственном объединении «ЛТЗ». Наша газета уже писала о делегате XXVII съезда КПСС, бригади­ ре станочников пятого тракторного цеха А. А. Таболиной: возглавляемый ею коллектив стал инициатором областного социалистического соревнования, решив выполнить план двух лет пятилетки к 70-летию Великого Октября. Сегодняшний рассказ — о секретаре партбюро чугуноли­ тейного цеха Николае Лаврентьевиче Третьякове. Очень не хотелось идти по уже основательно проторенной журналистской тропе, когда герой исследуется как бы по верхнему пласту — по биогра­ фии. Не хотелось потому, что такое «жизнеописание» могло увести в сторону от главной цели — рассказать о партий­ ном вожаке крупного произ­ водственного подразделения, о его месте в коллективе в от­ ветственный момент. Но по­ том понял — как ни старайся, от прожитой жизни Третьяко­ ва не отлучить, на многие вопросы именно она дает са­ мые убедительные ответы. Если собрать воедино все о нем услышанное, то получится портрет удивительно парадок­ сального человека. Как, на­ пример, могут состыковаться такие взаимоисключающие ха­ рактеристики: «излишне крут», считают одни, «любому чело­ веку буквально в душу вле­ зет», — утверждают другие, «хитроват, нос по ветру дер­ жит», — то ли осуждающе, то ли с одобрением говорят одни, и вдруг совсем обратное: ер­ шист и прямолинеен. Не правда ли, есть над чем голову поломать? Признаться, не хватило так­ та, чтобы у самого же Треть­ якова, что называется, в лоб не спросить: так кто же все- таки прав? И он, немного подумав, ответил: — Наверное, все. А «все», между тем, как бы ни расходились и ни проти­ воречили друг-другу в оценке характера Третьякова, едино­ душно отмечают в нем особен­ ность главную — боец. Там, где Третьяков, утверждалось дружно, штилю не бывать, он и похожие на него двигают сегодня процесс перестройки. Что же представляла собой партийная организация чугуно­ литейного цеха до того, как ее возглавил Третьяков, и что здесь изменилось сегодня? Эту организацию в послед­ нее время не было ни видно, ни слышно, авторитет ее в коллективе упал до отметки, о которой принято говорить — дальше некуда. Бывший секре­ тарь партбюро подменил 'собой организацию, больше беспоко­ ился о личном благополучии, забывая частенько при этом о нормах партийной морали. А чтобы удачно проскальзывать между острыми углами, выра­ ботался и принцип: не высо­ вывайся. Он, этот затхлый принцип, как коррозия стал разъедать и рядовых комму­ нистов: для галочки в отчетах проводятся собрания, недо­ статки не видятся в упор, а если и отпускается порция критики, то она тщательно взвешивается на весах все то­ го же личного благополучия— не прослыть бы краснобаем, но и как бы при, этом врагов себе не нажить. Наступил тот самый штиль, когда партийная организация цеха «потеряла ход». Можно привести показа­ тельный пример ее «боевитости и дисциплинированности» в этот дремотный период: из 85 коммунистов 56 оказались в числе задолжников по уплате членских взносов, а «забывчи­ вость» их колебалась от двух месяцев до полутора (!) лет. Для коммуниста с . четверть­ вековым партийным стажем, для опытного партийного во­ жака, каковым с полным ос­ нованием можно с ч и т а т ь Третьякова, уже этот факт говорит о многом. Во-всяком случае он дает повод всерьез задуматься: есть ли резон сни­ маться с уже ~ насиженного места, где ты заработал почет и уважение, и принимать та ­ кой вот «багаж»? Вот, пожалуй, и наступил тот конкретный случай, когда ответ на вопрос, почему Треть­ яков сделал сознательный шаг навстречу непокою, дает вся его прошедшая жизнь. Она, жизнь, словно подготовила его, подвела хитросплетением дорог и событий к этому кон­ кретному выбору. ...