Кировец. 1963 г. (г. Липецк)

странииа КАНДИДАТАМ Навек запомните вы дату, Когда вступили в кандидаты. И каждый, коммунистом став, Пусть будет партии солдатом, Пусть выполняет строго, свято Её Программу и Устав. Ведь в их строках— и соль истории, И эхо отгремевших гроз, И яркость пламени, которое Из ,,Искры“ Ленинской зажглось. П. СЕ ГА П, инженер. ВЛЮБЛЁННЫЕ В ЖИЗНЬ Работникам бюро рекламаций О наших машинах Хорошие отзывы Читаем в газетах С особым вниманием. Но есть телеграммы, Что в адрес завода Приходят порою С таким содержанием: „Отдел техконтроля. Бюро рекламаций. Пришлите в колхоз Представителе срочно. С дефектной машиной Хотим разобраться Согласно условий поставок..." И прочее. Бюро рекламаций. Оно небольшое, Но люди его, Как и всюду положено, По долгу работы Решают такое, Что с первого взгляда Решить невозможно. Машину они Всю—до винтика—знают (В её освоении Первыми были). Недаром их всюду Улыбкой встречают, В какие бы цехи Они ни входили. ...В руках телеграмма— Скорее в дорогу. Работник бюро Уже мыслями в поле; Дефект устранить, Чтобы в страдную пору Не знала машина Минуты простоя. Знакома до мелочи Глазу картина, При виде её— В чутком сердце волнение: Стоит одиноко На стане машина И ждёт инженерного С ней обращения. Любые в машине Бывают поломки, Но прежде, чем будет Работа начата, К техническим знаниям В жаркой полемике Иметь ещё надо Язык дипломата. ...Дефект устранён. К продолжению жатвы Готова машина, Мотором согрета. В награду—сердечные Рукопожатия, И нету превыше Награды, чем эта. ...Нелёгок их труд, Велика их ответственность, Но тем и прекрасна Работа бывает, Что в сложных вопросах Прямо на месте Единственный Правильный путь выбирают... И так—всякий раз: По сигналу—в дорогу!— И юные, И сединой убелённые,— По вдохновенью, По службе, по долгу— В работу, как в жизнь, Бесконечно влюблённые. Анатолий ДУЛИН, работник ОТК. П О Д Р У Ж К И П И С Ь МО Мне пишет мать. Читаю строки И слышу в них порой упрёки: „Тебе-то что? Ты вырос—знаю, А мать себе тоскует пусть,— Пришлёшь ей поздравленье к маю— На день—другой развеешь грусть... Опять, наверное, упорно Меня ты станешь убеждать, Что, мол, дела, что в отпуск скоро Приедешь; что немного ждать...* Пишу ей: „Мама, понимаешь, Закончить надо институт..." В ответ: „Но ты отлично знаешь, Что можно и учиться тут..." А жизнь течёт!— Бурлит, грохочет. Кипит, как горная река... И мама, ежели захочет , Меня поймёт наверняка. Виктор ВОРОШИЛИН, наладчик прессового цеха. П Е С Н Я В Е Т Р А Я у окна сижу порой, Прислушиваясь к песне ветра,— Она уводит в край иной, Где нас с тобой пока что нету; Она уводит в край степной, Где кудри ковыля колышет. Она зовёт меня домой, Где в детстве лазал я по крышам. У песни множество дорог— Она зовёт в простор Сибири, Она и в Арктику зовёт, В поля бескрайней снежной шири. То тихо песня уведёт На юг, на знойный берег моря, Лучами жгучими прижжёт I охладит волной прибоя. На крыльях ветра облетишь Весь край родной в одно лишь утро. И чувством новым ты горишь, И легче дышится как будто. Александр ГРАЧЁВ, студент. Д л я д е т е я Белочка-скакалочка Попрыгунья-белочка, Белочка-скакалочка, С веточки на веточку, С палочки на палочку. Нрыг-скок, прыг-скок. Вот орешек, вот грибок! Белый снег не страшен, Вьюга—не беда! Есть у белки нашей Вкусная еда! Нрыг-скок, прыг—скок! Вот орешек, вот грибок! Нина ГОЛОВИНА, рабо ница детсада. 1 ЛИШНЯ ШКУРКА Юмореска Четырёх зайцев убил я на этот раз. Возвращаюсь домой усталый, под ложеч­ кой посасывает. Вижу, огни замелькали. Ну, думаю, теперь до дому рукой подать. И вдруг близко метнулось что-то белое. Заяц! Стреляю. Зацепил ли? Подбегаю, и верно—лежит. Нагнулся, а эго,., кошка! Белая такая, пушистая. Сибирская кошка. Я и думаю: жалко шкурки-то. Возьму на рукавицы. Иду по улице, а бабы на меня из окон глазеют, руками показывают. Останавли­ ваюсь. Будто ногу сапог давит, нагибаюсь. А сам к ним спиной, где зайцы висят. Дескать, полюбуйтесь: мы, охотники, не всегда врём—бывает, и убиваем... Дома освежевал я добычу. Подвесил тушки в сенцах, чтоб не испортились, а сам спать лёг. Очень уж набродился за день. Утром—-на работу, Выщелв сени: висят. Вот расскажи в цеху ребятам и не пове­ рят, что четырёх ухлопал. А в перерыв ко мне сосед мой подходит, Порфирьич. И говорит: — Заходи после работы к нам. Поллит- ра будет. — А к чему бы это, старина? — Дык... зайчатинки отведать. Мы со старухой-то впервой. Вчерась она видала, как ты ими обвешенный пришёл. Ну, я и заглянул к тебе вечерком. А ты уже спал. Мать твоя и говорит мне: да выбирай любого. Согрешил, признаться, самого жирного взял—того, что ты в углу пове­ сил. Соблазнился, ни разу ведь не пробо­ вал... Ну да, заходи. Старуха-то ждёт нас после работы. Небось,-жарит уже. — Постой, постой, Порфирьич. В углу, говоришь? Так это же кошка! — Какая кошка? — Да сибирская же!. Будь она проклята! За зайца принял. Белая, пушистая. Я-то думал, что её мать выбросила... — Кошка-а? Пушистая? Сибирская? Так это же наша! Как раз вчера она и пропала... Кошка... Вот так штука! Да ты,,. Как же так? Слушай... Ведь жарится... Постой! И Порфирьич рванулся с места. Позже я узнал, что он подоспел вовре­ мя. Жена уже поставила сковородку на огонь. — Где заяц? Порфирьич схватил газету, завернул мя­ со и помчался к помойке... — Что ты делаешь? Аль с ума сошёл? — Молчи, старуха. Отравленный это за­ яц. Нельзя есть. Жена только руки вскинула. — Отравленный.., Ах, ты, господи. А ведь жирный-то какой был.,. Так она ничего и не узнала—мы до снх пор помалкиваем. А ,про кошку свою много раз жалела: пропала да и только. Вспомнили мы с Порфирьичем об этой истории, когда пригласил я его на зайча­ тину, приготовленную матерью. Вспомни­ ли, посмеялись и—молчок. — Вкусная вещь,—сказал Порфирьич, прощаясь, и вздохнул. Наверно, он пожалел в эту минуту свою старуху, так и не отведавшую настоящей зайчатины. Что ж, подарю ей заячью шкурку. Александр 6ЕЛЕДЕВКИН, слесарь тракторного цеха № 4. ТРУБЫ Кудрявятся дыма клубы— Как облака кучевые. Встают заводские трубы, Позиции взяв ключевые; Встают с высочайшим почтением— Надёжной кирпичной кладки, На каждой трубе— год рождения Выписан чётко и кратко,— Чтоб не в архивах рыться, Чтоб издали люди „ видели... Хорошую эту традицию Ввели неспроста строители: Читайте, все поколения, Выданные народом Свидетельства о рождении Наших могучих заводов! Казалось бы, цифры простые, А в них— всё, что нами пройдено: И летопись Индустрии, И биография Родины. Ст. СЕРИКО ш и ш и ! ** * Всё те же клёны под окном— Застывшие, как изваянья,— Как будто спят тяжёлым сном В прохладе лунного сиянья. Дверь заперта. И света нет. Дом кажется совсем безлюдным. Стучу. А ночь на стук в ответ Плывёт молчаньем абсолютным. Уехала... И сразу—грустно, В плен забирает скукота. Но вдруг я слышу— кто-то хрустнул И вижу... чёрного кота! Ну что сказать скотине этой? —Кис, кис! Послушай, Люцифер, Не ты ли злою стал приметой, Хоть я совсем не суевер? Владимир Рудн электрик стальц СЛОВЕСНЫЙ ЕРАЛАШ ... Измерил нашу внешнос с г оловы до ног. (Из фельетона). Бледная луна задевала за верхушки деревьев. Ум у неё очень критичес подвижный. Ребята... взад и вперёд т кали пилу, и чурбак з ком с большими витыми коль­ цами столетних деревьев по­ тихоньку прибавляли Он на своих кривых и ко ротеньких свиных прыгнул как разъя тигр, настиг жертву. ^ Бор потемнел, входя в ночь Солнце опустилось в море ог­ ня. Вот уже несколько месяцев моё сердце находится ну у одного человека. (Всё—н| повести начинающего автора). Записал Н. ДОРОФЕЕВ.