Итоги недели. 2013 г. (г. Липецк)

44 гид В Е РА Арест священника 11 июня уполномоченный ГПУ аресто- вал священника отца Михаила (в миру – Михаила Тихоновича Цветкова, 1867 года рождения). По происхождению он был сыном дьячка, сословия духовно- го, женат, образования среднего, окон- чил духовную семинарию, не судим. А имущество у отца Михаила было такое – дом, корова, 8 овец. Происходил отец Михаил из села Алабино Пронского уезда Рязанской губернии. «Толпа женщин из 250 человек у зда- ния избы-читальни, где находится об- виняемый Цветков, стала требовать у уполномоченного ГПУ его освобожде- ния. В числе толпы была монашка обви- няемая Екатерина Филатова. Послы- шались угрозы. После отказа на их тре- бование стали врываться в здание чи- тальни, чем вынудили уполномоченного произвести 2 выстрела из оружия. Тол- па отхлынула и направилась к церкви, где начала производить набат колоко- ла и начала разрушать подмости, но на- бат был быстро прекращён поднятием верёвки на колокольню… В тот же день были арестованы П. П. Субочев, В. П. Ряховский, Е. Н. Ряховская и Е. Е.Филатова. До суда они содержа- лись в Козловском дом-заке (доме за- ключённых). 8 сентября 1929 года в Раненбурге со- стоялась выездная сессия Козловского окружного суда Центрально-Чернозём- ной области, которая рассмотрела «Дело№2-510» и приговорила: а) по ст. 59-2 УКЦветковаМ. Т. и Субо- чева П. П. «подвергнуть мере социаль- ной защиты лишением свободы со стро- гой изоляцией на 10 лет каждого с кон- фискацией имущества»; б) по ст. 59 ч. 1 УК Ряховского В. П., Ря- ховскую Е.Н. и Филатову Е. Е. «подвер- гнуть мере социальной защиты лишени- ем свободы на 3 года каждого без стро- гой изоляции». 26 сентября 1929 года кассационная коллегия областного суда по уголов- ным деламЦЧО за отсутствием фактов, подтверждающих обвинение, приго- вор отменила, но пленум Центрально- Чернозёмного областного суда 20 ноября 1929 года определение кассаци- онной коллегии отменил, а приговор от 8 сентября Козловского окружного суда оставил в силе. Мера социальной защиты – Соловки – 11 июня 1929 года толпа прихожан не давала уполномоченному ГПУ увезти отца Михаила, – рассказывала мне тётя Катя. – Очень мы любили своего свя- щенника! Но он сам остановил пере- хвальцев. Поднял руки и говорит: «Вы так только хуже сделаете мне!..» Его судьба, судьба П. П. Субочева и В. П. Ряховского остались неизвестны- ми. И где покоится прах людей, посто- явших за веру, за церковь Рождества Христова, никому неведомо. Две Екатерины, Ряховская и Филатова, ревностные защитницы Бога, не убояв- шиеся ни ГПУ, ни лагерей, вернулись в родное село, отбыв наказание на пе- чально знаменитых Соловках, где в мо- настыре большевики постановлением Совнаркома от 13 октября 1923 года создали крупный концлагерь по изоли- рованному содержанию политических противников. Екатерине Егоровне Филатовой повез- ло дважды: она вернулась оттуда, отку- да обычно не возвращались, да ещё и отбыла там всего два года вместо трёх отмерянных. – Однажды пришёл в мою камеру-ке- лью какой-то большой чин со свитой, весь в чёрной коже, и стал расспраши- вать, за что я отбываю наказание. Я рассказала всё, ничего не утаила – вдруг проверит! Ни разу не перебил, а, выслушав, сказал зайти завтра с утра в какой-то кабинет. Там мне выдали документы, билет до Данкова и немного денег и велели со- бираться на пароход… Возвращение Когда летом 1931 года тётя Катя верну- лась в родное село, церковь уже годбыла «немой» – с неё сбросили колокола. – Наши сбрасывали, свои, местные, – и тётя Катя назвала их имена. Обычно это делалось так. Приезжал из района уполномоченный с милиционе- ром, привозил с собой двух-трёх чужих мужиков, у тех – верёвки наготове. В моём родном селе оказались свои, местные холуи. Шестеро их было. Тро- их я знал лично. Самый ретивый бого- борец – некий Федя Дивеев (по- уличному – Дивев). – Личность никчёмная: пил, гулял. До смерти никто так и не назвал его по от- честву – Федя да Федя, – рассказывали мне. Не даёт покоя мысль: почему среди моих земляков нашёлся такой? Как же так вышло? Заранее сбегал в район и обозначил себя, надеясь заполучить от новой власти какую-нибудь должно- стёнку? О чём думал он, когда лез на колоколь- ню? Ведь в эти колокола звонили, когда отпевали его деда, когда венчали его отца и мать, когда, наконец, крестили его самого! Не пускала толпа Федю на колокольню! Стращала карой Божией! Но, куражась, пробрался он с подельниками сквозь односельчан. И также куражась, сидя на деревянных балках, стал отвязывать колокола. Наверное, он очень хотел, чтобы колокола те – большой, весом 107 пудов 34 фунта, и набат, который поменьше, – разбились при ударе о землю. Но не разбились колокола! Ух- № 18 (244), 13 – 19 мая 2013 г. Дом священника церкви во имя Рождества Христова в Перехвали отца Михаила (М. Т. Цветкова). После конфискации до 70-х годов в этом доме размещался Перехвальский сельсовет Фото Д. Коробова, 1970 год