Итоги недели. 2012 г. (г. Липецк)

46 культура О Г Л А В Н О М жет или степень гротеска в тексте, всё допустимо, если есть эффект психоло- гической достоверности, – так считал писатель. То есть зритель или читатель должен внутренне соприкасаться с тем, что видит на сцене и на страницах кни- ги. Чувствовать, сопереживать, вби- рать в себя. Если психологической до- стоверности нет, значит, к искусству вещь отношения не имеет. Естествен- но, и вопрос содержательной части рас- сматривается самым пристальным об- разом. Да, отечественная классика даёт щедрый материал, однако исследова- ние и открытие неизведанного никогда не должно прекращаться. – Мы живём в век искусства постмодер- на. На мой взгляд, постмодернизм ука- тился слишком далеко со стилевыми и иными экспериментами, несколько уто- мился сам и утомил аудиторию. Хочется какой-то очень простой идеи, заключён- ной в качественное и красивое обрамле- ние. Как вы думаете, вернутся ли в лите- ратуру вечные темы и грамотный язык? – Некий момент равновесия наступит. И классика, и постмодернисты имеют право на существование, но в случае, если одно доминирует, а другое уходит на периферию, – тут надо задуматься. Вполне допустим вариант, когда и пост- модернистские произведения перейдут в разряд классики, и ничего плохого в том нет. Хочется правды. Ведь так мно- го фальши кругом! Сознание меняется под влиянием надуманных псевдоцен- ностей. Поэтому необходимы опора, пробуждение здравости – и телесной, и духовной. Как только мы говорим о ду- ховном здоровье, сразу возникает во- прос: а что же такое здоровая духовная пища? Человек каждый день питается – иначе поддерживать физическую кон- дицию для жизнедеятельности невоз- можно. А духовно – что следует прини- мать «внутрь»? Смыслами надо напол- нять своё духовное вместилище! Тоска появляется по высокому искусству. Восприятие обывателя изуродовано всевозможными шоу, дешёвыми сериа- лами. С другой стороны, элита ничуть не меньше изуродована стремлением окружить себя вычурной изысканно- стью. И где здесь место истинному ис- кусству, о котором говорил Толстой? Проявления его встречаются, но, к со- жалению, нечасто. В качестве примера могу привести фестиваль «Липецкие театральные встречи». Там проявления истинного искусства, несомненно, были. – А насколько далеко вообще мы можем двигаться в эксперименте? Когда кругом подвергается поруганию истина, царит дурной вкус. Возможно, пора бы и остано- виться? Куда приведёт такая необуз- данная свобода в выборе выразительных средств, тем, идей? Свобода и демократия – в кавычках или без оных – достояние ли это или всего лишь уродливые ростки, по- нимаемые как вседозволенность? – Везде только и слышно: свободы хоть отбавляй, а искусства – мало. Получа- ется, что когда в обществе насаждают цензуру и диктат, в том числе и в обла- сти культуры, то искусство становится каким-то особенным, остроактуаль- ным, глубинным? Да, Запад движется демократическим путём много веков, но разве можно сказать, что русское ис- кусство уступает западному? Однознач- но, нет. Ни музыка, ни литература, ни театр, ни кинематограф. В советский период действительно рождались гума- нитарные шедевры и жили эпохальные личности. Сейчас их не видно. Почему? Казалось бы, всё в ваших руках – бери, твори, создавай. Можно кричать, шу- меть, плевать на классическое насле- дие, традиции, но не иметь того, что по- зволяет быть подлинным художником. Свобода – штука коварная. По большо- му счёту, свободы-то и нет. Логика жиз- ни доказывает, что пребывающий в стихии демократической свободы че- ловек является её рабом. Он зависит от мнений, точек зрения других членов социума о свободе. Амнения складыва- ются, в свою очередь, отталкиваясь от определённых общественно-политиче- ских течений. Демократия в Афинах кончилась тем, что к смерти пригово- рили Сократа! Хотя именно Сократ – это свобода, причём правильно истол- кованная. Но его свобода пришлась не ко двору приверженцам демократии в Афинах. Так же и у нас. Свобода дости- гается ценой огромных страданий, в какое бы время и при каком строе тыни жил. Любое государство, любое обще- ство, как бы оно себя ни называло, об- ладает колоссальным негативным по- тенциалом. И он всегда в оппозиции божественной природе человека. Чело- век, желающий быть свободным, дол- жен выработать в себе устойчивый ме- ханизм сопротивляемости по отноше- нию к тому, что происходит вокруг. Нельзя позволить втянуть себя в цепь событийных рядов, которые вроде бы дают ощущение свободы, а на самом деле предлагают лишь роль всё того же пресловутого винтика в системе. Чтобы иметь право на самостоятельную пози- цию, необходима огромная духовная воля и духовная культура. Но откуда ей взяться? Кто её созидает? Откуда по- шла, скажем, великая русская литера- тура? Она пошла от народа, от фоль- клора. Любая национальная литера- турная традиция прошла именно через могущественные фольклорные кри- сталлы, проникая в сознание и давая шедевры. А сейчас? Массовая культура, априори неспособна дать ростки насто- ящей культуры. Новое поколение мо- жет лишь «соригинальничать», упраж- няясь с формами и идейками. Но за этим не стоит культура. И разговор о ней на правительственном уровне пока только робко начался, поскольку о культурной сфере просто забыли на двадцать–тридцать лет. Условий для развития не создавалось, лишь внеш- няя оболочка, чтобы можно было ска- зать: смотрите, ах как хорошо!Юбилеи, праздники, фестивали, вечера! Но ещё не значит, что мы близки к культуре. Высокая культура, которая есть у лю- № 46 (220), 5 – 11 ноября 2012 г. Виталий РЕМИЗОВ: Там, где моя жизнь направлена на поиск единения с Вселенной – внутренней и внешней, рождается культура. И здесь нет места эгоизму, он никак не соотносится с культурой чувства. Единение с чем-либо не подразумевает эгоизма. Зато подразумевает самостоятельность – в выборе, в поступках Виталий РЕМИЗОВ: Демократия в Афинах кончилась тем, что к смерти приговорили Сократа! Хотя именно Сократ – это свобода, причём правильно истолкованная. Но его свобода пришлась не ко двору приверженцам демократии в Афинах