Итоги недели. 2010 г. (г. Липецк)

52 № 17–18 (087–088), 26 апреля – 2 мая 2010 г. ным на каждого ново- рождённого мальчика причитался надел земли, и чем больше появля- лось детей, тем значи- тельней становились владения. В семьях было и по пятнадцать, и по двадцать ребятишек – пока баба рожает. При- чём рожать тогда счита- лось нормальным и в пятьдесят пять лет. Вот, например, моя бабушка именно в этом возрасте произвела на свет по- следнюю дочь. В селе было два крупных купца. Один из них в 1905 году на всемирной выставке в Париже приобрёл паро- вую мельницу, что для тех лет было по- следним словом науки и техники. А вто- рой купил водокачку. Поэтому все окрестные селенья свозили к нам зерно, и одна наша мельница обеспечивала всю округу! Впоследствии и при совет- ской власти она обслуживала половину Татищевского района. В общем, это было зажиточное патриархальное каза- чье село. Как-то раз ко мне приехал се- кретарь Союза художников, который происходил из донских казаков. При- возит грамоту, где написано, что меня производят в звание казачьего старши- ны. Как так? Он объясняет: казачьим со- ветом было решено принять в число по- чётных казаков пятерых народных ху- дожников. Для культурной прослойки, так сказать. Но осенены регалиями мог- ли быть только те, кто действительно имел отношение к казачьему роду. По- скольку моё село было основано казака- ми, совет счёл меня прямым представи- телем этого гордого сословия. В связи с чем я должен был ходить в форме, ез- дить на коне и носить с собой плётку. Всю войну у нас жили солдаты – в на- ших местах базировались военные ла- геря, где обучались новобранцы. Трёх- месячные курсы – и на передовую. Рас- селять бойцов было особенно некуда, поэтому они расквартировались в до- мах обычных жителей. В том числе и у моей бабушки. Обычно в её доме про- живало восемь-десять человек, кото- рым надо было ещё и готовить. Спали все вместе на печке. Жили мы с солда- тами дружно, я всюду ходил за ними, отдавал честь, рапортовал. А они мне то сахарку подкинут, то из «мелкашки» пострелять дадут. Каждый раз жалко было расставаться с ними. Только при- выкнешь, а их уже на фронт отправля- ют и селят новых. Помню, нам прихо- дили письма от этих бойцов. Регуляр- но, раз в месяц – кто где воюет, как за- щищает Родину. А потом перестают идти треугольники от одного, от друго- го, – значит, убили. Почти все погибли. У нас даже одно время жил командир полка, у которого, кстати, так же, как и у немецкого майора, было своё походное фортепиано. Он сватал мою тётку, же- нился на ней и вскоре погиб. Клавдия была тогда семнадцатилетней девуш- кой, очень красивой, работала в лазаре- те. Там же она познакомилась со своим будущим супругом, это была замеча- тельная личность, артиллерист, орде- ноносец ленинградецНиколайФёдоро- вич Кононов. Клавдия выходила его по- сле второго тяжелейшего ранения, ког- да не оставалось практически ни едино- го шанса выжить. Блестящий офицер, который до войны с золотой медалью окончил школу, с отличием – артилле- рийское училище, а после – экстерном военную академию, также с отличием и с государственной премией. Победу он встретил майором, дослужился до пол- ковника, но должность имел генераль- скую – командовал артиллерийским корпусом. Терпеть не мог штабистов, а они боялись его как огня, знали, что под горячую руку лучше ему не попадаться. Каждое лето Николай Фёдорович бро- сал свой кабинет и срывался с солдата- ми в поля, на учения, пока форма на солнце не выцветет.Жил по-простому, с рядовыми бойцами, любил их, и они платили темже. В сорок лет, так и не до- служившись «стараниями» штабных чинов до генерала, Кононов подал ра- порт об увольнении в запас. Его карьера продолжилась на Кировском тракторо- строительном заводе, где он возглавлял профсоюзы. Талантливый человек та- лантлив во всём: как и на службе, Нико- лай Фёдорович сумел заслужить высо- чайший авторитет, причём не только как профсоюзный деятель. Он был ве- ликолепным математиком, производил сложнейшие расчёты для конструктор- ского бюро. Много читал, в отпуск с со- бой брал два чемодана –один был забит сигаретами «Дукат», другой – книгами. Образцовый офицер, образцовый гражданин. Вот такими они были, на- стоящие фронтовики. . Роман ХОМУТСКИЙ, Денис НЕЧАЕВ (фото) немцев, на Соколовских, как семью коммуниста, в комендатуру поступил донос. На центральную площадь немед- ленно согнали всех селян. Комендант зачитал заявление, подписанное сосед- кой Соколовских. «Что делать будем?» – спрашивает. Молчание. «А делать бу- демвот что. Чейдонос, шаг вперёд!»Вы- ходит та женщина. «Расстрелять её! И так будет с каждым, кто предаст своих!» Почему он так сделал? Надо сказать, майор тот необычно себя вёл для офи- цера оккупационной армии. Например, если он знал, что в какой-то многодет- ной семье нечего есть, отдавал приказа- ние отнести в тот дом провизию, всегда помогал самым бедным, наиболее нуж- давшимся. Не давал ни своим, нинашим мародёрствовать. Возил за собой везде фортепиано, фуги играл. Так что разные были немцы… Военное детство – Моё военное детство прошло под Са- ратовом в большом селе на шестьсот дворов. Его основали беглые пугачёв- ские крестьяне, среди которых было много и казаков. Когда пугачёвское вос- стание окончательноразбили, оставши- еся разбежались куда глаза глядят. Под Саратовом были леса, которые тяну- лись на десятки километров. Беглые уходили именно туда, в чащу. Их пре- следовали екатерининские солдаты, хватали, казнили, отправляли на катор- гу. Потом императрица смилостивилась иприказала прекратить гонения. Бунта- рям присвоили статус государственных крестьян, что было гораздо лучше кре- постной зависимости. Государствен- И.А.Бунин. Ностальгия. 1999. Бронза, камень. Проба чугуна. Сварная медь. 2004. Победа