Итоги недели. 2018 г. (г. Липецк)

28 культура В Ы С ТА В К А зей. Ему было важно сохранить икону для потомков. Тогда люди работали на будущее, на культуру. У нас недавно от- крылась выставка «Северные экспеди- ции», где мы показываем иконы, выве- зенные нашими сотрудниками с Севера. Музей был основан в 1947 году, открыл двери перед посетителями в 1960-м. В этот период и создавались фонды. Все сотрудники участвовали в экспедициях, рассказывали, как приезжали в разру- шенные храмы, некоторые образа вы- носили на себе, некоторые отправля- ли почтой – спасали, как могли. А через некоторое время возвращались в те же храмы и заставали уже пепелища… Когда я смотрю на икону Господь Все- держитель, то вспоминаю Василия Яковлевича Ситникова, выдающего- ся художника, эмигрировавшего в Аме- рику. Образ – дар нашему музею. Ког- да Василий Яковлевич обрёл икону – это была на первый неискушённый взгляд просто расколотая чёрная доска. И только гений самого Василия Ситни- кова, его прозорливый глаз художника могли определить: в его руках –шедевр. – Надо же, какое совпадение! Василий Яковлевич Ситников – наш земляк, ле- бедянец. И вот спустя многие годы таким образом возвращается на малую родину! – Это дорогого стоит! Образ Спаса Все- держителя (ещё одно название Спас из Гавшинки – Прим.автора ) – са- мый древний в коллекции нашего му- зея. Когда реставраторы раскрыли, то есть очистили, подаренную Василием Ситниковым икону, стало понятно, что она тринадцатого века (а некоторые искусствоведы называют и более ран- нюю дату создания лика – XI столетие – Прим.автора ). – Мне кажется, что иконопись русская, православная, она вневременная. Ико- нописцы писали так, что за закрыты- ми дверьми церкви люди оказывались вне времени и пространства – наедине с Богом. – Вот поэтому современное иконопи- сание в большом долгу перед людьми. Наверное, в те семьдесят лет, что мы жили в официально безбожной стране, что-то надломилось. И восстановить былую связь пока не получается, на мой взгляд. Современные мастера де- коративно-прикладного искусства на- учились вновь создавать шедевры, воз- родили традицию. А вот в иконописи пока этот шаг не сделан. – Бывали случаи, когда работа в музее приводила искусствоведа и в храм? – Конечно. Трудно, постоянно нахо- дясь рядом с иконой, чувствовать это искусство и не сделать следующий шаг. Хотя это и не обязательно. Есть велико- лепные искусствоведы, разбирающие- ся во всех тонкостях иконописи, но со- вершенно не воцерковленные люди. – И вот, наверное, самый популярный во- прос: вернутся ли иконы из музея когда- либо обратно в храмы? – Создание иконы – процесс долгий, кропотливый и трудоёмкий. Икона пи- салась, затем покрывалась олифой и со временем темнела. Когда это происхо- дило, то старый слой счищали до до- ски и создавали заново. Но иногда по- верх почерневшего писали новые лики. И тому, что древние иконы дошли до нас в первозданном виде, мы обязаны тем людям, которые писали сверху, та- ким образом сохраняя первоначаль- ное изображение. В музее находятся как раз иконы, освобождённые от тех самых новых слоёв. Реставраторы от- крыли древний хрупкий слой, который настолько древний и настолько хруп- кий, что ему нужны для жизни особые условия. Конечно, у всех на слуху исто- рия, когда «Русский музей» передал в действующий храм Торопецкую Ико- ну Божией Матери. Так ведь она нахо- дится хоть и в церкви, но под охраной, в саркофаге, где поддерживается необ- ходимый температурно-влажностный режим. Все ли храмы могут себе такое позволить? Наверное, если государство решит пе- редать ценности мирового масштаба Церкви, мы как государевы служащие вынуждены будем подчиниться. Но вот сохранится ли это наследие на долгие годы? Достанется ли нашим потомкам? Сейчас же много говорят, мол, у рус- ских в средние века никакой культуры не было и ничего они миру предъявить не могут. Можем! Всё у нас было! А вот спустя двести лет после того, как иконы перестанут быть музейными ценностя- ми, сможем ли мы что-то предъявить, доказать, что мы – нация с большой, древней культурой, бесценным бага- жом знаний и умений? Здесь амбиции должны уступить место государствен- ному видению. К счастью, есть батюшки, которые, принимая в руки древние храмы, осоз- нают, какая ответственность теперь на них лежит. Но мы знаем и другие при- Е динственный государственный специализированный музей русского церковного искусства Средневековья и Нового времени. Музей имени Андрея Рублёва расположен в стенах знаменитого Спасо-Андроникова монастыря, где великий иконописец Андрей Рублёв расписал Спасский собор – ныне древнейший храм Москвы. Музей имеет богатую коллекцию иконописи XII – начала XX веков. Спасо-Андроников монастырь хранит много загадок, одна из них – главная – связана с местом захоронения Андрея Рублёва. Могилу иконописца ищут давно, и в этом деле участвовали и участвуют самые разные люди. Есть версия, что он был погребён у стен колокольни, которую разрушили в 1803 году, чтобы построить новую. А в 1920–1930 годы разобрали по кирпичику и новую колокольню… Место захоронения, естественно, затерялось. По другой версии, мощи Андрея Рублёва покоятся под алтарной частью Спасского собора. Археологи действительно нашли там захоронение, относящиеся к XV веку, и было заявлено, что одно из тел принадлежит великому русскому иконописцу. Так или иначе, но многие, кто посещает Спасо- Андроников монастырь, осторожно передвигаются по его территории, чтобы не ступить случайно, не нарушить покой Андрея Рублёва… № 23 (509), 28 мая – 3 июня 2018 г.