Итоги недели. 2016 г. (г. Липецк)

общество П А М Я Т Ь 22 Четыре мгновения весны старшего сержанта Голубева Э то было в марте 1944 года. Наши войска, освобождав- шие Калининскую область, наступали на немецкие пози- ции. Боишли упорные. Пехо- ту поддерживали морпехи. Но 9 марта немцы стали упорно наседать на наши позиции, поэтому пришлось перейти в оборону. Казалось, что наступавшим нет числа…Фрицы подошли так близко, что один из наших солдат не выдержал и в отчаянии бросился на врага с кри- ком: – Души их, ребята! Призыв товарища оказался решаю- щим. Солдаты выпрыгнули из око- пов, завязался рукопашный бой. В ход шло всё: штыки, приклады, ножи, кулаки. Сердца солдат были перепол- нены ненавистью и отчаянной реши- мостью победить врага. Серебристый снег окрасила алая кровь, раздава- лись стоны раненых, но русский сол- дат смело смотрел в лицо смерти. На- конец наши оттеснили противника и перешли в наступление. Фашистские траншеи несколько раз переходили из рук в руки, но к вечеру наши оконча- тельно закрепились на огненном ру- беже. Обессиленные и измождённые бой- цы разместились в захваченных зем- лянках на отдых. Старший сержант Голубев оглядел своих солдат и, по- отцовски благословив на сон, вдруг за- метил, что нет верного друга по ору- жию Буркацкого. – Петро, ты где? – командир окликнул друга, глядя вомрак наступившей ночи. – Иду, Серафим. Небо сегодня всё в звёздах, как в детстве — до войны… В землянке было тихо и тесно: пова- лившееся наземь от смертельной уста- лости отделение спало крепким сол- датским сном. Голубев прилёг у самого входа, за ним зашёл Петро. – Эх вы, сухопутные, – шепнул Бур- кацкий, – привыкли к тверди земной... У нас на борту если так ляжешь, качка вмиг расшвыряет по сторонам... Он по старой привычке присел на кор- точки и облокотился на стену землян- ки. Вдруг пронзительный вой и свист разрезали морозный воздух, тишину нарушили разрывы снарядов. Буркац- кий, ещё не успевший заснуть, первым выскочил из землянки и увидел летев- шие немецкие самолёты, сбрасывав- шие бомбы. Голубев выбежал вслед за другом и сразу закричал: «Ложись»! Но бывший моряк, ещё не свыкший- ся с пехотной азбукой, не понял прика- за, и в следующее мгновение очередной снаряд разорвался рядом с друзьями. Осколками Буркацкому разорвало спи- ну, которой он прикрыл своего товари- ща. Свинцовый заряд пришёлся праде- ду в кокарду на шапке – отделался лёг- ким шрамом на лбу. Ещё миг – и следу- ющая бомба угодила прямо в землянку с солдатами. Отделение оказалось по- гребённым под завалами. «А ведь и я мог оказаться вместе с ними», – про- неслось в голове. Мгновение — вот, что часто решало на фронте дилемму жиз- ни и смерти... – Петро, ты спас меня, а я тебя не убе- рёг. Прости меня, друг. За всё прости! – На фронт мой прадед, Серафим Иванович Голубев, попал не с выпускного бала. В 41-м ему шёл уже 30-й год. А до этого была советско- японская кампания, Халхин- Гол, Японо-Маньчжурская граница на левом берегу Амура... Старший сержант, помощник командира взвода, он знал одну солдатскую примету, не раз проверенную братьями по оружию, — больше трёх атак в пехоте не живут... Прадед вспоминал всегда один и тот же бой и четыре самых страшных и самых памятных дня своей фронтовой жизни. Вот его рассказ в моём изложении № 34 (416), 15 – 21 августа 2016 г. Серафим Иванович Голубев в день 75-летия. 19 июля 1986 года