Кировец. 1984 г. (г. Липецк)

« К И Р О В Е Ц » стр. 3 - 4 Г " ' А н а т о л и й Ф И СЕН НО Памятник «Танк», установленный в 1978 году в честь танкистов Первой гвардейской танковой армии, которой командовал дважды Герой Советского Союза, маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков. (Архитектор — В. Кожухарин). Фото В. Лизунова. Ан д р ей НОВИ НОВ ЗИМ НИЙ Л Е Н Ь Привычный холод. Прячу уши, Подняв колючий воротник. Не взволновал ни ум, ни душу, Ни зимний день, ни этот миг. В однообразии унылом — Дома, деревья, снегопад, * * * Стоят близ озими густой И зябнут тополя седые. Прозрачен воздух и покой И дни такие молодые Пришедшей только что зимы. Во всем спокойствие и нега. * * * « ...И кажется все изменилось За время коротких разлук. Поведает, что приключилось, Нежданно приехавший друг. Бравурность, ребячество в речи, Погоны с эмблемой «курсант»... Все это как и прежде было. Вчера и тыщу лет назад. Нудит в лицо колючий ветер. Проулок выметен и пуст. Одна зима на белом свете, И наста надоевший хруст Наверно все ослеплены Неистовым сверканьем снега! И свежестью душа полна, Она присутствует незримо Наверно каждая зима Единственна, неповторима. Под кителем узкие плечи. Еще он мальчишка и франт. Но жизнь — не военная тайна, И тени бегут по лицу. Как будто он слышит нечаянно, Шаги на промерзлом плацу. * * * Ночами из месяца в месяц Ко мне возвращаются сны, — Что будто бы я конармеец Далекой гражданской войны. Устал я стрелять и рубиться, И с кровью мешается пот, А конь мой — каурая птица Поводья по-прежнему рвет. Под знаменем алого шелка Летим сквозь крылатый огонь— В дожде раскаленных осколков Не выдай наездника, конь! И жизнью плененный иною. Проснувшись, я долго молчу — И думаю: «Было со мною...» И сам в это верить хочу. 3 м ш ж Застыл внезапно бег реки — Как гость незванный на пороге. Теперь не лодки, а коньки Скользят по голубой дороге. Теперь звенит ребячий смех, Где ранее звучали воды... Мороз рисует без помех На окнах снежные разводы. * * * Зимы недолго ждать осталось: В полях убавилось грачей, Несет осеннюю усталость Неразговорчивый ручей. Обозначая время года, Все станет так белым-бело. Как будто прежние невзгоды Крутой поземкой замело. Как будто не осталось боли А новый мир и чист, и прост, Лишь будет снег светиться в поле Наивным отраженьем звезд. Л ео н и д Ш И РН И Н * * * Мерцает лють. И холодно глазам. Следы и снег, похожий на слюду... Метель, резвясь, — взметнулась к небесам, И, падая, — застыла на лету!.. — На месте том, однажды по весне, Когда зима свою теряла власть, — Разлился свет: в дремучей 'тиш ине — Березовая роща поднялась... ^ а д —• Сыграй песню, Таняка! — Спляши, Таняка! Шурка Ганин — от горшка дна вершка — сидит на сундуке и давит на меха гармошки. Вот он берет аккорд. I I давай выводить с переборами, только пальцы мелькают. Я и в воду и в огонь, Я и баба, я и конь... Стучат каблуки заграничных ботинок, стонут, переговаривают­ ся в лад выскобленные до жел ­ тизны доски-половнцы. В середи­ не Таняка. Вокруг сгрудились ба­ бы. Бабы-молодкп, бабы-солдат­ ки. М ужья у всех пропали на войне, сгинули где-то в дали- дальней. Давно уже выплаканны все слезы над казенными бумага ми. Молчаливые. С осунувшимися отрешенными лицами. В огром­ ных глазах — затаенный далекий свет. У Танякн тоже муж погиб на войне. К а к только принесли- ей похоронку, так с ней что-то слу­ чилось. Будто подменили... С та ­ ким рвеньем взялась за работу! Бабы за глаза стали называть ее Мужик-Баба . Таняка росточком маленькая, крепкая на ногах, будто в землю врытая. Стоит на возу... Лошадь не сдернет, навильником не со­ бьешь. Воз такой навьючит, толь­ ко дроги постанывают да гужи поскрипывают. А омет такой скла- дет — приходи, кума, любоваться. Видно, работала Таняка за се­ бя