Итоги недели. 2016 г. (г. Липецк)

визитная карточка 22 общество Б Ы Т Ь О Т Ц О М ! – Владимир Романович, выросли в друж- ной семье? –Да. Родители для меня – это безуслов- ный пример любви. Они мечтали о де- тях, нянчились с малышами друзей, но сами прожили без детей шестнадцать лет. Иэто никак не поколебало их отно- шений. В декабре папе исполнилось 82, маме – по-прежнему 18, и они очень трогательно друг к другу относятся. Это не значит, что у нас была какая-то нере- ально идеальная семья. Всякое бывало: сложности, ссоры и прочее, но мы жили в атмосфере любви. – Наверное, как и во многих других се- мьях, вашим воспитанием в основном за- нималась мама? – В основном да. А папа… Папа был та- кой фантастический коммуникатор. Он брал меня с собой в машину, я с ним очень много ездил по разным делам и видел, как он общается. Может быть, вот откуда у меня основы дипломати- ческих навыков общения. – Ваш отец работал в милиции. Каково это, когда папа – милиционер? Мечтали пойти по его стопам? – Я больше хотел стать разведчиком. Примерно так и получилось. (Смеёт- ся) . А отцом я гордился не потому, что он милиционер, а потому, что папа – это было что-то особое. Ну… с ним праздник был какой-то всегда. Куда-то поедем: на лыжах кататься, проводы русской зимы устраивать, на лошадях с санями… Он охотник и рыболов, мог из леса что-то интересное принести. А ещё отец занимался пчеловодством, потому что, когда мы родились, кто-то ему сказал: «Детям нужен мёд». Не то, чтоб папа страстно хотел это всё делать, но он решил, что мёд должен быть хо- роший, свой. Я ездил с ним качать мёд. И это была, конечно, мука для меня страшная, я ненавидел крутить центри- фугу. У нас было двадцать ульев, и три дня мы убивались на жаре. И пчёлы – я их дико боялся. Надевал на себя пер- чатки, нарукавники, а папа надо мной подсмеивался, потому что он всегда ра- ботал без перчаток. И работает. У него сейчас небольшая пасека есть, на девя- том десятке. – У вас младшая сестра. Наверное, прихо- дилось о ней заботиться? – У нас есть такая семейная шутка: я говорю про свою сестру, что это чело- век, лишивший меня детства. В год и четыре месяца мне сказали: «Ты уже большой!» Я даже раньше стал «взрос- лым», потому что мама была беремен- на, и все мои «хочу на ручки» при- шлось отставить. Но я что-то не при- помню, чтобы приходилось как-то о ней сильно заботиться, когда она ро- дилась. Вот потом, когда она уже в школу пошла, я уже был таким запис- ным отличником и пытался ей помо- гать. Но поскольку для школьного учителя у меня не хватает одной из ба- зовых характеристик – терпения, мои объяснения всегда плохо заканчива- лись. Для сестры. – У вас счастливая семья? – У меня нет ни одного основания, что- бы ответить отрицательно. Но понятие Владимир Легойда: В воспитании универсальных алгоритмов быть не может… Он родился в семье милиционера и учительницы в маленьком казахстанском городке Кустанай. Любил гонять в футбол, хорошо учился, много читал и в то же время умел найти общий язык со школьными хулиганами. Никто и предположить не мог, что из этого обычного мальчика вырастет человек, который будет отвечать, ни много ни мало, за всю информационную политику Русской Православной Церкви Владимир Легойда – церковный и общественный деятель, журналист, педагог, специалист в области культурологии, политологии, религиоведения, профессор кафедры мировой литературы и культуры МГИМО, один из создателей и главный редактор журнала «Фома», председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского патриархата. Родился 8 августа 1973 года. В 1996 году с отличием окончил факультет международной информации МГИМО (У) МИД России. В 2000 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата политических наук. В 2005 году ему присвоено учёное звание доцента. Женат, трое детей: Лиза (2008), Аня (2010), Рома (2012). Автор трёх публицистических книг, многочисленных научных и научно- популярных статей и трогательных записок о жизни своих детей. № 13 (395), 4 – 10 апреля 2016 г.