Кировец. 1982 г. (г. Липецк)

М и х а и л П О Л У П А Р О В РОСА И ЗО Л О ТО Создадим селу мощную материально - техническу ю базу! Добьемся высокой про­ дуктивности полей и ферм! Обеспечим заготовку, пе­ ревозки, хранение, перера­ ботку и реализацию продук­ ции! Плакат художников В. Горланова и Л. Солодовни- ковой. Издательство «Пла­ кат». Фотохроника ТАСС. И ван СТРЕЛ ЬН И НОВ О К Т Я Б Р Ь С КИ Е З О Р И Над землею октябрьские зори, Строг и ярок цвет кумача. И стоят на границе в дозоре Внуки, правнуки Ильича. Отшумели шальные метели. Много дней трудовых у страны! Сердце радуют стройные ели У старинной кремлевской стены. И душа песню гордую вторит. Та летит над Отчизной, звеня. Всюду светят октябрьские зори Золотыми огнями Кремля. Н А Ш ГО РО Д Р АС С В Е ТНЫ Й Зеленеют луга вдоль Воронежа, Корабельные сосны шумят. Ты от жизни большой не сторонишься. О тебе вдалеке говорят. Город Липецк наш, город рассветный. Как заря, ты встаешь над рекой. Ты поэтами мало воспетый. Потому что — совсем молодой. Но в делах ты упрямый и смелый. И на сердце легко оттого... Трактора собираешь умело. Варишь сталь для народа всего. Ты растешь в век суровый и грозный, Тебе дальние дали видны. Ты шагаешь в строю краснозвездном С городами другими страны. Валент и н а НУПАВЫХ Липецкое городище Я слышу тебя, полноводный источник старинный, — Благородные русичи здесь зажигали костры. Величавый закат багровел над широкой долиной, В напряженье тугом поднимались в него журавли. Здесь потомки теперь зажигают высокие домны. Их славянские станы Дружелюбья полны. Посади на гору золотую, Золотой парчей меня одень, Золотого храма дай мне сень— Все равно о счастьи затоскую. О живом, о милом, о родном, Что от звезд досталось мне в наследство, Что всегда нам навевает детство, Что зовет меня в родимый дом; Луг зеленый, и на нем роса, Холодок бежит по белой коже; Радость жизни аж до нервной дрожи, Наяву живые чудеса. Если мне вся эта быль — загадка, Зеленый лист березы белой, Веселый маленький листок. Ему весной мать песни пела, Чтоб веселей пил сладкий сок. Он вдоволь пил живую влагу, Сияя чистой красотой, Он ветра полюбил отвагу, Он жил неясною мечтой. Ему смеялось солнце сверху, Его купал баюка-дождь. На человеческое сердце Листок зеленый был похож. Прошла весна, настало лето, — Познал он негу—грусть ночей, А днем играл с ним буйный ветер Под светомузыку лучей. Зеленой радостью светился И пил восторг, в восторге пел... И вдруг он желтым очутился, И вдруг он с веточки слетел. Как долго в воздухе сердечко Кружилось, не желая вниз: Не вечна жизнь его, не вечна, Дни золотые пронеслись,- Он, временем позолоченный. Если все простое — не понять. Если по росе могу шагать — И без золота живу я сладко. Золото лишь желтизною дразнит, Но, как хмель, пьянит меня роса, Что похожа на твои глаза, Где ты прячешь мой волшебный праздник. Мне не надо гору золотую — Приходи ко мне в зеленый луг. Где роса, где ты поймешь, мой друг, Почему я по тебе тоскую. Он, помнящий о соловье, Спит, черной грязью затолченный, Ушла мечта в небытие!.. О милая, в душе смятенье, В душе тяжелой болью грусть: Я от тебя порой осенней Уж завтра тихо оторвусь И, ветренный, хмельной и слабый. Как тот несчастный хулиган, Я пропаду в холодной хляби, Упав в густой, сырой туман. Но ты когда-нибудь кружащий Увидишь лист в осеннем дне, Зайдя в березовую чащу, Не помни лихом обо мне, А вспомни то, что я с тобою Нежней листка березы был: Святою, чистою любовью, Как эту жизнь, те,бя любил. И пусть сама ты не любила Но это было не во сне То наяву, то с нами было: Березы лист в осеннем дне... О С Е Н Ь Смотрю на птиц озябших я, Не по душе им осень. Со мной прощаются друзья, А провожать не просят. Но все же, осень, ты щедра, За краски листопада За горы всякого добра — Тебя я встретить рада. Настежь кладовую Распахнет зима. И богатство сыплет Сверху на дома. Ни конца, ни края Нет богатствам этим. Но не в этом дело, Отвечал нам ветер. Доброта мерилом Им вовеки будет. Все свое богатство Дарят они людям. Алла ТУМАРОВСНАЯ И Д Е Т Ну вот и осень на носу, Листвой запахло прелой. Мне попадаются в лесу Опенки то и дело. А под ногами не трава, Какой-то дерн колючий. Вон паутинки-кружева Цепляются за сучья. Н Т О Ь О Г А . Н Е Выйдем на дорогу И у ветра спросим: Кто из двух богаче — Зимушка иль осень! Осень к нам приходит В позолоте яркой. С целою охапкой Дорогих подарков. А зима покроет Серебром дороги. В жемчугах, алмазах Тонут наши ноги. Раздумье. Фотоэтюд В. Лизу нова. Б Е Р Е З Ы Л И С Т Анат олий ФИСЕННО ю*°р е скя феномен К о л ь к а Преподаватели любят выделять кого-либо из присутствующих и не отводить от него взгляд в течение всей лекции. Может, это помогает им сосредоточиться? Но студент от этого чувствует себя как на экзаменах. Й через пару I ней перебирается на «Камчатку». Поэтому наши передние столы ■ коро опустели, и только Колька шдоров — парень с крепкими плечами и еще более' крепкими нервами — остался в «первой линий обороны». От звонка до звонка он внимательно слушал, не шевелился и, кажется даже не дышал. : А на переменах он писал пыл­ кие записки девушкам. Я был его почтальоном. Вечерами Коль ­ ка успевал на несколько свида­ ний и появлялся в общежитии с розовокожим лицом от губной помады, словно индеец. Время между часом и двумя ночи посвя­ щалось быстрому перелистыванию чужих конспектов и душеразди­ рающим зевкам, от которых 'про­ сыпался не только я, но и обита­ тели соседних комнат. На прак­ тических работах Колька сидел неестественно прямо и, казалось, ловил каждое слово преподава­ теля. Это заставляло думать о чем угодно, вплоть др того, что он стремился стать отличником. Но я-то знал настоящую причи­ ну. А вскоре тайна «безмолвного сфинкса» раскрылась. На лекции по биологии препо­ даватель, как всегда, раскрывал очередную биологическую тему и благож елательно рассматривал Сидорова, а тот молчал, одобри­ тельно покачивая головой. И вдруг оглушительно... захрапел. Я чуть не свалился со стула. Колька выдал свое умение .спать с открытыми глазами. — Я поставлю тебе зачет, если научишь этому искусству, — прошептал пораженный биолог. Но ничуть не обескураженный феномен лишь вздохнул: — Невозможно. Для этого нужно быть большим лодырем. Кроме меня такому научился только один человек... 1 ! я был благодарен ему за то, что он не назвал этого умельца. Ведь им был я. « С о л н е ч н ы й у д а р » ( , , Н я в а ж д е и и е“ ) Каждое утро ветеринар Семин захватывал удочку и кривыми сельскими улицами выбирался к реке. Обычно ловилось неплохо, но в этот раз поплавок словно приклеился к воде. А солнечные лучи жалили миллионом разъя­ ренных пчел, по жухлой траве закручивались пыльные микро ­ смерчи’. И парило кругом, как в финской бане. Поэтому Семин не- удивился, услышав Голос, сове­ тующий переменить место. «Перегрелся», — решил Семин и пожалел, что оставил дома шляпу. А Голос продолжал настаивать. «Почему бы и нет? — подумал рыболов. — По крайней море ра­ зомну ноги». ; И, собран снасть, он зашагал, по берегу. «Здесь!» — приказал Голос, и ветеринар от неожиданности чуть не упал. Теперь ему уже мерещи­ лась санитарная машина, куда ело тащат веселого и с непомерно длинными рукавами, связанными за спиной. Чтобы не слышать непрошен­ ных советов, он «забросил» удоч ­ ку в указанном месте и сразу по­ чувствовал сопротивление лески. Через секунду перед ним лежал прозрачный сосуд с ' бесцветной жидкостью. За ело металличе­ скую пробку и зацепился крючок. «Выпей содержимое и станешь Эйнштейном», — намекнул Голос. «Фантастика», — пробормотал рыбак и понял, что беседует сам с собой. Где-то далеко засигнали­ ла санитарная машина. Это ока ­ залась баржа, плывущая по тече­ нию. «Я искусственная симбиозная субстанция, пояснил сосуд. — Состою кз гениальных изобрете­ ний, формул и теорем, которые ты сможешь открыть с моей по­ мощью.» «Это другое дело, — обрадо­ вался Семин, — рацпредложе­ ния на дороге не валяются», — и в два глотка опорожнил сосуд. В этот же миг внутри у него как-будто взорвался вулкан — извергнутая лава опалила каж ­ дую клетку тела. Вращение Зем­ ли дало ему хороший пи-нок, и ветеринар очутился лицом в в о ке , что немедленно привело его в чувство. «Водка... — процедил он, сту ­ ча зубами и с ненавистью разг ­ лядывая знакомую этикетку.—С утреннего парохода... Чтобы я еще вышел без головного убора!» С этими словами он побрел к селу, выписывая ногами обещан­ ные формулы. По пути он на­ поддал бутылку — и она прочер­ тила в воздухе небольшую раду­ гу, а его тяжелый башмак так сплющил пробку, что она сказа ­ лась вывернутой наизнанку.