Три года, как отгремели залпы войны. Еще больно кро­ воточат ее бесчисленные раны, а родная земля вновь, как и исстари, неистребимо поднима­ ется из пепла. Всем миром взялся народ за восстановление своего боль­ шого дома — страны. И среди этих миллионов он — Коля, Третьяков. По тем, послевоен­ ным меркам, он уже мужик взрослый, кормилец. Мужику же этому едва-едва перевали­ ло за пятнадцать... С прессо­ вого цеха, с профессии резчи­ ка началась трудовая биогра­ фия Третьякова. Потом была армия, а после нее судьба как бы проложила первый мосток к дням сегодняшним. Дело в том, что для демобилизован­ ного Николая Третьякова мес­ та в прессовом цехе не наш­ лось. В те годы понятие «те­ кучка» кадровиков не мучило, скорее наоборот на заводе ис­ пытывался дефицит рабочих мест. И в числе многих недав­ них армейцев Николай не один день брал приступом не­ преклонного кадровика, пока тот, наконец, не сжалился: —Могу лишь одно место пред­ ложить, но скажу честно, го­ ряченькое — в чугунолитейном цехе. На что Третьяков ответство­ вал опешившему служащему: —- Оно Как раз по мне! «Как в воду глядел», — го­ ворят в таких случаях: судь­ ба дважды приводила Третья­ кова в этот цех, причем оба раза в трудное для его кол­ лектива время. В тот первый раз молодой, острый на язык и спорый в работе «моряк» (так долго Третьякова звали после ар­ мии) буквально всколыхнул, зажег комсомолию цеха, своих сверстников. И об этом стоит сказать особо, потому что именно этот большой отряд оказался тогда без лидера, организация растеряла свою боевитость, автор и т е т, 450 комсомольцев «потерялись» в- стенах огромного цеха, голос их не был слышен. И вдруг этот голос «прорезался», пусть одинокий, но такой задирис­ тый, что порой чрезвычайно неуютно чувствовали себя на собраниях цеховые руководи­ тели. Без всяких формальнос­ тей у комсомольцев появился свой «полномочный представи­ тель» — Николай Третьяков. И когда пришло время отчет­ но-выборного комсомольского собрания, уже никто не сомне­ вался в этой единственной кандидатуре, за которую, бу­ дет голосовать молодежь. Именно тогда из уст началь­ ника плавильного отделения С. В. Колпакова, ныне ми­ нистра черной металлургии СССР, прозвучало пророческое: — Ну, теперь держись наш брат-руководитель! С таким комсоргом не соскучишься. И впрямь не скучали. Тот же С. В. Колпаков, например, не раз на себе испытал зубас­ тый характер Третьякова и сплотившегося вокруг него бо­ евитого комсомольского акти­ ва: не одна «тревога» была выпущена ими в его адрес.' Естественно, что и другие не были обижены таким «внима­ нием». Жизнь комсомольской организации цеха резко преоб­ разилась. За четыре года, что Третьяков был комсоргом чу­ гунолитейного, комсомольская организация стала одной из самых боевитых на заводе. Видимо не случайно, что с этого периода начался для Третьякова и отсчет его много­ численных переводов с одного отстающего участка работы на другой. И столь же не случай­ но круг как бы замкнулся опять на этом же цехе спустя почти три десятка лет. Р А С С К А З Ы О КОММУНИСТАХ О том, что представляла из себя партийная организация цеха до того, как ее возгла­ вил Третьяков, выше уже бы­ ло сказано. Теперь же — о дне сегод­ няшнем, о тех коренных изме­ нениях, что произошли здесь менее чем за два года. Как показательный пример можно было бы привести тог факт, что именно в чугуноли­ тейном цехе недавно был про­ веден районный семинар секре­ тарей первичных партийных организаций, именно здесь изучался передовой опыт дея ­ тельности цехового партбюро. Это, конечно