Итоги недели. 2010 г. (г. Липецк)

к ультура П Е Р С О Н А 40 В мастерской скульптора. Фото Александра АЛЛЕНЫХ №20 (090), 10–16 мая 2010 г. ми романами. Это и проще, и, как выяс- нилось, выгоднее. –Может быть. Но я вырос в другое вре- мя. У меня другая школа, предполагав- шая, что художник сродни философу. Поскольку тоже исследует мир и место человека в этом мире, но пытается вы- разить своё отношение к тому, что ви- дит, не словами, а красками и формами. – А это не отговорка? Если честно, можно ли на скульптуре делать деньги? –Можно. Но можно остаться и в нище- те. Если не искать компромиссов. И за- даваться сложными вопросами, кем быть. Творцом или ремесленником? Приспособленцем или эксперимента- тором? Подражателем или пионером? Для одних сделка с совестью – норма. Для других – абсолютная аномалия. Счастливая случайность – сделать вещь и получить деньги. Это очень не- просто. Думаю, что я мало был задей- ствован в Липецке. – Но рано или поздно ваши работы появ- лялись в городе. – Они просто дождались своего време- ни. Те же «Трубачи», которые были установлены в 1987 году в Верхнем пар- ке, родились ещё на втором курсе ин- ститута. Это был 1972 или 1973 год. Иными словами, от идеи, от модели в гипсе, до её полноразмерного вопло- щения, а высота композиции составля- ет 360 сантиметров, прошло долгих 14 лет. Хотя судьба скульптуры складыва- лась вполне успешно. Она выставля- лась на нескольких крупных выстав- ках. Я получил за неё огромные для на- чала 70-х 800 премиальных рублей – это была немыслимая удача для студен- та. Но потом были годы ожидания, ко- торые закончились, когда композицию увидел тогдашний градоначальник, на- зывавшийся, правда, в полном соответ- ствии с традициями эпохи, первым се- кретарём горкома КПСС, Владимир Николаевич Марков. Он оценил «Тру- бачей», и, поскольку приближался оче- редной юбилей революции, было ре- шено воздвигнуть памятник. А спустя год, в 1988-м, «Трубачи» принесли мне диплом Академии художеств СССР. – Насколько знаю, у некоторых зрителей монумент вызвал реакцию, мягко гово- ря, неоднозначную. Автора, то есть вас, подозревали даже в контрреволюцион- ности, поскольку не увидели в памятнике жизнеутверждающего символа эпохи, не поняли классовой принадлежности му- зыкантов и, главное, «не услышали», что они исполняют – гимн или реквием. – Трубачи родились, что называется, в подсознании, и делал я вовсе не символ эпохи, а скульптуру, которая подчас, кажется, просто навязывала мне свои решения, диктовала свои правила и условия. И кто эти музыканты – белые или красные – я не знал ни тогда, ни сейчас. Когда работал над монументом, об этом вовсе не думал, а думал о траге- дии братоубийственной войны, где не может быть одной правды. Во мне тог- да, будто натянутая струна, звенело му- чительное стихотворение Максимили- ана Волошина «Гражданская война». Помните его пронзительную финаль- ную строфу: «А я стою один меж них В ревущем пламени и дыме И всеми силами своими Молюсь за тех и за других». Если хотите, я действительно чувство- вал себя молящимся «за тех и за дру- гих».