Кировец. 1976 г. (г. Липецк)

Нинолай АНСЕНОВ Дислокация Родины —в сердце моем Три лирических стихотворения Дислокация Родины — в сердце моем. Я рожден и воспитан Советской страною. — Ты один! — мне сказали. — Ну, как же! Вдвоем, Потому что и Родина всюду со мною. Как без Родины жить-то! Ну, как без нее! За границею ищут Отчизну вторую И болтают о счастье. Но вижу: вранье. Наблюдая фальшивую в счастье игру я. Если женщину можно еще разлюбить. Если мать сироте отыскали другую. То про Родину-мать невозможно забыть, А меняют На тряпки. На вещь дорогую. Предает кое-кто, как Иуда Христа, А, живя за границею, просит прощенья. Где, скажите, в душе у того чистота, Кто задаче измены находит решенье! Слышу голос плаксивый: Простите, мол, я Был «овечкой заблудшею», Волка ругаю. Свято помню о Родине, Хлеб свой жуя. Потому что без Родины — песня другая. Потому что без Родины — мрак и тоска. Разрывается сердце, Как бомба. На части. И отчаяньем пахнет Любая строка. Что в письме сообщит о постигшем несчастье. Дислокация Родины—в сердце моем, Я с рожденья с ней связан сердечной струною. — Ты один! — мне сказали. - Ну, как же! Вдвоем, Потому что и Родина всюду со мною. ФОТОКОНКУРС „НАШ ТРУД, НАШ ОТДЫХ“ В. БОРИСОВ. Осенний Иван СТРЕЛЬНИНОВ Николаю Аксенову Что ж!! Вполне с тобой согласен: Коль сражался на войне, Ты писать о том обязан. Это нужно всей стране! Это нужно нам, ребятам, Чтобы помнили бойцов... Хороши весной закаты. Песни жаркие скворцов. И простор необозримый Дышит вольностью сердец. Этот край родной, любимый Защищал и мой отец! Защищал, чтоб я сегодня Видел яркий добрый свет... Я живу, как все, свободно! Я рабочий и Поэт! Кто сказал, что эта тема Устарела, отжила! Нет! Ома в любое время Главной темою была! ковер. Друзья борьбою познаются. Схожусь с друзьями трудно я. Стихи мне нелегко даются, и потому — мои друзья! Деревья девственно смиренны, в весенних плещутся лучах. Полнеют почки затаенно на тонких веточках-плечах. Еще в глухих чащобах дремлет весной невспугнутая тишь... А ты, влюбленный в эту землю, как заколдованный стоишь. Нет места в голове для мыслей, все заполонено весной. Наверное, не хватит жизни, чтоб надышаться тишиной! Я пью безудержным запоем сосновый воздуха настой. Подруга, будь и ты такою природно скромной и простой! Как высказать, что хочется тебе вдыхать еще невыспавшийся воздух! И на деревьях скромных снега гроздья, влюбленные, притягивать к себе! Как высказать, что хочется тебе щекой к щеке доверчиво прижаться! И в чувствах ненадуманных признаться. И, как мальчишка, трепетно робеть. Как хочется, чтоб лепестки стихов цвели и никогда не осыпались. И только б с песней третьих петухов они с тобой неслышно засыпали. В. ЗЕНИН, конструктор отдела главного сварщика. „МНЕ СТРЕМИТЬСЯ И РАНИТЬСЯ... О с т и х а х п о Со дня выхода из печати поэти­ ческой книги нашего земляка во­ ронежца Алексея Прасолова «Осенний свет» я не расстаюсь с ней. Вот это нерасставание дает удивительное ощущение принад­ лежности к чему-то большому и цельному, в высшей степени гар­ моническому (не в пресном пони­ мании этого слова). К тому, что еще не до конца понятно, и, мо­ жет, поэтому притягивает, как магнит, как иной мир. О котором поэт говорил: «Я видел все. Я был высоко, И мне открылись, как на дне, В земной нестройно­ сти истоки Всего звучавшего во мне». Те, кто лично знал Прасолова, говорят о том, как сильно, как нежно и неуемно любил он при­ роду, русскую землю. Он бесе­ дует, волнуется с ней один на один. Любовь его требовательна, любовь его щедра: ...Звени, звени! Я буду слушать — И звуки вскинутся во мне, Как рыб серебряные души Со дна к прорубленной луне («Схватил мороз рисунок пены»). Возможно, земля, как и чело­ век, чувствует, когда ее любят. И поэтому она является очаро­ ванным глазам всякой, разнооб­ разной, любимой. Вот почему «И в постоянном непокое Тебе понят­ ны неспроста И трав стремленье штыковое, И кротость детская листа». И — В разладе яростном и давнем э т а А л е к с е е Скрестились руки на руле... Душа, прозрей же в мирозданье, Чтоб не ослепнуть на земле. («Здесь — в русском дождике осеннем»). Родина разделила с поэтом его суровое военное детство, где над оставшимся в памяти подростка полигоном советский летчик, спа­ сая страну, вынужден бомбить. «В колосья гильзы теплые роняя, Мир охватив хранительным коль­ цом, Уходишь ты. Молчит земля родная И кажет солнцу рваное лицо». ...