Итоги недели. 2017 г. (г. Липецк)

31 культура Ф И Л А Р М О Н И Я В Липецке Олеся Ростовская выступала с Государственным оркестром русских народных инструментов под руководством Алексея Моргунова го инженера Евгения Мурзина, звуча- ние которого я также использую в сво- их произведениях, вообще один. Он хранится в Государственном музее му- зыкальной культуры имени Глинки. В последний раз, когда его нужно было починить, мы с мужем звукорежиссё- ром Алексеем Погарским делали это за свой счёт. Терменвокс у меня не фа- бричный, а мастеровой богатый ин- струмент с большим диапазоном. И расстояние между нотами получается такое мизерное, что из зала порой и не видно, что я вообще шевелю пальцами. Я не люблю, когда терменвокс называ- ют аппаратом. Это самый настоящий музыкальный инструмент, просто он ещё младенец в своём семействе, лю- дям иногда кажется, что мы трюки на сцене показываем. – Как терменвокс появился в вашей судь- бе? Ведь игре на этом инструменте не учат в музыкальных школах? – В Центральной детской музыкальной школе при Московской консерватории я занималась в классе рояля. Но кон- серваторию окончила уже как компо- зитор. А в аспирантуре услышала, как подруга вела мастер-класс по игре на терменвоксе, заинтересовалась, встала за инструмент и поняла, что всю жизнь знала, как с ним сосуществовать. Так что никакой легенды я ещё не придума- ла, как меня терменвокс очаровал. Всё получилось просто, как и должно быть. Теперь я сама даюмастер-классы. А вот регулярные уроки не получаются. Раз- работано множество методик овладе- ния скрипкой, фортепиано, флейтой. А вот на терменвоксе невозможно взять руку ученика и показать, музыкант сам должен прийти к этому инструменту и научиться вести с ним диалог. А вот ка- рильон я преподаю в Питере. И когда начинаю заниматься со студентами, они не только открывают новые звуки, но и к своему ужасу находят на соб- ственной спине ранее не знакомые им мышцы. – Терменвокс – это инструмент взрос- лых? – Не знаю. Но он жесток к тем, у кого нет ясной идеи в голове. Если неопыт- ный ребёнок или пьяный взрослый на пианино играет «Собачий вальс», все вокруг умиляются и радостно аплоди- руют. А вот к терменвоксу неподготов- ленным не подойдёшь. Если термен- воксист, исполняя «В лесу родилась ёлочка», не прожил первую сексту, он её никогда не сыграет. Перечислять ноты на моём инструменте нельзя. Тут музыку нужно прочувствовать, про- жить, проанализировать, пропустить через голову и душу. Поэтому если у ре- бёнка хватает дара, чутья, вкуса и опы- № 43 (477), 16 – 22 октября 2017 г. та, пусть и небольшого, тогда он может встать за терменвокс смело. Причём у детей иногда душевного опыта бывает больше, чем у взрослых. Так что одно- значного ответа – детский или взрос- лый инструмент терменвокс – я не дам. Все ведущие игроки в мире до термен- вокса отлично владели другим инстру- ментом, намотали исполнительский опыт, который даёт возможность пред- ставить музыку в голове и уже потом выразить на инструменте. – Орган, колокола и, наконец, карильон – сложный, тяжёлый и, как мне кажется, вовсе не женский набор. Не много од- ной? – Всё хорошо, я успеваю. И жалею, что не могу играть на струнных и духовых инструментах. За роялем, кстати, тоже нет разделения на женщин и мужчин, есть только музыкант. В России три ка- рильона: в Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге, в Петергофе и в Белгороде. Существует такое мнение, что карильон – это музыкальное кара- те. Все думают, что карильонист сидит и крушит клавиатуру-рычаги. Но на са- мом деле карате – это не разрушение, это взаимодействие энергий. Вот и ис- полнитель на карильоне извлекает зву- ки из колоколов при помощи своей энергии и воли. Когда инструмент ве- сом в сорок тонн, для этого прилагают- ся немалые усилия. А в Петропавлов- ской крепости карильон лёгкий – всего-то двадцать пять тонн, он на- столько отзывчивый, что ты только подумал, едва коснулся рычага, а он тебе уже отвечает. – В Липецке вас слушали во второй раз. А какая она – ваша публика? – Мой слушатель именно тот, кто при- шёл второй раз. Не для того, чтобы увидеть шоу, а услышать музыку. В Ли- пецке всё состоялось, были даже мо- менты абсолютного счастья, гармонии с музыкантами и со зрителями. Я даю по сто, а иногда и по триста концертов в год. Это ведь не потому, что я жадная. Люди хотят слышать инструменты, с которыми я к ним выхожу. Значит, мне есть о чём с ними говорить. – Олеся, огромное спасибо. И очень ждём вас снова. Уверена, в Липецке вы нашли своих слушателей. . Евгения ИОНОВА, Николай ЧЕРКАСОВ (фото), Алексей ПОГАРСКИЙ (фото)