же, оценка и не­ малая. Но сегодня гораздо важнее понять механизм перестройки там, где она действительно есть, по крупицам собирать этот драгоценный опыт. Осо­ бенно это относится к такой важной работе, как укрепле­ ние боевитости партийной ор­ ганизации, трудового коллек­ тива—в целом. Именно в этом направлении произошли осо­ бенно разительные перемены в цехе. Сегодня о | задолжниках здесь вспоминают в прошед­ шем времени, ныне таковых просто-напросто нет. И не только среди партийцев, но и среди комсомольцев. А ведь для последних таковое нару­ шение дисциплины было еще более характерным: все сто членов ВЛКСМ цеха платили взносы с опозданием, после многочисленных напоминаний. В чем секрет? — Дисциплина держится на авторитете партийной органи­ зации — считает Николай Лаврентьевич. — Не было в цехе таковой, поэтому и нече­ го удивляться, что затрещала она по всем швам. Ведь всего три месяца уш­ ло у Третьякова на то, что­ бы искоренить среди пар­ тийцев и комсомольцев проб­ лему задолжников! Не правда ли сродни знаменитому «при­ шел, увидел, победил»? И та ­ кую мысль я Третьякову под­ бросил. Он ее не принял в корне. — Нельзя и неправильно все это ставить в заслугу мне, — сказал он решительно. — Если бы было так, то зна­ чит это была бы не перест­ ройка. Главное — это как раз в том, что изменилась позиция всех членов парторганизации. И в этом, конечно же| боль­ шая роль принадлежит парт­ бюро цеха, куда сегодня из­ браны действительно принци- пиалиные, по-настоящему тре­ бовательные коммунисты. ■ Я лишь помог товарищам, из­ бравшим меня своим партор­ гом, поверить, что принцип «не высовывайся» — наш главный враг, и что вместе мы — ог­ ромная, авторитетная сила. ... Ему пришлось доказывать это в самых разных ситуаци­ ях. И ‘здесь помогло природ­ ное чувство искреннего участия в судьбе близких людей, како ­ выми он считает друзей по работе, по партии. Был же случай, когда коммунист, де ­ сять месяцев не плативший взносы, всячески из б е г а л встречи с Третьяковым, по­ говорить по душам, более того, молча, положил на стол партбилет. И вовсе _не увеще­ вать, не стыдить этого партий­ ца за нарушение дисциплины собирался Николай Лаврентье­ вич (хотя повод для этого имел основательный), а понять хотел, почему этот человек, двадцать лет состоявший чле­ ном КПСС, вдруг обособился, замкнулся в себе, как •бы не­ видимой стеной отгородился от партийной организации, а по­ том еще решился на такой ис­ ключительный поступок. И раз ­ говор такой был .нужен как воздух, чтобы понять истоки поступка коммуниста. Долгим был тот их разго­ вор, тяжелым, но очиститель­ ным для обоих. Для рядового коммуниста потому, что убедился— к про­ шедшему возврата не будет, новые наступают для цеха времена. Для Третьякова же— потому, что поверил в правоту собственных поступков, пози­ ции. Как Третьяков и предвидел, коммунист именно таким недо­ зволенным способом высказал обиду на бывшего секретаря партбюро, проявил как бы со­ противление его политике не­ внимания к людям и неуваже­ ния к членам партии. Человек пришел к парторгу для того, чтобы как коммунист комму­ ниста спросить; почему цех не справляется с планом, а в от­ вет услышал: — Тебе что, больше всех надо? Откуда я знаю, почему с планом «горим!» Иди, не мешай заниматься делами... А коммунист действительно верил, что ему надо больше всех, что именно с партийным вожаком должен он говорить на эту тему... «Поговорили...». И такую стену отчуждения Третьякову приходилось ло ­ мать не раз, прежде чем ком­ мунисты поверили в то, что сегодня от них всех требуется именно вот такая активность, от которой чуть было не