Ну что заветного можно ска­ зать о соседе? Однако Прасолов своими точеными, емкими строч­ ками рисует нам обаятельнейше­ го, уставшего труженика, каких много и о которых нелёгко рас­ сказать так желанно и чисто. Вслушайтесь: «...Сосед мой спит. Весь мир — большое дело, Кото­ рым жив он, болен и богат». И далее — «Часы с браслетом на запястье дюжем Минуты века числят наизусть, И борода — спасение от стужи — Густа и непокорна, словно Русь...» Невозможно не раз и не Два не вчитываться в стихотворе н и е «Рассвет». О чем оно? О работе. О чем оно? О русской скромно­ сти, когда «В пылу труда Хра­ нит в нас душу безымяяность Надежней славы иногда...» И тем не менее своим сильным, суро­ вым и чувствительным сердцем поэт, как никто другой, ощущает г П р а с о л о в а вселенский разбег нашего време­ ни, потребность в великом и гу­ манном: А ты в стремительном усилье, Как вызов, как вселенский клич, Выносишь солнечные крылья, Чтоб запредельное постичь. («Торопит нас крутое время»). И тут же внимательный, щемя­ щий взгляд автора на живое, бессловесное существо — -лошадь. Она трудолюбива и одинока. И нет ей покоя даже тогда, когда пьет воду. И поэт нежно дарит ей и луну, и звезды в воде: «И не мог я видеть равнодушно Дрожь спины и вытертых боков, На ко­ торых вынесла послушно Тяжесть человеческих веков». Кто он—этот горюн, этот труд­ ный и справедливый человек? Как беспощадно наблюдателен он, как не боится правды, не боится увидеть горе, лишь бы мир становился яснее и лучше! Звезда обнажилась в просторе, О дай к тебе верно прокрасться! Не страшно споткнуться о горе — Боюсь наступить я на счастье. ...Клонясь головою повинной, Я беды делю на две части, И горькая их половина — Незряче измятое счастье. Стихи .Алексея Прасолова, как, скажем и стихи Новеллы Матве­ евой, непросто, в какой-то степе­ ни даже суетно пересказывать, боясь обеднить их. Книга стихов А. Праоолова на­ звана «Осенний свет». Это, пожа­ луй, очень нежное название для такой мудрой и решител ь н о принципиальной книги, если вчи­ таться. И в то же время осен­ ний свет — разве это мало или хрупко? Нет, это вечно, как не­ забываемы земля и люди, кото­ рые ее любят: В бессилье не сутуля плеч, Я принял жизнь. Я был доверчив. И сердце не умел беречь От хваткой боли человечьей. Теперь я опытней. Но пусть Мне опыт мой не будет в тягость: Когда от боли берегусь, Я каждый раз теряю радость. Вон как, теряет радость, когда от боли бережется! Умею ли я так? А если разучилась? Что тол­ ку ..тогда в твоем счастье, если оно неделимо, что толку в высо­ ких помыслах, если они жестоки или эгоистичны? Значит, долой равнодушие! Но так, пожалуй, громче всех кричит обыватель. А настоящий человек совестится кричать и борется против равно­ душия и словом, и трудом своим: «...И что-то въевшееся в нас Ты выжигаешь всякий раз, Чтоб со­ кровенное открылось...» В стихотворении «Когда полых­ нул фугас...» поэт пишет: По-своему печален я и рад, И с теми, чьи пресыщены глаза, Моя улыбка часто невпопад, Некстати непонятная слеза. В другом произведении поэт прямо заявляет: «И душу я несу сквозь годы В плену взыскатель­ ных минут,,Не принимая той сво­ боды, Что безучастностью зовут». Для меня стихотворение «Я хо­ чу, чтобы ты увидала» есть тре­ петное и неугасимое существо поэта. Это то, чем остается он на земле. Это — светлая суть его. Оно щемящее, как закат, и дерзновенное, как гнездо ласточ­ ки под крышей многоэтажного городского дома: Я хочу, чтобы ты увидала: За горой, вдалеке, на краю Солнце сплющилось, как от удара О вечернюю землю мою. И как будто не в силах проститься, Будто солнцу возврата уж нет, Надо мной безымянная птица Ловит крыльями тающий свет. Отзвенит — и в траву на излете, Там, где гнезда от давних копы г. Сердце птичьего в тонкой дремоте День, пропетый насквозь, не томит. И роднит нас одна ненасытность — Та двойная знак0мая СГрасть, Что отчаянно кинет в зенит нас И вернет — чтоб к травинкам припасть. О величии простого человека, о том, как важно и нужно, пове­ рив в себя, оставаться самим со­ бой: мыслящим —• справедливо, творящим — доброе, говорится в стихотворениях «Вознесенье же­ лезного духа», «Пушкин». «Трепетно дышит палатка, Сердце в завидной судьбе Жизни и вечной и краткой Нити связало в себе» — так написал поэт. Так он сказал о себе. В. КУПАВЫХ.