и за мужа. Понимала, что те­ перь никогда он не вернется до ­ мой. И она, его половина, должна весь груз везти на себе. И если она в'ыполняла мужскую работу, она представляла, что эту работу делает ее Степан. За короткое время Таняка научилась запря ­ гать лошадь, ходить за сохой. Пе ­ репахивает она на огороде кар ­ тошку. Попадет лошадь стропти ­ вая — Баба, мол — заартачится. Таняка так хлестнет ее острым словцом, да ожгет кнутом, что у той куда и строптивость делась, & 1 * 4 2 4 1 захрапит -и, тяжело ступая, пой­ дет бороздой. И свою женскую работу Таня ­ ка успевала выполнять. В убо­ рочную пору она с. другими ба ­ бами и снопы вяжет, и хлеб молотит, и зерно сортирует на току. Весной и осенью пропадает на свекловичной плантации. По ­ лет, раздергивает, выкапывает свеклу. И все, все вручную. Уста ­ вала ли она? Конечно, уставала. Но никому не только не говорила, но и не подавала виду. Вечером снова соберутся у Та- няки бабы. Им нравилась ма­ ленькая саманная избушка, сто ­ явшая крайней от реки, своей чистотой и уютностью. Соберут­ ся бабы. Позовут Ш ур ку Ганина. Шурка худющий, лопатки под рубахой выпирают. Дома у них в хозяйстве ничегошеньки нет. Хо ­ рошо, что Шурка пошел пасти деревенское стадо. Ходит по оче реди в дома. А каждая хозяйка старается получше, посыгнее на ­ кормить пастуха. Вот Шурка и отсочал. Худющий-то худющий, а нос-коротышку вверх дерет. Гармонь у Ш урки отцова. Отец помер от чахотки. Два года уже прошло. Бабы помнят, когда они еще были девками, Ш уркин отец играл им на вечеринках, а потом на свадьбах. Веселый, безотказ­ ный был человек! Вот и Шурка, видать, весь в него удался. К а ­ кая-нибудь солдатка не сдержится и в тайне посмотрит на Ш урку . Но вдруг, опомнившись, загорится вся, будто кипятком ее ошпари­ ли: «Чтой-то я... дура!». Играет Щурка. Переливается перламутровым цветом гармошка. Таняка выходит на круг. Стучат каблуки заграничных ботинок, стонут, переговариваются в лад, выскобленные до желтизны, доски половицы. —И э-ха!!. И будто оттаивают бабы. Теп­ леет у них на душе. Иван СТРЕЛ ЬНИКОВ . А л ла П / М АРО ВСН АЯ Повсюду я вижу Румяные лица. Сегодня в домах Никому не сидится. И день нерабочий. Пришел выходной. Заполнены парки Веселой толпой. На шапки и плечи Снег мягко ложится. Он в воздухе будто бы В вальсе кружится. И старый и малый В такую погодку — Поверьте на совесть — Как одногодки. АВ ТОР ЛЮБИМЫХ КНИГ к к Творчество лауреата Ленинской и Го­ сударственных премий СССР Юрия Ва ­ сильевича Бондарева, автора произведе­ ний «Батальоны просят огня», «Послед­ ние залпы», «Горячий снег», «Тишина», «Берег», «Выбор» и других, хорошо из­ вестно в нашей стране и за рубежом. Юрий Бондарев представляет то поко ­ ление советских писателей, чья юность была опалена Великой Отечественной войной. Ратный подвиг советского наро­ да, осмысление критериев поведения лю ­ дей на войне и в послевоенный период, верность и преданность Отчизне, чувство общенациональной гордости и воинского братства стали основой произведений Бондарева; прославляющих героизм со­ ветского народа. Творчество писателя отличает широкий жанрово-тематический диапазон — от монументального, многопланового рома­ на до микроминпатюр, от исторических событий второй мировой войны до психо­ логии отдельного человека и конкретных проблем сегодняшнего дня. Юрнй Бон­ дарев один из создателей киноэпопеи «Освобождение». Ю. В. Бондарев ведет большую обще­ ственную работу как секретарь Правле­ ния Союза писателей СССР, депутат Верховного Совета РСФСР. За большой вклад в развитие совет­ ской литературы Юрий Васильевич на­ гражден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», а в марте этого в связи с 60-летием со дня рождения удостоен звания Героя Социа­ листического Труда. Фотохроника ТАСС.