Итоги недели. 2011 г. (г. Липецк)

40 № 27 (149), 27 июня – 3 июля 2011 г. П Р Е К РА С Н О Е Д А Л Ё К О общество ния тянул на более престижное двух- летнее времяпровождение. Выясни- лось всё в части – даже мой первый заочный курс Воронежского универси- тета не перевесил первую запись в тру- довой книжке с уже годичным стажем – «Трест «Жилстрой», корреспондент га- зеты «На стройках жилья». Наверное, решили – любит писать, полюбит и строить. А может, и двух слов из трудо- вой хватило – трест «Жилстрой»... Суточное пребывание в замкнутом про- странстве разбавили ещё два эпизода, которые почему-то врезались в память на долгие годы. После обеда уже привычные ворота вновь распахнулись, но на территорию въехал... милицейский «козёл». Дверцы распахнулись, и из кабины вылезли офицер и два сержанта милиции. На- встречу к ним выскочил офицер воен- комата, и в непринуждённо-весёлой об- становке завязался диалог. Затем груп- па направилась к машине – к задним дверцам с зарешеченными окошками. Они распахнулись, и перед нами пред- стала колоритная фигура – мощная, сбитая. Ещё большее внимание при- влекла экипировка – повидавшая виды телогрейка нараспашку, верхние пуго- вицы замызганной рубашки тоже не за- стёгивались, возможно, принципиаль- но, поскольку и на декабрьском ветру объект даже не поёжился, на ногах – са- поги, изношенно-переизношенные, но, судя по походке, ему привычные. Слож- но было предполагать, где и когда его подобрали, но его неухоженность, как и перегар, явно доминировали. Офицеры военкомата и милиции ударили по ру- кам, и, похоже, ещё один призывник на- шёл своё пристанище. Заросший и дав- но не брившийся новобранец контактов не искал, присел на ближайшую лавку в одиночестве и устремил свои похмель- ные глаза в такое же пасмурное небо. Он забылся, его забыли, но через не- сколько минут новобранец вновь всех заинтересовал. Точнее, всех привлекла бутылка водки в его руках – запретная и здесь недоступная. То ли в заборе щель нашлась, то ли другим путём восполь- зовались, но он уже держал её, блажен- но улыбался и пытался откупорить с по- мощью зубов. Сцена впечатляла, но само восприятие обострилось, когда из призывного штаба выскочил прапор- щик. Уже не молодой, уже потёртый и, скорее всего, много повидавший на веку своей сверхсрочной службы, но и он был ошеломлён этой бесшабашной вы- ходкой. Рот его перекосило, а затем – смачно, не по-военному: – ...твою Бога, неба мать, блин, да я ж тебя, сучонок, урою! От мата призывник не вздрогнул, но ак- тивизировался – в сторону полетела пробка-бескозырка, а уста припали к бутылке. Прапорщик ещё больше изу- мился, даже подпрыгнул на месте. На- рушитель, не отрываясь от источника, в позе горниста засеменил в своих разно- шенных сапогах в сторону – подальше от протестующего. А когда содержимое поллитровки иссякло, грохнул пустую об асфальт и понюхал рукав своей фу- файки. Прапорщик ретировался вштаб, удовлетворённый начал собирать осколки, а мы пребывали в шоке. По- разил и мастер-класс – без отрыва из горла и без закуски, и вызов всякой се- рьёзности. Через пять минут ворота распахнулись – вновь пожаловал милицейский «ко- зёл». Переговоры прапорщика и тех же милиционеров не затянулись. Из об- рывков услышанных фраз стало ясно – хранители общественного порядка свои обязанности уже исполнили, и те- перь уже армейская привилегия – вос- питывать дальше... Объявленный отбой ожидания не скра- сил, сон не одолевал, а лёгкое забытье было тревожным. Всех всполошил ис- тошный вопль: – Елец Липецк бьют! Вскочили все, даже из других городов и весей юной области. Но в суматохе и при тусклом свете казарменной лам- почки трудно было разобраться – кто за кого и кто откуда, перезнакомиться толком ещё не успели. И почему «бьют» во множественном числе – на неболь- шом пространстве взъерошились двое, примерно равных по весу и росту. Агрессия их переполняла, но оба без- действовали, застыли в ожидании – то ли подмоги, то ли благодатной развяз- ки. Дверь распахнулась, в казарму вле- тел сержант с кучей значков на парад- ном кителе: – Что, салобоны, враждовать захоте- лось? Да вы же через недельку, услышав Елец иЛипецк, слезу пускать будете, об- ниматься и целоваться друг с другом как самые родненькие. – А куда же нас повезут? –Не знаю, я за другими приехал. Но чем дальше везут, тем земляки ближе. По себе знаю. Спать и вовсе расхотелось, одолевали думы о патриотизме, который на глазах расширил свои границы. А поутру нас подняли – как по тревоге, без присядки на дорогу. И ворота лязгнули на проща- нье – нас повели на станцию Грязи. Туда – откуда лыжи с клюшками Состав был пассажирским, наш вагон – общим, прицепным и последним. Судя по нижним, верхним и боковым плац- картам, человек пятьдесят нас набира- лось. Два офицера и два сержанта, раз- местившихся отдельно, к нашей части отношения не имели. Просто, по воле случая, им доверили роль сопровожда- ющих и обязанность – присматривать. Проводник, может, и был, но мы его ни разу не видели – подсыпать уголь в топ- ку, прибирать в вагоне и в тамбуре по- Огромная буква «Л» царствовала на привокзальной площади Львова. Мы радовались потому, что наш любимый город Липецк начинается с этой же буквы, хотя и понимали – перед нами раскоряченный бренд автобуса, доставившего нас в Грязи Утром нас встречал Львов. Сам город из окна поезда практически не показывался, но наплывал костёл – всевидный и всепоглощающий