Кировец. 1983 г. (г. Липецк)

Алла ТУМАРОВСНАВ Н А Т В О Е П И С Ь М О Приютившись в уголке дивана, Я совсем как Ларина Татьяна. Словно от себя таясь, — украдкой Искоса смотрю на лист тетрадки. В этом скромном, трепетном . листочке, От начала до последней точки О любви волнующей и страстной, Будто утро летнее — прекрасной. Что любви и чище и свежее! Розы лепестка она нежнее. Радугой цветов любовь богата, Точно птица певчая крылата. Я вдыхаю аромат любви, Не зови ее, не надо, не зови. Не пугай строкою праздной, на любовь пока, — Я хочу смотреть издалека. Опера о Владимире Маяковском На свете — несметно дорог не напрасных, Но только одна — дорога и проста: В суровые будни и в розовый праздник — Зовет неустанно в родные места... Успеньев день, светило воздымая, В лиловой мгле встает навстречу мне. Последнее становище Мамая. Разрушенная церковь на холме... Звенят ометы высохшей соломы, Царят себе над миром синевы, Что воины — пресветлые Даждь, мати, силы Быть до конца: Во имя сына, Во имя отца!.. Даждь, Лада, с песнями Вечной весны, Синь поднебесную В очи плесни! Даждьбоже! — Смолоду Дай нам пути. Осени золото В кудри вплети!.. Пролилась за осоками синь, Сноп овса под серпом на стерне... Вянут узкие листья лозин И редеет узор на стене... Словно бусы янтарные — дни Растеклись по садам на горе, Сентябрю-солнцепаду Леонид ШИРНИН Таинственным светом стою озаренный: Июль в огороде и сумрак в лесу... ... Веселый подсолнух, на стебле зеленом, Я в город, как солнце, с собой принесу!.. шеломы, Сквозь даль и боль идущие на вы... Вдали — реки холодная подкова, Что ни поднять, ни вброд не перейти. $ Шестьсот годов до поля Куликова, А конным — час. А пешим — ночь пути... Стрибоже! — Веры нам Не оскуди, Холодом северным Ум остуди... Были б не слабы мы — Крепче брони! Миром и славою Нас охрани. Чтоб непогодины Все перенесть, — Русь — нашу родину, — Даждь нам днесь!.. сродни — Голосистый петух во дворе: Лис-огневка с последним лучом Умыкнет петуха за леса!.. ... Над остывшим, в меду, куличом, — Золотая танцует оса. Мой друг, к чему такие мысли! Крепитесь, Ваша даль светла. Вы оптимист, и вдруг раскисли, Забыв про все свои дела. У Вас любимая работа, Вы преуспели много в ней. О Вас проявлена забота, Сердечность преданных друзей. Так отчего же предаете Все то, чем жизнь была полна! Что будто ничего не ждете, Что горечь выпита до дна. Не Вы ль недавно обещали Оставить много добрых дел. Вы и других к высотам звали, И не бранили свой удел. Не верю я, чтоб Вы склонили Вот так вдруг голову свою. Вы для меня примером были, Вы как солдат всегда в строю. Народный танец. Фотоэтюд В. Лизунова. Валентина НУПАВЫХ Б Е Р Е С Т Я Н Ы Е Г Р А М О Т Ы И з с л а в я н с к о г о ц и к л а Ленинград. Образ поэта Вла­ димира Маяковского впервые во­ площен в оперном жанре. Музы­ кальную феерию о поэте, где по- новому зазвучали строки его сти­ хов, показа I театр оперы и бале­ та имени Кирова. Спектакль «Маяковский начинается» — глав­ ная премьера знаменитой труппы в юбилейном, двухсотом сезоне. Маяковский показан в столкно­ вении с темп, кто стремится отго­ родиться от бурь века. Эта роль была написана для баса Влади­ мира Морозова. Форма спектакля — феериче­ ская опера (композитор А. Пет­ ров) — дала возможность поста­ новщикам Наталье Касаткиной и Владимиру Василеву использо­ вать разнообразные театральные приемы — от буффонады до глу­ боких психологических сцен,-сое­ динить возможности оперы и ба­ лета. На снимке: после премьеры Фотохроника ТАСС. Анатолий ФИСЕННО Заливалась кровью вся стена. Облака вставали черной пеной. Только жарко жили письмена, Оставаясь полноправной темой. Как любили письма вы писать. Как потом читали их, лелея... Не сумела огненная рать Душу их задорную развеять. Пережившую во спасение Чести, радости и любви — Вознеси меня, воскресение. На литые крыла твои. Не пребуду я во предательстве, Не приемлю двойной тиши. Сохрани меня, перепрятавши, В золотое кольцо души. Все тяжелое, безысходное В Ы С О К И Поэту Борису Шальневу Трудно стало — и пришли они. Полные взаимности и правды. И никто не сможет отклонить Их высокочтимые