Итоги недели. 2011 г. (г. Липецк)

32 Ч Е Л О В Е К общество № 39 (161), 19 – 25 сентября 2011 г. Здесь Александра Федотовна жила со своей многочисленной семьёй, вместе со свёкром и свекровью, с её восемью детьми и матерью. – Бабушка наварит большой чугун по- хлёбки, и целый день к ней все прикла- дывались. Это сегодня по две тарелки у каждого, а тогда – одна большая миска была. По пятнадцать человек вокруг неё садились. Глянешь со стороны – блюдо глиняное кипит от ложек, все кусочек мясца ищут! – вспоминает баба Шура. – Я правнукам рассказы- ваю, что такое похлёбка. Картошка ку- сочками на воде в печке сваренная. А если туда крылышко куриное бросить – это уже царский суп получится. Жили-то как дружно и весело! Одно одеяло и подушка на двоих с мужем – вот и всё богатство. Летом мы с ним в сарае на сене спали, там только и могли вдвоём побыть. А в доме по полночи свекровь с матерью кружева плели. Света не было, жгли керосиновую лампу. За подушками с коклюшками си- дять, а ногой люльку качають. За десять метров кружева тог- да двадцать рублей платили да литр керосина давали. Меня свекровь сильно любила, всё жалела, что вся трудная рабо- та – моей была. И в блокаду, и после неё. На вербовке Александра Федотовна оказа- лась в Ленинграде по вербов- ке. Туда её вместе с односель- чанами отправила страна на торфяные разработки с 39-го по 41-й годы. Так и попала она в блокаду. Говорить о тех страшных временах бабе Шуре тяжело. Она вспоминала об ужа- сах блокады совсем немного, но и этого хватило, чтобы ещё раз понять: лишь бы не было войны – вот что такое сча- стье. – Работали как каторжные, жили в ба- раках. К буханке скользкого хлеба на десятерых давали триста грамм пшенца на месяц. Эта пайка была одинаковая для всех – и для местных, и для тех, кто работал. С голодухи поели всех собак и кошек в округе. Иногда удавалось по- менять гребешок или чулки, одежку на кусочек хлеба. Однажды отправили своего мужика отоварить хлебные кар- точки, а он на обратной дороге умер, и все наши пайки стащили. Как мы голо- сили! Хоронили людей сотнями и всех одинаково: сбрасывали в ближайшие канавы, а бульдозер землёй засыпал. И звук этого бульдозера под окном – каж- дую ночь. Дальше уже не страшно было. Потому что сама ждёшь этого. И тебя в любую минуту в канаву сбросить могут. После блокады, когда уже домой нас повезли, по дороге много людей по- теряли. Мне повезло, я на вокзале своё одеяло солдатское обменяла на две бу- ханки хлеба. Когда домой приехала, меня отец выходил мёдом колхозным. Все страхи пережили День Победы баба Шура встретила в родномВерхнемБрусланово. Она вспо- минает, что девятого мая послушали приёмник всем селом, поплакали, по- радовались да и коров отправились до- ить. Победа победой, а молоко в бидо- ны нужно собрать по расписанию. В мирной жизни баба Шура продолжала трудиться и на колхозное счастье, и на своё семейное. Замуж она вышла за парня из этой же деревни Александра Алексеевича Дорофеева. «Чудок по- лучше зажили с детьми – все страхи за- былись», – говорит Александра Федо- товна. Сыновья и дочка появлялись у счастливых родителей друг за дружкой. Троих баба Шура родила как положено в районной больнице. В Красном для рожениц держали 12 коек. А последний сын Леонид появился на свет прямо в хате. Александра Федотовна ДОРОФЕЕВА: Я правнукам рассказываю, что такое похлёбка. Картошка кусочками на воде в печке сваренная. А если туда крылышко куриное бросить – это уже царский суп получится «125 блокадных грамм с огнём и кровью пополам». Снимок 1942 года Любит баба Шура с соседями шутком разговаривать