Итоги недели. 2011 г. (г. Липецк)

он хочет, допустим, остаться вот в том состоянии, в каком есть, то дальше не сможет двигаться, будет на маленьких ролях. Особенно это мужчин касается. Вам надо кормить семью. Вы жени- тесь. У вас будут дети. Меняйте про- фессию, пока не поздно. Они приходят, вы знаете, по скольку им лет? Уже под 30! После школы человек поступает в музыкальное училище — четыре года, потом пять лет консерватории — зна- чит, уже 9 лет, потом два года аспиран- туры — 11 лет. Вот он приходит ко мне зачастую уже после 11 лет учёбы. А что такое петь на сцене, он понятия не име- ет. Зачем? Или надо иметь яркий та- лант. Следует говорить обязательно. Это трудно. Мне тяжело говорить и вы- слушивать тоже тяжело. Я понимаю. Сама певица и знаю, что это такое. Ну надо говорить, надо. ВОПРОС: А что вы скажете о публике Большого театра? ВИШНЕВСКАЯ: Да разная публика в Большом театре была, очень разная. Но что касается меня, то я никогда не выходила перед этой публикой. Я пела для Бога. И потому легла на пол, когда прощалась с театром. ВОПРОС: А как вы теперь относитесь к своему отъезду из СССР и что бы посове- товали другим? ВИШНЕВСКАЯ: Моё отношение ясное — я здесь. Уехала не потому, что хотела уехать. Я никогда не хотела уезжать. Я абсолютно всем, как говорится, творче- ски довольна. А когда пришло время, вот такие перемены произошли, я вер- нулась домой. Это мой дом. И уезжать я отсюда никуда не хочу. А чтобы дать со- вет… Ну, каждый выбирает себе то, что он хочет. Хочет человек уехать, пусть едет. Не понравится ему там, вернётся обратно. Понра- вится там, значит, здесь его не оценили, не дали то, что он там получил — в десять раз больше внимания, любви и денег, в кон- це концов, тоже. Каждый дол- жен выбирать свою судьбу сам. ВОПРОС: Семь тысяч экземпляров для нового издания вашей книги — не мало ли? ВИШНЕВСКАЯ: Хороший тираж, поскольку мы немножко изуча- ли рынок. Стоимость книги не- малая, как видите, это такое, в общем, подарочное издание. Здесь 800 страниц. Мы будем старать- ся, конечно, минимизировать рознич- ную цену, это несколько меньше, чем тысяча рублей. Не мы устанавливаем окончательную цену, а, как вы понима- ете, книготорговые организации дела- ют свои наценки, но, благодаря усили- ям издательства «Никея», себестои- мость книги не какая-то огромная. ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО «ФАКТ- ВИДЕО»: Что вы скажете о жизни пенсио- неров в России? ВИШНЕВСКАЯ: По-моему, каждый ска- жет: пенсии таковы, что у нас обездоле- ны наши старики беспомощные. Со- вершенно больно смотреть передачи по телевидению, как они толкаются, слов- но слепые котята, из двери в дверь, где им ничего не могут ни вразумительно объяснить, ни тем более что-нибудь дать. Вот это надо срочно делать в пер- вую очередь, чтобы срамоты этой не было, чтобы наши отцы, матери, ба- бушки, дедушки не ходили и не попро- шайничали у советской власти в своё время, а теперь у нашей, у сегодняшней власти, и чтобы они ещё содержали своих внуков на копейку последнюю, вот этого не должно быть. ГАЗЕТА «ИЗВЕСТИЯ»: Почему так счастли- во сложилась ваша карьера? ВИШНЕВСКАЯ: Знаете, у меня карьера была в театре как ни у кого, это я могу точно сказать. Самая счастливая ка- рьера, какая только может быть. Я не могу назвать ни одного момента, что- бы я чего-то добивалась и мне чего-то не давали, какую-то роль, спектакль, ту оперу или иную. Всё было для меня сделано. Но это было совсем не про- сто. Я пришла в театр абсолютно под- готовленной актрисой, до Большого театра я уже восемь лет выступала: сначала — в оперетте, потом — на эстраде. Я была раскрепощена и на сцене могла бегать, взлетать на лест- ницу, на девятый этаж, десятый. По- том так же слетать стремительно вниз и тут же петь — и ансамбль, и сольные куски, и всё, что угодно, поэтому меня любили и режиссёры, и дирижёры, и всё для меня было предоставлено. Ни- когда ни у кого ничего не про- сила, ни у кого и ничего — ни в театре, ни в жизни вообще. У меня образование — семь классов. Я окончила семь классов, когда началась война, потом блокада Ленинграда, вот мои университеты. Потом посту- пила в 17 лет сразу на сцену и в 1952 году пришла в Большой театр, без вся- кого музыкального образования. И квартиры у меня тоже бесплатной не было никогда. Я жила в коммуналках, в Большом театре ещё три или четыре года работала, всё в коммуналке жила, в пенале таком, у меня было три метра сюда и шесть метров вот так, на лест- ничной клетке была комнатушка. Так что я никому ничем не обязана — ни государству, ни отдельным каким-то высокопоставленным лицам. Я обяза- на моим учителям, моей учительнице Вере Николаевне Гариной, которая на- учила меня петь. Хоть у меня был от природы поставленный голос, тем не менее мне его подпортили как следует во время работы на эстраде и в оперет- те. Она мне вернула мой голос. Это Бо- рис Александрович Покровский — ре- жи с с ё р , мой любимый у чи - тель, и Александр Шамильевич Мелик-Пашаев. Конечно, это Ростро- пович, с которым 52 года мы были вместе, и он аккомпанировал все мои концерты и в России, и за границей, я после него вообще петь ни с кем не могла. Вот так. И, конечно, Дмитрий Дмитриевич Шостакович, встреча с которым совершенно открыла мне глаза на весь мир. Спасибо вам, что пришли, здоровья и счастья вам и вашим близким. . Ольга КЛЕКОВКИНА Г а лина ВИШНЕВСКАЯ: Я никому ничем не обязана — ни государству, ни отдельным каким-то высокопоставленным лицам. Я обязана моим учителям 52 года они были вместе 44 культура П Е Р С О Н А