Итоги недели. 2016 г. (г. Липецк)
32 культура П О С В Я Щ Е Н И Е № 16 (398), 25 апреля – 1 мая 2016 г. Семь лет назад в Доме Мастера открывалась очередная выставка произведений Виктора Семёновича Сорокина. Тогда о Деде на страницах «Итогов недели» вспоминал Александр Евгеньевич Вагнер. Мы очень хотим вернуться к этому материалу и ещё раз услышать Александра Евгеньевича, который всегда давал точные оценки и людям, и событиям, и творчеству Александр ВАГНЕР, народный художник России: -М ы все казались себе жутко молодыми, пока был жив Виктор Семёнович. Он был старше меня на тридцать восемь лет! А познакомился я с ним, когда мне было всего десять. Только вдуматься, до какого почтенного возраста дожил человек, сохранив при этом острый глаз и творческий потенциал! Когда Сорокин ушёл от нас, липецкое художественное сообщество сразу лишилось чего-то самого главного, лишилось ориентира, вожака. Мы – среднее поколение – тут же оказались в иной весовой категории, перейти в которую были не готовы, да и не помышляли об этом. Я – скульптор и не чувствую прямой зависимости в своём ремесле от творчества того или иного художника. И, тем не менее, мне всегда было исключительно любопытно – чем и как живописец Сорокин достигал такого потрясающего эффекта в своих работах. Меня на создание скульптур, в частности, вдохновляли произведения Достоевского. Почему именно писатель, а не соратники по цеху? Фёдор Михайлович добивался у читателя определённого ощу- щения, переживания. И делал он это не за счёт прямого изложения, «буквальщины», а используя некие особые методы, будь то психологические или иные, чисто худо- жественные приёмы. Также и Виктор Семёнович. Он не стремился к фотографическому изображению. Напротив: его метод – это цветовая мясорубка, где перемалываются образы, впечатления, тьма, свет, листья, фрукты, стаканы… Всё это превращалось на его картинах в удивительное по своей красоте и гармоничности месиво. Абсолютная выразительная свобода Виктора Семёновича привлекала очень многих. При этом кажущаяся лёгкость до сих пор заставляет подражателей опускать руки. Очень многие поддались искушению и принялись копировать манеру Мастера. Они не понимали, как мне кажется, самого главного: способ изображения, присущий стилю Сорокина, не был для него самоцелью. Он так чувствовал, мыслил, видел, жил. У него просто не могло получаться иначе. Что касается характерной рельефности, то это был отточенный формальный ход. Виктор Семёнович, как знаток и специалист в живописи, не мог не отдавать себе отчёта в том, насколько стильно выглядят «гладкие» холсты. Такие, как у Брегеля, например. Но элементы объ- ёмности необычно живо украшали полотна более поздних художников. Сорокин пошёл ещё дальше – он добивался трёхмерности на плоскости. Некоторые его картины вос- принимаются практически как «вылепленные». Соревноваться с кем-то для Виктора Семёновича было мелковато. Он ставил перед собой глобальные задачи, стремился к большему. Это требует немалого творческого мужества. Ведь всегда удобнее и проще создать что-то удобоваримое, понятное для масс. А вот замахнуться на эксперимент, поставить свою планку выше среднего уровня – тут многие отступают. Но только не Сорокин. Несмотря на свои нарочито «простецкие» внешние про- явления, это был величайший профессионал. Он обладал великолепным образованием – суриковской школой, учился у лучших живописцев, всегда глубоко разбирался в искусстве, интересовался им. Что отличает Виктора Семёновича – он был настоящим. Класс представителей мира живописи сильно упал. В конце прошлого столетия, когда всё стало вроде бы дозволено, появилась масса малограмотных художников, ценность произведений которых весьма сом- нительна даже с точки зрения дня се- годняшнего, не говоря уже о будущем. Мне кажется, что момент противо- борства с действовавшими в культуре стандартами очень здорово подпитывал творчество. Возникали неожиданные, резкие вещи – в противовес, вопреки. Сорокин был тем и удивителен, что на- чинал настолько давно, что, с точки зре- ния профессиональности, даже догматы советского искусства не могли повлиять на качество его работ. Он рисовал до- мны – получались невероятные по силе картины. Он ловил отношения цветов, а не изображал сюжет, который вряд ли для него был столь уж интересен. Говоря о нашем Мастере, мне вспоминается Микелан- джело. Он был гениален, когда начинал в семнадцать лет, таковым же остался и на излёте, за восемьдесят. Если рассматривать творчество Сорокина в антологии, его более поздние картины по ощущению воспринимаются даже моложе, чем те, которые он писал, будучи действи- тельно юным. Это признак подлинного таланта, гения. Он не закончил ни престарелым академиком, ни пожилым, оставившим своё дело художником. Он как был на высоте, так и ушёл от нас, будто взлетел ещё выше. . Он был на высоте Фото Николая ЧЕРКАСОВА «Черёмуха». 1994 год. (Собрание А. Назарова)
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTMyMDAz