Итоги недели. 2010 г. (г. Липецк)

27 Фото из архива клуба «Неунываки», 1967 г. №17–18 (087–088), 26 апреля – 2 мая 2010 г. Победа В музее экспедиционного клуба «Неунываки» Эти 14-16-летние ребята и начали Вахту Памяти январским днём 1943 года. Сначала «неунываки» оставили на высоте само- дельный обелиск. А ко Дню Победы 1966 года, заработав денег, возвели здесь настоящий памятник. Они уста- новили около трёхсот имён погибших, родственникам которых разослали приглашения на открытие монумента. 9 Мая земли вокруг высоты Огурец вновь видно не было. Тринадцать ты- сяч человек приехало и пришло в этот день к подножию места гибели своих родных и близких, просто к святому месту: жители окрестных деревень, причём как Липецкой, так Орловской и Курской областей, из Якутии, с Саха- лина… – Мне запомнилась одна женщина, – вспоминает Владимир Федосеевич, – приехавшая с маленьким ребёнком на место гибели своего отца. Она зачерп- нула кружкой родниковой воды и про- тянула сыну со словами: «Выпей, за эту землю погиб твой дед…» Этот день запомнили, наверное, не только все присутствующие, но и сама земля. – Люди не выдерживали – падали. Вой стоял по всей округе, – рассказывают сёстры Евдокия Тихоновна Коротких и Екатерина Тихоновна Жукова. Когда началась война, Евдокии Тихо- новне был год. А её сестре Кате – 12 лет. Екатерина Тихоновна хорошо помнит, как она с семьёй папиного брата попала в эвакуацию. Жила сначала в Новоси- бирской, затем в Кемеровской области. А у мамы в тот день, когда оккупанты угоняли людей из Ломигор на рытьё окопов, начались роды. Фашисты пе- риодически заходили в дом – ждали, когда она родит. На следующий день с новорождённым сыном и ещё двумя дочками, в том числе и с годовалой Ду- няшей, она уже шла «на работы». Пере- ходя реку по пояс в ледяной воде, мама простудилась, у неё пропало молоко, и младенец умер от голода. Ломигоры фашисты разрушили почти полностью – остались только здание школы да две хаты. Всю территорию села фашисты окутали проволокой, и когда туда за картошкой пробрались два мальчика, их поймали, заставили вырыть себе могилы и расстреляли. Екатерина Тихоновна с родственника- ми вернулась из эвакуации в 44-м году. В Великую Субботу, накануне Пасхи. Вернулись к пепелищам. Ломигорцы начали выкапывать землянки, откры- вать уцелевшие погреба – заново обжи- вать родную землю. А вокруг села, как рассказывала им мать, ногой ступить было нельзя – везде лежали тела людей. Да мины – поэтому ходили по особым тропам. А однажды в село приехал че- ловек и радостно закричал: «Победа!» (радио в Ломигорах не было, спичек тоже – огонь добывали, высекая искру из натёртых друг о друга кусочков про- волоки). Вскоре вернулись с фронта отец и дяди. И началась другая – мир- ная, тяжёлая жизнь. Баба Дуня до сих пор со слезами вспоминает, как её муж Иван Трофимович заработал первые 25 рублей на строительство своего дома. …А потом наступила весна 1966 года, когда людское море выло на высоте Огурец, а ребята из клуба «Неунываки» стояли в почётном карауле у нового обелиска. Все эти годы баба Дуня и баба Катя хо- дили к памятнику, «убирались» на мо- гилках... Силами «неунывак» на высоте Огурец захоронено почти полторы тысячи че- ловек (больше половины имён восста- новлено). На этот раз земле по право- славному и воинскому обряду и по за- кону совести будут преданы тела ещё 44 солдат. И ветер понесёт по полям новый плач. Как же долго ещё по российской земле будет раздаваться этот плач по погиб- шим во Второй мировой – Великой Отечественной войне? А ещё это значит, что в тот момент, ког- да диктор объявит Минуту молчания, я помяну не только своего деда и праде- да, всех героев, о которых читала и слы- шала, но и тех – пусть и без имени, – ко- торых теперь и для меня открыли «не- унываки». А это значит, я обязательно привезу сюда своего сына. Чтобы и он помнил... . Евгения ИОНОВА. Фото Ольги БЕЛЯКОВОЙ, Николая ЧЕРКАСОВА, Анатолия ЕВСТРОПОВА Владимир САВЕЛЬЕВ: Мне запомнилась одна женщина, приехавшая с маленьким ребёнком на место гибели своего отца. Она зачерпнула кружкой родниковой воды и протянула сыну со словами: «Выпей, за эту землю погиб твой дед…»