отка­ зался один из них, наткнув­ шись на невнимательность и черствость. Кстати, на собрании парт­ бюро этот коммунист получил самое строгое взыскание, но в партии был оставлен и сей­ час он один из самых актив­ ных партийцев цеха. О чем говорит этот пример? Думаю, не о мягкотелости ны­ нешнего состава партбюро це­ ха, а наоборот — о его креп­ ких позициях, потому что груз прошлых ошибок они взяли па себя и сегодня решительно ло­ мают вчерашний стиль работы. В кабинете. Третьякова ред­ ко стоит тишина, редко он пу­ стует. К нему идут люди по самым разным вопросам, за советом и поспорить. — Даже семейные конфлик­ ты приходится улаживать, — улыбается он. Но если за всем этим кто- то усмотрит в характере Третьякова эдакую чрезмер­ ную покладистость, то глубоко ошибется. И это сразу почув­ ствовали все, потому что на первом же партийном собра­ нии в цехе Николай Лавренть­ евич предложил: — Давайте забудем вчераш­ ние мотивы и вспомним, что мы коммунисты. Поэтому не будем восхвалять друг друга, взирать на лица, а будем спрашивать друг с друга по самому строгому счету за де ­ ла конкретные. Вот почему здесь па собра­ ниях сегодня доклады «об всем и ни о чем» не практи­ куются. Есть отчеты коммуни­ стов за конкретный, доверен­ ный тебе участок работы. Все знают, что В. В. Пере­ верзев — начальник цеха, что он же председатель совета профилактики, член партбюро. Словом, руководитель, автори­ тетный и уважаемый в кол­ лективе человек. Но когда на очередном соб­ рании повестка дня звучит «Отчет коммуниста Переверзе­ ва о работе совета профилак­ тики», то можно не сомне­ ваться — спросят с него столь же строго, как и с любого другого коммуниста цеха. И это и сближает партий­ цев, и в то же время неизме­ римо повышает ответствен­ ность друг перед другом. В цехе стало црестижным справиться с партийным пору­ чением, зато уж" если по-ста- ринке «забылся» — хоть глаза не поднимай. — Мы искренне* радуемся ^руг за друга и столь же ис­ кренне, не для показухи: вот, дескать, какие мы строгенькие и решительные поправляем друг друга, — говорит Нико­ лай Лаврентьевич. Когда, например, коммунис­ ты поручили начальнику фор­ мовочного отделения В. П. Носикову создать комсомоль­ ско-молодежную бригаду, то это. партийное поручение сдви­ нуло дело с некогда мертвой точки. Коммунист В. П. Носи­ ков проявил себя как энергич­ ный умелый организатор, бо- леё того, созданный им же комсомольско - молоде ж н ы й . коллектив Ольги Кузнецовой взял под свою опеку, помог в становлении. Сегодня бри­ гада Кузнецовой — одна из передовых в производственном объединении, гордость чугуно­ литейного цеха. Предвижу вопрос скептиков: «Неужто все так гладко об­ стоит сегодня в цехе, в его партийной организации?». Да нет, конечно же. Трудностей у чугунолитей­ щиков, коммунистов цеха еще предостаточно: и план тяжело идет, и есть широкое поле де ­ ятельности в дальнейшем ук ­ реплении, активизации трудо­ вого коллектива. Но есть главное — рабочие под руководством партийной организации не ждут сегодня изменений извне, поверили в свои силы, потому, что ощути­ ли первые результаты начав­ шейся перестройки. И как подтверждение том^( можно привести пример из недавнего собрания, когда один из ком­ мунистов предварил свое вы­ ступление оговоркой: — Боюсь, что он обидится, но у меня есть претензии и к нашему секретарю партбюро Третьякову. Из зала его дружно попра­ вили: — А^ты не бойся. Он чело­ век наш, заводской и все пой­ мет Правильно. И эти простые откровенные слова согрели сердце Третья­ кова лучше всяких Наград. Разве не стоило ради этого отказаться от спокойной жиз­ ни?- М. КОНОПЛЕВ.