награды. Пой, береза, красоту неси! Шелести взволнованному миру, Как славяне жили на Руси Никакой враждой непобедимы. Пусть ослабнет, пройдет, сгорит. Воскреси меня, первородная, Доброта и мольба молитв. Нет, не сгину я, не увяну я, Зелень жаркую подниму. Вместе с солнышком, что нагрянуло, Выше счастья, сильнее мук. Й С В Е Т К А Н Т А Т А Н А Д Е Ж Д Ы ДЕТСКИЕ СТИХИ С лягушонком возле грядки Целый день играю в прятки. Подошла ко мне сестренка И ругает лягушонка: «Он противный и холодный. Потому что земноводный». Стало мне до слез обидно — Говорю: «Тебе завидно. Все равно в него влюбленный. Потому что он зеленый». Лишь только осторожная тоска Сожмет меня за тонкое запястье, Так звездочка, пронзая облака, Д У Ш А Р Душу родную не купишь задаром. На тонкой струне не сыграешь в обнимку. Мне звончато смеется сквозь ненастье. Она горит. Она живет века. И темнота над ней — не властна. О Д Н А Я... Не выпьешь с вином, Не заманишь на кукиш, Но — вырастив садом, Не сломишь былинкой... И З И С Т О Р И И :____ ----------- Литературные псевдонимы В истории литературы часты случаи, когда писатель приоб­ ретал популярность не под фа­ милией, полученной от родите­ лей, а под псевдонимом. Корни происхождения этих придуманных имен подчас весьма интересны. Исходным для псевдонима в од­ ном случае становилось название родной автору местности, в дру­ гом — имя близкого человека или фамилия любимого героя. А ино­ гда и собственная фамилия могла стать псевдонимом, будучи за­ шифрованной посредством пере­ становки букв. Настоящее имя и фамилия вы­ дающегося венгерского писателя- революционера Матэ Залки были Бела Франкль. Свое литературное имя он образовал из названия го­ рода Матесалька, где учился. А легендарное имя Лукач, под кото­ рым он вплоть до своей гибели воевал в Испании против фаши­ стов, — девичья фамилия его ма­ тери. Польский писатель, педагог и врач Генрик Гольдшмидт, кото­ рый отказался покинуть своих уче­ ников, обреченных гитлеровцами на казнь, и погиб вместе с ними, писал под именем Януш Корчак. Так звали героя трилогии Стефа­ на Жеромского «Борьба с сата­ ной» - - тоже педагога по призва­ нию. , Известный французский про­ заик Андре Моруа сначала не был ни Андре, ни Моруа, его звали Эмиль Эрзог. Псевдонимом он из­ брал название прифронтовой в дни первой мировой войны, дере­ вушки Моруа и добавил к ней имя своего двоюродного брата Андре, погибшего на фронте. Другой современный француз­ ский писатель Анри Труайя ро­ дился в Москве, и звали его Львом Тарасовым. Свое литера­ турное имя он нашел, перелисты­ вая телефонный справочник... Ар­ мянин по происхождению, он в таком совершенстве овладел язы­ ком своей третьей родины, что в 1959 году стал одним из сорока «бессмертных» — так называют членов французской академии. Ганс Фаллада — литературное имя Рудольфа Дитцена (ГДР), чьи романы «Волк среди1 волков» и «Железный Густав» рисуют кар­ тину острых социальных противо­ речий в первые годы фашизма в Германии. Псевдонимом он взял имена персонажей сказок братьев Гримм (Фалладой зовут говоря­ щую лошадь из «Гусятницы»), Фамилию средневекового фла­ мандского художника Г. Зегерса, который считается учителем Рем- бранта, избрала псевдонимом из­ вестная немецкая демократиче­ ская писательница Нетти Радва- ни, став Анной Зегерс. По обра­ зованию она была искусствове­ дом, и картины Зегерса произве­ ли на нее неизгладимое впечатле­ ние. Сначала она дала эту фами­ лию герою одного из своих ран­ них рассказов, а потом стала са­ ма ею подписываться. Ее соотечественник, современ­ ный сатирик Ганс Беттихер, мно­ го лет плававший матросом и описавший жизнь своих товари­ щей, тружеников моря, подписы­ вался Рингельнац. Так называют в Германии морского конька, чьи изображения моряки носят как талисманы. Интересно происхождение про­ звища Вальмики (на санскрите — муравейник) — индийского поэта, считающегося создателем «Рамая­ ны» (V I век до н. э.). Легенда гласит, что в юности он занимал­ ся разбоем, а затем, покаявшись и став отшельником, долгие годы так неподвижно сидел на своем месте, что муравьи построили на нем свое жилище. В. ДМИТРИЕВ.